Мертвенный цвет тумана

Темнота. Харт пытается оглядеться. Голова поворачивается в разные стороны, взглядом выискивая хоть что-то. Он растерян. Думает о том, что мог просто попасть в комнату без света, поэтому быстро пробегается глазами по рукам и ногам, но их видно прекрасно. При рассматривании белых ладоней возникает какое-то странное ощущение. Это уже было. И голову простреливает острой болью, возвращая часть воспоминаний. Они вертятся в мозгах отрывками, показывая то окровавленный костюм, то белый лес, а потом и вовсе синий свет и голограмму. Парень хватается за волосы, оттягивая пряди и заставляя себя сосредоточиться. Почему он не в лесу сейчас? Он... он же не мог умереть, верно? Холод бежит по спине, после чего сразу окутывает плотным одеялом с ног до самой макушки. Ох. Даже тут морозно. Неужели Генри действительно потерял всё то, что приобрёл? Пшеничноволосый только недавно осознал ценность своей новой семьи, которой являлась Челл-команда. И он... Только понял, что жизнь всё-таки имеет смысл. Хотя бы потому что существуют люди, которые беспокоятся за него. Беспокоились, по крайней мере. И Харт смог осознать это только сейчас. Ведь до этого момента подросток был твёрдо убежден в том, что внимание и любовь нужно заслужить. Заслужил ли он её сейчас? Нет. Но его любили, ведь отправились на поиски даже после громкого провала. И в данный момент он не мог поблагодарить никого из своей семьи, ведь кругом только всепоглощающая пустота и давящая тишина. Пшеничноволосый просто падает на колени, складываясь пополам. Здесь нет выхода. Можно только... смириться? Генри чувствует, что на щеках появляется непривычное тепло. В этом мертвенном холоде это ощущается особенно остро, будто ко льду приложили тёплую руку и он начал оттаивать. Голова быстро поднялась вверх, а взгляд начал быстро осматривать всё окружение в поисках виновника такого явления. Никого. Подростка начинает трясти. Так сильно, что даже зубы начинают отщелкивать какой-то ритм. Руки и ноги снова... начинают ныть. Харт думал, что мёртвые боли не чувствуют. Но она с каждой секундой нарастает с геометрической прогрессией, заставляя издать болезненный хрип. Он крепко жмурится, и сквозь стиснутые зубы тихо шипит. В ушах начинает подниматься звон, такой сильный, что затмевает собой даже мысли. Но сквозь всю шумовую завесу, парень начинает слышать что-то ещё. Звуки всё ещё слишком громкие, чтобы разобрать хоть что-то постороннее, но это похоже на голос. Откуда в таком "оркестре" появился голос? Это.. Похоже на Рэя. Генри с сильным шоком молниеносно раскрывает глаза. И глаза прожигает почти полностью белый туман. Он всё ещё не слышит, видит всё большими пятнами, но понимает, что жив. То самое спасительное тепло оказалось руками Манчестера, которыми он активно хлопал подростка по щекам. Харт сдавленно выдыхает и пытается проморгаться от всей этой размытости вокруг, сразу ловя на себе обеспокоенный взгляд. Гул слегка утихает, позволяя сосредоточиться на чужих словах. Половина всё равно пропускается, сливаясь в какую-то непонятную массу из звуков, явно несущую в себе что-то больше. - Малыш, я же сказал... - Манчестер говорит слишком быстро, понять всë чувствуется чем-то невозможным. -....я беспокоился! Ты заставил неуязвимого чуть ли не свалится с инфарктом! Давай-ка у...- и снова лепет, что воспринимается крайне плохо. Генри слегка тупит взгляд, сразу переводя его на чужое лицо с выраженным непониманием. Тёплые руки быстро прошлись по окровавленному костюму, частично разрывая его, чтобы открыть доступ к открытым ранам. Холод резко прошёлся по царапинам, тут же заставляя тихо зашипеть от острой, проникающей боли. Все начинает нещадно гореть, а непроизвольные судороги заставляли теряться в попытках одернуть конечности. Рэй просто удерживает, крепко затягивая свежие бинты, дабы остановить возможное кровотечение. Во всём месиве на теле было сложно понять, идёт ли ещё кровь или старая смылась не до конца. Поэтому самый верный вариант - перевязать все здесь и сейчас, а перепроверить в стерильном месте с большим количеством возможностей и медикаментов. Манчестер туго затягивает бинты и косится на бледное лицо подростка, проходясь большим пальцем по его щеке. Еле ощутимое тепло прошлось по телу, а Генри пытается выдохнуть, что получается крайне рвано. - Ну, что, отправимся в Челл-пещеру? Давай же, парень, нам нужно залатать тебя получше, - И с этими словами мужчина опускается совсем близко, легко треплет по голове и подхватывает Харта под спину и колени, поднимая. Подросток глухо ойкает, пытаясь ухватится крепче, но руки предательски опускаются, не позволяя контролировать собственное тело. Он знает, что отключаться нельзя, знает, что сонность лишь напыщенная, знает, что ни в коем случае не закроет глаза снова. Сам себя растормошить пытается, к тревожности прислушаться, мысли рассортировать, сделать хоть что-то. - Мне-е н-ногу прос-стрелили кст-тати, - Выпаливает Генри первое, что смог бы произнести. Парень только через полторы секунды почувствовал, что зря это сказал сейчас, но прилив какого-то невесомого адреналина немного разбудил. Понимает, что слегка перегнул с информацией на данный момент, поэтому пытается исправить ситуацию скрашиванием травм. - ну, в к-колено не попал-ли, я смог увернут-ться. Почти. - Подросток взгляд отводит, виновато хлюпая носом. Странно, но он совершенно не плакал до этого момента. Было так больно, страшно, но слезы просто не могли потечь. А прямо сейчас снова окатило виной. Такой сильной, что сердце сжалось до мизерных размеров, а глаза слишком сильно защипало, будто кто-то старательно их выжигал. Он снова подвел, снова заставил волноваться, снова заставил таскать себя на руках. Именно сейчас, в относительной безопасности, в руках близкого друга, он чувствует, что не может справится со слезами, которые уже текут по раскрасневшемуся лицу. Харт хочет вытереть солёную воду с лица, но руки всё ещё отказывается слушать, поэтому он просто отчаянно утыкается в чужую грудь лицом, громко хныкая. Сил нет совсем, хочется вылить всё, что накопилось за время сдерживания эмоций и все те дни потенциального одиночества. Генри просто хватался ртом за воздух и глотал всю горечь собственных слез. Манчестер слышит всю ту панику и боль, которая открывается для него. Он пытается что-то сказать, помочь, поддержать, но рыдания не прекращаются, начинается лишь поток почти невнятных слов, которые, оказывается, являются извинениями. Даже сердце Капитана Челла громко ухает вниз, когда до ушей доносятся такие слова, смешанные только рыданиями и всхлипами. Просто прижимает ближе и говорит такие простые, но важные сейчас слова: - Хён, я не злюсь на тебя. - Тяжёлый камень падает с плеч обоих героев. От этой фразы какая-то лёгкая пустота заполняет пространство грудной клетки, а слезы неестественно быстро перестают течь. И почему успокоение пришло так быстро? Сейчас из глаз будто ничего нельзя выжать, даже если захочется, поэтому сдерживать рыдания не приходится. В данный момент Харт просто тычется в чужое плечо, почти переставая даже хлюпать. Это так необычно - чувствовать какое-то успокоение после того, как было больно и страшно. Вина не ушла полностью, но ощущение безопасности давало ещё и накатившее спокойствие. Адреналин будто бы окончательно покинул тело, просто открывая новые болезненные отклики и полную безэмоциональность. Генри позволяет себе расслабить мышцы, позволяет полностью облокотиться на Рэя и позволяет себе отдохнуть от страха и тревоги. Всë будто остаётся в лесу - всё болезненное, ужасное и отвратительное. Всё это там, где никто больше не найдёт - в Тумане. Холодном, густом и тяжёлом, всё это останется лишь воспоминаниями, которые никто и не захочет искать. - Шарлотта меня уб-бьёт, - тяжело выдыхает пшеничноволосый и тянет улыбку. Всё тело ломит, тянет и кровит, но ни жаловаться, ни плакать по этому поводу просто-напросто не хочется. Голова тяжёлая, веки не подъемные, но подросток так хочет остаться в сознании, что готов потратить на это все свои силы, даже если нужно просто думать и пытаться разговаривать. - она, конечно, немного подвела меня в этот раз, но в любом случае это была моя вина. Нужно было хотя бы д-дослушать и дождаться окончательного вердикта, не говоря уже о том, что я снова не послушал её и отправился на задание в од-диночку. - О да, эта девочка сначала вытащит тебя из преисподней, а потом придушит собственными руками, - на последнем слове каштанка слегка хихикает, кивая куда-то вперёд. - но знаешь, это только потому, что она беспокоится за тебя. И, о Боже, каждый из нас беспокоится за тебя, малыш. Ты даже представить себе не можешь, как сильно метался Джаспер, когда услышал твой, вообще-то не очень живой, голос. Когда я уходил он даже расплакался и умолял меня вернуть тебя живым. - На секунду выражение лица слегка колеблется, и Рэй принимает более серьёзный вид. Брови слегка жмутся к переносице, а улыбка тускнеет. - В какой-то момент я даже испугался, что не смогу выполнить его просьбу. Становится по-человечески грустно. Генри бы тоже беспокоился за своих друзей, попадя они в подобную ситуацию. Но они были не попали. Пейдж сначала подумает, сотворит лучшую тактику для любой задачи, а потом только начнёт действовать. У Джаспера другая тактика - он либо послушает подругу, и пойдёт за ней, либо на своей невероятной фортуне получит тысячу увечий, но выполнит задание и всё срастётся за несколько дней. Манчестер, сколько бы не ошибался, всегда выходил сухим из воды, за счёт своей неуязвимости. Один Харт умудрялся каким-то способом вечно набрать проблем, не послушав голос разума, получить мешок травм и оказаться на грани смерти. И в этот раз подросток в полной мере это прочувствовал. Холодные пальцы кончины уже успели обхватить его шею, заполнить едким дымом органы, поднять в воздух, и только после долгого удержания в своих лапищах, смогла отпустить на землю, чтобы парень смог набрать спасительного воздуха в лёгкие. Тело нещадно морозит, а зубы стучат друг о друга из-за непрекращающейся дрожи. В этот раз пшеничноволосый не чувствует удушающей тревоги, не чувствует страха, что сжимает сердце в железных тисках, заставляя то пропустить пару ударов от общего давления. Всё вокруг кажется неестественно ледяным, один только мужчина отдаёт спасительным теплом, которого так сильно сейчас не хватает уже на физическом уровне. Генри хочет что-то сказать, но лишь ойкает, когда его усаживают на переднее сиденье машины. Ноги снова простреливает болью, а вся верхняя часть тела падает на спинку. Все внутренности будто тянет вниз, крутит в разные стороны и сдавливает где-то внизу. Подросток вжимается в обивку, дабы не много приглушить всë это. Рядом с каштанкой в машине всегда было мягко. Где бы они не ехали - всегда занимали кресла у лобового стекла, разговаривая о всякой чуши всю дорогу. И всегда было легко, тепло и мягко. Просто ощущение обычной семейности. С отцом он себя так никогда не чувствовал. Ни комфорта, ни тепла, ни мягкости. В основном нотки напряжения и осуждения с его стороны. - Включи ту штуку с Mi-i-itski и Алексом, а, - Тянет подросток, указывая на высвечивающуюся папку с плейлистами самого Генри. Он постарался создать несколько плейлистов для себя, своих друзей, полагаясь на их предполагаемые вкусы, и заставил поделится своими. Однако всё равно просил включить собственные, если настроение было только на уже заученные песни. - Неа, малыш, ты уснёшь. Как на счёт плейлиста "Кауда"? Там, кажется, было что-то менее тусклое и грустное, - Капитан Челл, на самом деле, довольно давно выучил все эти плейлисты по названиям и их содержанию. Конечно, обычно он закатывал глаза и с громким цоком включал что-то из этого, но сейчас ситуация была не для капризов. По крайней мере, не для его. Пообсуждать и осудить музыкальный вкус подростка мужчина ещё успеет. - О Боже, "Кауда"? Под с-ситуацию вообще не подходит, я хотел расслаб-бится и по обвинять себя ещё немного, - Улыбчиво говорит Опасный Малый, смотря на сосредоточенного на дороге Манчестера. - А под ЭТО я точно не смогу это сд-делать. - Вот и отлично, малый. Врубать "Сэкаду" я не буду, а ты этого сделать не сможешь, - Рэй на секунду поворачивается корпусом и оттягивает нижнее веко, показывая язык. А потом сразу же тянется переключить музыку и вернуть концентрацию на проезжую часть. И Харт пытается потянуться, дабы доказать, что вполне может функционировать, но сразу же жалеет об этом и громко шипит, возвращаясь на место. - Я п-проиграл бой, но не битву, Рэй.. Я обязательно вернусь отомстить, - Складывая руку в кулак и поднимая её к груди, подросток принимает лёгкую тень на лицо и максимально осуждающе глядит в сторону друга. - вернусь и от-томщу, - и тут же начинает хихикать. Сам Манчестер тоже улыбается, широко-широко, оголяя белые зубы. Даже не смотря на то, что машину придётся отмывать от протекающей сквозь бинты крови, даже не смотря на то, что ситуация была максимально напряжённой, они оба искренне улыбаются и наслаждаются глупыми шутками и присутствием друг друга. - Я приму этот музыкальный бой с честью. И в итоге ты проиграешь и до конца жизни проведешь с сопровождением старых рок-групп и эмо музыки, малыш, - Шутливо тянет мужчина и уруливает куда-то вправо. Генри точно так долго бежал? Или так медленно? Где они вообще? - Я тогда помучаю тебя Джастином Бибером и Тейлор Свифт, чувак, я помню как сильно ты их не любишь, - закрывая глаза проговаривает подросток. Он устал. Не только от боли, не только от всего происходящего, а просто от жизни в общем. Нет, прерывать её он не собирался, но мысли всегда могут присутствовать, да? Даже самые плохие мысли - мысли и ограничивать себя в том, чтобы думать, Харт не собирался. Этот процесс мог как втянуть в бездну, так и вытащить из неё. Смотря о чем ты задумался и каким путём пошёл. Заснуть под свой же плейлист не получилось, да и не нужно было. Каждая сменяемая песня была лишь отрезком времени в этой темноте, которая являлась всем и ничем одновременно. Всего в голове было так много, что создавалось ощущение, будто бы нет ничего. Ни времени, ни предметов, ни воспоминаний. Всего было полным-полно, но взгляд не мог зацепиться хоть за одну деталь. Разговоров больше не было. Или подросток неосознанно их игнорировал, или Рэй слишком боялся отвлечься и сбавить скорость. Все текло быстро и одновременно с этим слишком медленно. Генри не был уверен, смог бы он оказаться так далеко от Челл-пещеры, ведь тогда все расстояния казались слишком маленькими. Глаза парень открыл только когда машина остановилась. Переведя взгляд на окно, он слегка удивился. Действительно "Чепуха" красовалась за стеклом. Он даже не мог представить, как, оказывается, сильно соскучился по магазину за это время. Хотя прошло от силы пару часов. Манчестер, снова взял на руки Харта и понёс в помещение. Спуск по лифту мог вызвать кучу проблем, поэтому пришлось ненадолго поставить подростка на ноги и поймать его же внизу трубы. Придётся постараться для того, чтобы вернуть Генри в нормальное состояние.