Почему ты меня не любишь, Оливер?

Эдвард начал осматривать местность, как вдруг снова раздался надоеливый, но всё ещё любимый голос Оливера. — Скучновато тут, правда? Ха, сейчас я всё исправлю! Он хихикнул, и с озорной ухмылкой на лице прислонил свою руку-карандаш к стене, после чего как типичный школьник начал разрисовывать всю её нецензурными словами и мужскими половыми ораганми. В этот момент Эдвард думал о том, как же всё таки признаться в своих чувствах. Хоть время для этого было не очень-то подходящее и романтичное, это был его единственный шанс. Пока другой продолжал дурачиться, он осторожно подошёл к нему ближе и тихо заговорил. — Оливер, знаешь... ты мне очень нравишься. От таких слов парень на секунду встал в ступор, пытаясь понять, как на это реагировать. — Стоп, ты педик что-ли? Не верю, сто процентов ты проиграл спор с Зип и она загадала тебе сказать, что я тебе нравлюсь, так ведь? — Нервно переспросил он, не веря своим ушам. Эд смотрел на него печальным взглядом, но всё ещё надеялся на что-то. — Нет, это правда. — Ох, прости, но ты же знаешь, что это невзаимно. Я люблю свою девушку Алису и... Не успев договорить, Оливер почувствовал, как Эдвард за плечи прижимает его к стене. — Пожалуйста, перестань говорить о ней... Я должен быть на её месте! Почему она, а не я? Не желая слышать ответа, он наклоняется и начинает целовать свою любовь в губы. В то время Оливер агрессивно реагирует на поцелуй и пытается оттолкнуть Эдварда, но потом прекращает свои попытки сопротивления, ощутив, как на его талии всё сильнее сжимается чужой хвост. Да и пытаться оттолкнуть кого-то, когда одна из твоих рук наполовину карандаш немного не удобно. Эд, продолжая поцелуй, залез одной рукой под рубашку Оливера, лаская грудь парня, а затем на немного отстранился. — Пожалуйста, давай сделаем что-нибудь... — Произносит он жалобным и умоляющим тоном. — Ты мне сейчас так нужен!.. Оливер поначалу конечно же хочет отказаться, но его тело наполняется возбуждением от навязчивых действий Эдварда, из-за чего он уже не может не согласиться. Эд потянул Оливера вниз, после чего уселся ему на колени. Он снова принялся глубоко целовать своего возлюбленного, в то время как его руки снимали с него рубашку. Через недолгое время Оливер оказался с оголенным торсом и Эдвард начал снимать уже свою одежду, которой вскоре тоже не осталось. Влюблённый парень начал жадно целовать и ласкать грудь своего возлюбленного. Хоть Оливер и смотрел на того как на идиота и чувствовал себя плохо, потому что сейчас изменяет своей девушке, он не мог не наслаждаться такими вещами. В то время рука Эда потянулась вниз, быстро расстегивая ширинку на шортах Оливера. После этих действий он не раздумывая шустро стянул его шорты вместе с нижним бельём, притом слегка краснея. Но не смотря на смущение, его просто переполняло желание сделать это сейчас, поэтому его не волновали такие чувства. Тем временем Оливер тоже всё больше становился красным, наблюдая за действиями Эдварда и за тем, как он тоже заканчивает раздеваться. Теперь они оба остаются полностью раздетыми, и Эд нежно прижимается к Оливеру, всё ещё сидя на нём верхом. Он начинает осторожно насаживаться на член Оливера, ощущая небольшую боль. Но насколько бы ему это было неприятно, похоть всё равно возьмёт над ним вверх. Эдвард стал понемногу двигать телом вверх-вниз, держась ладонями за плечи Оливера и кусая свою нижнюю губу, стараясь не издавать звуков. Спустя пару минут таких движений он начал потихоньку ускоряться, а толчки в его тело от этого становились всё глубже. Его пальцы скользили по плечам Оливера, оставляя на них небольшие шрамы и порезы, от чего тот издавал болезненные и одновременно довольные стоны. Оливер стал втягиваться в процесс и поместил одну руку на бедро Эдварда, помогая ему двигаться. Их тела с каждой секундой тёрлись о друг друга всё больше, а звуки становились громче и наполняли всю комнату подвала. Игнорируя все свои интенсивные движения, Эдвард умудрялся в процессе жадно целовать Оливера в губы. Хвост Эда уже не был прикован к талии другого парня, а вместо этого он плавно вилял им из стороны в сторону. И вот, спустя несколько минут таких движений они оба с громкими стонами кончили, давно позабыв о том, что в любой момент в подвал может кто-то зайти. Уставший от всего этого Эдвард лёг на Оливера, утыкаясь носом ему в плечо, а на его лице красовалась довольная улыбка. Оливер в этот момент нежно гладил его слегка грязные от подвальной пыли волосы. Но вспомнив о том, что у него как-бы есть девушка, и ему вообще не следовало бы этим заниматься, он осторожно оттолкнул Эдварда, встал, оттряхнулся и начал одеваться. — Не смей никому рассказывать об этом, ясно? И... такого больше не должно повторятся. Я даже не знаю, стоит ли мне вообще продолжать общение с тобой после этого... — Сказал Оливер, кидая на друга презрительный взгляд. Улыбка Эдварда тут же почти спала. Он думал, что если совершит такой акт с Оливером, то тот сразу в него влюбиться, но его "план" видимо не сработал. — Н-но разве после этого я тебе не нравлюсь? Скажи, я ведь лучше Алисы, правда? — Попутно одеваясь и нервно смеясь промолвил он. На это Оливер лишь разочарованно вздохнул. — Слушай, не веди себя как сумасшедший. Опять же, я не потеряю любовь к своей девушке тупо из-за потрахушек с лучшим другом, разве это было непонятно? Снова слыша о его девушке, Эдвард взгрустнул и даже разозлился. Теперь из смертных грехов в нём кипела не только похоть, но и ревность, которая занимала ещё больше места в его душе. Почему его любовь встречается с рандомной девушкой, которая даже в свет обычно не выходит, а не с ним? Почему именно он не достоин взаимной любви? Почему мир так жестоко обращается только с ним? Задаваясь этими вопросами Эдвард забывал, что мир не крутится вокруг него. Теперь в его голове вертелась только одна мысль – если Оливер не достанется ему, то значит не достанется никому. Он собрал в себе все силы и тоже встал, опять прижимая Оливера к сырой стене. Он сжал свои руки у него на шее, неосознанно впиваясь своими когтями в его мягкую кожу. Он смотрел в его глаза щеначьим и казалось бы невинным взглядом, хотя его мысли и намерения и были однозначно противоположны. — Почему ты меня не любишь, Оливер? — Стараясь всё ещё строить из себя жертву произносит Эдвард. Не успев найти подходящего ответа на такой простой вопрос, Оливера снова затягивают в долгий и его последний в жизни поцелуй. Хватка Эда на горле Оливера становилась всё сильней, пока он не почувствовал, как тот совершенно перестал сопротивляться и вообще двигаться. Эдвард отстранился и отступил на пару шагов, после чего увидел, как бездыханное тело Оливера упало на холодный бетонный пол, а из его шеи хлестала кровь. Эд сам как будто не мог поверить в то, что только что сделал. Он посмотрел на свои окровавленые пальцы и слегка задрожал, не до конца осознавая, какой ужасный поступок он совершил. Ему оставалось лишь надеется на то, что в ближайшее время в ту самую комнату в подвале никто из других учеников или учителей не зайдёт. Он в последний раз глянул на труп и поспешил найти место где он сможет отмыть руки, а потом выйти из подвала, пока что не волнуясь о последствиях. .