В поиске себя

      Вернувшись в Полис, Мэди присоединилась к тренировкам натблид. Кларк частенько приходила посмотреть издалека. Лекса тренировала ее сама, лишь изредка ставя в спарринги с другими учениками. Кларк видела, что Мэди пытается не показывать, что расстраиваться, проиграв в очередном бою.       Девушка сама обрабатывала ее новые раны и синяки, стараясь оказывать максимум поддержки, чем располагала ребенка к себе. Мэди медленно, но верно открывалась Небесной девушке, начав рассказывать об уроках, которые получила от Хеды. Она даже начинала сближаться с девочкой, которая была мягче по отношению к ней, вероятно потому что до прихода новенькой сама была в отстающей позиции. Этот факт только расстраивал Кларк, заводить друга, чтобы потом жить с его кровью на руках – не лучшая участь.       Мэди целыми днями пропадала на тренировках, совершенствуя тело и разум. Обучение помимо прочего включало уроки верховой езды, чтение и разработку стратегии. Хеда готовила детей править, а не просто драться.       Кларк все же удавалось иногда вырвать девочку из суровых будней натблиды, обучая ее рисованию и навыкам первой медицинской помощи. Она брала ее гулять в лес, рассказывая о растениях, которые научилась классифицировать, когда была в бегах.       В лесу глаза Мэди горели особенно сильно, живя в четырех стенах она не могла представить как этот мир прекрасен. С каждым днем они сближались, и с каждым днем Кларк становилось все страшнее. И Лекса это прекрасно видела.       Хеда старалась не показывать, что тоже беспокоится и заботится о девочке, которой так дорожила Кларк. Будто чувства девушки к ребенку были заразительны. Иногда Командующая находила Кларк в спальне Мэди и в какой-то момент начала составлять им компанию, чаще всего на уроках рисования.       Хеда старалась не проявлять появляющуюся привязанность, но часто не могла сдержать улыбку, пока на нее не смотрели, когда видела эти взаимодействия. Со стороны могло казаться, что она лишь читает, на самом деле частенько просто держала книгу для вида.       Однажды она даже не сдержала смешок, когда Мэди в шутку выплеснула в Кларк стакан воды для кисточек, чем вызвала яркий смех и порцию синей краски в лицо. Хеда быстро вернула глаза в книгу, как бы наталкивая на сомнения, что им показалось. Но Кларк все видела, она слишком хорошо знала Лексу, чтобы не замечать эти взгляды украдкой.       Прошел ни один месяц, когда рана Кларк до конца зажила. Ей удалось уговорить Лексу вернуть тренировки, и после одной из них она решила заглянуть в гости к Октавии.       Линкольн и Беллами почти достроили двухэтажный дом, поселившись в нем втроем. Блэйк начал заниматься столярным мастерством, попробовав себя в разных направлениях. Работа с деревом, кажется, успокаивала его.       Сидя в гостиной, они открыли бутылку вина, болтая о своих буднях. Линкольн удивил Кларк, приготовив очень вкусный ужин. В целом, Октавия не подходила на роль домохозяйки, поэтому целитель, имея вполне свободный график, часто брал на себя обязанности по дому.       В этот вечер Кларк была особенно молчалива. Вчера она наблюдала за очередной тренировкой Мэди, с которой девочка вернулась с довольно глубоким порезом на ноге. Тревога охватывала ее с новой силой.       – Кларк? Ты, кажется, ни слова за вечер не сказала, что с тобой? – она ни с кем не делилась своими тревогами о ребенке, даже близким друзьям не рассказывая о любви к девочке. Чем меньше людей знает, тем лучше. Но в этот раз сдалась, просто уже не было сил хранить эту тайну, даже с Лексой избегая любых обсуждений на эту тему.       – Я… – она замялась, не понимая как начать этот диалог. – беспокоюсь о Мэди.       – Девочка, которую вы привезли из Азгеды? – вспомнил о ребенке Линкольн.       – А что с ней? – Беллами всегда был самым эмпатичным по отношению к подруге.       – Я волнуюсь, ее приравнивают к другим натблидам. Но она не была обучена с детства, я уверена, что ее убьют, если состоится Конклав. Когда он состоится, - даже не желая думать о смерти Лексы, она понимала, рано или поздно это произойдет.       – Она натблида, это ее долг, по-другому никак, - слова Линкольна, совпадающие с мнением Хеды, не удивляли.       – У нее есть время нагнать, меня тоже не тренировали с детства, - пожала плечами Октавия, слегка раздражая этим Кларк. Может не стоило вообще начинать этот диалог.       – Ну не знаю, я считаю ритуал Конклава жестоким. Эти дети растут вместе, а потом обязаны убивать своих братьев и сестер, – Беллами согласился с Кларк, будучи противником многих законов Коалиции. – Может все-таки пришло время что-то менять.       Кларк с благодарностью посмотрела на друга. Тяжело вздохнув, допила вино, оставшееся в бокале.       – Я просто не могу ее потерять, особенно если Лекса умрет. Я люблю ее, как дочь и не могу смирится с этим. Даже если она сможет выиграть, ей придется жить с кровью на руках до конца жизни. Она заслуживает лучшего.       В комнате повисла тишина и Кларк, растерявшись, поняла, что даже не заметила, что плачет. Беллами заботливо обнял девушку.       – Ладно, ребят. Спасибо за компанию, думаю, пора домой.       Она ободряюще улыбнулась и, со всеми попрощавшись, вышла из дома. Кларк двинулась по людным улицам в сторону башни, размышляя о диалоге.

***

      Состоялось очередное собрание послов. В последние время клан Долины вод начал высказывать протесты. Их армия была вторая по численности после Ледяного народа, и они были основными поставщиками рыбы, поэтому начали диктовать свои условия на цены, с чем Хеда была крайне не согласна.       Обстановка начинала накаляться. Они в прошлом были главным врагом Трикру, находясь по соседству. Хоть Коалиция и давала много привилегий, они считали себя вполне самодостаточными и не особо почитали религию, построенную вокруг пламени. У клана были свои представления о лидерстве и, не сильно уступая в поставках, в том числе мяса, в сравнении с Трикру, начали требовать привилегий.       Конфликты начались, когда старого лидера сменила молодая девушка. Малия часто пыталась показать свое превосходство над другими, из-за чего по мнению Кларк, выглядела крайне глупо, ведя себя как подросток.       В целом это было понятно. Малии только исполнилось семнадцать, и она не понимала, что Хеда оказывала кланам максимум поддержки, насколько могла. Лекса старалась прислушиваться и диктовать справедливые условия для всех. Малия так не считала, будучи лучшим воином своего народа с юных лет, она не учитывала, что не будучи натблидой и никогда не встречаясь с ними в бою, у нее не было даже шанса против лучшего, хоть и юного Эйдана, который имел самые высокие показатели в сравнении с другими натблидами.       Конечно Малия не хотела войны, но ей казалось, что она заслужила главенствующую роль над остальными кланами, и ее народ лучше других. Все это сильно беспокоило Кларк, страх столкнуться с последствиями решений заносчивой девушки начинал душить.       Малия также считала, что закон обязывающий отдавать всех натблид в Полис не справедлив. Религия пламени была в первую очередь религией Трикру, и она не понимала, с чего бы вдруг ее клан должен отдавать детей Хеде. Она расценивала это как страх, что если натблид будут учить в своих кланах, Трикру могут потерять свою лидирующую позицию.       Лекса не теряла спокойствия, понимая, Малия не настолько глупа, чтобы в открытую выступить агрессором, провоцируя заведомо проигрышную войну.       Тем не менее, она начала отказываться от торговли с Небесными людьми, будучи сторонником консервативных понятий и не желая новых технологий, поставляемых Аркадией.       Все это напрягало Кларк.       Командующая в мирное время, лично взяла обязанность написания летописей своего правления, вероятно полагая, что справится с задачей лучше других. Лекса в целом часто не решалась доверить некоторые обязанности другим, если имела время и уверенность, что справится с задачей лучше.       Кларк ждала, разглядывая стену, пока Лекса закончит писать, чтобы начать диалог. Она в целом часто любила наблюдать за изменениями на стене, которую украшала Лекса. Девушка давно обратила внимание, что стена разделена на две части. Первая часть была сугубо личной, там она вешала заметки и цитаты из книг, которые ей нравились и находками в течении жизни, разные кусочки карт с выделенными местами, которые ей особо полюбились на территории своего народа.       В какой-то момент стену начали украшать рисунки Кларк, начиная с самого первого подарка. Этот факт всегда вызывал улыбку, когда взгляд падал на ее творчество.       Вторая же была завешана вещами, связанными с ее правлением, карты, записи и иногда заметки, служащие напоминанием о вопросах, которые нужно решить, она была четко структурирована и так же несла в себе информацию о всех наблюдениях в части политики других кланов и их лидеров.       Разглядывая символ Долины вод, Кларк все вспоминала юного лидера. Нахальная улыбка не вязалась с почти детским лицом, рыжие кудрявые волосы, как будто намекали, что если ты попробуешь к ней прикоснуться – обожжешься. Она носила короткую стрижку, будто пытаясь отстраниться от женской натуры, всю жизнь имея противников в лице мужчин.       Возможно, именно этот факт, заставлял ее испытывать враждебность к Лексе, мол если ни один мужчина не смог меня победить, думаешь ты сможешь? Глупая девчонка.       – Кларк? О чем задумалась? – из мыслей вырвал родной голос. Девушка пожала плечами, вернувшись в реальность.       – О Малии, – Кларк встретила растерянный взгляд, видя как Лекса сильно напряглась, и пояснила. – она начинает доставлять проблемы.       Возможно, раньше Лекса бы решила вопрос жестко, при первой же попытке диктовать новые правила. Но Хеда сильно изменилась с появления в ее жизни Кларк. Она стала мягче и не реагировала силой на любой протест.       – Я могу с ней справится, тебе не о чем беспокоиться.       – Мне кажется, мы недооцениваем ее потенциальную опасность. Она открыто отказывается от принятия людей Аркадии, как равных, – Кларк слегка нахмурилась. – и смотрит на тебя как-то хищно. Не понимаю, что в ее голове.       Лекса резко нахмурилась, будто что-то анализируя.       – А я понимаю. Ты не замечаешь очевидного, – Хеда повернулась в сторону балкона, - ты ей нравишься, этот протест – яркая попытка привлечь твое внимание.       Кларк растерянно посмотрела на девушку, слегка бегая взглядом по сурово нахмуренному лицу и громко засмеялась. Встретив непонимающий взгляд, она пояснила свою реакцию.       – Лекса, ты что ревнуешь? – Кларк еле сдерживала непрекращающееся желание смеяться. И, не получив никакой реакции, кроме знакомого безэмоционального взгляда, встала с дивана, подходя и начиная дразнить. - ты ревнуешь. Не пытайся меня обмануть, я тебя насквозь вижу.       – Кларк, я не … – даже слишком серьезно начала Лекса, но девушка просто резко схватила ее за воротник, затыкая поцелуем и вызывая желаемую реакцию, почувствовала как сердце Командующей быстро бьется.       – Лекса kom Trikru, – она тихо шептала в приоткрытые губы. – мое сердце давно принадлежит только тебе.       Лекса сдаваясь, больше не пыталась протестовать и, закинув руки на плечи Кларк, прильнула, чуть сильнее обычного сжимая копну светлых волос на затылке, кажется забывая о всех ревностных беспокойствах.

      Тем же вечером, уже лежа в кровати, Кларк раздумывала о словах Лексы о Малии. Хеда никогда не заявляла о своих отношениях с Небесной девушкой.       Конечно, самые доверенные стражники знали, что они близки, но эти люди никогда бы не открыли рот, чтобы выдать личные секреты Командующей. Да ходили слухи о том, что Хеда прислушивается к ней, но до слухов, что они спят в одной спальне, еще не доходило.       Тем не менее, если Лекса права насчет чувств юного лидера, то желание свергнуть Хеду было еще и личным. Это все осложняло, и теперь стоит быть более осторожными в проявлении своих чувств при ком-либо.