***
— Стас, а ты уверен, что они там без тебя не перегрызутся? — осторожно спросил Вадим, когда дверь в медотсек закрылась. — Не знаю, — невозмутимо пожал плечами капитан, — Тед в драку однозначно полезет, но я надеюсь на благоразумие Дэна. — На киборга? — возмутился Вадим, но как-то неубедительно. — Вадим, не начинай, — прервал его Вениамин, деловито роясь в медицинском шкафчике, где между разнокалиберными разноцветными колбочками, баночками, флакончиками и ампулами стояла она — массивная бутыль с содержанием благородного янтарно-медового цвета. Доктор снял бутыль с полки, нежно огладил, прижал к груди, как Полина процыкулыр, и с видным сожалением выставил ее на стол: — Эх, шикарный коньяк, коллекционный, на юбилей дарили, — Вениамин еще раз огладил священный сосуд. — Но сейчас тот самый случай. — Какой «тот самый» случай? — подозрительно уточнил Вадим. С мозгоедов станется выкинуть что-нибудь особенное для любимого пассажира. — Как какой? — добродушно удивился доктор, — Ты к нам вернулся. В третий раз, — ехидно добавил он. — Будь моя воля, меня бы тут не было, — буркнул спецагент. Никого не убедил. — Вадик, — проникновенно сказал Станислав, взявшись за бутылку. — Тебя к нам самого занесло. По собственному желанию. Какие претензии? — Сам вляпался, — пришлось признать Вадиму. В коридоре раздался высокий визг на ультразвуке. Тембр был неклассифицируемый, но, кажется, мужской. Никто даже не дернулся, только бывший коп поёрзал было, вспомнив, что Алик остался за дверью на попечении восторженной Полины. Потом он тоже успокоился: пришлось признать, что только надежность одного рыжего паршивца позволяет ему непринужденно распивать виски в медотсеке, оставив ребенка где-то на корабле. — Выпьем за воссоединение, — радостно объявил Вениамин. — Как же меня угораздило опять с вами всеми связаться? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Вадим. — Да мы все тут пришлые, а кое-кто, — капитан выразительно посмотрел на счастливого доктора, — Даже не по собственному желанию. Я вообще не собирался покупать корабль. Случайно вышло, спьяну… — Алкоголь раскрывает наши души, обнажает сокрытое, — глубокомысленно заявил Вениамин и заключил: — Стасик, в тот памятный день под влиянием колевки ты просто исполнил свое заветное желание! — Я был уверен, что у меня другое заветное желание, — осторожно заметил Станислав. — Ты глубоко ошибался, — заверил его доктор, с хирургической точностью разливая коньяк по рюмкам.***
— Ну и что тут у вас? — устало спросил Алексей. Пультогостиную таможенники уже осмотрели, транспортный отсек тоже, хотя служителей закона слегка смутило то, что груз был либо живой — куколки особых гусениц, которые, по клятвенным уверениям ученых, должны были уменьшить на Шебе популяцию ядовитых колючих лиан; либо съедобный — экзотические мелкие плоды центаврианской модификации, хотя вкусным или хотя бы годным в пищу это чудо биоинженерии было только в рекламном буклете. На деле его даже любопытный Дэн не отважился пробовать. — Теперь осмотр кают… — начал Алексей, всё это время недоуменно косившийся на рыжего DEX’а, вдруг начавшего вести себя почти по-человечески. «Неужели сорванный?» — юноша зябко поежился. Против машинного разума он ничего не имел, и вся эта шумиха с разумными киберами и банкротством «DEX-компани» обошла его стороной, но разумность одной конкретной шестерки, красовавшейся в футболке с надписью «Все пираты-наши!», весьма зловещей, по мнению Алексея, издалека видевшего рыжего в деле на Медузе, его нервировала. Парня весьма беспокоил вопрос, как Дэн относится к его приказу про воду теперь? Почему-то именно сейчас, увидев, как рыжий походя подвинул с прохода даже на вид тяжеленный шкаф в последней нежилой каюте, Алексей остро осознал, насколько был не прав, отдавая памятный дурацкий приказ. Вдруг DEX это помнит? Как отреагирует? Судя по ехидным взглядам пилота, все рыжий помнил. Но виду не подавал, а поэтому Алексей, непредусмотрительно расслабившись, и попросил обследовать жилые каюты, но получил шквал возмущений, убедивший его, что в каютах кроется контрабанда: — Вы не полицейские, чтобы нас обыскивать! — Да вы не имеете право! — Мы капитану нажалуемся! И совсем уж абсурдное от Полины: — У меня не прибрано, ребенок и попугайчик спят! Их нельзя беспокоить по ерунде! — Успокоиться! Право на доступ в каюты у меня есть, в пункте десять подпункте один таможенной декларации сказано: все помещения должны быть обследованы сотрудником таможенной службы в случае, если таможня не оснащена сканером. Личные вещи останутся неприкосновенны. Недовольные могут обратиться на планету с жалобой, — Алексей не мог не позволить себе этот краткий миг триумфа, когда он загнал (или думал, что загнал) контрабандистов в угол. А он еще столько лет волновался, что хороших людей обидел! Преступники они, как он мог раньше не догадаться: вон, какие рожи бандитские, особенно у этого сумасшедшего пилота! Мозгоеды с надеждой посмотрели на Дэна, желая, чтобы тот опроверг слова Алексея. Киборг лишь виновато пожал плечами — белобрысый хмырь процитировал статью дословно. По коридору разнесся полный разочарования вздох — любого другого таможенника пустили бы с досмотром без вопросов, но наглый «платиновый диплом» вызывал у всех стойкую антипатию. Алексей с самодовольной улыбкой победителя направился к ближайшей каюте вместе с подчиненным, а потому не видел, как за его спиной Тед, Дэн и Полина обменялись понимающими и отнюдь не обреченными взглядами. Бравого таможенника остановил лишь елейный оклик пилота: — Вы идите-идите. Алексей медленно обернулся, заметил загадочную полуулыбку рыжего DEX’а и понял, что рано обрадовался и просто ему не будет.***
— А теперь выпьем за ОЗК, — радостно объявил Вениамин. Тост был уже далеко не первый, поэтому особого протеста не вызвал, только Вадим недовольно буркнул: — Я терпеть не могу разумных киборгов! — Стасик тоже ненавидит киборгов, — покладисто согласился доктор, — Но у него на корабле их уже двое работают и сгущёнку жрут, причем один из них к тому же рыжий. А ты, Вадик, смею тебе напомнить, по доброй воле воспитываешь клона этого самого рыжего. Пока Вадим раздумывал, можно ли выпить вкуснющий коньяк даже под этот тост или надо принципиально отказаться (про «добрую волю» и розыгрыш с ушибленным пальцем капитана ему было что сказать, но он благоразумно промолчал), в разговор вмешался Станислав: — А теперь, Вадик, пока наши олухи надежно заняты грызней с Алексеем, колись, какой черт погнал тебя на Шебу? Если ты внезапно сорвался в рейс, значит, это не просьба старых друзей, а важное задание. Что опять стряслось на той проклятой планете? Вадим тяжело вздохнул: — Венька, плесни еще коньячку. Разговор предстоял длинный и не из приятных.