You are my special, we are special

Сукуна изводил Юджи. Делал он при том это настолько искусно, что его статус короля проклятий казался довольно сомнительным в своей подлинности, поскольку ему бы больше подошло: «король самых конченных шуток» или «великий царь доставания людей». Вариаций может быть уйма, но это пока самые подходящие по мнению Итадори. В будущем он обязательно придумает еще парочку, а лучше вообще так десяток. К слову, он как-то пытался их применить в моменте. Но, собственно, самого Сукуну не просто не волновали подобные «клички», а его это не заботило от слова «совсем», считая, что все сказанное его жалким сосудом, который лишь временно ограничивал силы величайшего — полная туфта, не заслуженная быть даже услышанной. После каких-либо ответок Юджи, Сукуна коротко смеялся, а затем, когда парниша думал, что наконец победил в этой бессмысленной битве, демон выдавал настолько колкую издевку, от которой у мага аж кровь под кожей столбенела. В общем, по определению уже можно понять, что вести оскорбительные перепалки с королем проклятий было не столько бессмысленным занятием, а сколько чересчур самоуверенным и безнадежным. Как говорится, «монетка с одинаковыми сторонами». Сперва Сукуна доставлял Юджи значительное число неприятностей. Из самых мелких было: сбивать первокурсника с толку, мешая спокойно обдумать даже самые простые, бытовые действия, Например, однажды, когда Итадори только-только переехал в общежитие, и с шуточками Сукуны еще не был толком знаком, он, будучи довольным прошедшим наивкуснейшим плотным ужином, случайно выбросил грязную после еды тарелку в мусорку, а использованные салфетки, которые должны были сейчас лежать там, где посуда, уже размокали в раковине. С непривычки парниша долго ненароком прислушивался к новому и, сеющему неприятности, голосу в разуме. Но со временем Юджи научился контролировать путем простонародного игнорирования такие своеобразные всплески эмоций «величайшего», что выражались в этих мерзких шутках. И несмотря на существование еще одного способа, но более эффективного — применение особой техники на затыкание несущего нескончаемую брань рта — метод игнорирования отнимал в разы меньше сил. Не то чтобы Итадори боялся или не был уверен в своей выносливости на такую простую технику, ведь стоит помнить, что у него ее в избыточном количестве, а скорее он из принципа не хотел и одну тысячную части своей энергии тратить на Сукуну. Он также, как и Ремен, считал второго ничтожеством. Сильным, но ничтожеством, не заслуживающего быть услышанным. Хоть в чем-то они сходились в мировоззрениях друг друга. И раньше вариант с тотальным игнором всегда одерживал блистательный успех, потому что Итадори действительно было всегда «фиолетово» на то, что ему говорил этот самый «рот». Но вопреки всему, сейчас он не мог так просто закрыть глаза на уже привычные словесные потоки от Сукуны, который в свою очередь обрадовался наконец, что нашел ту самую слабость бедного парня и теперь может раздражать его в полной мере, а если поднажмет, то так вообще сломает пацана. Этого он и добивался с самого первого дня «поселения» в теле парнишки. И Юджи ломался. Ломался, потому что уже не выдерживал слышать в очередной раз до безобразия пошлые присловья о сэмпае от гнусного «короля». Недавно, они, только Итадори и Годжо, перед которым Юджи, между прочим, все еще было ужасно стыдно за ситуацию в кафе, хоть учитель даже не догадывался о подробностях; стояли и обсуждали детали прошедшей миссии: как быстрее мог расправиться с проклятием Итадори и какие ошибки допускал в ходе боя, как вдруг в голове прозвучал до боли надоевший голос: «Эй, сопляк, как думаешь, его пальцы хорошо натренированы? А что, если …», а дальше, зная натуру и характер Сукуны, уже можно предугадать, чем же заканчивались такие предложения. Да кто-нибудь уже со смелостью мог писать страстные романы о Юджи с учителем, опираясь лишь на одни только издевки от Сукуны. Как правило, в такие моменты Юджи моментально подавлял мага проклятий в себе, теперь ему уже было наплевать с высокой колокольни на свои же принципы. Однако, сам он впоследствии проваливался в мысли и задумывался о недавно услышанном. Учитель все продолжал что-то подробно объяснять, при этом применяя активную жестикуляцию. И пока Юджи следил за этими самыми длинными пальцами, к тому же, очень даже красивыми, то постепенно краснел. Он стал привыкать понижать уровень энергии в себе каждый раз, когда общался с сэмпаем, в особенности после того самого случая, когда из-за очередного выпада старшего маленький «дружок» Итадори не смог усидеть на месте. И только благодаря этому самому подавлению Сукуна не мог говорить что-либо вслух. Впрочем, как на зло в разуме все равно ведь мог. Итадори завидовал прошлому себе; время, когда ему было совершенно по барабану на то, что там этот Сукуна язвиво бормотал. Но как только в жизни парня появились странные и необъяснимые чувства к одному человеку, так величайший в истории король проклятий возрадовался сему событию и еще больше почувствовал себя непобедимым и неповторимым. Когда смущение накатывало на юношу огромной волной, подобной цунами в один-два балла, Итадори пытался в миг придумать тупую, возможно даже наивысшей степени, причину, чтобы поскорее сбежать и скрыться с глаз Годжо. И повязка, которая по своей идее должна была хоть как-то снять это самое напряжение в беседе, поскольку большинство людей смущает зрительный контакт и доставляет некий дискомфорт, так Итадори и здесь отличился; даже когда глаза Сатору были прикрыты, юный маг дико смущался находиться рядом с блондином. А когда тот снимал мягкую черную ткань с лица, так Юджи вообще был готов провалиться под землю до самого накаленного ядра и сгореть где-нибудь там дотла. Хоть Юджи часто вел себя не очень смышлено, о чем ему часто говорили все вокруг, сам он это прекрасно понимал. Также ясно, как и то, что его резкие вбросы по середине разговора с Годжо из разряда: «Сори, я там в комнате кастрюлю починить должен» или «Ох, чувствую всем нутром, что пора помочь Мегуми найти его носки с котятами, простите, сэмпай!», а затем отчаянно прибегал к бегству — ну, выглядит как минимум очень странно. Но не мог он придумать чего-то умнее. Он будто бы нарочно говорил такие небылицы, чтобы старший понимал это и знал, что его ученик ему не лжет, а намеренно мелет чепуху, чтобы сбежать, что есть у него на это особые причины. Юджи боялся, что тот день в кафе, когда он валялся в общественном санузле, сжимая руками рот, а потом еле выкарабкался оттуда, вновь повторится. Он старался не вспоминать тот пережитый ужас и считал лучшим решением просто пресекать все мысли на корню и забывать обо всем. Не зря же он учился контролировать свои эмоции? Да, так Итадори Юджи решил предпринять самое верное и лучшее решение в своей эдакой проблеме — забить на нее! Чувства к Годжо Сатору? Возможно. Но не более, чем просто легкая симпатия. Нужно ли сказать старшему об этом? Ни. За. Что. Стоит ли делать с этим что-то? А фиг его знает. После очередной изнурительной тренировки Юджи решил прогуляться по территории колледжа. Изначально планировалось, что он пройдется вместе с Мегуми, но Фушигуро твердо настоял на том, что ему необходимо еще некоторое время на отработку своих навыков с шикигами. Итадори пожал плечами и понимающе кивнул, после чего оставил друга наедине с собой. Конечно, он мог остаться с Мегуми, но сколько раз ни пробовал, выходило это коряво в какой-то степени и бессмысленно, так как его товарищ обладал все-таки специальной техникой, с которой Итадори не был ознакомлен, и совладать ему с ней будет слишком тяжело; поэтому и просто болтался рядом, маша кулаками, на этих дополнительных тренировках. А затем попросту стал уходить по своим делам, отдавая больший приоритет кратковременному отдыху, нежели недолгой практике. В последнее время в магическом колледже было тихо. С одной стороны это не могло не напрягать, не зря ведь твердят мудрецы о затишье перед бурей. Однако с другой стороны, Юджи пользовался моментом и валял дурака, не думая о чем-то серьезном. Веселился с друзьями, отдавал всего себя на тренировках и миссиях, в общем, проживал обыкновенную повседневную жизнь, которая дарила радостные воспоминания. Вот бы всегда все было так стабильно и ровно, но ведь понадобилось же Юджи навлечь на себя неприятности в виде спутанных, как потерянный клубок ниток на чердаке в дальнем пыльном углу, чувствах. Пока он брел вдоль дорожки, то думал о разном: о том, как вчера снова сбежал от Годжо, потому что в голову полезли странные мысли. И было бы намного принять этот факт, если бы это снова оказались проделки Сукуны, но… Увы, Юджи сам стал думать о таком. Может быть, он как сосуд поддался влиянию демона и поэтому его посещали такого рода думки? — Годжо, ты как был дураком, таким и остался, — девушка смеется, хлопая ладошкой в районе бедра по длинной юбке. Итадори резко остановился и спрятался за дерево, скрывая свое присутствие по максимуму. Он не успел сообразить о том, почему он решил спрятаться, но уже держал уши востро. Недалеко от него находилась беседка, около которой стояло двое людей. Одним из них была Утахимэ, которая продолжала тихо смеяться, а рядом с ней стоял Годжо. Итадори прищурился и разглядел, как учитель мягко улыбался, также смеясь. В груди кольнуло. Сильно кольнуло. Юноша рефлекторно положил ладонь на грудь, будто бы так мог унять появившуюся боль внутри, но, как и было ожидаемо, не помогло. То есть, учитель был другого отношения к ней? И почему учительница киотского подразделения колледжа сейчас смеялась так, будто не она неделю назад чуть ли не проклинала блондина ярой бранью? — М-м, спасибо, приму к сведенью, — говорит Годжо, убирая руки в карманы. Он стоял в уверенной позе, медленно покачиваясь из стороны в сторону. После соревнований с киотской школой, Иори частенько появлялась здесь. Из-за отчетов, а также, из-за того, что здесь находился главный корпус колледжа, и все дела решались непосредственно. Однако Итадори подумывал о том, что причина таится совсем в другом. «… С Утахимэ-сэнсэй они просто друзья. Все лишь шутят об их «союзе»…» А так ли это? Точно ли шутки, остаются просто шутками? Может быть, для них имеется все-таки какой-то веский повод? Неспроста ведь все единогласно решили о том, что Годжо и Утахимэ хорошо смотрятся вместе? — Утахимэ-тян, ты что-то плохо выглядишь, неужто перерабатываешь? — спрашивает Годжо, склоняя голову набок. У Итадори снова кольнуло в районе сердца. Нет-нет-нет… — Эй, может прекратишь уже свои забавы с обращениями? Какая я тебе «тян»? — девушка перекрещивает руки на груди и выглядит возмущенно, но по ней было видно, что она говори это полушутя, будто бы это было частью какой-то игры. Их, в первую очередь, игры. Что-то интимное и личное, что не касается остальных. — Не доросла еще, — отвечает Годжо и довольно смеется. — Ах ты! Итадори отвернулся, опираясь спиной об дерево и скатился по нему вниз, приседая на колени. Он не должен был сейчас так нагло подслушивать разговор Годжо с кем-то. Точнее… Разговор двух преподавателей, да. Это некрасиво и невежливо, в конце концов, они старшие, которых нужно чтить и относиться с достоинством, а не вот так грязно сидеть за деревом, используя их разговор в личных целях. Старшие… Примерно одного возраста… Юджи аккуратно выглянул из-за дерева, осматривая стоящую пару, что продолжала непринужденно болтать, временами обмениваясь привычными друг для друга колкостями. Годжо был чуть выше Утахимэ, а он в свою очередь была повыше Юджи, да и вместе они смотрелись куда гармоничнее и так, как надо. С чего вообще Итадори осмелился даже просто подумать о том, что он мог бы быть в каких-то особых отношениях с сэмпаем? Почему вообще так легко допустил ту мысль, что у него с блондином особенная связь? Он со всеми общался также, как с Итадори. Ему в разы будет лучше с Утахимэ. Милая девушка, к тому же, очень даже красивая. Может быть, Годжо находит в ее злости что-то милое? Юджи часто видел в мангах, как девушки злятся, а парни, что влюблены в них, любуются этим. Или Годжо находит очаровательным черты ее лица? Может, шрам на ее лице добавлял еще большего шарма в ее образ, делая ее более неотразимой в глазах учителя. Вдруг, он также любовался этим шрамом, как Итадори глазами Сатору. Плохо дело. Вокруг все становилось размытым. Взгляд не фокусировался ни на чем, а отвлечься не выходило. Позади слышался смех двоих людей. Они уже давно нашли свои дополняющие половинки. Их души нашли успокоение друг в друге. Нашли эту глубокую связь. И никто им больше не нужен. На людях строили из себя грызущуюся парочку, а наедине мило кокетничали. Да, видимо такие отношения подходят Годжо. В этом он нуждается: в высокой и красивой девушке с длинными волосами, которую знает со школьных времен и не готов уже открываться для кого-то еще. — Какой же я идиот, — шепчет Итадори, снова оборачиваясь назад. — Идиот? Ты не просто идиот, ты породил такое понятие, как идиотизм, — Юджи застыл от неожиданности. Он настолько погрузился в себя, что позабыл заблокировать возможность Сукуне говорить. Тот на радостях продолжал, — Пацан, могу сделать тебе одолжение: я легко могу дать знать белобрысому о том, что ты спишь и видишь, чтобы он не девку поимел, а тебя, — он смеется со злорадством, и Юджи все же находит в себе силы заткнуть его. Он медленно поднимается и тихо крадется в обратную сторону, подальше от недалеко стоящей беседки. Когда он уже отошел на достаточное расстояние от тех двоих, то тут же рванул. Бежал он недолго, но очень быстро. Вот-вот, и он сейчас запнется о корень какого-то многолетнего дерева и покатится кубарем по склону, но все же выдерживает равновесие, ловко перескакивая через любые неровности и бугорки в земле. Озеро. То самое озеро, на которое они вместе с Годжо смотрели тем поздним вечером. И Юджи соврет, если скажет что не почувствовал себя действительно особенным в тот момент. Он думал, что только с ним Годжо позволяет себе так расслабиться и просто поговорить о своих мыслях, о чем-то глубоком, что его тревожит. Но как же Итадори ошибался. Как же он был самонадеян и… Жалок? Действительно, он лишь подросток, вот-вот вступающий во взрослую жизнь. Ни опыта, ничего. Ни шарма, ни очаровательности. Да с чего он мог нравиться Годжо? Что за глупости? Юджи не понял, когда он успел так быстро переключиться на страдание из-за невзаимности, ведь он сам и не был уверен в своих чувствах однозначно. Но все-таки глубоко внутри души покоилась построенная надежда на обоюдность чувств. Наверняка старший не видит в Юджи кого-то более, чем просто своего ученика. Он проявлял к нему достаточно заботы, как и должны делать все учителя, такова суть их профессии. В первую очередь, они наставники. И ничего не может быть больше, чем просто эти понятия. Вот с Утахимэ он вполне мог построить что-то подобное любви. Может быть именно с ней он чувствует легкость на душе? Но ведь это замечательно, не так ли? Тогда почему Итадори сейчас еле сдерживает слезы? Он пинает какой-то мелкий камушек, который отскакивает от земли и проскальзывает по поверхности воды, оставляя под собой разводы в виде расплывающихся кругов, а затем тонет, опускаясь на самое дно. Юджи садится на землю и утыкается лицом в колени. Идиот. Самый настоящий. Не хотелось признавать, но Сукуна прав, но Итадори самый настоящий придурок. Его злило все: почти душило то непонятное чувство, которое сильно било по парню, стоило ему осознать, что сейчас сэмпай беззаботно болтал со своей подругой юности, и выглядел при этом очень даже радостным, но больше всего Итадори злился на самого себя. Как он мог вот так взять и потерять контроль над собой, влюбившись в своего учителя? Годжо всегда дарил ему тепло и крышу над головой, поручился за него, решив спасти и дать шанс на жизнь. А Итадори что? Просто испытывал странные эмоции и тихо плакал из-за какой-то чепухи в голове у озера. Надеялся на что-то, а потом осознавал, что ненароком построил эти самые глупые надежды, которые ни к чему не приведут. Как же по-детски Итадори сейчас себя вел. Сам что-то надумал, сам же и поплакал. Он что, в романе каком-то? Или может быть главный герой слезливого фильма с жанром комичной драмы? Итадори до последнего отрицал, что имеет чувства к Годжо. До последнего пытался описать их как угодно, но точно не влюбленностью. Но как же ему было больно понимать тот факт, что сейчас сэмпай о чем-то болтал с Утахимэ, и наверняка даже не задумывался о Юджи. Видимо, думает о нем лишь в моменты тренировок или миссий. И только Итадори, как самый настоящий дурак, думал о Сатору каждый день, каждый час, каждое мгновение. Но, может быть, все же у Итадори что-то дернуло в башке? Может он с ума сошел? Может это и не влюбленность вовсе? Вода в озере не колебалась, покачнуть ее могло лишь легкое дуновение или рыбы, что изредка плескались по всей видимости в поисках какой-либо пищи. Быть может какая мелкая букашка упала в воду, и они смогут полакомиться ей? В прозрачной глади отражалось голубое небо и птицы, высоко парящие в нем. Свободные, не думающие ни о чем; заботы завтрашнего дня не являлись для них чем-то важным. Взглянув на них, Юджи показалось, что они также в душе плакали, обреченно понурив свои клювы. Летите лучше дальше, птички, не думайте ни о чем. К хорошему это явно не приведет. Итадори лежал в кровати, ворочаясь то в одну сторону, то в другую. Мегуми, которого уже порядком это начало подбешивать, сказал вдруг, приподнявшись: — Что тебе не спится? Юджи был настолько погружен в свои мысли, что от неожиданного возгласа Фушигуро вздрогнул, испуганно повернув голову. — А я думал ты спишь уже, — отвечает Итадори с легкой улыбкой, принимая сидячее положение. — Заснешь с тобой, — Мегуми устало вздыхает и поворачивается к подушке, чтобы взбить перину внутри нее для мягкости. Он легко хлопал по ней, щупая пальцами внутренности подушки, которые стали в разы мягче и теперь мышцы головы и шеи могли сполна отдохнуть. — Просто… — Итадори рассматривает свои пальцы, то сгибая их, то обратно выпрямляя, и пытается найти в себе хоть какую-то решительность, чтобы спросить о следующем у своего друга. В себе он уже не мог все это держать и с тяжелым выдохом начинает издалека, — Представь, что ты увидел, как я разговариваю с кем-то другим. Как бы ты отреагировал? Он посмотрел на шатена, который остановился бить подушку и медленно развернул голову к Итадори, чтобы убедиться во вменяемости соседа. И если тот выглядел до редкости серьезно, словно этот вопрос всей его жизни и смерти, то Мегуми все еще неуверенно смотрел на Юджи. Что там у него в голове вообще, черт возьми, происходит? Фушигуро уложился обратно, поудобнее устраиваясь, затем накрывается одеялом и недолго молчит. Спустя какое-то время он отвечает уже поникшему Итадори: — Я не понимаю, я тебе запрещал с кем-то общаться? Юджи издает недовольный хмык, тут же вспоминая свой предыдущий вопрос. Поняв, что он не совсем верно его задал — ведь Мегуми та еще вычислительная машина, которая кроме единицы и нуля ничего не воспринимала, значит нужно разжевать получше. — Да нет же, просто… Испытал бы ты какую-то злость или что-то вроде там… Обиды? Что я не провожу это время с тобой типа… — Итадори чешет затылок, глядя куда-то в пол, пытаясь подобрать верные слова для описания ситуации, но и при этом не «попалиться» с основной ее частью. Дурак, отрицающий и страшащийся очевидного, которое Мегуми еще с первых дней приметил. — Нет, Итадори, мне было бы все равно. С этого дня я разрешаю тебе общаться со всеми, с кем ты так хотел поговорить, но боялся, что я отвешу тебе за это тумаков. — саркастично выбрасывает Мегуми, разворачиваясь к стене с прикрытыми глазами. — Ну, Мегуми! — хнычет Юджи, — Я ведь серьезно. Фушигуро посмотрел на стену перед собой. Он заметил, что последнюю неделю или даже чуть больше, Юджи стал рассеянным; терялся в самых заурядных вещах, путал элементарное лево и право, как, например, на вчерашней миссии, из-за чего отхватил по лицу со звонким хлестом. Видимо, пришла пора помочь другу снова. — Если ты увидел кого-то там и испытал такие эмоции, то значит этот человек вызывает у тебя неоднозначные чувства. — Мегуми и сам старался подобрать верные слова, чтобы не выдать то, что он знал, но ему это давалось чуть легче, чем Итадори, из-за собранности и спокойности, — И эти злость и обида проще называются всего лишь одним словом, идеально описывающим твою ситуацию — ревность. — Ревность? — повторяет Итадори, внимательно глядя в пустоту. — Да. Ревность. — подтверждает Мегуми, — А теперь, спи уже спокойно. Итадори послушно лег на постель, прижимая к себе скомканным куском край одеяла. Он медленно повернул макушку в сторону Мегуми. Похоже, что тот решил окончательно заснуть. И почему после разговоров с ним, розововолосый всегда думал, что Фушигуро попадал прямо в точку и говорил самые лучшие из возможных слова. Может, его напарнику стоило пойти в психологи? Юджи поднимает телефон с тумбочки, поднося к лицу, и щурится от резко появившегося яркого свечения экрана. Он вводит пароль и смахивает пальцем по сенсору, заходя в браузер. Стучит пальцами по виртуальной клавиатуре и нажимает на стрелочку с «энтером», запуская поиск информации. Колесико загрузки крутится в центре экрана, напоминая собачку, что игралась со своим хвостом, пытаясь его догнать и укусить. По какой причине может появляться ревность? Запрос высвечивается в верхней строке экрана, а снизу списком выходит множество статей с выделенными ключевыми словами, которые искусственный интеллект определил, как подходящий ответ на вопрос пользователя. Найдено: Неуверенность в себе… Найдено: Травмирующий опыт… Найдено: Негативные установки… Найдено: Перемены в отношениях… Найдено: Внешние факторы… ещё Хорошо, это все понятно, но можно ли найти более подходящий ответ? Что-то вроде: «Итадори Юджи, вы испытываете ревность к своему учителю, потому что вам просто-напросто скучно и нечем заняться. Не переживайте, все в порядке, так у всех. Даже у каменного Фушигуро Мегуми. Да-да, он тоже плачет каждый раз, когда видит Утахимэ с Годжо, ха-ха-ха!». Томно вздохнув, Юджи заходит на какой-то портал. Крупным заголовком сверху высвечивалось: «Не могу понять что со мной происходит, помогите!», а далее шрифтом поменьше шло: flower_ryokaa| Обычный пользователь: Здравствуйте! У меня возникла такая проблема, что я не могу распознать и трезво проанализировать свои эмоции. Дело в том, что мне небезразличен один человек. Но не подумайте лишнего, мы простые коллеги по работе в офисе. Так вот, сегодня я видела, как он открыто флиртовал с нашей секретаршей. И почему-то я ужасно приревновала его к ней. С чем это может быть связано? Помогите! Я окончательно запуталась в себе. Юджи кивает, шурша волосами по подушке, пытается принять всю ситуацию на себя. И это было довольно просто, потому что чем-то его обстоятельства были очень схожи с историей этой девушки. Он свайпает пальцем и видит ответные комментарии отзывов на этот пост. Так здорово, что людям не безразлична какая-то незнакомая девушка, которую они в жизни не увидят, но зато помогут ей словом в интернете. Вопреки всем ожиданиям, некоторые из личностей были немногословны: user9499920 | Обычный пользователь: Ха-ха, что за детский сад штаны на лямках?))) — Ответ пользователю user9499920 от flower_ryoka Простите, но раньше меня никогда не интересовало подобное, поэтому я и нахожусь сейчас в затруднительном положении… lubitel98_qw | Обычный пользователь: Тебе зачем мужик такой, который флиртует со всеми подряд? Шли его!!!!! Таких сразу гнать надо! itachi_masakiwa11 | Обычный пользователь: извините, а где тут рецепт шоколадного торта найти? Итадори поджимает губы, продолжая листать экран. Да уж, люди, что в жизни, что в интернете — одинаковы. Вдруг он натыкается на комментарий пользователя, который был помечен особой меткой «высший разум». Юджи и до этого увидел, что все предыдущие пользователи были отмечены, как «обычный пользователь», но не обратил на это особого внимания, думая, что это система так выдает. А оказывается, на этом форуме еще и ранг можно себе наработать? yourpowerisyou_097 | Высший разум: Здравствуйте! Разрешите мне пробраться к истокам Вашей проблемы и кратко разобрать определение такого понятия, как ревность. Ни сколь не сомневаюсь в Ваших познаниях, но так будет удобнее для дальнейшего обсуждения. Обычно ревность возникает, когда эмоциональная связь становится эмоциональной зависимостью. Причина ревности заключается в страхе недополучить внимание объекта ревности, потерять внимание и его любовь. Основным фактором появления ревности является страх наличия угрозы, причем как реальной, так и мнимой. Что же касаемо непосредственно Вас, то вы отрицаете свои чувства. Это нормальная реакция, поскольку у вас могут быть разные на это причины, но лично я Вам первоначально посоветую принять ту мысль, что Ваш коллега нравится Вам в романтическом плане. Мир от осознания этого совсем не рухнет, а Ваша жизнь возможно приобретет новые краски. Напоследок хочется также добавить, что ревность — не всегда здоровое проявление эмоций. Стоит обратиться к специалисту в ходе усугубления ситуации, чтобы, как говорится, пресечь происходящее на корню. Или же, самым рациональным решением будет обсуждение проблемы с Вашим партнером. Удачи Вам, и я надеюсь, что у Вас все наладится! Благодарю за внимание! Итадори отключил телефон и положил его обратно на тумбочку. «Но лично я вам посоветую принять ту мысль, что ваш коллега нравится вам в романтическом плане.» Чувства к Годжо Сатору? Да. Нужно ли сказать старшему об этом? Нет. Стоит ли делать с этим что-то? Скорее всего, нет. Ведь мир не рухнет, правильно? Не развалится? Итадори засыпает и последняя мысль, что мелькает у него в голове, так это то, что Годжо до безумия обожает клубничные моти. Стоит их поискать завтра где-то в городе. Утахимэ ведь ему их не дарила? Хоть здесь Итадори сможет отличиться? На утро Юджи на удивление бодр. Настолько, что провел целый час на утренней пробежке, а затем веселой походкой отправился в освежающий душ. Он выдавил ароматный гель с запахом манго и кокоса на руки и стал натирать меж ладоней. Мыло эмульгировало с водой, образуя мягкую пену, которую Юджи стал натирать на плечи, скользя ладонями по ключице и ниже. Глубоко в душе он все еще чувствовал себя паршиво из-за вчерашнего. Но нужно ведь двигаться дальше. Сегодня у него ответственная миссия, которая требует от мага максимальной концентрации и фокуса на ней. Юджи встает под поток воды из душа, разглядывая внизу на плитке уходящие потоки пены в отверстие в полу. На этот раз проклятия кишели на заброшенном заводе. Он со входа понял, что работы его сегодня ждет много, но как только Иджичи опустил занавесу, то на парня почти сразу же стала налетать всякая мерзкая нечисть. Отмахиваясь от нее кулаками, он отскочил на пару метров в сторону, а затем разбежался, отпрыгнул от пола и, сделав поворот в воздухе, вытянул ногу, которой нанес удар по твари. Существо покачалось в бездействии пару секунд, а затем снова попыталось напасть на Итадори. Тот же быстрым движением оказался позади нее и нанес такой же по силе удар, но уже кулаком. Проклятие вновь остолбенело, дрожа от нанесенного урона. Разозлившись, оно увеличилось в размерах, круша вокруг себя все. Юджи сначала напрягся, а затем в миг сообразил, что то, с кем он сейчас сражался — не главное тело, главное было мельче и откуда-то наблюдало. Он быстро рассчитал верное направление и двинулся в нужную сторону. Тварь с ревом погналась за ним. Пару ударов и вокруг воцарилась тишина. Обездвиженное тело перед Итадори медленно рассеивалось в воздухе. — Хе-хе, ты еще слаб, Юджи-кун, — Годжо смеялся, развалившись на диване. — Годжо-сэмпай, но я ведь стану сильнее, правда? — говорил чуть погрустневший после битвы с проклятой игрушки от Яги, но все еще с толикой надежды в глазах Юджи. Годжо ненадолго застыл, а затем ухмыльнулся и ответил: — Конечно, ведь твой сэмпай — это я. Помни об этом. Я сделаю тебя сильным. Итадори шел прямо по цеху, разглядывая гигантские станки, что уже давно не были пригодны для работы. Занавеса не исчезла, значит здесь было проклятие посильнее. — Юджи-кун, о чем ты так задумался? — окликает Юджи стоящий позади Годжо, опираясь руками в спинку дивана, — Фильм ведь уже закончился. — Я просто не понимаю, как люди могут создавать настолько грустные фильмы? — юноша повернулся лицом к старшему. Итадори не плакал, он ведь учился контролировать свои эмоции, но выглядел очень подавленно. Сатору моргнул пару раз. — Так ты о «Вечной тропе». Это тяжелый фильм. О любви. Итадори кивнул. — Но Юджи-кун ведь не принял все так близко к сердцу, м-м? — Годжо прикрыл глаза и улыбнулся, подпирая подбородок правой рукой, а левой впутался в мягкие волосы Юджи, массируя пальцами кожу головы, — Может тебе стоит посмотреть какую-нибудь комедию, как думаешь? И я радостью присоединюсь! Итадори счастливо сверкнул глазами, а затем посмотрел на настенные часы и вновь огорчился, ссутулившись в спине — Но уже поздно, вам пора спать. Завтра ведь с утра в командировку… — Не помеха, — Годжо перемахивает ногами спинку дивана, плюхаясь рядом с удивленным Юджи, — Забыл что ли о том, какой я могущественный? Просижу с тобой столько, сколько нужно, чтобы только ты успокоился. Признаться честно, сердце Итадори екнуло уже тогда. Видимо и мозги его набекрень стали съезжать именно в те моменты. Значит, все-таки с его башкой были проблемы. — Пф, — Юджи нанес финальный удар по проклятию, окончательно изгоняя его, — наверняка ты всем так помогаешь. Даже ей. Занавеса пропадает, давая солнечным лучам возможность поскорее пробраться внутрь огромного сырого помещения. — Итадори, ты молодец! — подбадривает Иджичи Юджи. — Спасибо, Иджичи-сан! — парниша улыбается. Он настолько погрузился в воспоминания, что даже и не заметил, как закончил со своей миссией. Может и к лучшему, а может и нет. Все-так, это дело требовало четкой концентрации внимания. Мужчина улыбается и делает приглашающий жест в сторону машины. — Уже едем обратно? — удивленно спрашивает Итадори. — Да, сейчас поедем, только сначала тебе нужно о чем-то поговорить с Годжо-саном. Юджи медленно перевел взгляд на машину. На переднем сидении он заметил белобрысую макушку, а позже и весь силуэт в темно-синей форме колледжа. Сердце ушло в пятки. — А-а… Что-то случилось? — мямлит Юджи, растерянно глядя на Иджичи. — Признаться честно, я ничего не знаю, — Киетака неловко смеется, — он неожиданно появился и сказал, что ему нужно что-то обсудить с тобой важное. Итадори проглатывает слюну и неуверенным шагом направляется к машине. Чем ближе он к ней подходил, тем больше его охватывала нарастающая тревога. И он не мог понять точно от чего она началась, ведь причин была огромная куча. Годжо заметил вчера Итадори за тем деревом? Или может он своим шестым глазом услышал, что сказал сам себе Юджи на заводе недавно? Или… Догадался о…? Юджи садится в машину, хлопая дверцей. Иджичи поправляет галстук и сверяется со временем на часах с серебряным ремешком. — Юджи-кун, поздравляю тебя с пройденной миссией. Ты быстро управился. — тепло говорит Годжо, ярко улыбаясь. — Д-да, спасибо… — с опущенной вниз головой, отвечает Юджи. Когда он подходил к машине, то мельком смог разглядеть, что сэмпай выглядел очень серьезным. Поэтому младший так боялся садиться внутрь. Ну и еще от вчерашнего он не отошел… Годжо молча повернулся к Итадори, а тот все не осмеливался поднять глаз с пола. — Посмотри на меня, Юджи, — серьезнее говорит Годжо. Юджи медленно поднимает голову. Оказывается, блондин успел в какой-то момент стянуть повязку вниз. И под его пристальным взглядом Итадори чувствовал себя настолько уязвивым, что думал, что все его мысли обладатель шести глаз уже давно прекрасно знал. — У тебя все нормально? — Годжо смотрел обеспокоенно. Так, что Итадори выдохнул с облегчением. Значит, не догадывался. — Да, все в порядке. Не переживайте. Длинные ресницы Сатору дрогнули. Почему эта картина напоминала ему что-то ужасное. Что-то, из-за чего в своем прошлом он сильно пострадал. — Юджи, — Годжо подается вперед между двух передних сидений и кладет свою руку поверх сложенных вместе ладоней Юджи, вновь заглядывая тому в глаза, — ты не один. Ты всегда можешь рассказать обо всем, как минимум мне. С тобой явно что-то не так. Юджи молчит. Он смотрит на бледную руку, что накрывала его пальцы и молча тает внутри от теплого прикосновения. Руки Итадори тоже всегда были теплыми, но видимо из-за накатившего волнения, пальцы заморозились. — Сэмпай, — говорит Юджи, — я очень ценю то, что вы хотите мне помочь, но не переживайте, я правда в порядке. Просто, что-то устал в последнее время. Поздно лег вчера, вот и все, — он пытается с легкостью улыбнуться, смотря Сатору в глаза. Тот все еще выглядел сильно обеспокоенным. — Тогда, может быть, съездим куда-то? Чтобы ты отвлекся от всего? Он коротким движением потирает пальцы Итадори. В груди противоречиво умещалось сразу два странных ощущения, одно из них сладкое, приятное и до безумия теплое, разливалось по всему телу, а другое, подобное суровому колючему холоду, цеплялось своими зубцами в легкие и сердце. Вчерашняя картина беззаботного Годжо с Утахимэ ярко появилась перед глазами. Юджи тут же отбрасывает все мысли в сторону. Нет, раз у него есть эти чувства, то он не должен обременять ими окружающих. Особенно Годжо. Он и сам выглядел не очень: слегка темные круги под глазами, руки немного тряслись, да и сам он явно не особо высыпался в последнее время. — А давайте. Можем еще и Мегуми с Нобарой захватить. Годжо разглядывает лицо Итадори недолго, а затем отворачивается обратно вперед. Открыв окно, он крикнул: — Иджичи-и! Выезжаем! Мужчина тут же подбежал к автомобилю и запрыгнул на переднее сидение за руль рядом с Годжо. Юджи улыбался, ловя взгляд старшего через переднее зеркало и довольно помахал руками, как-бы показывая то, что с ним все замечательно и волноваться не стоит. А затем отодвигается подальше к окну и моментально тускнеет. Глупый Итадори. Годжо прекрасно знал, что эти притворные улыбки совсем не настоящие. И от осознания этого старшему становилось очень больно. Прямо, как тогда. В тот последний день.