Когда Дьявол выпускает крылья

Энди сидела в темноте, прислушиваясь к звукам вокруг. Никому до нее не было дела. Шум машин и гул из соседских квартир действовали как белый шум. На столике рядом с кроватью уже лежали необходимые ей лекарства. Это самые сильные снотворные, которые она могла достать. Рядом стояла бутылка виски. Помнится, Найджел подарил его на Рождество. Забавно. После этой смеси ей уже будет не больно. Ей будет хорошо. Она расслабится и наконец отдохнет. На часах уже было восемь вечера. Обидно, что Миранда так и не узнала, какие эмоции девушка испытывает, находясь с ней в одном помещении. Это было непередаваемое чувство. Женщина была самим олицетворением власти, сексуальности и самоконтроля. Если бы Энди все-таки пошла на фотографа, она смогла бы сделать целую галерею, посвященную Миранде. Она бы украсила ею каждую стену. Когда Энди не станет, ей уже будет все равно, найдет ли главный редактор себе нового мистера Пристли и какие туфли ей понадобятся в субботнее утро. Медленно повернув голову к столику, она ватными руками взяла стакан и пять синих таблеток. Шатенка надеялась, что это будет быстро и безболезненно. Присутствовал небольшой страх. Страх и сожаление. Она мечтала уехать с Мирандой в Швейцарию, наслаждаться альпийскими лугами и просто путешествовать. Быть свободной. Если она не получила этого в действительности, лучше просто заснуть навсегда. Заснуть и не проснуться. Виски обожег горло. Горькие таблетки за секунду исчезли. Стакан со стуком опустился обратно на твердую поверхность. «Ну, вот и все», подумала Энди. Она легла, положив голову на подушку. Ей было все равно, кто найдет ее тело. Перед глазами все потихоньку начинало плыть. Она хотела пойти в ванную, чтобы ускорить процесс, там ее ждала пачка недавно купленных лезвий. Однак, скоро сон начал давить на веки, и девушка решила оставить все так, как есть. Она чувствовала, как сердце начинает замедляться. Ей представлялись зеленые поля с маленькими домиками вдали, голубое небо и полное чувство свободы и безмятежности. Гладь небольшого озера создавала естественное зеркало, отражавшее проплывающие над ним облака. Внезапно они начали сгущаться, и через несколько минут девушка услышала раскаты грома. Все потемнело перед глазами. Гром был неимоверной силы, молнии сверкали во все стороны. После этого земля под ногами начала дрожать с такой силой, будто началось землетрясение. И вдруг… «Андреа.» Миранда? «Андреа.» Она звала ее. «Андреа…» Миранда была где-то здесь. От одной этой мысли тело Энди воспарило. Небо вновь прояснилось и девушка полетела над землей, навстречу голосу, такому родному и близкому. Но он становился тише, будто ускользал от нее. Энди тщетно пыталась хвататься за воздух руками. Все начало чернеть. Единственное, что она уловила перед этим, было прикосновение чего-то теплого к ее губам… Андреа очнулась от писка прибора. Стоило немалых усилий открыть глаза. Все вокруг было белое, но девушка не сразу поняла, что она находится в больнице. В ее вену была вставлена игла с капельницей, на лице кислородная маска, а рядом с ней сидела плачущая Миранда. Что? Энди пыталась сказать что-то, но силы резко покинули ее. Она чуть шевельнула рукой, но это для женщины было достаточно, чтобы вскинуть голову и быстро приблизится к кровати. — Я ненавижу тебя, Андреа. Чем ты думала? Зачем ты это сделала? Глупая девчонка. — Она взяла Энди за руку, что для девушки было большим потрясением, которое она не могла нормально выразить. — Врачи сказали, что мы чудом успели. Десять минут, и ты была бы мертва. — Она произнесла это с настоящим ужасом в глазах. — Я…сожалею. — Энди было физически трудно говорить. Голова болела и кружилась, и во всем теле была странная тяжесть. — Ты…не презираешь меня? — Что? — Миранда уставила на нее. — О чем ты говоришь? Я никогда не презирала тебя, Андреа. — Ты была…такой холодной… После Парижа. Я думала, что будет легче, если я уйду. Это не могло больше продолжаться. — Что продолжаться? На глазах Энди навернулись слезы. Она отвернулась так, что Миранде пришлось напрячь слух, чтобы разобрать: — Ты…действительно мне нравишься, Миранда. Но после Парижа ты будто отвергла меня. Это было больно. — Слезы потекли по лицу девушки. — Я не хотела, чтобы ты разбила мое сердце, Миранда, но видеть тебя такой грубой было пыткой. Маска Миранды со звуком дала трещину. Она не могла представить, что потеряет это хрупкое создание. Если бы Рой не выломал дверь, она бы никогда не смогла больше насладиться компанией прекрасной девушки, которая за такое короткое время смогла заставить ее ощутить чувство влюбленности. Миранда понимала, что в поступке Андреа была ее вина, хотя она наверняка была не единственной причиной такого поведения, и от этого сама начала плакать. Она бы не перенесла эту смерть так же, как если бы умер кто-то из ее дочерей. Так они просидели несколько минут. Вскоре пришла медсестра и сказала, что Энди необходимо отдохнуть после «пережитого стресса». Миранда молча кивнула, подняла бледную руку Андреа и невесомо коснулась ее губами. Счетчик пульса на приборе показал, что сердце Энди забилось гораздо быстрее. Что ж, это радовало. — Пожалуйста, отдохни, Андреа. Мы обо всем поговорим с тобой, когда тебе станет лучше. — С этими словами Миранда выпрямилась и направилась к двери. — Если что, звони мне. И не смей повторять что-либо подобное. — Хорошо, Миранда. Я…спокойной ночи. Я позвоню тебе. С этими словами Энди снова прикрыла глаза, но ее сон был легок и приятен. Миранда убедилась, что с ней все хорошо, и пошла к выходу из больницы. Ей придется подготовить одну гостевую спальню. А лучше ее собственную.