Абрикосы наутро

В комнате Даши ничего не изменилось. То же самое расположение мебели, тот же самый плед на кровати и те же самые книги на полках и столе. Пыли так же не было, видимо Диляра здесь убиралась на постоянной основе. Она залезла в шкаф. Там были оставшиеся вещи, совсем немного. В основном летние, которые Даше бы в Москве не понадобились. Девушка вздохнула и вышла в коридор за сумками. Кое как протащив их в свою комнату, она достала полотенце и домашнюю одежду. Остальное разложит завтра, сегодня ее мысли не об этом. По телу скатывались маленькие капельки воды, оказываясь на плитке в ванной. Она приложила к мокрой груди полотенце, закрыв от наслаждения глаза. Наконец-то дома, в Казани. Наконец-то с ним. На все ещё влажное тело была накинута футболка и надето нижнее белье. Волосы были сухими, если бы она их помыла, они бы не успели высохнуть к такой долгожданной встрече. Она прошла в комнату. Спина ее опиралась на дверь, а грудь медленно опускалась в выдохе. Ее глаза были прикрыты, а в душе царило блаженство. Раздался тихий аккуратный стук. - Дашенька, девочка моя, я тебе кушать принесла, ты ж ни грамма не съела. - нежный голос Диляры словно приласкал Дашу. Девушка очнулась, медленно раскрыв дверь. Диляра стояла, улыбаясь и держа тарелку в руках. - спасибо, Диляр. - девушка поцеловала женщину в щеку и приняла тарелку. - Дашенька, ты не злись только на папу, хорошо? - глаза ее стали печальными. На улице раздался громкий раскат грома. - не начинай! - рявкнула девушка, сделав взгляд серьезнее, даже злее. За мачехой виднелся Марат. - Маратка! - она отвела гневный взгляд от Диляры и выдохнула, успокаиваясь. - а? - он затормозил и подошёл к сестре. - приятного аппетита. - женщина была явно расстроена ссорой отца и дочери и четко понимала, что эта перепалка ну явно не последняя, поэтому тихо выдохнула и быстро ушла. Суворова сидела за письменным столом, постепенно поедая пищу. Сбоку на кровати сидел Марат. - рассказывай, Маратка. Что тут да как. - она прокашлялась. Напрямую спрашивать то, что действительно интересовало Даша все не решалась. - а мы с Вовой поспорили! - он рассмеялся, а его сестра потупила взгляд в стол, скрывая глаза волосами. - когда спросишь наконец. - спиной мальчик опёрся на стену и смиренно улыбнулся. - ну ты же сама знаешь, что если бы Вахит что-то с кем-то закрутил, то Вова бы ввел ему четкий запрет на приближение к тебе. - он усмехнулся, но не весело, задумавшись. Это был один из первых разов, когда Даша видела младшего серьезным. - на медляках курить ходил, девчонок не ловил нигде. Турбо издевался, конечно, но получал за это и от Зимы и от Вовки. Мол, влюбишься - и не год ждать будешь. И при этом Вова даже Вахита не предупреждал о последствиях, которые будут, если он хоть одну...ну, ты поняла. Зима сам. - и тут младший Суворов осознал. Влюбленность между сестрой и его старшим действительно была. Нет. Не влюбленность. Любовь. И любовь эта была невероятно сильной. - ясно, ясно. - ничего в этой комнате не было таким же красным, как и ее щеки. Она прокашлялась. - ладно, Маратка. Иди спать. Спокойной ночи. - спокойной. - Марат хохотнул и вышел из комнаты. За окном засверкала молния. Пустая тарелка стояла на столе, а Даша полулёжа сидела на кровати. В окно девушки что-то прилетело. Скорее всего, как и всегда маленький камушек. Ритм сердца сбился, она подбежала к окну и открыла его. Там стоял он, подняв голову к верху. - выйду сейчас, минутку! - она закрыла окно, завязала шнурок, который развязался несколько минут назад и тихо тихо вышла из комнаты. Даша подошла к входной двери и полезла в тумбочку рядом с ней, за ключами. Но в единственном ее ящике, ключей обнаружено не было. Она начала шарить по карманам кофт, висящих на вешалке у входа. Ничего... - ключи ищешь? Не найдешь. Спать иди. - сзади девушки послышался голос отца. Тон такой же, как и тогда. "Нагулялась?" Даша застыла, даже не дышала. - спать иди. Что я сказал непонятного? - он развернулся и ушел в спальню. Глаза девушки наполнились слезами, а сердце напиталось бешеной тревогой. Она вскочила с подушки с бешеной одышкой. Сон... Всего лишь сон... - слава богу. - прошептала Суворова. Глаза были широко раскрыты, а сердце стучало двести ударов в минуту от испуга. Было двенадцать ночи, девушка уже успела достать из сумок одежду, в которой хотела явиться перед возлюбленным. На вешалке висели джинсовая куртка, рядом лежала красная майка и джинсовые шорты. У Даши уже было в привычке хранить обувь в комнате, а не коридоре, чтобы не разбудить при сборах на ночную прогулку всех, кого можно и нельзя. Поэтому на полу, под приготовленной одеждой лежала пара синих кед. Целый час она бродила по комнате. Уже все Суворовы, кроме Дарьи спали. Вблизи слышался храп Вовы, а чуть дальше от комнаты девушки храп отца. В комнате горела одна настольная лампа, свет ее был ярким, он разливался во всей комнате. Который круг по комнате и который удар сердца был не даром. В окно девушки прилетел камень. Так же, как и во сне... Ритм сердца сбился, она подбежала к окну и открыла его. Там стоял он, подняв голову к верху, и улыбаясь, словно чеширский кот. - манатки собери, какие надо. Щётку там, крема свои. Ты на ночёвку. - слышалось Даше снизу. Она едва прищурила глаза и попыталась сдержать улыбку. - с чего ты взял? - она сложила руки на подоконнике, оперевшись на него. - а разве не хочешь? - он ухмыльнулся. Суворова помолчала пару секунд, хмыкнула и заговорила. - жди. - девушка отошла от окна и тихо, словно мышка, остерегающаяся мышеловки, взяла из шкафа маленький рюкзак и прошла в ванную. В темноте она еле нащупала свою щётку, пару баночек с кремом и расчёску и сложила все в сумку, на цыпочках крадясь в комнату. В ящике письменного стола она нашла ещё прошлогодний лист бумаги и стержень от ручки. Пальцы на нервах еле выводили "Я ушла сами знаете куда на ночь, не теряйте. Люблю, целую." Почерк был кривоват, ведь основания синей ручки не было. Дверь в комнату ее братьев скрипнула, а белая подошва кед, едва слышно постукивала по полу. Лист она положила на письменный стол, за который иногда садился Марат и оглядела двух Суворовых. Вова спал как всегда на животе, рука свисала, а пальцы касались пола. Из губ, на которые нависали усы, вырывался храп. Напротив старшего лежал Марат. Он же спал на спине, раскинув по кровати руки и ноги, напоминая звезду. С его же розоватых губ слышалось громкое сопение. Повторения короткого Дашиного сна в реальности уж очень не хотелось, поэтому через минуту после того, как записка была оставлена, Суворова стояла у окна, нервно дыша. - родной! - Даша выглянула в окно. - чего не вышла ещё? Батя что-ли опять? - он нахмурился. - нет, но может. Сумку поймаешь? - ты сигануть вздумала? - он хохотнул. - поймаю. И не только сумку. - я сама! - возразила Суворова. - "я сама" я отучил тебя говорить спустя месяц после начала отношений, кис. Кидай. Девушка хмыкнула, смутившись. Сумка пролетела два этажа, прежде чем пальцы Вахита схватили ремешок. Он закинул сумку на плечо, чтобы та не мешала поймать ему кое-что гораздо важнее. Она встала на подоконник. Взялась за низ оконной рамы. Вот, тело уже снаружи. Руки держаться за окно. Выдох. Крепкие руки обвили ее, так и не дав ступить на землю. - поймал. - горделиво, но в то же время и радостно произнес Вахит, опуская девушку на асфальт. Она поправила перекрутившуюся майку и часто задышала. Прыгать из окна ей ещё не приходилось. Руки девушки вновь обвили шею Вахита. Он нежно гладил ее спину и линии талии. Одним из их различий было то, что у Вахита был запах духов и одеколонов на постоянной основе, а запахом Даши являлся запах кремов и гелей для душа, ничего приторного или слишком отдушного. Они стояли, молча обнимая друг друга пять минут, десять, пятнадцать. И даже не сумели отойти друг от друга чтобы зайти за угол дома. - что делать будем? Узнает он рано или поздно о том, что ты в окно сигаешь, решетки поставит, а дальше? - словно между делом говорил Вахит, но на самом же деле эта тема его беспокоила. Он боялся, что их снова разлучат. - давай потом, пожалуйста. - Дарья же просто хотела спокойствия и умиротворения с ним сейчас. В первый день после годовалой разлуки. - как скажешь. - аромат персиков сводил Вахита с ума. Не то, чтобы он их любил, практически не ел никогда, даже когда был сезон, ему нравилось то, что это ее запах. Простояли бы они ещё вечность. И ещё одну. - пойдем. - она нежно касалась его руки, отводя свое тело дальше от него. Даша покосилась на окно, подавая знак, что долго под ним стоять не хочет. Его рука, которая была явно больше руки Суворовой чутко гладила ладонь девушки, позже поднимая ее к своим раненным губам. Вахит нежно поцеловал тыльную сторону ладони. Зрительного контакта он не прерывал, напротив, будто требовал, чтобы она смотрела на него. - пойдем. - наконец произнес он, сплетая пальцы. Они петляли по дорогам, просто шли, разговаривали не о чем. О погоде на ближайшие пару дней, к примеру. Казалось, они просто гуляют, но и один, и вторая знали, что это верная дорога к дому Зималетдинова. Вновь раскат грома, но уже близко. Показался ДК. Видимо, сегодня была дискотека, ведь пара группировок и компаний все ещё не разошлись и стояли у входа. - это кинопленка, что-ли? - Даша сщурилась, присматриваясь к группе парней. - ага. Они самые. - Вахит презрительно чесал нос. - их не загасили ещё? Серьезно? - а кто о них руки марать захочет? - он перешёл на другую сторону, теперь Вахит был справа, ближе к входу к ДК, а Даша дальше, на случай, если кто-то захочет хоть слово сказать в их сторону. Он сменил хватку рук, теперь было не так чувственно, но удобнее. - бегать не разучился? - она пристально смотрела на кинопленку. А вот взгляд парня метался то на девушку, то на группировку. - не разучился. - он вздохнул, понимая, что сейчас будет. Адреналин прибавился, руки заскользили, а слюна стала вырабатываться больше. Вновь гром, но уже будто над головами Вахита и Дарьи. Секунда. Дождь полил стеной. Девушки у ДК стали разбегаться под крыши, ведь очень любили красить ресницы тушью, а туш очень не любила хоть какую-то влагу. Так же они боялись за сохранность причёсок. - кинопленка - чушпаны! - громко, во весь голос проорала Даша, вовсе не обратив внимания на ливень. Вахиту хотелось зажмуриться и закрыть уши, настолько это было громко. Лучше бы уши поотпадали. Резкий рывок, бег. За ними бежит двадцать человек. Быстрый пульс, такое же быстрое дыхание, быстрые ноги. Они с Вахитом бежали на одном уровне, никто не отставал, руки и не думали разъединяться чтобы не принести друг другу ещё больше бед. Между двумя и кинопленкой всего-то ничего, каких-то десять шагов. Завороты, бег по траве, где не проложено тропинок, по дворам, главной улице. Они отрывались все сильнее, но и усталость была больше. Ноги были мокрыми, кеды пропитались влагой в перемешку с землёй, они бежали по лужам, хлюпая. Вода брызгала в разные стороны, попадая на открытые ноги Даши, оставляя прохладные капли, стекающие по ногам. - идиоты, даже окружить не додумались! - смеялась Даша, все не останавливаясь. - ты бы тише! - хохотал в ответ Вахит. Головы были мокрыми, волосы Дарьи превратились в волосы, будто после душа, капли стекали по ним, позже по плечам, а потом впитывались в куртку. Но вскоре куртка была насквозь промокшей, хоть выжимай, и дождинки возвращались на землю. Наконец, знакомый двор. Двор Зимы. Они завернули за угол, к подъездам добежали до второго подъезда, мимолётно обернулись. Погони нет, ещё не успели завернуть за Дашей и Вахитом. Пара быстро забежала в подъезд Вахита, так же быстро поднялась на четвертый этаж, и так же быстро вылетала в квартиру, заперев за собой дверь на два замка. Они стоят в коридоре с выключенным светом, облокотившись на стены и тяжело дыша. - свет не врубай пока. Мало ли. - заикаясь от нехватки воздуха говорил парень. - ага. - дыхание Даши было таким же тяжёлым. - пить хочу. - она медленно, чтобы не влететь в какую-то дверь или стену пошла к ванной. Она была в его квартире и помнила планировку. Зайдя в ванную, она включила свет и открыла кран с водой. Через секунду здесь был и Вахит. Дарья наклонилась к умывальнику и ловила тонкую струю холодной воды из крана, наслаждаясь каждой каплей. - Господи. - она наконец восстановила дыхание и выдохнула, садясь на стиральную машинку, пока Вахит повторял ее недавнее действие: пил. - километра четыре пробежали? - Вахит умывался. - примерно. - она посмотрела на маленькие тонкие часики на руке. - два часа ночи. Неплохое время для пробежки от чушпанов, да? - она посмеялась. - ну, они конченные, конечно, разочаровывают всё больше и больше, двоих всем стадом не догнать. - ладно физически, но ум тоже не включили, раз не додумались просто на три части поделиться, одни за нами, другие справа и слева, дураки. - что там включать? Нет ничего. - парень промакивал мокрое лицо полотенцем. - погнали в окно выглянем. Дежурят, как думаешь? - неа, увидели, что след потеряли, да и хуй забили. - девушка шла сзади Вахита, подходящего к окну. - ну, что? - к окну он пока ее не подпускал, выглядывая и разузнавая ситуацию. - не стоят. - он ушел от окна и вскоре включил свет. И только сейчас, посмотрев на Дашу, стоящую в дверях, он понял, что она до ниточки промокла, так же, как и он. - иди под горячей водой отогрейся. А то заболеешь ещё. Братья голову открутят. - на самом деле братьев он не в коем случае не боялся, боялся за ее здоровье, и голову бы себе открутил сам, если бы вдруг из-за прогулки с ним она простыла. Даша задумалась, вспоминая содержимое своего рюкзака. - я вещи не взяла. Совсем из головы вылетело. - она закатила глаза в недовольстве своей памяти. - а я тебе на что? Просто так? - он, с наигранным недовольством полез в шкаф, пока она снимала потемневшие от воды носки. Через несколько секунд в руках Даши была стопка вещей. Серое махровое полотенце, черные шорты и белая футболка. Дарья показательно улыбнулась, смотря на одежду, позже быстро перевела взгляд на парня, поднялась на носочки. Поцелуй в гладкую щеку Вахита произошел мимолётно, но достаточно для того, чтобы в животах парня и девушки пролетела стая бабочек с огромными крыльями. Она вернулась на пол, поставив пятки и шустро убежала в ванную, не проронив ни слова. Она закрыла белую дверь, повесила полотенце и одежду на крючки и принялась за промокшую одежду. Она еле снималась с мокрого тела девушки, цепляясь за него и не хотя оказаться в корзине для белья. Вот, наконец, в зеркале девушка видела свое лицо, мокрые волосы, по которым до сих пор стекала на пол вода и обнаженную грудь. Первым делом в отражении она видела довольную улыбку, потом широкие от того же счастья глаза, тонкие брови, пухлые губы и светлую кожу. На щеках завис румянец, который возможно появился при поцелуе, а может и в следствии долгой беготни. Далее аккуратная шея, заметно выпуклые ключицы и округлая грудь. Далее зеркало заканчивалось - было небольшим. В ванную с душа уже текли горячие струи воды, на нагревающем воду баке была указана температура "42". Сначала вода обжигала продрогшую кожу Даши, она долго привыкала к воде, но позже это приносило ей удовольствие. Кожа постепенно нагревалась, приобретая слабо гранатовый оттенок. Ногти на ногах и руках порозовели. Она ступила на коврик, лежащий прямо возле ванной. Ей было хорошо. На свету был заметен еле видный пар, исходящий от ее тела, который через пару секунд полностью рассеется. Зеркало запотело, Даша аккуратно провела по нему ладонью, открывая себе свое отражение. Распаренная кожа, лицо в том числе, мокрые волосы, которые девушка замотала полотенцем, оставаясь голой. На плечи легко опустилась большая для нее белая футболка. Чистая, пахнула порошком, и черные шорты на шнурочках, которые пришлось затягивать хорошо, завязывая бантик. Футболка прилипала к мокрому телу и сама слегка пропиталась водой в районе плеч и лопаток. Щётку и крема, которые были взяты из ее дома были в ванной Вахита, она взяла их ещё перед тем, как Вахит вручил ей свою одежду. Из жестяной голубой баночки она зачерпнула небольшое колличество белого крема, разнося по высохшему от горячей воды лицу. Далее вазелин на губы. А потом уже и крем с запахом персиков обволакивал ее нежные руки. Защёлка сдвинулась, а дверь открылась. Даша зашла в зал, все размазывая крем по рукам. Полотенце уже было у нее в руках, а волосы, завиваясь, неопрятно падали на плечи, лицо и спину. Но в этой неопрятности определенно что-то было... Он смотрел на нее. Смотрел, даже не думая что-то сказать. Даже не думая встать и уйти купаться, ведь тоже был далеко не сухой. Она. В его. Одежде. Она в его одежде! Вахит ликовал, хоть и не показывал. Хотя, может глаза и лёгкая улыбка немного выдавали его. Он видел в этом повод для гордости, что-то сказочное, чудесное. Красивое. И он искренне не понимал, почему Валера злился на свою пассию за то, что она надела на утро его свитер. В качалке, поднимая гантели, он рассказывал все чуть ли не в мельчайших подробностях то, как он сперва уламывал ее в ДК, потом позвал на медляк, тем самым добив, пригласил к себе, и... Да. Валера трындел об этом на право и налево. И рассказывал об утре, как накричал на нее, нагрубил. И все из-за того, что она напялила его свитер? Девушка, с которой он провел ночь! Ладно, что там Валера. Он же не любил никогда. Все "одноразки", да "одноразки". Даже постоянки не было. Конечно, какие у него могут быть ценности и радости в любой мелочи девушки рядом. А Вахит этого не понимал. От слова совсем. Может, такое наступило у него после глубокой влюбленности в Дашу, а может было всегда. Он человек с, по настоящему, огромными ценностями. Лишь раз, по неопытности у него была такая. Ну, "одноразка". А потом короткие интрижки, постоянка. А потом Даша. С которой он эти ценности и обрёл. А может, открыл их в себе. Любая ее улыбка, любое подмигивание, любой даже воздушный поцелуй - самое лучшее, что могло с Вахитом произойти, по его мнению. Он не говорил это напрямую, но пытался доказывать, что получалось, ведь Даша сейчас с ним. И, как человека с, как ранее уже говорилось, большими ценностями, его просто убивало, расколачивало на кусочки от счастья, что он видит ее в своей одежде. Она же потом будет пахнуть ею? Он надеялся. Этот запах персиков же останется? - выбери кассету пока. Я тоже пойду. - мягко произнес он, еле сумев оторвать взгляд от Даши и взять домашнюю сухую одежду. Она была красивой в его глазах всегда. Абсолютно. С грязной головой во время болезни? - да. В платье, с макияжем и на каблуках, как она однажды пришла на дискотеку? - да. В его одежде и с мокрыми, вкуснопахнующими волосами? - тем более да. Дарья же тоже ценностей была глубоко не лишена. На них, в большей степени повлиял старший брат. И турбо, от части. Брат там, что учил ее, как же должен вести себя настоящий пацан. С возрастом она понимала, но конечно, он был прав. Он учил ее не делать первых шагов, что это должен делать парень. Учил, что должен относиться нормально, не затыкать, не грубить, не оскорблять, не материть. В общем, проявлять уважение. Иначе какой он достойный пацан для его сестры? Не должен распускать слухи, болтать о ваших отношениях с друзьями, не трепаться о тебе в плане романтики и тому подобное. И самым, пожалуй главным было - не должен поднимать руку. Ни в коем случае. Не при каких обстоятельствах. А Валера же показал обратный пример. Когда Даша только начала знакомство с, тогда не большим универсамом, она хорошо знала Валеру. Более менее по ее возрасту, а то были только взрослые, такие как Кащей и его стая либо же мелочь, по десять лет. А Даше тогда было около четырнадцати. Вот турбо и подвернулся. Шестнадцатилетний, гордый, вспыльчивый. Хоть для какого-то общения сойдёт. Ну, сдружились вроде как, доверились друг другу. Она слушал его рассказы, как он цеплял блондинок возле техникума, шашни заводил, и кидал. На самом деле под "шашнями" подразумевался секс на один, максимум пару раз. Но разве мог турбо сказать об этом при сестре старшего? Вова настрого запретил впутывать Дашу в любые интрижки. А у Даши, хоть ей напрямую и не говорили, уже сложилось мнение о Валерке. Лживый любитель легкодоступных, наобещает горы, а даст, ну максимум, песчанку из песочницы под окном. В глазах Суворовой он так же был злосчастным бабником, и иногда, когда он увлекался в своих рассказах о похождениях, ей было мерзко пару дней от него. Отходила все это время и вновь становилась невольным слушателем, как он приводил к себе какую-нибудь Алинку или Таньку. Пришился Вахит, к этому времени Даша довольно отдалилась от брата, турбо, и группировки в общем. Появились свои интересы, свои знакомые, компании. Изредка заходила в штаб, посидеть со старшим, поесть купленных им абрикосов и погреть уши. Часто она замечать стала Вахита и турбо вместе, очень двое эти сдружились. Значит, скорее всего схожи характером. Значит, зима такой же. Через пару недель после прихода в универсам Вахита, турбо и зима часто стояли под окнами Суворовых, звали брата и сестру гулять. Потом звали только Дашу. А потом приходил один Вахит. Получал исключительно отказы. На дискотеку? Нет, если и пойду, то с братом. Погулять? Нет, не хочу. Снова зовёт погулять? Погода плохая. Ещё раз зовёт? Дел много, отстань. Но в очередной раз, когда Даша уже была постарше, где-то в пятнадцатилетнем возрасте, сидев в штабе и слушая разговоры парней, заедая все новости фруктами, она услышала уж очень интересный разговор. - тыщу лет уже не ходишь ни с кем. - говорил, подтягиваясь турбо. - говорю, давай до техникума сходим. Там куча стоит баб. Нет, и нет. - недовольный Валера добивался от друга хоть какой-то инициативы в сторону лёгких девиц. - раньше на дискаче хоть подцепить кого-то мог. А сейчас что? - а сейчас за одной все бегаю. Да догнать не могу. - он, делая глоток какого-то напитка, осторожно перевел нежный волнующийся взгляд на Дарью. Та уже давно смотрела на него, не моргая. - ну, как знаешь. По-моему лучше уж доступнее искать. Морочиться не надо. - он не заметил никакой искры, проходящей между девушкой и парнем, был слишком занят спортивной нагрузкой. - ты прав. Как знаю. А я знаю, что однажды она бегать устанет. - он подмигнул Даше и пошел на тренажёр. Та смущённо вышла на свежий воздух. С этого все и началось. Конечно, не уставала бегать она ещё долго. Но был прогресс! Как сейчас Вахит помнил, осенью она наконец хоть немного, но говорила с ним через окно, а не сразу закрывала его, и плюсом ещё шторки зашторивала. Потом начала улыбаться на его шутки, выходить на пять минут из дома к подъезду! Эти маленькие шажки ему навстречу помогали ему жить. Счастливее, чем жил он без ее улыбки и смеха. На ее коленях стояла коробка с кассетами, около пятнадцати штук. "Робокоп". Классика, просмотренная тысячу раз. "Экипаж". Что-то про катастрофы, наверное, Даша такое не любила. "Екатерина и ее жеребцы". Скорее всего это кассета бабушки Вахита, что-то про историю или мелодрама. Тоже не входило во вкусы Даши, поэтому кассета отправилась на место. "Неприкасаемые". Название интересное, нужно будет спросить у Вахита, про что это. "Империя чувств". Опять бабушкино что-ли? Или название за себя не говорит? Из ванной послышалось ругательство. В зал вбежал Вахит. - не включила ещё ничего? Слава богу. - на бедрах висело полотенце, которое он крепко держал правой рукой, а на торс была накинута футболка. - ты чего переживаешь так? - хохотнула Даша. Томный вздох. Она еле оттянула глаза на кассеты. Щеки покраснели вновь, только не из-за горячей температуры воды. - да там кассета одна. Скучная очень. Не интересная совсем. Не надо ее включать, а то уснёшь от скуки. - длинные пальцы потянулись к одной кассете. Он вытянул "Екатерина и ее жеребцы". - ладно? - она пожала плечами. Вопросов на странное поведение парня она не задавала. Прошлись мурашки. - ладно. - кассету он забрал с собой, кинул в свою комнату, вроде бы, а сам ушел одеваться нормально. Через пять минут он вернулся в комнату уже в шортах, почти таких же, какие были сейчас на Даше. - ну что, выбрала? - он подключал провода. - не особо. Что за "неприкасаемые"? - криминал. Про бандита жёсткого и полицию. - он увлеченно подключал каждый провод, находя ему свое отверстие. Наконец, телевизор загорелся, пультом он включил видак. - давай. - она протянула ему кассету с фильмом и ждала, пока он аккуратно вставит ее в видак. Наконец, на телевизоре показалось изображение. Он отошёл, проверил качество работы, улыбнулся. Гордый собой, он подошёл к выключателю. Свет погас. Лишь луна запускала свои "лучи" в комнату. Они сидели на диване, расположенном прямо перед телевизором. Зал был довольно большим. В самом начале комнаты, возле двери стояло пианино "лира". Черное, габаритное. Оно было старым, пятидесятых годов. По рассказам Вахита, пианино было мечтой его бабушки, которую она осуществила к двадцати шести годам, перед рождением старшей дочери - мамы Вахита. К сожалению, Вазиха уже давно не играет, пальцы начинали быстро болеть и кисти рук. Но она часто рассказывала Вахиту, как же красиво играла его мама. В доме было многочисленные фотографии умершей дочери. Так, возле телевизора в белой рамке было видно женщину. Красивую. Нежную. Тонкие пальцы были скованы в замок, придавая строгости, но, взглянув на радостное, улыбающееся лицо женщины, о строгости и речи идти не могло. Пухлые губы, которые на каждой фотографии расплывались в широкой неподдельной улыбке, большие глаза, к сожалению, цвета на черно белой фотографии было не видно. И когда Вазиха в первый раз увидела Дашу - обомлела. Просто стояла, раскрыв рот смотрела на девушку и не говорила ни слова. - Софина, девочка моя! - прошептала женщина. - нет, ба, это Даша. - Вахит серьезно испугался состоянию женщины, на всякий случай придержал ее за руку. Но та резко оживилась. Отбросила руку внука и побежала в зал. Она схватила белую рамку с фотографией внутри и вновь подбежала к Суворовой. - как же она похожа на твою мать, Вахит. - взгляд женщины метался то на Дашу, то на фотографию умершей. Девушка нервно сглатывала. - ба, перестань. Давай воды налью, сядь. Давление щас поднимется, надо оно тебе? - не надо мне воды. - она схватила руку внука и начала что-то говорить ему на ухо. При чем, в не очень доброй интонации. Даша, к сожалению не слышала разговора, и Вахит потом не рассказал. Софина - мать Вахита умерла, когда Вахиту было шесть. Авария. Она ехала со своим возлюбленным на мотоцикле, а на них неслась фура без тормозов... Даша играла на "лире" пару раз. Когда в первый раз была у парня дома, забегала вместе с ним попить воды после активной игры в футбол, а второй, когда пришла к нему на ночёвку. Напротив пианино, по другую сторону комнаты, располагалось три книжных шкафа и сервант. Сделаны они были, ну явно не из картона. Дерево. Книги были на каждой полке и на самих шкафах, видимо самые не нужные и неинтересные. А в серванте было множество сервизов, красивущих тарелок с гравировка и рисунками, будто золотом, блюдцами и маленькими чашечками. Даша видела такое, конечно, не впервой. Дома у нее стоял такой же сервант, но только расстановка внутри была другой и, разумеется сама посуда. Рядом с шкафами стоял небольшой квадратный туалетный столик, по бокам которого располагалось два мягких кресла, сверху покрытыми красными пледами. Рядом с туалетным столиком стоял диван, который могли разложить. На нем и лежали Даша и Вахит. Как было сказано ранее, напротив дивана стояла тумбочка с телевизором сверху. А в тридцати сантиметрах от техники стоял обеденный стол, длинной стороной прижатый к стене. Четыре места - четыре стула. Деревянные стулья со спинками стояли за столом. Шли начальные титры, на черном экране показывались имён, фамилии и то, что они сделали для фильма. Режиссер, сценарист, постановщик звука и тому подобное. Через несколько секунд показались лицо героев, стоящих в мраке города и бандитской жизни. Начались диалоги, реплики, ругань, погони. А между Дашей и Вахитом все висела немая тишина. Он лежал на животе, четко уткнувшись в фильм, а она сидела рядом, поджав под себя ноги, в позе лотоса и взгляд часто задерживался на парне. - я никогда его не прощу. Никогда. - бурчала она. Она винила только отца. Если бы не он, Вахит бы не страдал. Если бы не он, не страдали бы ее братья и друзья. Не страдала бы она. - эй, ну, ты чего расклеилась? - он дотронулся до ее спины, еле ощутимо. Голос был вовсе не груб, наоборот, утешающий, нежный и ласковый. Услышали бы пацаны, никогда бы в жизни не поверили, что говорил Вахит. При ней он всегда вел себя иначе. Сам он не знал почему, но голос автоматически становился тише, так же, как и сейчас. Разговаривали они тише, чем он с пацанами разговаривал шепотом, когда они сидели в засаде или собирались кого-то подкараулить. Волосы ее все ещё были мокрыми, только с них уже не текло. Она медленно подняла голову. Взгляд был опущен, в глазах грусть и разочарование. - прелесть, ну. - он вновь дотронулся к волосам, поглаживая голову. Она укусила губу. Нервничала. Расплачется сейчас. - не могу я на тебя в слезах смотреть. - он сократил расстояние между лицами и прикоснулся своим лбом к ее. Носы были в нескольких миллиметрах. Девушка взяла его за руку, тем самым останавливая поглаживания. По щеке скатилась слеза. Он увидел. Тяжело вздохнул. - извини. - прошептала Даша. - прости меня. Что расстались на год. Что плачу сейчас. - она еле сдерживала всхлипы. Он смотрел на нее, молчал, и слова не говорил. Она хотела что-то сказать, но он нежно приложил ладони к ее щекам и приблизился к губам. Боязливо, словно к чему-то супер хрупкому, что может развалиться прямо у него на руках от одного прикосновения, он целовал ее. Сейчас их поцелуй со стороны мог напомнить первый поцелуй подростков в подъезде. Но в этом же и суть. В ласке, смелой трусости и абсурдности. Он покрывал ее губы своими, словно накрывал ее и так огромную любовь своей. И снова прикосновение невесомо, лёгко. От поцелуя исходила влажность, но в тоже время и жар. Беглость, словно они от кого-то прячутся, но в то же время и смелость. В этом и была их любовь. В минуте. В мимолётности. И в неопределенности. Дыхание их совпадало, сердца бились в унисон. И Вахиту было от этого спокойно. - ты ни в чем не виновата. Только попробуй ещё раз себя обвинить. Я виноват. Меня рядом не было, хотя мог бы быть. - он говорил строго, но душа ныла. Вахит и впрямь думала об этом весь год. Что было бы, если бы он тогда не ушел? Походил около ее дома пять минут? Спас бы и себя, и ее. - Вахит. - одним только произношением его имени она отрезала его плохие мысли. Даша сказала это, мол "никто не виноват". Вновь вокруг его такой же светлой, как и вся кожа парня, шеи образовалось кольцо из рук. Молчание. Долгое. Но вовсе не нудное. Они будто заряжались друг от друга, будучи полностью пустыми. - а поцелуй был такой же, как в первый раз. Помнишь? - Даша усмехнулась. - как забыть. - он улыбнулся, перед глазами пронеслось воспоминание. В дверь квартиры Суворовых постучали. Папа был на работе, Диляра на кухне, готовила что-то. К двери подошёл только пришившийся к универсаму Марат. - чего? - он хмуро посмотрел на Вахита, стоящего в подъезде. Марат был новичком, поэтому обижался на зиму, который с утра прописал ему за "косой базар". Вахит же опирался на дверной косяк, задумчиво глядя в пол. Он и не заметил новой грубости мальчика. - сестру позови. - зима был словно в тумане. Марат видел его таким задумчивым в первый раз. - щас позову. - закатив глаза, но пред этими отвернувшись от Вахита, Марат пошел в дальнюю комнату к Даше. - там этот твой пришел. Опять. - и Даша грубости брата тоже не заметила. Обрадовалась сильно, вскочила с кровати. Она ждала его прихода, а может не ждала, а просто надеялась. Девушка быстро расчесала волосы и выбежала в коридор. Второй раз они за сегодня увидятся. Только первый раз ничего не дал. И сейчас, как Даша думала, он пришел испытать свою смелость во второй раз. - эу, куда бежишь так? - Вова нес в свою комнату тарелку с бутербродами и чаем. Даша задела его, несколько капель чая оказалось на полу, а она даже не обернулась, уже подлетела к двери. - Маратка, чё с ней? - Вова вытирал носком чай с пола. - кавалер пришел. Намечается что-то походу. - он, все ещё обиженно смотрит на девушку. Зима ее брату врезал, а она к нему бежит. - чего? - Вова нахмурился. - эу! - он крикнула Даше. Та обернулась, схватила ключи, и распахнув дверь, выбежала в подъезд. Старший впихнул младшему перекус и быстро подошёл к двери. Она, оказавшись в подъезде, впихнула в скважину ключ и закрыла замок. Ровно через три секунды ручка начала дёргаться, а ключи проворачиваться. Было ясно, Вова пытается открыть замок, только не получалось у него ничего, Даша держала ключик и не давала ему провернуться. Девушка посмотрела в глаза обеспокоенного Вахита. - если мы сейчас не убежим, - она сделала паузу, придерживая ключ второй рукой. - то Вова выломает дверь. А потом сломает тебе лицо. И мы не успеем поговорить. Ты же за этим пришел? - она говорила спокойно, что было странно, ведь ситуация даже обычно хладнокровному к суете Вахиту, успокоиться все не давала. Он кратко кивнул. - на счёт три я отпускаю ключ. Понял? - говорила Суворова заговорщически. Из квартиры слышались злые крики Вовы. - понял. - раз. - она вдохнула. - два. - выдохнула. - три. - отпустила ключ и резко побежала в низ ступеням. Вахит рванул за ней. Они сбежали всего ня пять ступенек, как дверь ее квартиры открылась. Вова успел увидеть лишь два убегающих по лестнице силуэта. Был слышен детский смех Даши. - завтра по ебалу получишь и отчитываться будешь. - кричал Вова Вахиту. Голос отдавался эхом. - сестру через пятнадцать минут не вернёшь - отошью нахер. - старший не пытался догнать, даже из квартиры не высунулся. Он предупредил, ослушаются - не смогут сказать, что не знали последствий заранее. А двое все бежали. Сперва по ступенькам, потом по порожкам, а потом мимо подъездов в доме Суворовых. Убедившись, что погони нет, они завернули за угол и остановились. Вахит нервно хохотал. Но и не только из-за нервов, из-за полученного чувства задорства. Они стояли друг на против друга, переводили дух. - ты почему куртку не взяла? - вдруг Вахит стал серьезнее и посмотрел на Дашу в одном свитере. Шел снег, температура была немного минусовая. - о другом думала. - она улыбалась. Он быстро снял свою коричневую дублёнки и накинул на плечи Дарьи Суворовой. А про себя подумал, что ей безумно идёт. Теперь парень остался в одном свитере. Но под ним была футболка, так что все не так плохо. Он молча ковырял снег, лежащий на земле и вдруг начала говорить, так и не поднимая взгляда на девушку. - ты заметила наверное. Ну, что я не такой какой-то был сегодня. - заметила. И не только сегодня. В последнее время. - она наклонила голову вправо. - так вот. - продолжил парень. - сказать сегодня хотел. - он начал говорить тише, не так уверенно, как говорил обычно. Он зажмурил глаза, через секунду резко открыл. Сомкнул кулаки, сделал глубокий вдох и будто осмелев, поднял взгляд на Дарью. - что сложно без тебя. В первый раз такое испытываю, клянусь. - глаза бегали по лицу девушки. Та мирно улыбалась, она знала, о чем хочет поговорить Вахит, но хотела, чтобы он сказал это сам. Все, что думает. - когда, например, в качалку к нам приходишь, дыхание как перехватывает, силы прибавляются, что-ли. - он начал жестикулировать. Значит, говорил точно от сердца. - а когда просто на улице вижу в животе щекотать начинает. - он, видимо, не был знаком с понятием "бабочки". - а, когда расстроенной чем-то или кем-то вижу, так исправить все хочется. Рожи виновным набить, но вспоминаю, что ты мордобоев не любишь, и желание пропадает. Не навсегда, конечно, и все равно наказать хочется, но не в первую очередь. Ты влияешь на меня, как будто. Все говорят. Ну, турбо. - Даша молча слушала. Не смела перебить. - и с тобой все время проводить хочется, а не с пацанами сутками. Я из-за тебя зелёный чай полюбил! Ты нахваливала так, говорила попробовать. Понравился. - мысли его летели в разброс, что Дашу немного забавляло. - у меня подарок для тебя есть. - он нервно выдохнул, выбросив тот груз, что, видимо, очень долго лежал на его плечах. Руки парня полезли в карманы брюк. Ничего на нейдя, Вахит нахмурился. В глазах девушки читался интерес. Не к подарку, нет. К тому, что дальше скажет парень. В голову его пришла очевидная мысль и он залез в карманы дублёнки, которая висела на Даше. Пошарившись по ним, он наконец что-то достал. Было не видно, это "что-то" находилось в кулаке. - я долго выбирал, должно понравиться. - выбирал он и впрямь долго, шастал по магазинам, все смотрел, но было не то. И наконец, наткнулся на тот подарок, который бы полностью ей подходил. Он раскрыл кулак, там лежало что-то позолоченное. Даша внимательно смотрела на ладонь Вахита. Цепочка. А на ней висел двойной кулон. Парень старательно распрямлял украшение, чтобы Суворова могла увидеть его полностью. На цепочке висела луна и солнце, которые были соединены между собой. Были одним целым. - Господи, - прошептала восторженно Даша. Рука ее опустилась на цепочку, прикасаясь не только к ней, но и к руке Зималетдинова. - как красиво. - ее будто заворожили. Она все смотрела, как казалось, на позолоту, но на самом же деле рассматривала руку парня. И все думала, что же сегодня в их отношениях изменится? Будет ли эта рука ее? А ее рука - его? Как и сердце. Точнее, сердце уже принадлежало друг другу, оба знали, но не признавали. - давай помогу. - он взял цепочку по двум ее концам и поднес к шее Даши. Та уже усмотрела в его глаза. Он старался этот взгляд игнорировать, хотелось сделать все так, как планировал. А один случайный взгляд в ее зелёные глаза мог планам помешать. Кулон уже весел посреди ее ключиц, а Вахит пытался застегнуть украшение под ее волосами. - все. - сказал он, поправляя солнце и луну. Он кратко улыбнулся, но нервы не дали улыбаться ему долго. Он шумно набрал воздух в лёгкие. - спасибо, очень красиво, Вахит. - нежно говорила девушка, держа в пальцах кулон. - так вот. - все не мог закончить задуманное парень. Даша вновь перевела полный поддержки и любви взгляд в глаза парня. - к чему я это все говорил. В общем. - вновь вздох. И на выдохе он начал говорить. - я в тебя влюблен. Безумно. Люблю тебя, скорее. - за спиной он перебирал пальцы. Даша кусала губы, тоже нервничала, хотя вида не подавала. Но Вахит же знал, губы она кусала когда переживание забиралось в ее сердце. - я в тебя тоже. Влюблена. И я тебя тоже люблю. - Даша не дожидалась вопроса по типу "взаимно ли?", ответила сразу. Сама. Так проще. Глаза парня засветились. По настоящему, как будто там появились лучи утреннего солнца. Теперь оба молчали, улыбаясь смотря в глаза друг друга. - значит, ты теперь моя...девушка? - он чуть ли не раскрыл рот. Как же было не привычно, но радостно это произносить. - ну-у, предложения не было все ещё. - на невинно подняла глаза к небу. Вахит хохотнул, больше было похоже на радостный смешок. - ты станешь моей девушкой? - говорил он твердо, но улыбка срывалась с его губ. - да. - еле успев договорить вопрос, Вахит сразу же получил ответ. Они шумно дышали, от волнения. Даша смотрела в землю, а он на нее. Теперь она смущалась, а он сверлил взглядом, точно наоборот, как перед признанием. - чего засмущалась то? - он нежно положил руки на ее щеки, мизинцами прикасаясь к шее. Вахит едва поднял его голову, взгляд тут же оказался на нем. Щеки Даши розовели, то ли от мороза, то ли от смущения. Носочки их ботинок соприкоснулись. Его лоб прильнул к ее. Через секунду парень почувствовал Дашину ладонь на своей шее. Оба стояли с закрытыми глазами, наслаждались. А она же через шесть секунд почувствовала, что ее губы накрыли его. Первый поцелуй. Он нежно, еле прикасаясь, целовала ее, обволакивал. Поцелуй длился по факту лишь несколько секунд, а для них будто всю ночь. Чувственно, Даше это ощущение было впервой, ещё и с этим человеком, земля, на которой она стояла казалась космосом. Поцелуй завершился, а она прижалась к нему, встав на носочки. Он нежно запустил свои руки под дублёнку, передвигая руки по ее спине, волосам и талии. - мне нужно вернуть тебя брату, а то с чушпаном будешь ходить. - посмеялся Вахит. - вы не деритесь только завтра, ладно? - она гладила его шею, собираясь уже отлипнуть. - я не буду. Обещаю. - он поцеловал ее в висок. Они стояли в подъезде, около ее квартиры. Прощались молчанием. - до завтра. - говорил он, поглаживая ее руку. - до завтра. - подрагивающим от счастья голосом прощалась она, возвращая дублёнку. Девушка зашла в квартиру, закрывая дверь. Замок был явно расшатан, Вова сломал. Даша улыбалась, наверное, самой тупой улыбкой какой только могла. Глаза закрывались, щеки были холодными, а кровь горячей. - ну? Улыбаемся? Хорошо прошло? - зло говорил старший. - не начинай, я не маленькая. - она вовсе не собиралась злиться или обижаться, мысли были заняты лишь Вахитом. - не маленькая? Тебе пятнадцать. - с половиной. Вполне себе нормальный возраст. - она разулась и подошла к брату, обнимая. - бесполезно с тебя что-то спрашивать. - Вова закатил глаза и повел чуть ли не валившуюся с ног Дашу в комнату. - а как мне влетело потом. - хохотнул Вахит после воспоминаний про поцелуй. - ой, не хочу это вспоминать, кошмар какой. Я с Вовой две недели не разговаривала потом. - Даша недовольно отвела взгляд. Даша сегодня была в школе, подняться с кровати было, как всегда тяжело. Но вся ночь она не спала от перевозбуждения, радости и будто заново начавшейся жизни. Вахит тоже проснулся поздно, собрался и направился к качалке, где должны были быть Универсамовцы. - здорова. - первым его увидел турбо, пожал руки и вновь принялся за избиение груши. Пожал руки он ещё нескольким пацанам, как и комнаты старших вышел Вова. - доброе утро. - он смотрел прямо на зиму. - хорошо спалось? - интонация для других казалась через чур доброй, заботливой, что вызвало косые взгляды. Но Вахит то знал, что тон у Суворова злой, сулящий разборками. - доброе, доброе. - он усмехнулся. - разговаривать готов? Понимаешь же, что просто предупреждениями не обойдется? - понимаю. Давай разговаривать. - он кинул дублёнку на диван. - пацаны. Идите погуляйте. - взгляд Володи так и не отлипал на парня. Смотрел грозно, словно хищник на добычу. Но Вахит смотрел так же. Только турбо и ещё один достаточно близкий друг зимы знали, в чем дело. В Даше. Старшего послушали, все парни, которые были в качалке забрали свои куртки и вылезли на улицу, закрыв за собой дверь. - турбо, а че у них там? Че зима натворил? - спрашивал один парень, Илья. - а ты лезь в дела чужие больше. Быстро нос оторвут. - ну че? Достойный дохера? - Вова вновь разозлился, вспоминая, как вчера ломился в подъезд. - ну, достойный. - он дёрнул вверх головой, будто бросая вызов. - что-то ты приборзел. - в лицо Вахита, прямо по носу прилетает кулак. Тот пошатнулся, но на ногах удержался. - я когда ее с вами всеми знакомил, - удар уже в челюсть. Зима упал к дивану. - предупреждал, кажется, что если яйца хоть кто-то к ней покатит, - Вова не кричал, не говорил спокойно. Он, будто самый настоящий демон, рычал и хрипел. - то будут последствия. - Вова присел к зиме на корточки. - предупреждал? - в нос, видимо, он ударил хорошо, ведь кровь текла далеко не маленькой струйкой или каплями, Вахит размазывал ее по всей нижней части лица. Выражение лица было спокойно, но, конечно же, было больно. - предупреждал. Я яйца не качу к ней. - Вахит не собирался фильтровать то, что говорит. Хотел, чтобы Вова услышал то, что есть на самом деле. - да ну? А что ж ты делаешь, родной? - брови Вовы поднялись в ожидании ответа. - она мне нравится, я ее люблю. Яйца к ней турбо катил. Знаешь прекрасно. - любишь? А за любовь то свою отвечать готов? - вновь удар. Уже в живот. Вахит согнулся и через несколько секунд уже выплёвывал кровь, окрасившую его зубы. - готов. - он кашлял. Кровь лилась на пол качалки. В глазах парня двоилось, глаза периодически закрывались от боли. - готов...- удар в район брови. Рассечена. Из нее тоже кровь. - готов? Точно готов? - удар в окровавленную губу. - готов! - он кричал, рычал. Пытался доказать любовь к его сестре. - готов! - кулак правой руки крепко сжимал диван, а вторая рука опиралась на пол, не давая упасть зиме окончательно. Вова кивнул, укусив щеку. Встал. - ну, из готов, то вставай. Но учти, родной. Хоть раз увижу ее в слезах из-за тебя, если с ней что-то случиться из-за тебя... пиздец тебе, родной. - он протянул ему руку. Вахит посмотрел на Адидаса недоверчиво, будто ожидания ещё одного удара, но руку схватил. Старший поднял парня и закинул его руку к себе на плечо. Сам передвигаться в полную силу Вахит явно не мог. Спустя несколько ступенек, Суворов вывел Вахита на улицу. Недалеко стояло несколько человек, из них четко был виден Валера. Тот, увидев друзей, подбежал к ним. - чё такое, Адидас? Ты чё? - турбо поддерживал Вахита с другой стороны. - чё? Турбо, не лезь. Скажи спасибо себе же, что от сестры моей сам отвертелся. Ты бы на его месте был. Не в личности дело. - переборщил. Куда мы его ведём то? - ноги Вахита волочились по земле, он не отключился, просто был уставшим, ещё в его бездействиях виновен удар в живот. - к нам домой, куда ещё. К него дома бабушка, что ещё остаётся. - нет, - еле пробурчал Вахит. - Даша уже со школы наверное пришла. - еле было слышно смутно, голос дрожал. - тебе ж и лучше. Обработает. Мы бы все равно нормально не сделали. - трое уже были в двух домах от дома Суворовых. - нет. - вновь говорил зима. - ей плохо будет. Нет. - парень попытался встать на ноги и убрать руки от Вовы и Валеры. - тебе ещё раз врезать? Сопротивляться он удумал. Что о Дашке думаешь хорошо, конечно. - Вова усмехнулся, занося друга в подъезд. - Вов, ты? - послышалось из дальней комнаты. Далее шаги. Крик. - что с ним? - девушка подлетела к Вахиту, оглядывая лицо с уже частично застывшей кровью. Зималетдинов что-то бурчал. - Вов! - на грани истерики Даша посмотрела на брата. - принца своего чини. Потом поговорим. - старший повел Вахита в ванную и усадил на пол перед душевой кабиной. Суворов включил воду из лейки та сверху многочисленными струями полилась на голову Вахита, образуя так же лужи на полу. - ты чего издеваешься над ним? - кричала Даша выталкивая Вову из комнаты. А Валера так и стоял в коридоре. - Вахит, - она села к нему на пол, набирая в ладони воду и еле прикасаясь к его лицу. - родной, как так? Кто тебя? Опять эти суки разъездовские на вас лезут? - засыпала Даша вопросами, выключая воду. Лучше потом мокрой марлей оттереть кровь. - неа. - он закрывал глаза, откидывая голову назад. - а кто? - она еле подняла парня с пола и делала с ним несколько шагов, доходя до своей комнаты. - ладно, не отвечай. Потом. Пацаны отомстят. - она шумно выдохнула. Она даже не подозревала, что это сделал ее родной брат. Валера и Вова сидели на кухне, а Даша забежала туда за аптечкой и тут же выбежала. - хлопочет как. - усмехнулся Вова. - забрал ее вчера в десять вечера. - начал про вчерашнее Валере. - слава богу папы дома не было ещё. С кулоном каким-то вернулась. - Вова был недоволен, делал глоток воды. Девушка же старательно оттирала кровь с лица Вахита, стараясь причинить как можно меньше боли парню. Руки его были раскинуты, ноги висели с кровати, а сам он сидел, оперевшись на стену. Она кусала губы, руки, держащие вату, промоченную перекисью, дрожали, а глаза метались по лицу, стараясь найти хотя бы одну эмоцию на его лице. - Вахит. - она пыталась привести его в чувства, хотела, чтобы он сказал хоть что-то. - я не хотел к тебе идти. - мямлил он, Даша еле разобрала. - знал, что тебе больно будет. Виноват. - ту дурак что-ли? Чуть что, сразу ко мне беги, понял? Пацаны в качалке на похер сделают. - она прикоснулась ваткой к брови. Потом к губе. - понял. - его рука перехватила запястье девушки, поднося ее кисть руки к губам. - золотые руки. Не то, что у "пацанов в качалке". - он по-доброму спародировал ее, еле как улыбнувшись. Ей же было слишком беспокойно, чтобы ответить улыбкой на улыбку. - я обработала все, ложись, отдохни. Ещё лучше - поспи. Я выясню пойду у брата, что произошло. - она помогла Зималетдинову улечься, накрыла одеялом и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. - Вов, что случилось то? - она зашла на кухню и стала напротив двух парней. - вы целы, его одного выловили что-ли? И кто? - никто его не вылавливал. - он легко улыбнулся и встал со стула, ближе подходя к сестре. - молодец он. Ради тебя выстоял. Даю одобрение. - он положил руку ей на плечо. - чего? - она прищурилась. - это ты его что-ли? - голос стал тихим, беспокойным, и словно предвещающим что-то. Девушка схватила руку Вовы и посмотрела на его костяшки. Стёрты. Разочарованные глаза посмотрели на Вову, с пренебрежением и какой-то брезгливостью, откинув руку брата. - Валер, иди, пожалуйста. - не глядя на кудрявого произнесла Даша. Тот без вопросов встал, пожал руку Суворову и пошел в коридор обуваться. Девушка дождалась хлопка двери и начала. Сперва тихо, но с каждым словом тон становился все борзее и громче. - нахер мне такое одобрение не впилось. Ты для меня приоритетом был. Я правда хотела, чтобы ты был за эти отношения. Но не таким способом. Проверку устроил? Если на его состояние не смотреть, то выходит, ты меня оскорбил. Что я могу не того человека выбрать. Так выходит? - не истери, Даш. Это проверка от старшего брата. Нет в этом ничего зазорного. - нет в этом ничего...что? - крикнула девушка. - серьезно? Ничего зазорного? Ты моего парня избил! Если бы было наоборот, я бы с ним рассталась. Потому что ты для меня родной, близкий и любимый. Такой же родной, близкий и любимый мне Вахит! - она терла лоб от возмущения. Вова только вздохнул. - чего ты вздыхаешь? Мне тяжело на него такого смотреть! У меня слезы наворачиваются! Ты меня ни во что не ставишь! Ладно, драки эти ваши между группировками, но не своего же так лупить! Совсем ты с катушек слетел. - тон стал тише. - он обо мне думал хотя бы. Просил он тебя, не вести его сюда, чтобы я не волновалась? - ну просил. - вот этому человеку я важна. От тебя я этого не чувствую. Понимаешь? - нет, не понимаю. Я думал, ты мне на шею кинешься, мол, спасибо, Вов, за одобрение. Так ты мне тут сканда ещё устроила? Ничего не путаешь? - спасибо за избиение моего Вахита? - она покачала головой. Совсем она в нем разочаровалась. Не осталось в нем ничего человеческого. - пошел ты, Вов. - она развернулась и ушла в зал, не хотелось беспокоить Вахита. Две недели в его сторону она не бросали ни слова, ни взгляда. А потом узнала, что он уезжает на Афган. Придавшись воспоминаниям, про телевизор они совсем забыли, что-то жужжало на фоне, да и ладно. - а он мне и говорит, мол, почему я сюда встал. Я не понимаю, чё за наезда на меня, говорю: "чего прикопался?", он на меня смотрит, тоже не понимает ничего, оборачивается, а за его спиной универсам стоит. Места тварь эта разъездовская перепутала. Мы потом, короче, ходили, разбирались. - они сидели на кухне, в руках парня и девушки были прозрачные чашки с зелёным чаем. Даша периодически смотрела в окно. Не было видно ни одного окна, в котором горел бы свет. Было так спокойно, хорошо и тепло. На балконе давно висели сырые вещи девушки и парня, на столах стояли чашки с половиной выпитого чая, а Суворова чути ли не засыпала прямо на столе и стуле. - спать? - спокойно, улыбнувшись произнес Вахит. Он был бодр, будто только проснулся после многочасового сна. Даша молча согласилась, еле качнув головой. - ну, пошли. - он встал из-за стола, поставив чашку в раковину, дождался, пока Даша немного растормошится и встанет рядом с ним, и пошел в комнату. В его комнате ничего не изменилось. Возле стены стояла односпальная кровать, справа от нее письменный стол, который просто был загроможден всякими листами, зажигалками и различными штуками Вахита, которым просто нет места в остальных частях квартиры. Над столом окно и темные занавески, которые не пропускали свет внутрь комнаты и из нее. Они для парня были полезными. Иногда хотелось как можно дольше поспать, не видя белого дневного света и лучей солнца. Иногда, хотелось, чтобы его друзья или кто похуже не узнали, что он дома и не увидели горящий свет. На другой стороне комнаты стоял небольшой шкаф. По факту, комната была не такой уж и просторной, но из-за малого количества предметов в ней, казалось, что места в ней намного больше, чем есть на самом деле. Через несколько минут Даша уже мирно сопела в кровати Вахита, а он лежал на полу рядом с Дашей, улыбаясь, и стараясь заснуть после полученных впечатлений и долгожданной встречи с любимой.