La Carte

      Чонгук просыпается счастливым. Вот прямо так сразу, с утра. Теперь это постоянное его состояние.       Из кухни слышится тихая возня, нос щекочет аромат свежих булочек, и он широко улыбается. Чонгук знает, что будет дальше. Крепкий обжигающий кофе, смеющиеся глаза, горячие поцелуи. Именно так теперь выглядит его утро.       Потом они разбегутся по своим делам, чтобы вновь увидеться только ближе к ночи. Такая уж работа у них. Но зато утро принадлежит только им двоим.       Взъерошенный и босой, сонно щурясь, он появляется в кухне. Судя по румяным булочкам на столе, Тэхён проснулся давно. Взглянув на вошедшую милоту, он улыбается:       — С добрым утром, чудо!       Чудо тянется к нему — поцеловать! — и ворчит:       — И что не спится тебе?       Тэхён хмыкает в поцелуй:       — В самолете выспимся.       У них отпуск, наконец-то. Полноценный, двухнедельный, с самолетом, отелем и без телефонов. Такое счастье впервые за несколько лет. Обычно удавалось вырвать из напряженного графика Чонгука только несколько дней. Тэхёну было проще, но тоже не хотелось надолго оставлять Хосока одного.       В далекие путешествия не ездили, во-первых, не успевали, а во-вторых, — зачем? Им и дома хорошо, в тишине. Чонгук называл такой отдых «пенсионерским»: с прогулками в парке рядом с домом, с обязательным посещением Диснейленда, который обожал Тэхён, с уютными вечерами перед телевизором, когда совсем неважно, что там показывают.       И вдруг Чонгук решил, что они обязательно должны побывать в Париже. Тэхён не спорил, Париж так Париж. Он теперь мог спокойно покинуть Хосока на две недели, потому что в их ресторанчике произошли значительные изменения, — у них поменялась концепция. Ну как, поменялась… Просто появилась, наконец-то.       Нет, в высокую кухню они не суются, «чтобы не создавать Чонгуку конкуренцию», — именно так формулирует это Хосок, не обращая внимания на смех Тэхёна. Теперь к ним приходят семьями, вместе с детьми.       Они сделали ремонт, обновили интерьер и изменили часы работы. Зал всегда полон, иногда приходится вводить бронирование столиков. На кухне, к огромной радости Хосока, теперь три настоящих повара и два «поваренка», как называет их Мэгги.       Мальчишки знают, что с этой кухни начал свой путь знаменитый шеф Чон Чонгук, и оба надеются когда-нибудь стать такими же успешными.       Сам Чонгук тоже бывает здесь. Не так часто, как хотелось бы, но все же. Когда-то в юности он хотел сделать из этого ресторанчика самое популярное заведение Нью-Йорка. Много позже ему пришло в голову подарить своему любимому шикарный ресторан. Но когда он всерьез задумался об этом, то понял, что Тэхёну это не нужно. Ему комфортно на этой маленькой кухне, рядом с Хосоком и Мэгги.       И Чонгук поступил по-другому. Своей любовью он окрылил Тэхёна и позволил ему взлететь. И оказалось, что именно этого и не хватало, чтобы смотреть не под ноги, а в небо.       Счастливый и окрыленный Тэхён теперь мог горы свернуть. Но пока остановился на одном, отдельно взятом ресторане. Они с Мэгги так фонтанировали идеями, с такой энергией воплощали их в жизнь, что Хосок, утомленный их деятельностью, периодически мечтал отползти куда-нибудь в угол, в тишину.       Но Мэг выдергивала его оттуда, сдувала пыль и паутину, нежно целовала и вновь ставила в самый авангард, внушая ему мысли о его же незаменимости и уникальности.       Тэхён с улыбкой смотрел на друзей, но иногда сам себе напоминал Хосока в стадии отползания. Чонгук терпеливо выжидал несколько дней Тэхёновой хандры, а потом устраивал какой-нибудь офигенный сюрприз, и крылья Тэхёна вновь расправлялись, и он готов был лететь дальше и выше.       Париж не входил в линейку сюрпризов для Тэхёна. Но Чонгук вдруг решил, что ему, Тэхёну, жизненно важно побывать там. Да и самому вдруг захотелось вновь пройтись по пыльным улочкам старого Парижа. Он ведь так и не успел узнать его за тот год. ***       Самолет на удивление мягко оторвался от земли. Им предстоит лететь шесть часов, чтобы затем целых две недели провести в прекрасном городе, столице любви и романтики.       Тэхён будет любоваться Парижем, впитывать его атмосферу; а Чонгук будет любоваться им, своим Тэхёни.       После отпуска в телефоне Тэхёна окажется огромное количество фотографий парижских улочек, домов и местных жителей. А в телефоне Чонгука, в не меньшем количестве, будут фотографии только одного Тэхёна, лишь фон будет меняться.       Они будут ужинать в маленьких ресторанчиках, профессионально обсуждая каждое блюдо, а потом отправятся встречать рассвет в Булонском лесу.       Легкий ветерок с Сены растреплет мягкие волосы Тэхёна во время речной прогулки, и Чонгук, растопырив пальцы, будет пытаться причесать его.       Они просто будут вместе, всегда держась за руки. Будут всегда. Мечты сбываются.       Тэхён не собирался становиться ничьим счастьем, и уж тем более счастьем мальчишки с оленьими глазами. Он просто научил Чонгука мечтать и сделал все, чтобы эта его мечта осуществилась.       А Великая американская мечта самого Тэхёна тоже, наверное, сбылась. Только вот не совсем обычная она у него. Черноглазая, немножко нахальная, с упертым характером. Красивая такая мечта…

━━━━━━ ◦ ❖ ◦ ━━━━━━