Компромисс

— Где обещанное оборудование?! Грохот распахнувшихся дверей в сопровождении яростного голоса прозвучал словно гром среди ясного вечернего неба. Быстрые шаги по длинному кабинету юдекса продолжили этот парад нарушения тишины и покоя, в который успел погрузиться Нёвиллет по окончанию рабочего дня. В надежде закончить со всеми делами сегодня же, мужчина задержался, но никак не ожидал, что недавно прибывший из Сумеру исследователь почтит его столь поздним визитом. Нёвиллет его помнил — уже тогда, на приеме заморских гостей, судья посчитал этого невысокого черноволосого юнца слишком серьезным, и сейчас тот уверенно это подтверждал. Хмурые брови, скрещенные на груди руки, нога чуть не стучит по полу от нервов… — Прошу прощения… — А можно без этих расшаркиваний? — молодой человек вдруг подошел еще ближе к спокойно сидящему за столом судье и бросил прямо перед ним небольшую кипу бумаг, следом тыкая в них же пальцем. — Вот. Вы обещали нам полную поддержку в исследованиях, а в итоге мы второй день сидим без дела, потому что нам не на чем работать. Потрудитесь объясниться. Последняя фраза исследователя звучала, как передразнивание. Уж очень ему не нравилось церемониться. Вся эта вежливость — пустая трата ценного времени и только. Нёвиллет же считал совершенно иначе и тон молодого человека ему очень не нравился. Голова и так кипела от работы, даже выпитый пару минут назад бокал вина не помог ему хоть как-то расслабиться, и вдобавок ко всему, как вишенка на торте, этот недовольный молодой человек. Как же его зовут?.. Судья был уверен, что они представлялись друг другу при первой встрече, его имя вертелось на кончике языка, но никак не могло стать пойманным за хвост. — Вся эта ваша бюрократия мне уже порядком надоела, — исследователь, казалось, пришлось сюда не столько, чтобы узнать истинную причину невыполненных обещаний, а чтобы высказать все свое недовольство лично господину юдексу, — вы ведь наверняка найдете оправдание тому, что до сих пор не обеспечили нас необходимой техникой. Не так ли?! Нёвиллету пришлось взглянуть на бумаги, которые ему так нагло швырнули под нос. Ему все было вполне очевидно, и он сообщил об этом, даже не подняв головы и взгляда на парня, снова стоящего со скрещенными руками и нахмуренными бровями. — Сроки были установлены. У нас есть еще три дня на то, чтобы… — Три дня?! Вы издеваетесь? — исследователь вдруг ударил ладонями по столу, заставив судью слегка вздрогнуть и начать чуточку злиться. Что за воспитание… — Я не собираюсь больше ждать. Мы тратим время впустую, пока вы тут сидите и протираете свои… — Я бы попросил, — слегка повысив голос, Нёвиллет вдруг встал. «Скарамучча», — вспомнил он, пристально глядя на едва удивленное лицо исследователя сверху-вниз, — вы находитесь в государственном учреждении. К тому же, мой рабочий день давно окончен, так что я вправе выпроводить вас сейчас же. Так что, пожалуйста, давайте хотя бы не будем ругаться. Всегда можно найти компромисс… Судья бесстыдно сделал глоток из своего красивого бокала, осушая его. Скарамучча, не отрывая глаз, проследил за тем, как мужчина выходит из-за стола и, убрав руки за спину, начинает неторопливо прохаживаться по своему кабинету. — Здесь не может быть компромисса. Как вы себе это представляете?! Это смешно. Не думал, что вы, господин Нёвиллет, можете быть таким безответственным! — Скарамучча был готов рвать и метать, и холодный тон мужчины его только раздражал, но никак не успокаивал. Эти два дня безделья на исследовательской базе свели его с ума, злость в нем полнилась и начала выплескиваться наружу. Судья даже заметил, как у молодого человека от ярости постепенно краснеет лицо, и это зрелище, отчего-то, подстегнуло юдекса на не совсем обдуманные действия… Пока Скарамучча пытался выровнять собственное дыхание, мужчина начал приближаться к нему. Исследователь не поднимал головы и следил за ним одними глазами. Такой высокий… широкие плечи, красивое лицо. Завидная внешность… но почему Скарамучча, обозленный на юдекса, вдруг думает о его приятной наружности? Молодой человек постарался вытеснить ненужные мысли из головы, прикрыв глаза и переключившись на свою злобу. Помогло ненадолго — в носу вдруг возник слабый аромат мужского свежего парфюма вперемешку с… вином? И на плече появилась странная тяжесть. Открыв глаза, он увидел, что судья стоит очень близко, очень, и его рука мягко лежит на плече исследователя. — Успокойтесь, прошу вас. Вам не помешает расслабиться, чтобы у нас мог получиться конструктивный диалог, — каждое слово судьи звучало для Скарамуччи, как вгоняемая под кожу игла. Больно, но в то же время как-то.. приятно? Исследователь не собирался сдаваться — его ладонь тут же спихнула руку Нёвиллета и он, сделав шаг назад и поневоле прижавшись бедрами к столу, заговорил еще громче, чем до этого: — Что вы себе позволяете?! Не смейте так со мной… Перебили. Снова удар руками по столу, грубый и мощный, заставивший Скарамуччу дернуться и закрыть глаза. Осознав себя в пространстве через секунду, он чуть не охнул — юдекс стоял непозволительно близко, его руки лежали по обе стороны от молодого человека на столе, не давая ему даже подумать о том, чтобы пошевелиться. Исследователь затаил дыхание, как только вновь почувствовал терпкий аромат вина со стороны судьи. — Я велел тебе успокоиться. Скарамучча тихо сглотнул, услышав, как сменился тон юдекса. До этого вежливый и даже мягкий, теперь он звучал сильно строже, грубее… ниже… Молодой человек прикрыл глаза. Всю злобу как рукой сняло, но на смену ей пришло другое чувство. Легкий страх… Что Нёвиллет задумал? Почему позволяет себе так обращаться с гостем из другой страны?.. Возмутительно! Только вот… Скарамучча словно язык проглотил. Юдекс, строго глядящий прямо в его глаза с оттенком фиолетового, просто вынуждал его желать послушаться. Исследователь пересиливал себя, чтобы вновь заговорить, правда, теперь он почти шептал вместо того, чтобы кричать. — Что вы делаете, уважаемый юдекс?.. — Я вижу, ты устал, — изящная кисть, облаченная в перчатку, поднялась со стола и дотянулась до лица юноши. Скарамучча попытался отвернуться, но пальцы Нёвиллета все же коснулись его щеки, провели тыльной стороной от подбородка до уха, где ладонь сменила положение и вдруг приобняла его за шею, — эта поездка тебя уже заметно вымучила. Не знаешь, куда деть скопившиеся негативные эмоции?.. С этим я бы мог тебе помочь. Тысячи вопросов копились в голове у Скарамуччи, пока он медленно ерзал на столе, пытаясь отползти назад. Начиная с «когда мы успели перейти на ты» и заканчивая «из чего сделана эта приятнейшая наощупь перчатка», молодой человек безотрывно смотрел на лицо юдекса, пытаясь изучить каждый его сантиметр. Глаза, наполняющиеся странным желанием, и довольно нежно улыбающиеся губы… Скарамучча тихо выдохнул, но мужчина с легкостью уловил это. Нёвиллет лишь на секунду опустил голову, чтобы взглянуть на обнаженные благодаря шортам колени исследователя. Вторая рука судьи тоже не могла лежать без дела слишком долго… — Я не понимаю, о чем вы… — Скарамучча, кажется, с каждой секундой начинал все сильнее дрожать, сам того не осознавая. — Вы сейчас ведете себя крайне неподобающе. Я… буду жаловаться… — Могу подать перо и ручку, и обещаю рассмотреть твою жалобу в ближайшее время, — вторая рука судьи осторожно коснулась колена Скарамуччи. Легкая дрожь в его теле начала превращаться в озноб, и когда пальцы мужчины стали двигаться выше и забрались под шорты по мягкому бедру, то он весь покрылся мурашками. Юдекс не мог этого не заметить. Крупные, они почти что ощущались под пальцами. А дыхание юноши медленно, но верно учащалось, тяжелело. — Немедленно… прекратите! — у Скарамуччи вдруг прорезался голос. Ощущение уязвимости перед судьей ему не понравилось настолько, что он вскрикнул и дернулся, надеясь, что ему удастся выбраться из пальцев мужчины на шее, но все случилось ровно наоборот. Нёвиллет перехватил тонкую шею исследователя спереди, впился пальцами в мягкую кожу под подбородком, заставляя того вытянуть голову вверх и все же тихо охнуть. Этот короткий звук заставил судью довольно улыбнуться, а Скарамуччу — начать краснеть от осознания, что легкая боль от сдавления на шее растекается приятной негой по всему телу. Руки, ноги быстро обмякли… ему захотелось еще. Близость с юдексом постепенно становилась только приятнее — от него хорошо пахло, он казался теплым, несмотря на чересчур холодный внешний вид… К тому же, то, как судья придерживал его за шею, неведомым образом его расслабляло. Он и правда устал… Но что Нёвиллет имел в виду, говоря, что может помочь с этим?.. Как?.. — Отпустите меня, — Скарамучча теперь говорил прямо противоположное тому, что думал. Ни в коем случае ему не хотелось быть покинутым юдексом, только не теперь, когда одна из его рук нежно придушивала, а вторая ласкала бедро в опасной близости к самым чувствительным зонам. — Исключено. Я собираюсь наказать тебя за нанесенный мне моральный вред и отнятое личное время, — Нёвиллет явно играл с ним, похоже, Скарамучча не ошибся, когда ему показалось, что от мужчины пахнет вином. Он выпивал в тоскливом одиночестве, вероятно, фантазировал о чем-то, и тут явился он — крикливый исследователь, которому хотелось заткнуть чем-нибудь рот. И было бы неплохо, если бы этим «чем-то» стал судейский член. А может, Скарамучча выдавал свои собственные фантазии за чужие? И с чего бы ему мечтать об ублажении этого мужчины ртом?.. Неужто его красоты было достаточно, чтобы юноша этого хотел? А может, все дело было в голосе, во взгляде, призывающим подчиниться. Неудивительно, что Нёвиллет добился таких успехов в качестве судьи… его власть за версту ощущалась. Исследователь чудом дошел до его стола на прямых ногах, потому что еще в лифте колени стали предательски подкашиваться… — Наказать? — на всякий случай Скарамучча переспросил, подумав, что ему лишь послышалось. Рука на бедре тем временем сжалась крепче, а вот хватка на шее, наоборот, ослабла. — Вы будете… судить меня? — Боюсь, я уже вынес тебе приговор… — юдекс плавно наклонился и коснулся горячими губами уха юноши, — Скарамучча... и прямо сейчас приведу его в исполнение. Молодой человек только успел прикрыть глаза, а рука его потянулась к груди Нёвиллета, как его оттолкнули. Прямо в шею. Упав на кучу разложенных, перепутавшихся теперь бумаг, он удивленно посмотрел на мужчину, а тот лишь грубо схватил его за плечо и перевернул на живот. Рука не сразу слезла с плеча, вдавила юношу в стол сильнее, он зажмурился и снова охнул, ощущая, как теперь его хватают за запястья. Юноша сопротивлялся, этим только забавляя юдекса — по покрасневшим щекам настоящие его чувства можно было понять и без слов. Скарамучче приходилось полагаться лишь на ощущения. Его руки свели за спиной, заставили схватить себя самого за локти. Мужчина поначалу держал его за прижатые друг к другу предплечья одной рукой, что само по себе сводило юношу с ума, а если бы он видел, как в это время второй рукой Нёвиллет умело расстегивает ремень на своих брюках, то, возможно, он уже издал бы первый восхищенный стон. Ремень был обернут вокруг худых предплечий и туго затянут — юдекс не проявил ни капли жалости. Скарамучча только вертел головой из стороны в сторону, словно надеясь увидеть хоть что-то из того, что происходит за его спиной… Мужская рука вдруг прошлась по спине между лопаток, добралась до обнаженной шеи, пальцы заползли в волосы. Распаленный исследователь на мгновение почувствовал их нежность, прикосновение к чувствительной коже головы заставило его закрыть глаза от блаженства, которое было моментально нарушено. Пальцы резко сжались в волосах. Скарамучча вскрикнул, запрокидывая голову… — Будешь громким — накажу сильнее… Фраза, после которой все нутро юноши требовало заорать, что есть мочи. Узнать, до какой грани Нёвиллет может дойти… Скарамучче даже не было страшно. Он жаждал этого. Ощутить на себе гнев верховного судьи — что может быть интереснее? Скарамучча ведь всегда был падок на опасные выходки, и эта оказалась ничуть не хуже. Даже то, что мужчина называл «наказанием», явно больше походило на «награду»… Нёвиллет уверенно стянул с юноши шорты, отчего тут же поймал на себе его возмущенный взгляд. Но щеки-то все так же были красные… Судья, не отрывая взгляда от чужих глаз, положил ладонь на одну из его обнаженных ягодиц. Сначала погладил, затем слегка сжал, после стиснул сильнее и оттянул в сторону. — Позволь задать лишь один вопрос, Скарамучча, — мужчина нарочно дразнил юношу, старательно выговаривая его полное имя, — имел ли ты раньше удовольствие испытать с кем-то близость?.. Большой палец мужчины прошелся между ягодиц и осторожно надавил на отверстие. Скарамучча тут же сильно заерзал, давая понять без ответа, что такие прикосновения ему чужды. Как бы стыдно ему не было признавать, для него все это было впервые… он и не признал, ничего не ответил, отвернулся молча. Нёвиллет мягко улыбнулся, тут же пошлепав рукой по ягодицам. Упругие, сочные, они безумно манили его к прикосновениям, а предвкушение того, как сладко будет вставлять между них свой член, бесконечно возбуждало… Судья вдруг взялся рукой за завязанный на предплечьях ремень и потянул на себя, Скарамучча сладко застонал, прогибаясь в спине назад, грудь оторвалась от стола. На ягодицы пришелся первый шлепок, хлесткий, но смягченный благодаря перчатке на руке. Юноша зашипел — несмотря на красоту, рука у юдекса оказалась тяжелая. Так вот, что за наказание его ожидало? Быть отшлепанным?.. — Несносный мальчишка, — Нёвиллет потянул его за руки чуть сильнее, заставляя осторожно коснуться носочками ботинок пола, — как только я тебя увидел, то сразу понял, что от тебя будут проблемы. Твой взгляд говорит куда больше, чем слова, которые ты произносишь… Пожелаешь ли ты теперь сказать что-нибудь? Или тебе уже по-настоящему хочется почувствовать, как я злюсь на то, что ты ворвался сюда, как к себе домой?.. — Я… — никто и не ждал от Скарамуччи ответа. Его вновь ударили, он всхлипнул и весь съежился, на секунду подгибая ноги в коленях, — господин юдекс… Нёвиллет, закрыв глаза, поджал губы и запрокинул голову. Этот голос, сломленный и покорный, звучал лучше любой музыки. Мужчина горячо выдохнул в очередной раз, испытывая жуткое возбуждение. Даже при взгляде на обнаженные, розовеющие от шлепков ягодицы и бедра, судья медленно моргал, теряясь в собственных мыслях. Сдерживать желание наброситься было действительно сложно… но юдекс это умел. Пара глубоких вдохов и выдохов помогли ему прийти в себя и обрушить на бедро Скарамуччи очередной холодный удар. Исследователь вытянулся всем телом, как струнка, не успевая прикусить собственную губу и судорожно вскрикнув. Боль от шлепка постепенно разлилась по коже, как раскаленный металл, но застыла где-то посередине между спиной и животом, глубоко внутри. Что-то там уже жаждало ощутить прикосновение Нёвиллета… — Да, господин Скарамучча? Я пристально слушаю вас… ловлю каждый ваш всхлип, — юноша, услышав столь сладко звучащие слова, уткнулся лбом в стол под собой и зажмурился, тяжело дыша. Нёвиллет осторожно отпустил его руки и этой ладонью опять прошелся по спине вверх, по тонкой шее, которую обвел и поднялся выше. Молодой человек поневоле закатил глаза, чувствуя, как пальцы гладят подбородок и вдруг касаются его приоткрытых губ. Краснеющие, влажные, горячие, они напомнили Нёвиллету кое-что другое, и он тут же погрузил в нежный ротик два пальца. Непослушный исследователь стал вертеть головой, но стоило юдексу сделать одно простое движение, как он замер — судья приставил те же два пальца другой руки к отверстию между ягодиц. — Посмеешь стиснуть зубы — почувствуешь меня сзади. Глубоко… — Нёвиллет склонился и мимолетно коснулся губами чужого уха вновь, — и резко. Ты меня услышал? Отвечай вслух. — …жа, — все, что смог выдавить занятый красивыми пальцами рот юноши. Слюна тяжело капнула с нижней губы на стол, и щеки его тут же зарделись во сто крат сильнее. Судья издал довольный смешок, считанный Скарамуччей за своеобразную похвалу. Мужчине нравится… значит, он будет поощрен за хорошее поведение. Пальцы юдекса стали поглаживать его щеку изнутри, спереди назад, создавая весьма заметную снаружи шишечку на коже. Нёвиллету ничего не стоило представить головку своего уже набухшего члена вместо собственных пальцев, он страстно дышал, ощущая нежность щеки даже сквозь перчатку. Лишь на секунду отвлекшись, он заметил, как юноша ерзает по столу. Исследователь поневоле дергался, чуть толкался бедрами вперед, пытаясь доставить себе удовольствие. Эти пальцы во рту просто сводили с ума, юноше казалось, что вместе со слюной с языка постепенно капает его расплавленный от возбуждения мозг… Скарамучча лишь открывал рот шире, когда игривые пальцы оглаживали его поддающийся удовольствиям язычок. Ладонь судьи, что между ягодиц, постепенно начинала несдержанно надавливать, а молодой исследователь будто только этого и жаждал, подмахивал в ответ, как мог… Нёвиллет порой чувствовал, как внутрь проваливается одна фаланга, Скарамучча тут же стонал, за что получал легкий шлепок. Все наслаивалось и следовало друг за другом в бесстыдном параде низменного наслаждения… подумать только, чтобы уважаемый господин юдекс позволял себе подобное в собственном кабинете. Неужто всему виной выпитое вино? Или это скрытая ото всех часть его натуры?.. Скарамучча не сдерживал стонов, думая об этом. Лицо справедливости прямо сейчас имело пальцами его рот и зад, а юноша мечтал о том, чтобы вместо пальцев уже было что-нибудь другое… Нёвиллет словно услышал его. Рот резко опустел, мужчина отстранился. Теперь горячие и мокрые пальцы опустились на слегка покрасневшее, чуть расслабленное колечко из мышц. Первая костяшка, тут же вторая, дальше, глубже, вынуждая Скарамуччу хныкать от бессилия. Юдекс блаженно надблюдал за дрожащим под ним телом. А ведь это всего-навсего один его палец… но им мужчина особенно отчетливо смог почувствовать, как юноша все это время жаждал почувствовать его в себе. Простата набухла, он с улыбкой надавил на нее, чтобы молодой человек вновь заерзал. Скарамучча, ползая лицом по важным бумагам на столе, мочил их собственной слюной, потом и слезами. Блаженство на грани стыда и унижения… — Господин… юдекс… — всхлипнув так, что дернулось все тело, Скарамучча с трудом обернулся, и это явно было его ошибкой. Он ведь собирался попросить судью остановиться, его тело, еще никогда раньше не испытывавшее ничего подобного, не выдерживало. Но стоило увидеть лицо Нёвиллета, тень румянца на его развратном лице, как губы зашевелились сами и продолжили, — прошу, войдите же… в меня… — Бесстыжий мальчонка, — мужчина, несмотря на холодный тон, вдруг покраснел еще немного больше, — как ты смеешь? Ты будешь жаждать этого столько, сколько я пожелаю. Это и есть твое наказание… Юдекс резко ввел два пальца внутрь до основания, вырывая из груди юноши беспомощный крик. Да как можно быть тихим, когда с тобой такое творят?! Скарамуччу снова схватили за связанные руки и потянули навстречу движениям пальцев внутри. Нёвиллет его сладостно мучил, дразнил, снова и снова скользя пальцами и касаясь отвердевшей донельзя простаты. Юноша искусывал свои губы, стараясь молчать, стискивал пальцы до белых костяшек, ощущая неизвестные ему доселе ласки. Уважаемый юдекс прекрасно видел, как Скарамучча дрожал от каждого толчка, даже то, что под его уже ноющим от возбуждения членом слегка намокла столешница, не ускользнуло от пристальных глаз мужчины. И как же приятно было, замечая все это, продолжать его мучать… — Го-спо-дин Нё-ви-ллет… — прерывисто позвал юноша, отрезая слог каждый раз, когда судья упирался в его простату. Что-то снова капнуло с головки члена, он стыдливо отвернулся и захныкал вперемешку со сладкими стонами, больше ничего не говоря. Ему ведь уже сказали, что будут терзать столько, сколько пожелают. Скарамучче оставалось только страдать… если это можно было назвать страданием. Молодой человек был на грани оргазма уже не раз, в особенности тогда, когда Нёвиллет вдруг тянул его за связанные руки чуть сильнее. Но все это было пыткой не только для исследователя. Судья так же не смог бы вынести происходящее слишком долго — член выпирал из расстегнутых без ремня брюк, и то, как рука ударялась при каждом толчке о мягкие ягодицы, изводило мужскую фантазию. Под томным взглядом юдекса Скарамучча вдруг завыл, несдержанно насаживаясь на пальцы судьи и мелко-мелко дрожа, пока из пульсирующей головки его члена не начала течь вязкая жидкость, снова пачкая стол. Все его тело словно нежно скрутило.. но что это?.. Столь приятное, похоже на оргазм чувство его посетило впервые, и он ничего не успел понять… Нёвиллет покинул его. Для томящегося от мимолетного удовольствия Скарамуччи его отсутствие длилось не дольше пары секунд, и он вернулся, словно обрушивший всю скопившуюся за сотни лет заточения ярость и жадность дракон. Юноша зашипел, тихо вскрикнул, с трудом впуская в себя его твердый член. Как только его рот приоткрылся для очередного стона, все еще сколькие пальцы юдекса тут же его спрятали, а лицо мужчины в сопровождении горячего дыхания оказалось прямо возле уха. Вес его тела, неразборчивый шепот, рывками толчки — молодой человек закатывал глаза, словно где-то там, на задворках сознания, для него распахнули новые двери, и теперь он мог увидеть нечто сокровенное, то, чего ранее не знал, даже представить себе не мог. Юдекс заметил это. По щеке исследователя, покрытой чувственными, уже подсыхающими слезами, он несдержанно провел языком, дрожа от трепета. Хотелось войти в него глубже, еще глубже, чем это казалось возможным… — Простите меня, господин юдекс, — Скарамучча сквозь мокрые пальцы вдруг начал молить о пощаде. Каждый нерв его тела за последние минуты испытал нечто совершенно новое, к чему он вовсе не был готов, и ему хотелось сдаться здесь и сейчас, — простите, что побеспокоил вас сегодня… — Тише, мой мальчик, — страстный шепот на ухо вызывал у Скарамуччи на затылке мелкие мурашки, он звучал нежно, совсем не так, как в то же время горячий член пронзал обмякшее тело, — я уже понял, что ты умеешь быть послушным. Ты меня очень этим порадовал, Скара… так что теперь моя очередь порадовать тебя, как следует. Юноша приоткрыл рот и скользнул по чужим пальцам языком, чтобы показать мужчине все свое искреннее желание. Естественно, ему хотелось, чтобы это продолжалось. Нёвиллет не мог отказать… Поднявшись, судья мягко взялся за локотки юноши ладонями, каждый раз потягивая его себе навстречу. Распаленная грудь Скарамуччи снова оторвалась от стола, и он смотрел перед собой, с удовольствием насаживаясь на твердеющий еще больше с каждым проникновением ствол. Для судьи зрелище было то еще — связанный, полуобнаженный юноша, прогибающийся в спинке и с огромным рвением насаживающийся на ствол, покрытый отчетливой сеткой вен. Нёвиллет был на грани… но хотел, чтобы молодой исследователь пересек ее первым. Одна из рук мужчины скользнула по талии юноши, по дрожащему животу и ниже, ниже, пока не обхватила член. Скарамучча вскрикнул, запрокидывая голову. Затылок встретился с грудью судьи, как и распахнутые, но затянутые пеленой блаженства глаза с глазами юдекса, также глубоко погруженными в наслаждение. Молодой человек ощутил отчетливо, как внутри него пульсирует его мужское естество, содрогается вместе с его телом в сладостном оргазме… Минуты утекали, пока они оба пытались прийти в себя. Скарамучча старательно прислушивался к томному дыханию судьи, стараясь выровнять свое ему в такт. Он облегченно выдохнул, когда Нёвиллет отстранился, и так же выдохнул, когда ремень исчез с его запястий. Как же все, оказывается, затекло… Судья любезно подал юноше чистую салфетку и отвернулся, словно боясь в лишний раз его смутить… И пока Скарамучча дрожащими руками приводил себя в порядок, юдекс уже не скрывая наливал вино в свой опустевший бокал. Исследователь с трудом поднял глаза, застегнув последнюю пуговицу на шортах… и увидел, как спрятанные бокалом губы Нёвиллета нежно улыбаются. — Что ж, я рад, что нам с вами удалось найти общий язык, уважаемый исследователь. Оборудование будет доставлено на вашу базу завтра же, к восьми утра. Я прослежу за этим, — судья беззвучно поставил бокал на стол и направил пристальный, хитрый взгляд в сторону Скарамуччи, — лично. — …вот так бы сразу, — юноша хмыкнул, хмуря брови точно так же, как делал это, когда только появился в этом кабинете. Ничто не выдавало того, что между ними произошло пять минут назад, кроме беспорядка на столе. — С вами приятно иметь дело, уважаемый юдекс. Нёвиллет вновь улыбнулся, убирая ладони за спину и неспешно подходя к юноше чуть ближе, чем стоило бы. Но Скарамучча думал, что им, вообще-то, будет выгодно находиться с верховным судьей на короткой ноге. Мало ли, какая еще помощь может понадобиться в их исследованиях. — Взаимно, — Скарамучча только собирался кивнуть и уйти, как почувствовал прикосновение. Между лопаток. Снова… Нежная ладонь неспешно опустилась вниз вдоль позвоночника до самой талии, Нёвиллет следил глазами за собственной рукой, но между прочим заметил, как юноша слегка поежился. — Еще увидимся, господин Скарамучча… Быстрыми шагами юный исследователь удалился. Двери лишь тихо скрипнули за его спиной, закрываясь. Уважаемый юдекс обернулся на свой стол и, тихо вздохнув, прикрыл глаза от осознания, что придется задержаться еще, чтобы собрать и привести в порядок все разбросанные по нему бумаги…