***
Инга сидела ни жива ни мертва. Провал! Какой же это провал! Она подставила всех: и Яну, и Артёма, и Кортеса… А что теперь будет с ней?! Её будет судить Зеленый дом или Тёмный двор? Как же так произошло, она ведь всё просчитала. Думала, что просчитала… — Ну что ж, — вздохнул нав, поймавший её за руку у самой цели, — давайте посмотрим, что в этой очаровательной вещице ещё есть, — он поставил на столик для досмотра миниатюрную девичью сумочку. Инга решила, что стоит храбриться. — Это моя собственность, вы… — Инга, — холодно перебил её тёмный, — тебе очень повезёт, если твоя сумка это единственное куда я решу залезть. Он умолк, вытряхивая содержимое на столик. Среди разнообразной всякой всячины типа жвачек, расчёски-раскладушки, пластырей, таблеток от боли и жаропонижающего, оказался небольшой артефакт-мираж, тут же принявший вид Этнического Яйца. Девушка поёжилась под пронзительным взглядом чёрных глаз. Нав прошёлся от двери и обратно, словно что-то обдумывая, затем, заставив её чувствовать себя ещё в большей опасности, зашёл за её спину. — Знаешь, я многое готов простить симпатичной девушке, — довольно мягко с приятной смешливой ноткой произнёс нелюдь. Резкое быстрое движение Инга не уловила, только почувствовала движение воздуха, от которого по спине побежали мурашки. — До тех пор, пока она не идёт против интересов моей Семьи и не приносит хаос в мой Великий дом. Переход от мягкости к холодной стали в его тоне заставил её судорожно сглотнуть. — Я не… Я вовсе не… — попыталась возразить колдунья. — Дело не в Тёмном дворе. — Неужели, — нав, к огромному её облегчению, выскользнул у неё из-за плеча, сложив руки за спиной в замок. — Ты считаешь меня идиотом, девочка? — Нет, — поспешно ответила Инга. — Тогда, может быть ты считаешь идиотом нашего комиссара? — он крутанулся на каблуках лакированных туфель, обратив к ней практически отрешённый тяжёлый взгляд. — Нет! — запаниковала она. — Верно-верно, — вздохнул тёмный. — Ты всю мою Семью считаешь не шибко умной. — Это не так! — Нет? — нав в притворном удивлении приподнял бровь. — Однако ты считаешь, что можешь безнаказанно ограбить нашего вассала, а затем попытаться провернуть тоже самое прямо под носом у лучших магов Тайного города. Сердце у Инги упало, во рту почувствовался желчный привкус. — Я никого не грабила, — выдала она, прежде, чем успела подумать. Ей захотелось себя ударить. Зачем она себе ещё яму копает?! — То есть… — неуверенно пролепетала колдунья. — Буквально на днях Юрбек Томба оповестил Тёмный двор о том, что кто-то пробрался в его пентхаус и украл его собственность… Правда, он так и не сказал, что именно было украдено, — тёмный взял в руку «мираж». — Чем, надо признать, вытрепал нам немало нервов. Шасы, — с озлобленным весельем выдал он, разведя руками. — Но теперь я понимаю, почему. Чего я не понимаю, так это что заставило тебя, дорогуша, так легко отбросить предложение дружбы от моего Великого дома. Инга залилась краской, стыд опалил щёки. — Я… Выполняла контракт, — жалобно произнесла она, глядя в пол. — Кто зака… Дверь распахнулась и в комнату зашёл Сантьяга, распространяя запах дорого одеколона и разлагающейся надежды. У неё свело живот. — Комиссар, — куда более тепло поприветствовал первый тёмный, сопроводив слова почтительным кивком. — Мы практически подобрались к сути. — Бога. Отрадно видеть за работой вас, а не Ортегу. Разнообразия ради, — чуть смешливо «уколол» его иерарх. — Только не привыкайте, а то он начнёт ревновать. Сантьяга дёрнул уголком губ и, наконец, обратил на неё внимание. Лучше бы не обращал. Его лицо казалось Инге застывшей вежливой маской, по которой пошли трещины. И из них, из провалов глаз на неё смотрело что-то разъярённое и безжалостное. — Добрый день, Инга, — излишне нейтрально произнёс он. — Вы, должен признать, удивили меня. Жаль, что в таком ключе. Но я дам вам шанс рассказать как всё было с вашей стороны. Пожалуйста, приступайте. Наёмница шумно вздохнула, пытаясь успокоиться. — Мы заключили контракт с приставниками и я отправилась к Юрбеку… — Ещё раз, — перебил её Сантьяга, вызвав у неё искреннее недоумение. Но, похоже, объяснять ей никто ничего не собирался, так что она послушно повторила: — Мы заключили контракт с приставниками и я отправилась к Юрбеку. — Ещё раз, — уже более холодно произнёс комиссар и до неё дошло. Колдунья вновь покраснела, ощущая себя бабочкой, пришпиленной булавкой к листу. — Мы заключили контракт, — мрачно произнесла Инга. — С приставниками. И теперь мы должны добыть для них все Этнические Яйца. Сантьяга немного помолчал, затем повернул голову к сородичу и чуть улыбнулся. — Что скажете, Бога? — Что у нас тут на лицо нарушение хронологического порядка, — хмыкнул гарка. — Да, видите ли, Инга, я склонен согласиться с моим помощником, — деловито произнёс нав, усевшись напротив неё и закинув ногу на ногу. — Не получается у вас рассказ. Давайте я упрощу вам задачу? Просто поправьте меня, если я буду в чём-то не прав. Инга сглотнула. — Приставники предложили Кортесу контракт, который включал в себя воровство у Юрбека Томбы, и от которого, я смею предположить, Кортес отказался, зная, что это идёт в разрез с интересами Тёмного двора. Я прав? — Да, — опустошённо отозвалась девушка. — Затем вы дождались, когда более опытная и здравомыслящая часть команды окажется за пределами Москвы, выполняя моё поручение и не имея возможности вас остановить. Вы заключили контракт от лица Кортеса и отправились к Юрбеку? — Ну… Да, — пробормотала Инга. Не то чтобы это блеяние действительно можно было считать ответом. — Значит, нет, — практически мурлыкнул Сантьяга с какой-то восторженной злостью. Он, похоже, действительно восхищался безрассудством и дерзостью поступков наёмницы, но был в ярости от того, по кому они ударили. — Скажите мне, Инга, был ли вообще заключён контракт на момент ограбления? Она могла бы и дальше отрицать, но что толку, если эти двое моментально считывали её ложь? Девушка понуро качнула головой. – Иными словами, вся ответственность за произошедшее ложится на вас… Вы были там одни? — Яна… Но она только помогла мне уйти! Она не хотела, я… Я не спросила её, а она поехала меня спасать и вот, — сбивчиво выдала колдунья. Комиссар медленно кивнул, взглянул на «мираж» и дёрнул уголком губ. — Бога, если бы вы вдруг решили украсть подобную вещицу, как бы вы это сделали? Второй комиссарский помощник скрестил руки на груди. — Я бы пригласил вас поиграть в покер на желание и где-то через сто попыток, когда бы вы мне поддались, чтобы от меня уже отделаться, я бы загадал, чтобы вы мне помогли. Инга была уверена, что во взгляде Сантьяги мелькнуло веселье, прежде чем он закатил глаза. — Ступайте уже, — отмахнулся он, — дальше я сам тут справлюсь. А вам ещё инспекцию проводить. — Принято, комиссар, — уныло отозвался Бога и скрылся за дверью. — Итак, подытожим, — вздохнул тёмный. — Воровство у нашего вассала, попытка выкрасть артефакт с совместно охраняемой территории и использование магии в зоне Кадаф. Я бы сказал, Инга, у вас большие неприятности. На данный момент, не считая меня, в Кремле находятся четыре командора войны, две жрицы, Бога, Вега. И ещё шесть фат блокируют Красную площадь. Может вы горите желанием встретиться с ними лицом к лицу и объяснить сложившуюся ситуацию? Видимо, испытываемый ужас отразился на её лице, потому что комиссар хмыкнул: — Я так и думал.***
Артём начал подозревать, что что-то пошло не так, когда Инга не появилась в офисе. Звонить ей они не стали: всё-таки на задании, а вот СМС послали. Однако девушка не объявилась, тогда-то внутри и зародилось неприятное тянущее чувство, грозящее перерасти в самую настоящую панику. «Сантьяга ведь неспроста позвонил Кортесу? Неспроста», — Артём с каким-то ужасом смотрел на паркующийся Ягуар. — Что-то с Ингой, — он до боли в ладонях сжал подоконник. Кортес хмыкнул. Артем, конечно, знал об отношении главы команды к новоприбывшей, однако же это его безразличие, граничащее с почти злорадством, просто добило. — С Ингой что-то случилось! — Возьми себя в руки. Сейчас мы ничего сделать не можем, ждём Сантьягу, потом решим этот вопрос. — Инга — часть нашей команды! — Мы заключили контракт, ничего страшного с ней не произойдёт. Как показал результат её предыдущей вылазки, она достаточно осмотрительна, чтобы не нарваться на крупные неприятности. В дверь постучались. Наёмники переглянулись, с чего-то Артёму не переставало казаться, что это постучались эти самые крупные неприятности. Дверь распахнулась, и на пороге показалась долговязая фигура комиссара просто в замечательном расположении духа. — О каких неприятностях идёт речь? Добрый день. — Добрый, — Кортес кивнул, проследив за вальяжно прохаживающимся по офису навом. — Не можем найти Ингу. — Вам стоит переименовать фирму, давно известно: как корабль назовёшь, так он и поплывёт. Из ответа комиссара Артём понял: Сантьягу нисколько не смущает исчезновение наёмницы. А значит, он знает. А уж зачем именно пришёл, догадаться нетрудно. «Чёрт!» Артём внутренне напрягся, готовясь к неприятному разговору, можно сказать, даже набычился. Хотя объективно он понимал, что противопоставить Сантьяге не мог ничего: он везде сильнее и будет прав. Кортес с Яной тоже выглядели не шибко-то и довольными, последняя только зло зыркала в сторону главы команды. Оно и понятно: Яна в отличие от Кортеса пыталась защитить Ингу. И что хуже всего, с Сантьягой по традиции разговаривал старший из них, а они сами не очень-то умели вести переговоры, тем более с таким нечеловеком. — Но я рад сообщить вам, что в дальнейших поисках нет никакого смысла. Вы, вероятно, догадываетесь, почему, — комиссар сложил руки в замок за спиной. — Ваша подруга сейчас гостит у нас в Цитадели, — несмотря на весёлый тон и улыбку, глаза Сантьяги веселья не содержали. Когда режущий душу взгляд достиг Артёма всё внутри похолодело: глубокая, кажущаяся бездонной чернота на дне глаз нава пугала, и молодой наёмник впервые осознал, почему Тёмный Двор — тёмный. Не человек и нечто, определённо, страшнее остальных обитателей Тайного Города. Тьма, что он увидел, душила, вгрызалась в разум и, казалось, видела всё. — Мы заключили договор с приставниками, — Кортес нахмурился. — У нас не было… — Кортес, — голос нава, наконец, отведшего взгляд, звучал вкрадчиво, — не разочаровывайте меня ещё больше. Я прекрасно осведомлён о подробностях злоключений Инги, и если за то, что она натворила в зоне Кадаф, так уж и быть, будут отвечать приставники, то кто ответит за ограбление Юрбека Томбы? Лицо замолчавшего Кортеса было мрачнее некуда, Яна старалась не смотреть ни на кого. Поняв, что подмоги от напарников можно не ждать, Артём осторожно напомнил: — Инга — часть нашей команды. — Вы хотите сказать, что также принимали участие в операции? — Нет! — вскрикнула ошалевшая Яна прежде, чем Артём успел испугаться. — Они были на Алтае. — Я помню. Однако же принимать участие можно по-разному. — Мы не знали о том, что планирует Инга, — наконец заговорил Кортес. — Она действовала одна. Почти, — мужчина покосился на напарницу. — Но Артём прав, она часть нашей команды, и мы взяли ответственность за её действия на себя. Сантьяга немного помолчал, пройдясь за спинкой кожаного диванчика. Затем остановился, пронзительно взглянув на наёмника. — Я могу вас понять, Кортес. Но если вы не справляетесь с воспитанием младших членов вашей группы, я вынужден вам с этим помочь. В конце концов, я чувствую, что в этом есть и моя вина тоже, — нав поджал губы и кивнул. — Это ведь я случайным образом поселил в ваши головы мысль о том, что вы можете творить, что вам вздумается, и рассчитывать на мою поддержку и защиту. Артём почувствовал как щёки запекло. Похвастаться дружбой с Тёмным Двором мог далеко не каждый, и чего греха таить, Артём прекрасно понимал, что многое сходило им с рук исключительно благодаря этой самой дружбе. — И это даже во многом так, — признал комиссар, пожав плечами. — Но, очевидно, мы нуждаемся в том, чтобы прояснить один маленький, но важный нюанс: вы можете на меня рассчитывать ровно до тех пор, пока действуете в интересах Великого дома Навь. Острый неодобрительный взгляд пробежался по всем членам команды Кортеса. — Любое причинение вреда, нанесение ущерба его представителям без согласования со мной или Князем повлечёт за собой последствия. От вас, Кортес, это и вовсе выглядит как плевок в душу. Откровенно говоря, мне нравилось считать нас друзьями. Сантьяга выдержал паузу и поправил пиджак. — Инга останется в Цитадели по крайней мере до завтра. Затем, в порядке исключения и по собственной снисходительности, я разрешу вам забрать её, предварительно оплатив сумму возможного причинённого ей ущерба, рассчитанную моими аналитиками. Вы так же принесёте извинения Юрбеку. Что касается вас, Яна, — тёмный повернулся к ней, заставив Артёма крепко сжать подлокотник, сдерживая гнев. — Следующие три заказа от Тёмного двора для вас не оплачиваются. И надеюсь, что впредь вы будете благоразумны. В любой другой ситуации наёмники возмутились бы такому грабежу. Но не в этот раз и не в случае с Сантьягой, они, можно сказать, ещё легко отделались: гнев карающей длани князя — последнее, чего стремился достигнуть любой, кто хоть что-то знал о комиссаре. Однако же оставлять Ингу в Цитадели Артём посчитал чем-то чересчур. — Мы ведь заплатим за неё… — Я уже сказал по поводу воспитания. Не справились вы, справимся мы. Мы прикрыли Ингу после кризиса, устроенного Карой, и она вот так отплатила на проявленную заботу. Ну что ж… — комиссар пожал плечами. — Я буду с ней. Сантьяга перестал выражать даже напускную весёлость, и Артём осознал, что натворил: он перевёл раздражение комиссара на новый уровень. Теперь наёмники сжимал подоконник уже не от злости, а от желания удержаться на ногах, под взглядом Сантьяги. Кажется, тот ещё больше убедился в верности своего решения. — Это не вам решать, Артём. Всего доброго. Стоило наву покинуть контору, как он практически взорвался: — Мы должны спасти Ингу! Надо что-то придумать, как-то вытащить её, Кортес… Кортес! — Ты слышал его, завтра мы сможем забрать её, — отстранённо и устало отозвался наёмник. — Что?! И мы просто позволим им держать её там до завтра? А если её пытают?! Мы должны… — Довольно, — Кортес резко поднялся на ноги. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Отправился штурмовать Цитадель? Вот дежурные гарки посмеются. А суть в том, Артём, что она не послушала меня, она поступила так, как захотела, и ответственность, которую она теперь несёт, сугубо на её плечах. — Но! — И даже так, представляя какую гигантскую сумму с нас сдерёт Тёмный двор — сумму, которую, я напомню, я даже не обязан выплачивать, учитывая, что не участвовал в операциях Инги, я не отказываюсь от твоей подружки и её скорейшего вызволения. Так что сделай мне одолжение: прояви хоть немного уважения к моим усилиям вытащить нас из задницы, куда нас вогнала твоя колдунья. Артем с шумным вздохом проглотил все те ядовитые слова, что рвались с языка. Яна утешающе сжала его плечо. Кортес потёр переносицу. — Наша главная задача — как можно скорее вернуть доверие комиссара. Сосредоточимся на этом.***
Инга ожидала появления кого-то на посту у дежурного, время от времени поглядывающего на неё с молчаливым раздражением. Девушка изо всех сил старалась воспринимать происходящее как небольшое короткое приключение. Вдох-выдох. Она прикрыла глаза делая дыхательную гимнастику, о которой вычитала в каком-то модном человеком журнале. — А я за вами, — Инга моргнула и с удивлением уставилась на необычно приветливого нава перед собой. Высокий, тёмноокий и черноволосый, как и все его сородичи, он, по крайней мере, выделялся своей доброжелательной улыбкой и озорно торчащим маленьким хвостиком на затылке вместо укладки. — Здравствуйте, — робко произнесла наёмница, представившись. Дежурный почему-то хмыкнул, поняв, что её сопровождающий ей приятен куда более, чем он сам. Его злорадство стало понятным, когда второй тёмный пожал её руку и произнёс: — Старший дознаватель Теренга. Приятно с вами познакомиться. Следуйте за мной. Дознаватель. У Инги от страха скрутило живот, но на возражения не хватило ни духу, ни сил. Какой смысл в сопротивлении, когда у неё и против одного-то нава шансов нет, а это, на минуточку, была их твердыня! Теренга завёл её в лифт и они поехали куда-то вниз. Сильно вниз. Сдерживая панику, девушка заставила себя спросить: — Вы будете меня пытать? Нав удивлённо глянул на неё и мягко рассмеялся. — Ну зачем же. Комиссар приказал провести для вас экскурсию. Так сказать, показать, с чем вам придётся иметь дело, если вы продолжите в том же духе. Кстати, можно мне вашу ручку? Инга непонимающе моргнула, но руку ему протянула. Теренга лучезарно улыбнулся и с пугающе хирургическим интересом оглядел её ладонь, кажется, что-то для себя решил и отпустил её. — Так-так, следуйте за мной, старайтесь не отставать, будет проблемно объясняться перед комиссаром, если с вами что-то случится. Нав спустился вместе с ней вниз по винтовой лестнице. С каждым этажом ужас девушки всё нарастал. Это был какой-то нерациональный страх, причину которого она не смогла бы объяснить. Она просто знала, чувствовала, что там внизу есть нечто, которое безжалостно разорвёт её, сожрёт, поглотит… К счастью, они, судя по всему, спускались не на самый низ. — Итак, — Теренга хлопнул в ладоши, повернувшись к ней лицом. — Прошу любить и жаловать: знаменитые подвалы, принадлежащие мастерской дознания. Единственное место в Цитадели, где гостям рады всегда. Наша задача, дорогая Инга, заключается в поисках истины… А её иногда приходится вырывать с зубами. Колдунья судорожно сглотнула. — Для этого мы обзавелись этими чудесными острогами доброты и справедливости. В этом крыле их двадцать шесть, открытого типа, — дознаватель провел ладонью по решётке. — Но уверяю вас, на Земле с трудом найдётся кто-то, кто может сломать эти милейшие прутья и не сломаться сам. А если такое всё же произойдёт… Теренга дёрнул уголком губ и снова посмотрел на неё. — Лично я с радостью на это посмотрю, — с лукавой улыбкой произнёс он. — Пройдёмте дальше. Инга молча последовала за ним, содрогаясь от одного вида этих камер и стараясь не вглядываться. — Помимо открытых, или как ещё их величают мои коллеги, клеток, есть ещё комфортабельные закрытые боксы. Для особых гостей, — продолжил дознаватель, хлопнув в ладоши. — Они у нас бывают всех генетических статусов и магических потенциалов. И мы чрезвычайно рады всем. Дознаватель хлопнул ладонью по толстой тяжёлой двери, расписаной незнакомыми Инге символами и направился к следующей, точно такой же. — Там была «Миролюба». Это «Манфрид». — П-почему? — севшим голосом спросила она. Теренга оглянулся на неё через плечо. Он выглядел так, словно был счастлив, что она задала этот вопрос. — Это традиция. Мы даём им имена самых известных гостей… Жриц или командоров войны, например. Инга почувствовала, что её подташнивает. Дознаватель зато бодренько зашагал дальше. Немного пройдя по коридору, они свернули за угол, где их ждала череда закрытых дверей, на этот раз чистых. — А это наши хирургические. — Хирургические? — Да… Знаете, иногда особенно упрямые гости пытаются убить себя. Или решают умереть прямо во время дознания, — Теренга с укором покачал головой. — Никакого уважения к чужой работе, словом. Так что у нас всегда дежурит, как минимум, один лекарь. В конце коридора расположились кабинеты дознавателей. Тёмный распахнул перед ней дверь своего. Инга зашла внутрь и закричала. Рядом с обычным письменным столом находился стенд с отрубленными кистями. Теренга с очень-очень довольным видом прошествовал мимо неё к витрине и мечтательно вздохнул. — Я рад, что вы оценили. Она мотнула головой и выбежала наружу, с трудом сдерживая рвотные позывы. — А вот этого, пожалуй, не надо, — вздохнул нав у неё за спиной. — О, вы привлекли внимание Доходяги. Один момент. Инга не успела спросить кто такой Доходяга, потому что её взгляд выцепил гигантскую волосатую лапу, а затем и её владельца — просто титанического паука, разглядывающего её всеми восьмью поблёскивающими глазами. Ротовые хелицеры — челюсти — заинтересованно дёрнулись. Девушка прижалась к двери, практически задыхаясь от ужаса. Невообразимо огромная тварь медленно поползла по стене, приближаясь к ней. — Привет, мальчик. Уже проголодался, да? Ох уж этот Атольга, совсем тебя не кормит, — проворковал Теренга выходя из кабинета с ключами. — Инга, будьте добры, постойте здесь, надо отвести бедное животное к пище. Она что-то истерически пискнула в ответ, но дознавателю, видимо, этого оказалось достаточно, и он спокойно побрёл по коридору, а огромный паук засеменил за ним. К счастью, через несколько минут нав вернулся уже без своего монструозного питомца и весело пояснил: — Один из моих братьев проводил отпуск на каком-то тропическом острове. Доходяга ещё тогда совсем маленьким был, забрался в его вещи и попал таким образом в Цитадель. Возвращать обратно его не стали, поселили тут. Он немного… Мутировал. Но уверяю вас, бояться нечего, такой умной животинки во всей Москве не сыскать. Хотя… Для вашего вида он, вероятно, может быть немного смертельно ядовит. И, сложив руки за спиной, Теренга гордо прошествовал обратно к камерам с символами на дверях, которые назвал «боксами». Отперев одну из таких дверей, нав отвесил ей шутливый полупоклон, пропуская вперёд себя. Она зашла внутрь, ожидая увидеть изувеченные тела, как минимум. Но внутри было темно и пусто, не считая кушетки в центре, о предназначении которой ей не хотелось знать. Она обернулась и взглянула на Теренгу, который впервые за всю их прогулку начал выглядеть серьёзным и даже холодным. — Приятного вечера, Инга, — равнодушно произнёс он, прежде, чем закрыть дверь и погрузить «бокс» в абсолютную темноту. Девушка подскочила к двери и затарабанила ладонями по железу. — Нет! Теренга! Подождите! — в панике воскликнула она, но по ту сторону уже не было никого, кто мог бы её услышать. — Теренга! Вместо ответа был только звук удаляющихся шагов. Инга перестала стучать в железную дверь, как только этот звук оборвался. Она упала на колени и тихонько завыла. Зачем она только полезла в это дело? Никакой авторитет не стоил вражды с Тёмным Двором: от навов её защитить не может никто. Даже Кортес! Её могут оставить гнить в этих подвалах до конца дней или она сама может пополнить коллекцию Теренги! Перспектива попасть в кресло дознавателю приводила Ингу в такой ужас, что её начинало тошнить, она не сомневалась, что этот нав умеет делать больно и наслаждаться чужой болью. От печальных перспектив её отвлекло нечто ледяное, накрывшее её руку. Девушка завизжала и отпрянула от двери. Тихий то ли шелест, то ли шипение пронесся на грани слышимости. «Что за…» Инга тут же вспомнила все самые страшные сказки о подвалах Цитадели. Неужели не сказки?! Неужели она сейчас столкнулась с тем самым, что неизменно сводило с ума засидевшихся в Цитадели пленников? Она снова ощутила эфемерное прикосновение, теперь уже колющее и горячее, настойчивое. Наёмница снова закричала, попыталась стряхнуть с себя это нечто, но оно продолжило ползти по руке, и даже сквозь ткань одежды ощущался этот потусторонний жар, перекатывающийся в жуткий холод, пока нечто не достигло её уха и не замерло. Их обоих отвлёк неимоверно громкий и протяжный скрип, будто чьи-то когти прошлись по металлу двери. Инга… — Кто здесь?! — девушка отползла назад. Шёпот был настолько тихим, что мог сойти за ветерок. Да только откуда в этой камере ветер? А между тем странное нечто обвило её шею, однако ощупав ту, девушка так ничего и не обнаружила. Ощущение же никуда не пропало, напротив мимолётное прикосновение к щеке только подтвердило, что оно всё ещё здесь и оно забавляется. Словно это нечто и нельзя было нащупать, а её попытки сбросить его выглядели до одури жалко. Инга… Снова скрип. Перешедший в постукивание. Давление на шее стало нарастать, мешая сделать вдох. Девушка давилась, пытаясь продышаться, ситуацию усугубляло то, что у неё начиналась форменная истерика. — Хва… Давление и правда спало. Однако то, что произошло дальше, заставил Ингу зажать уши. Чей-то неистовый, истошный крик. Полный боли и отчаяния. Голос, похожий на Яну. «Нет-нет-нет!» Они же не могли схватить и её? Неужели она собственноручно обрекла подругу на такую участь? А какая же тогда ждёт её?! Её, которая и вовсе не была другом Тёмного Двора, а находилась на испытательном сроке? В голове всплыл образ комиссара, чей взгляд не обещал ей ничего хорошего, и вот оно наступило. Инга вспомнила взгляд Теренги прямо перед его уходом. Неужели они и правда будут её мучить?! Снова крик. Инга пыталась закрыть уши как можно сильнее, но как бы она не давила, крик казался только громче и громче. — Это всё она! Это точно был голос Яны! Ледянящий ужас осознания разливался по венам, достигая самых кончиков пальцев. Внутри всё сжалось, и теперь ей было тяжело дышать уже от страха. Короткие и неглубокие вдохи не способствовали улучшению ситуации, она всё меньше понимала, что происходит. Снова скрип, настойчивее, ещё более громкий, противный. Тихий рык. Словно там за дверью бродил голодный зверь, почуявший пополнение в камерах. Её снова настигло ощущение хватки за ногу, руку, Инга попробовала встать, но её словно пригвоздили к полу. Наёмница билась в истерике прямо на полу, пока эти странные «щупальца» тянули в разные стороны. Ей показалось, что в и без того абсолютно тёмной камере, без единого источника света, без единой щели, стало ещё темнее. И только шелест звучал всё громче, будто это самое нечто нашёптывало на ухо. Инга! — Хватит! Инга! — Хватит! ИНГА! — ХВАТИТ!***
Утро наступало мучительно долго. Ощущение времени наёмницы как-то поломалось и, казалось, что конца и края этой бесконечной темноте не будет. Ни секунды тишины. Когда крики ненадолго стихали, их заменял настойчивый невнятный, но явственно враждебный шёпот теней. Когда Теренга открыл дверь и окинул её равнодушным взглядом, ожидая пока она встанет, всё, что она смогла почувствовать — вековую усталость и опустошение. Несмотря на то, что её никто и пальцем не тронул, эта ночь была, без сомнений, самой тяжёлой в её жизни. На негнущихся ногах она добрела за дознавателем до лифта, ощущая желание спрятаться в безопасном месте и расплакаться там. И никогда больше не выходить на улицу. И никогда больше не контактировать с тёмными. — Что ж. Был рад с вами познакомиться, Инга, — промурлыкал Теренга, завидев фигуру в белом костюме. — И всегда буду рад увидеть вас снова. Она его ненавидела. Сантьяга пробежался по ней мимолётным взглядом и улыбнулся своей очаровательной галантной улыбкой, взяв её под локоть. — Вижу, что ночёвка в Цитадели вас слегка вымотала. Но, надеюсь, Теренга смог сделать её, по крайней мере, познавательной? А как вам обустройство? Там недавно проводился ремонт, мастер дознания беспокоился, что пропадёт часть антуража. Инга перестала слушать его ехидный голос как только увидела Кортеса и Яну — живую и невредимую — около входа. У неё задрожали руки, и только уверенная хватка комиссара позволила ей успешно дойти до своих. — Яна… — с трудом выдавила она, всем сердцем желая убраться отсюда подальше. Подруга смотрела на неё с состраданием, а на Сантьягу — просяще. Нав чуть помедлил, но в конце концов, отпустил её, и Инга, всхлипывая, прижалась к старшей наёмнице, чувствуя себя ребёнком в материнских объятиях. Кортес молчаливо сжал её плечо, выражая поддержку. — Идите, — хмуро велел он, кивнув на выход. — Артём в машине. Яна мягко, но настойчиво потащила её к дверям, оставляя лидера их команды о чём-то говорить с комиссаром. Но честно? Ей было всё равно о чём. Всё чего она хотела — забыть эту кошмарную ночь.