Вот так вот...

Академик сидел на стуле в тёмной комнате. Стул был жёсткий и не удобный. Шторы были задёрнуты и не пропускали ни единого лучика солнца, казалось, что за окном была ночь, а не солнечный день. Из того, что находилось вокруг, Сарданапал мог разглядеть не многое и то довольно относительно. Из предметов, которые он чётко видел, были большой лакированный дубовый стол, который был завален самопишущими перьями и кучей бумаг, которые явно не были благоприятными для Тибидохса, зелёное кресло, что стояло рядом со столом и, видимо, было излюбленным местом владельца комнаты, что угадывалось по просиженному отпечатку зада, также в комнате было два шкафа: один большой, тёмный, с причудливыми узорами и резными ручками и второй среднего размера, более простой, чем первый. Недалеко от академика стоял стул, как две капли воды похожий на тот, на котором сидел сам директор Тибидохса (нет бы нормальный стул гостю предоставить🙄). Остальные детали комнаты Сарданапалу были видны плохо. Сзади скрипнула дверь и академик обернулся, заранее зная, кого увидит. В дверном проёме возник Кощеев (ну, никого пооригинальнее я, конечно же, не придумала😔), который резко выделялся на фоне светлых стен коридора. На его лице застыла самодовольная ухмылочка. Медленно подойдя к Сарданапалу и обойдя его вокруг Бессмертник направился к своему креслу. Он уселся поудобнее, достал из верхнего ящика стола две свечи, которые имели не самый приятный запах, и, вероятно, лежали в ящике не одно столетие, зажёг их и поставил в подсвечники, которые имели вид черепов с раскрытыми ртами. Наконец академик не выдержал и задал вопрос: -Ты всё ещё хочешь этого? -Конечно, иначе тебя бы здесь не было. Ну так что насчёт моего предложения? - Кощеев смотрел на Сарданапа, и ухмылка его становилась всё шире и шире. - Отдай мне бразды правления Тибидохсом добровольно, а остальное можешь оставить себе. -А если я не соглашусь? - с вызовом ответил академик, усы его разбушевались, что в данной ситуации выглядело нелепо, но он даже не обратил на них внимания. Обидевшись на такое заметное игнорирование усы в последний раз щёлкнули академика по носу и печально обвисли. -Тогда мне нужна Меди. - Улыбка наглого шантажиста растянулась так сильно, что почти доставала до ушей. Сарданапал застыл. Да, он догадывался, что у Кощеева будет просьба (если это можно так назвать) подобная этой, но всё-таки он пребывал в шоке. Как светлый маг он не понимал, как можно хотеть забрать и пользоваться человеком как вещью? Внутри академика зародилось жгучее желание прикончить Бессмертника прямо здесь и сейчас, но, увы, Разрази Громус помнит даже то, что было очень-очень давно... -А если ты не выполнишь ни того, ни другого.. Думаю, ты знаешь. - Кощеев так и светился счастьем, он думал, что для Сарданапала это безвыходная ситуация. Но это конечно же было не так (ну конечно всё закончится как обычно хорошо). -Но я не могу распоряжаться человеком и его жизнью как вещью! Я не могу отдать ни кого из моих коллег, они не моя собственность. -Значит, Тибидохс. - Бессмертник победно посмотрел на академика. - Или ты готов пожертвовать жизнью? -У меня ещё будет время для того, чтобы дать ответ? -Хмм... У тебя неделя, дольше я ждать не буду. Сарданапал молча кивнул. Кощеев тоже ответил кивком, который означал, что академик может идти... *** Таня, которая лежала на кровати, открыла глаза. Часы показывали девять утра. Собрав в кулак всю свою волю, она села на кровати и встряхнула копной рыжих волос. Посмотрев на часы, магспирантка поняла, что завтрак уже начался. В панике вскочив, она торопливо стала одеваться. Через несколько минут выяснилось, что Таня потеряла расчёску. Но уже через 2 минуты снова нашла её. И вот Таня, которая собралась со скоростью ракеты, уже подходила к залу Двух Стихий. Её столу сегодня выпала блинчиковая скатерть. Ягунчик, который уже заметил Таню, жизнерадостно махал ей рукой, показывая, что рядом с ним есть свободное место. Таня подошла к столу и села. -Ну ты, Танюха, даёшь! Такие скатерти пропускать. - Это было обычное утреннее приветствие болтливого комментатора, когда Таня опаздывала, а их столу выпадала хорошая скатерть. Улыбнувшись, Гроттер положила себе блинов, и, начав есть, стала оглядывать зал Двух Стихий. Вот за соседним столом сидят весёлые первокурсники и смеются после чьей-то удачной шутки, неужели и сама Таня когда-то была такой маленькой? За другим столом второкурсники, чуть более серьёзные. Они общаются друг с другом и пытаются выглядеть серьёзными. За следующим столом, естественно, сидят третьекурсники. У многих из них начинаются отношения. Вот, например, рыжая тощая девица жмётся к юноше, который, судя по внешности, последователь Гуни. Рядом с ними ещё одна парочка. Это полненькая девушка в очках и худой парень, у которого на лице красовался синяк. И таких примеров множество, но сейчас это не главное. За последним столом (не считая преподавательский) четверокурсники. Они выглядят по-настоящему озабоченными, постоянно шепчутся и бросают взгляды на стол за которым сидят преподаватели. Тане стало интересно, чем же так озабочены представители этого курса, и посмотрела на самый важный стол. Хм, вроде все на месте... Вот Поклеп, который так и не помирился с Милюлей, он угрюмо глядит в тарелку и о чём-то думает. Рядышком с ним примостился Тарарах (если только это слово к нему применимо), и держит в огромных ручищах такой же огромный окорок. С другой стороны стола сидят Зуби и Готфрид. Муж великой преподавательницы пытался разрезать свой стейк кинжалом, но этот метод был не особо продуктивен, что не укрылось от Зуби. Она тщетно пыталась вручить Готфриду нож, но тот упорно от него отказывался. "Хорошо хоть, что не мечом резать пытается" - обречённо подумала Зубодёриха, ставя блок на свои мысли. Рядом с подругой сидит Меди, она, как всегда, элегантна и спокойна, но иногда, с еле заметным раздражением, смотрит на мужа Зуби. Но кого-то рядом с преподавательницой нежитеведения не хватает... Сарданапал. Его нету на завтраке уже четвёртый день (эти события происходят параллельно с тем, когда академик у Бессмертника). Из раздумий Таню вывел Ягун: -Таня! Ты меня вообще слушаешь?! -А? Ты что-то говорил? -Ох, мамочка моя бабуся!.. Я говорю - странно, что Сарделькокопала так часто нет, вот спрашивается, куда он так часто уходит? Тане в голову закралась мысль, что Ягунчик опять подзеркаливал. -Да уж, это странно - согласилась Таня. -Предлагаю разузнать, куда он пропадает - ушки Ягуна пунцово мерцали, а сам он светился жизнерадостностью и азартом. Магспирантка поняла, что не будет разницы, согласится она или нет, ведь её друг обязательно втянет её в это. -Ладно, но ответственность несёшь ты. -Мамочка моя бабуся, а чего сразу я? У меня душа поэта и ум младенца! Таким как я ответственность не дают, а показывают с рук на платочке! Таня вздохнула. Вот как всегда, Ягун ввязывается в сомнительные авантюры, а отчитывается за него она. Но с другой стороны ей самой было интересно, куда пропадает академик, и не угрожает ли Тибидохсу, как обычно, опасность?.. *** Кощеев сидел в кресле и думал, когда лучше явиться на ещё одну внеплановую проверку в Тибидохса. Параллельно с этими мыслями была ещё одна, которая не давала Бессмертнику покоя. Как сделать так, чтобы Сарданапал дал ему и Тибидохс, и Меди, а также, чтобы Разрази Громус не понял этого. И когда в голове Кощеева уже забрезжила новая идея, его размышления грубо прервали покашливанием. -Ну кто там? -злобно спросил глава Магщества. -Добрый день, - на пороге кабинета появился Лигул. - Не правда ли ужасная погодка? -Добрый день, если его можно таковым назвать.. Вам что-то нужно? - Бессмертник знал, что если он сейчас скажет что-то не так, то Лигул уйдёт, а вместе с этим Кощеев не узнает, зачем тот пришёл. -Я предлагаю вам сделку. Я исполню то, о чём вы думали до того, как я пришёл, а вы.. А я? - глаза Бессмертника тревожно забегали. Что он может дать в замен Лигулу? Не за эйдосом ли пришёл горбун? -А вы передадите мне свой эйдос и эйдос Медузии. - Лигул скорчил гримасу, которая должна была выглядеть как улыбка. - И свяжем наш договор Разрази Громусом. -Я согласен. Клянусь выполнить все условия договора с Лигулом, Разрази Громус! -Клянусь сделать всё так, как обещал, Разрази Громус. Воздух пронзило алое сияние красных искр, клятвы были услышаны...