Андромеда

Андромеда стояла у зеркала, внимательно рассматривая своё отражение. На её груди, в вырезе ночной рубашки, поблескивало украшение — «алжирский узел любви» на толстой двойной цепочке. Его подарил Тедди, внук, когда ненадолго заглянул в гости на день рождения. Отведав пирог и выпив чашку чая, он положил на стол длинный узкий футляр и произнёс: — Я нашёл этот артефакт в магической части рынка Бу-Саада. Как только увидел, очень захотел купить его для тебя. Андромеда открыла крышку и, аккуратно взяв украшение, рассмотрела его на свету. Тяжёлый металл приятно холодил руки, а по коже пробегали мурашки в местах соприкосновения с узлом. — Спасибо, милый, мне очень нравится. — После кровной привязки можно загадать желание, — с улыбкой сообщил Тедди. — Говорят, что алжирский, или, как его ещё называют, кельтский узел любви, дарит силу, любовь и защиту семье и близким. — Было бы неплохо, — скептически усмехнулась Андромеда, но палец всё же проколола и размазала капельку крови по переплетению металла. Тот на мгновение потеплел, вспыхнули золотом какие-то выгравированные знаки, похожие на арабскую вязь, но тут же исчезли. Тедди надел цепочку на её шею и, чмокнув в щёку, смущённо произнёс: — Прости, мы теперь долго не увидимся. Я возвращаюсь на Ближний Восток. По крайней мере лет пять буду там безвылазно. Андромеда похлопала его по плечу и улыбнулась, привычно скрывая боль и тревогу. Внук уже давно жил собственными интересами, в которых ей не было места. Впрочем, она не собиралась цепляться за него. Зачем? У каждого из них свой путь, и негоже старухе тянуть вниз молодого мужчину, у которого всё ещё впереди. Она спокойно попрощалась с Тедди, заверила, что не пропадёт без его присмотра, конечно, не став рассказывать о том, что в последнее время чувствует и ломоту в суставах, и сердечные боли, а недавно даже упала в обморок после того, как немного поколдовала, наводя порядок в доме. Хотя она не была старой по меркам чистокровных волшебников, но отсутствие привязки к родовому алтарю делало её такой же слабой, как какую-то грязнокровку. Магия едва теплилась в ней, и с каждым годом её становилось всё меньше. Андромеда с ужасом представляла, как скоро станет сквибом, одинокой старухой, запертой в крохотном магловском доме, который не покидает отнюдь не по причине сентиментальных воспоминаний о супруге, а потому что из-за бессилия не осталось никаких желаний. Если честно, особой любви между ними не было, и, скорее всего, они разошлись бы, не погибни Тед так рано. Ещё до рождения дочери в семье начались скандалы. Супруги из разных миров в прямом и переносном смысле не могли договориться о самых простых вещах. Положение усугублялось тем, что Андромеда всю жизнь… нет, всю свою молодость обожала другого мужчину, который был предназначен ей свыше — именно так ей казалось много лет назад. Получив отказ от родителей, она решила отомстить им и младшей сестре, «укравшей» у неё счастье. Нарцисса с самого рождения была любимой дочерью Сигнуса и Друэллы. Для неё выбирали всё самое лучшее: модные наряды, дорогие игрушки, уникальные украшения, потакали в любых капризах. Когда она захотела стать леди Малфой, глава рода сговорился её за Люциуса, которому, по большому счёту, было всё равно, на ком из двух сестёр Блэк жениться. Этот хлыщ всегда имел как минимум пару любовниц, так что наличие супруги его нисколько не обременяло. Влюблённая Нарцисса полностью устраивала его по всем параметрам. Красивая чистокровная невеста принесла в семью богатое приданое, а потом родила сына, ставшего наследником рода. Никто не стал слушать Андромеду, которая уже пару лет как была влюблена в Абраксаса Малфоя. Да, он был старше её больше чем на четверть века, но что с того? Даже у маглов не считалась зазорной такая разница в возрасте, если супруг имел дворянский титул и владел солидным бизнесом. Андромеда попросила родителей заключить помолвку с Абраксасом, но отец, строго взглянув на неё, заявил: — Прекрати вести себя как ребёнок. Когда повзрослеешь, поймёшь, что мы заботимся о твоём будущем. Лорд Малфой не пара тебе, да и Нарси нравится Люциус. — Но ведь я старше Нарциссы, — сквозь слёзы прошептала Андромеда, всё ещё надеясь на чудо. — Ей всего четырнадцать. Она сможет выбрать другого жениха чуть позже, пожалуйста… — Ты не понимаешь, о чём просишь, — нахмурилась мама. — Мы стараемся ни в чём вам не отказывать, но твоё желание нецелесообразно. — Леди Малфой станет твоя младшая сестра! — решительно отрезал отец. — У Абраксаса уже есть наследник, какой прок Блэкам заключать с ним союз! Этот разговор произошёл вскоре после семнадцатилетия Андромеды, которая надеялась, что, став совершеннолетней, сможет убедить родителей пойти ей навстречу. После отказа её жизнь покатилась под откос, потому что она решила, что выйдет замуж за того, кто предложит первым. Молодая наивная «страдалица» не понимала, что вредит сама себе. Родители были в чём-то правы, ведь вдовец Абраксас, уже признавший наследником своего единственного сына, не считался перспективным женихом на брачном рынке. Что он мог дать молодой жене? Андромеда поняла это гораздо позже, когда уже вышла замуж за нелюбимого мужчину и не имела возможности вернуться к Блэкам из-за Вальбурги, отрезавшей её от рода. Об этом она думала, ложась спать после своего дня рождения. Вспомнились мама и папа, такие, какими она видела их в последний раз перед отъездом в Хогвартс перед седьмым курсом, и многочисленные родственники — их лица стояли перед глазами — молодые, улыбающиеся. Никого из них не осталось в живых, кроме Нарциссы. Британские Блэки вымерли, исчезли, словно их и не было на островах. «Как бы я хотела увидеть родителей. Попросить у них прощения, обнять хотя бы раз. — Андромеда уткнулась лицом в подушку, чувствуя, как намокает наволочка от пролитых слёз. — Белла, кузены, дяди и тёти, бабушки и дедушки… Как же рано они ушли за грань. Я даже не успела ни с кем из них попрощаться…» Так она и уснула, крепко сжимая в руке «алжирский узел любви», подаренный внуком, и чувствуя лёгкое покалывание в ладони. А проснулась от солнечного света, льющегося в открытые окна, хотя точно помнила, что перед сном плотно закрыла шторы. Слева послышался тихий шорох, и Андромеда резко села на кровати, схватив палочку, которую всегда держала под рукой. — Хозяюшка проснулась, доброе утро! — поприветствовала её домовушка, одетая в светлый костюмчик с гербом Блэков, вышитым на курточке. — Китти? — изумлённо вытаращилась на неё Андромеда. — Что ты здесь делаешь? — Хозяюшка слишком много учится и задаёт странные вопросы, — проворчала домовушка. — Верная нянюшка приготовила халат и тёплую воду в купальне. Пора вставать, скоро завтрак. По щелчку её пальцев лёгкое одеяло скользнуло в сторону, и Андромеда, опустив взгляд, удивлённо уставилась вниз. Подол ночной сорочки задрался, открывая гладкие стройные ноги. Осторожно дотронувшись пальцем до белоснежной кожи, она замерла, поняв, что руки выглядят молодыми — без артритных узлов на суставах и выпуклых вен. На грудь упала длинная прядь волос — чёрных, без следа седины, блестящих и упругих. Андромеда пропустила её между пальцами, наслаждаясь шелковистостью. — Китти, — тихо спросила она, — какой сегодня день? — Воскресенье, — бодро ответила домовушка, пододвигая к кровати домашние туфли из вышитой парчи на низких каблучках-рюмочках. — А… — Андромеда резко замолчала, посмотрев в окно, за которым шелестел листвой старый клён. — Мы… дома? Домовушка с тревогой взглянула на неё, но ответила так, словно в вопросе не было ничего необычного: — Хозяюшка в своей спальне, в поместье «Золотые клёны». Родители хозяюшки уже проснулись и скоро спустятся в голубую столовую на завтрак. Надо поторопиться. — Мама и папа? — Андромеда схватилась рукой за горло, а потом резко вскочила на ноги, чуть не упав на пол из-за головокружения. — Осторожно, хозяюшка! — испуганно вскрикнула домовушка, но та, словно не слыша её, подошла к ширме, за которой скрывалось ростовое зеркало в резной раме. Андромеда повела рукой, как прежде, когда у неё было достаточно магии для невербального беспалочкового колдовства, и почему-то даже не удивилась, что створки, затянутые узорчатым шёлком, послушно сдвинулись в сторону. Из отражения на неё смотрела молодая девушка в длинной ночной сорочке, завязанной на тесёмки под горлом. Тёмные волосы рассыпались по плечам, выбившись из косы. В огромных глазах застыли испуг, неверие и волнение. — Этого не может быть… — беззвучно прошептала она и добавила: — Темпус максима! Перед глазами появились чуть светящиеся цифры: 22.07.1969; 07:06. — Хозяюшка, купание и завтрак, — напомнила домовушка. — Да, да… иду… — Андромеда, чувствуя себя как во сне, медленно направилась в ванную комнату, где снова замерла перед зеркалом, скинув сорочку. Тело было молодым, совсем как в далёкой юности: никаких растяжек после беременности, выступающего варикоза и прочих признаков возраста. Впрочем, терять зря время хозяйке не позволила домовушка, которая чуть ли не силком загнала её в ванну. Всё ещё пребывая в прострации, та послушно искупалась и через полчаса вошла в столовую, где семья собиралась за трапезами, когда дома не было гостей. Остановившись на пороге, Андромеда тяжело сглотнула, увидев родителей, читающих утренние газеты. — Дорогая, что случилось? — с тревогой взглянула нанеё Друэлла. — Ты здорова? Выглядишь чересчур бледной. — Мама… — прошептала Андромеда, с трудом сдерживая слёзы и желание броситься на шею матери. — Папа… — Доброе утро, милая, ты и правда выглядишь болезненно, — нахмурился Сигнус. — Может быть, стоило позавтракать в своих комнатах? — Я так по вам соскучилась… — Андромеда всё-таки не сдержалась и, приблизившись к родителям, обняла их по очереди, а потом буквально рухнула на своё место слева от матери. — Мы тоже по тебе скучали, — немного расслабился Сигнус, отложив газету на сервировочный столик. — Ты слишком много учишься в последнее время, мы тебя почти не видим. — Действительно, дорогая, сейчас же каникулы, надо отдыхать, — добавила Друэлла, переглянувшись с мужем. — Тебя приглашают на вечеринки, сходи немного развлекись. Зачем тратить всё время на пыльные книги! Андромеда кивала, слушая сетования родителей. К счастью, слёзы отступили, но всё равно она чувствовала лёгкое головокружение из-за внезапного изменения обстановки. Шутка ли — переместиться в собственное прошлое, словно герои фантастических романов, которые так любил читать Тед. Вспомнив о погибшем муже, Андромеда замерла, не донеся до рта вилку с наколотым кусочком омлета. Получается, сейчас и он жив? Летние каникулы перед седьмым курсом. Тед сейчас должен готовиться к поступлению в школу медбратьев. Он говорил, что потратил на это целый год перед окончанием Хогвартса. — Дорогая, да ты сама не своя! — обеспокоенно произнесла Друэлла. — Ты точно хорошо себя чувствуешь? Может быть, вызовем целителя? — Нет, матушка, со мной всё в порядке. Просто сон приснился странный. — Ответив, Андромеда вдруг подумала: а что если вся её будущая жизнь и правда только приснилась ей, а не случилась на самом деле? Решив уточнить этот вопрос, она спросила у родителей: — У Блэков или Розье рождались предсказатели? — Ты имеешь в виду именно магический дар? — уточнил Сигнус. — Нет, в наших хрониках отсутствуют упоминания о таких случаях. Некоторые видения бывают при пробуждении у ритуалистов, но обычно это случается сразу после малого совершеннолетия. — У нас, насколько я знаю, тоже, — добавила Друэлла. — А что случилось? Ты видела что-то? — Не знаю. Не помню, вернее, забыла уже, о чём был сон, — ответила Андромеда, решив, что сначала надо разобраться в своих воспоминаниях самой, прежде чем вываливать их на родителей. Те выглядели обеспокоенными, так что и правда могли вызвать целителей, а этого точно не хотелось, как и признания сумасшедшей провидицей вроде Сибилл Трелони. Никто не любит горевестников, поэтому даже если её словам и поверят, то потом будут относиться с настороженностью, как к опасному элементу. Поэтому первым делом стоило обдумать своё положение и решить, как вести себя дальше, чтобы не повторить прошлую несчастливую судьбу. А ещё надо было постараться спасти свою семью. С высоты прожитых лет Андромеда отлично видела, что родители искренне любили её, поэтому стоило наладить с ними отношения. Абраксас Малфой был недостаточно хорош для того, чтобы из-за него пускать под откос вторую жизнь, подаренную магией.