Защита

Даня шёл по мокрому асфальту босыми ногами. Частички неровной, грязной дороги больно выбивались ему в кожу, отчего тот немного запинался при ходьбе. Грязные штаны, надетые на нём были порваны в коленях. На ногах текло немного крови от удара об асфальт. Куртка одета совсем не по погоде. Даня не планировал эту прогулку и надел первую попавшуюся ветровку. Его тело дрожало от холода и он старался согреть свои руки перетерая их. Его горло болезненно саднило. Совсем недавно он сорвал его, когда кричал о помощи. От глаз виднелись засохшие дорожки слёз, которые тот активно старался скрыть. Бок болезненно саднило и тот сжал его руками, чтобы утихомирить боль, однако это не помогло. «Блядь» — выругался он про себя, стараясь не забывать передвигать ноги, чтобы дойти до дома. Каждое движение приносило боль, но он старался контролировать свои мысли и не впасть в панику. В далике виднелся родительский дом. Старая хрущёвка, которая была построена довольно давно. В ней Даня провел своё раннее детство. Гулял с друзьями во дворе, купался в речке, готовил свой первый завтрак с отцом. На его сердце теплело при любом воспоминании об отце. Он всегда оставался для него самым дорогим человеком. До сих пор парень помнит сказки на ночь, которые ему читал родитель. Во время прочтения сказок Миша всегда укрывал его одеялом и садился рядом. «— Давным-давно жили были…» — каждая сказка начиналась с этой незамысловатой фразы. Сказки были похожи друг на друга и всегда читали морали о правильности жизни. Мир, дружба, любовь — три главных слова, которым научил его отец. Он всегда был для Дани защитником. В любой ситуации он стоял за него. Прятал мальчика за спину и выходил на разборки во дворе. Кричал на директора, когда тот превышал рамки разумного и не думал о выражениях в сторону Дани. У мальчика накопилось много воспоминаний о своём детстве и о отце, поэтому сейчас ему нужен родительский дом. Ему нужна защита. Стоя у порога Даня задумался: «Войду сюда, как собака побитая» — Немного ухмыльнулся своим мыслям. Улыбка кривая, вызванная тревожностью. Постучав в дверь он немного сжал свои руки, выжидая момента, когда перед ним появиться заветный человек. — Кого там принесло? — воскликнул Михаил, не желая открывать дверь незваному гостю. Даня поджал губы. Он не находил объяснения этого случая — Твою мать! — более грубым тоном крикнул он. По шагам было слышно приближение человека к двери. Даня закрыл глаза, вдыхая воздух в лёгкие. Мужчина повернул замок и открыл дверь. Он выглядел раздражённо. Сжатые кулаки и широко открытые глаза говорили о нелучших намерениях, однако когда тот увидел перед собой своего ребёнка, то его выражение лица резко изменилось. — Даня, ты чего? — с дрожью в голосе проговорил Московский. Подняв брови Михаил взглядом прошёлся по своему сыну и увидел там не то, что ожидал. — Пап…- смог выдавить из себя Данил хриплым, еле слышным голосом — Там в переулке напали пару человек. Михаил в миг почувствовал беспокойство. Его сердце сжалось от слов о переулке, который всегда наполнен бандитами. От потер свой лоб рукой и сказал: — Заходи, сейчас аптечку принесу. В их семье часто происходили драки и Михаил давал своему ребёнку уроки по самообороне, но этот случай выделялся из обыденный жизни. Миша понял это сразу, когда увидел своего сына. Даня не был слабаком и если его смогли тронуть, то противник явно был не простой. Вдруг Московский осек себя на размышлениях и обратился к сыну: — Сколько их было? — Четверо — громче ответил Даня. Факт того, что сейчас он в безопасности приносил ему больше уверенности. «Суки» — выругался про себя мужчина. — Иди сюда, сейчас обработаю — Михаил подошел к своему сыну и начал бинтовать его бок — Пока что так, завтра в больницу — Даня закусил губу, испытывая небольшую боль от перевязки. Михаилу больно смотреть на него. Побитый, грязный и униженный Даня сидит рядом с ним. Его руки подрагивали от ярости. Он обязательно заплатит тем ублюдкам, которые не умеют выходить на честный поединок. Закончив перевязывать он спросил на последок: — Ты как? В ответ он услышал тихий плачь. Плачь по причине унижения, нежели боли. Московский обнял его за плечи прижимая к себе. Он поглаживал его по спине, давая защиту. — Ублюдки за своё ответят — шепотом сказал Михаил и потрепал своего сына по волосам. Плачь услилился, но Миша не выпускал его из своих объятий, давая немую поддержку.