***
Шампанское даёт о себе знать утром треском в голове и дикой сухостью во рту. Джисон морщится, слыша, как будильник на его телефоне разрывается, заставляя его ненавидеть весь этот мир, и ворочается, зарываясь поглубже в подушки в попытке избавиться от надоедливого звука, но всё тщетно. Электронная тварь не замолкает. Наверное тот, кто придумал будильники, был скрытым садистом, потому что иначе объяснить тот факт, что он изобрёл нечто, больше похожее на оружие массового поражения, невозможно. — Замолчи, сука, — Джисон хнычет, накрываясь одеялом с головой. — Я не хочу никуда идти. Не хочу, не хочу, не хочу. Встать всё же приходится. Лениво потягиваясь, Джисон бредёт в ванную, морщась от боли, чистит зубы и умывается, сонно глядя в собственное отражение и размышляя о том, поверят ли ему, если он скажет, что не сможет прийти на работу, потому что заболел. Вряд ли, конечно, это прокатит; его начальник был дотошным ублюдком, увольнения которого ждал весь отдел и Джисон в особенности, потому что он нагружал его работой сверх нормы, считая, что раз уж он молодой специалист, то дома его совсем не ждут. Как забавно, что дома его как раз ждали, но как только Ёнхан его бросил, задач резко поуменьшилось, и Джисон возвращался в пустую квартиру, с горечью вспоминая о том, как совсем недавно поскорее хотел попасть домой, чтобы успеть встретиться со своим парнем. — Еблан, — Джисон фыркает, забрызгивая зеркало над раковиной каплями воды. — Придурок. К сожалению, шампанское не дало спасительной амнезии, и Джисон помнит и о кольце на пальце Мины, и о том, как сбежал. А ещё о тёмной подворотне, теле несчастного парня, попавшего в руки к вампиру, и о тяжёлом взгляде чужих глаз, направленном прямо на него. Джисона передёргивает. Он ведёт плечами, мотает головой и старается выбросить мрачный образ из головы; главное, что он жив и здоров, а остальное — не так уж и важно. Конечно, о таком следует сообщать в полицию, но, во-первых, где гарантия того, что тот человек не был донором? Да, обычно вампиры кормятся в более… Благоприятных условиях, стараясь не показывать сей процесс обычным людям, а по подворотням шастают лишь те, кто хочет получить свежей крови, не заморачиваясь с бюрократией, но откуда Джисону знать, как было в данном случае? Он может пойти в полицию, безусловно, но если у тех двоих всё было по взаимному согласию… Тогда проблем он не оберётся. На него же могут в суд подать и всё такое, а ему это сейчас нужно меньше всего. Ему бы сейчас обратно в кровать и никакой работы, но мечты имеют неприятное свойство оставаться мечтами, и поэтому Джисон, помятый и всё ещё с дикой головной болью, ныряет в метро, стараясь игнорировать окружающий шум, но получается из рук вон плохо: каждый звук давит на уши, а в его состоянии даже музыку не послушаешь, настолько всё бесит. Ёбаный Ёнхан. Это он во всём виноват. У него за спиной перешёптываются, и Джисон зыркает в сторону кучки коллег, собравшихся вокруг кулера, чтобы посплетничать о событиях прошедшего корпоратива; в другой день ему было бы стыдно и стрёмно, но сейчас у него болит голова и он раздражён, а на рабочей почте висит куча задач от мерзкого господина Кима, который снова решил, что молодой, энергичный Джисон очень хочет разбираться с проклятыми отчётами и таблицами, и теперь его ожидает драка на ножах с экселем, что добавляет в копилку дерьмового настроения пару пунктов. Он вздыхает, опираясь лбом на руки, и ждёт, когда его посетит настроение для того, чтобы начать работать, но оно не спешит. Джисон с умным видом проверяет ютуб, ища что-нибудь расслабляющее, натыкается на забавное видео о готовке от какой-то британки, чья еда выглядит как карательная кулинария, хихикает над шортсом с котятами, и закатывает глаза, быстро сворачивая все вкладки, и открывая одну из таблиц, когда господин Ким появляется в их проходе с видом до того воодушевлённым, что удавиться хочется. Будь проклят опен спейс и желание руководства быть поближе к подчинённым, якобы чтобы поддерживать рабочую атмосферу и делиться незаменимым опытом; на деле его компанию душит жаба, чтобы снять офис в каком-нибудь бизнес-центре, где кабинеты отдельные, да и господину Киму, кажется, доставляет неебическое удовольствие гулять между рядов, заглядывая в чужие мониторы и внося глупые коррективы в уже проделанную работу. — Мои дорогие коллеги, — господин Ким оттягивает ворот рубашки, весь красный, ведь битва за кондиционер закончилась полной капитуляцией тех, кому душно. — Прошу вас уделить мне минутку внимания и пройти в третью переговорную, у меня для вас есть небольшое объявление. Джисон встаёт со своего места нехотя, ловит взгляды коллег, которые тут же отворачиваются, стоит ему на них посмотреть в ответ, и бредёт в сторону переговорки, проверяя оповещения на телефоне. Ничего нового. С десяток проклятий от Ёнхана, сообщение от Хёнджина и какая-то реклама. В помещении душно. Джисон устраивается в углу, прячась ото всех и даже не интересуясь, о чём там вещает господин Ким; наверняка несёт какую-нибудь мотивирующую чушь о показателях отдела и прочем, однако спустя пару минут Джисон понимает, что все притихли, и поднимает, наконец, взгляд. Рядом с господином Кимом стоит вампир. Нет, в этом нет ничего необычного, среди айтишников есть один и их офис-менеджер — тоже, но дело в том, что это тот самый вампир. Ну, из подворотни. Только сейчас он выглядит куда свежее, чем прошлым вечером, в выглаженной рубашке и дорогом даже на вид костюме, с укладкой, весь такой важный и собранный, как будто большая шишка. Джисон скользит взглядом по его фигуре, от широких плеч до мощных бёдер, и едва сдерживает смешок от неуместной шутки про кое-какую другую шишку, зародившуюся у него в голове. Ладно, этот парень действительно симпатичный. Серебристые волосы выгодно подчёркивают глубину совершенно кошачьих глаз, нос выглядит как работа всей жизни какого-нибудь пластического хирурга, а губы соблазнительно пухлые и, Джисон уверен, покрыты тонким слоем какого-нибудь бальзама. Окей, симпатичный — это слишком мало. Он красивый. И Джисон невольно представляет его без одежды, беспокойно ёрзая на месте от собственных мыслей. Блять, не хватало ему ещё стояков на мертвяков посреди переговорной во время рабочего собрания. — Итак, дорогие коллеги, я покидаю свой пост руководителя отдела и ухожу… — господин Ким машет рукой куда-то вверх, и Джисон снова давит глупую шутку про тот свет, стараясь оставаться серьёзным. — Моё место займёт господин Ли, пожалуйста, позаботьтесь о нём! Вампир, нет, господин Ли представляется, кланяясь, и Джисон последний раз окидывает его оценивающим взглядом прежде чем снова уткнуться в телефон. Он не собирается разводить драму. Это не его дело, то, чем там его новый начальник занимается по тёмным подворотням; у него до сих пор болит голова, а Ёнхан продолжает отправлять ему сообщения, в которых обвиняет в том, что Джисон разрушил его жизнь, и его контакт без сожаления отправляется в блок, потому что у него нет времени на всякие глупости вроде обиженки бывшего, который, к тому же, во всём виноват сам. Да, Джисон сказал то, чего не следовало говорить при всех, но тяжело оставаться благоразумным, когда тебя обманывали на протяжении всех отношений, а потом ещё и разбили сердце. — Милые котята, — господин Ли появляется возле его стола неожиданно, словно чёрт из табакерки, кивает на монитор, где проигрывается видео из разряда «кошечки мяукают и мурчат сто часов без остановки», и Джисон испуганно дёргает мышкой, пытаясь свернуть вкладки и вернуть на экран так и не начатый отчёт. — Всё в порядке, я не против, сам смотрю такое, когда устаю. Господин Хан, могу я поговорить с вами наедине? Джисон сглатывает, глядя на начальника снизу вверх, и кивает, чувствуя себя жертвой в лапах зверя. Он блокирует компьютер и медленно бредёт в сторону одной из малых переговорных, и господин Ли следует за ним по пятам, гипнотизируя взглядом его спину; по коже бегут мурашки от этого ощущения, и Джисона передёргивает. Интересно, что он собирается ему сказать? Что, если он решит уволить его, чтобы устранить проблему? Испытательный срок Джисона закончился совсем недавно, и хотя его показатели довольно высоки, он уверен, что всегда можно найти причину для того, чтобы избавиться от неудобного сотрудника. — Меня зовут Минхо, — господин Ли плотно закрывает дверь, проворачивая механический затвор замка, пока Джисон вжимается в спинку стула. — И я бы хотел обсудить… вчерашнюю неприятность. — Я… — Джисон сглатывает поправляя галстук, но Минхо его перебивает. — Послушай, я знаю, как это выглядело, я просто был очень голоден, и тот парень, ну, он был совсем не против, я правда спросил разрешения, и если ты хочешь пойти в полицию, я хотел бы… Договориться с тобой, чтобы ты этого не делал, потому что я… Джисон с изумлением смотрит на то, как с лица Минхо, слетает маска холодного безразличия, и он выглядит до безумия взволнованным и едва ли не испуганным, заглядывая Джисону в глаза, сидя напротив. Вообще-то, он рассчитывал не на это. Он полагал, что сейчас ему будут угрожать или что-то вроде того, но никак не ожидал, что Минхо начнёт его уговаривать, глядя умоляюще и растерянно. Теперь он совсем не похож на того сдержанного парня, что стоял в переговорке, и у Джисона в голове зарождается абсолютно идиотская идея. — Хорошо, — он кивает. — Я никому не скажу. Но… — Да, конечно, я понимаю, что ты хочешь вознаграждения, просто назови цену и я… — Ты так и будешь меня перебивать? — Джисон недовольно поджимает губы, и Минхо замолкает, виновато опуская взгляд. — Мне не нужны деньги. Я хочу, чтобы ты переспал со мной. Точнее, не так. Я хочу, чтобы ты стал моим постоянным партнёром без обязательств.***
Итак, они заключают соглашение. К счастью Джисона, Минхо не задаёт лишних вопросов, и ему совсем не хочется знать, почему он этого не делает, потому что, если честно, Джисон и сам не знает, зачем предложил это. Возможно потому, что он зол, расстроен и ему не хватает секса. А может, это нелепая месть Ёнхану, мол, посмотри, я совсем не страдаю без тебя, трахаюсь со своим симпатичным начальником, а ты наслаждайся своим счастливым браком, если он вообще состоится. Джисон смотрит на себя в зеркало в просторной ванной отеля, придирчиво разглядывая обнажённую кожу в электрическом свете лампы, и приходит к выводу, что Ёнхан многое потерял. Да, Джисон разбит и разрушен, но он не собирается даже допускать мысль о том, что с ним что-то не так; по его скромному мнению, он потрясающий. У него гладкая, медовая кожа, и он ходит в спа, чтобы поддерживать её в таком состоянии, идеальная длина волос — не слишком длинные и не слишком короткие, и завивающиеся на кончиках, а ещё самая потрясающая задница на свете, которую он сжимает пальцами, поворачиваясь к зеркалу спиной. К чему глупые переживания, если можно насладиться моментом? Хёнджин бы его наверняка осудил. Всегда так делал, когда Джисон после очередного расставания срывался с катушек, уходя в бесконечный загул, прыгая по чужим постелям, и вздыхал, когда его накрывало откатом от такого поведения и он плакал в подушку в их с Сынмином квартире, но сейчас Хёнджина нет рядом, и Джисон собирается получить член своего вампирского начальника, и кончить как минимум несколько раз за ночь, так что жизнь не так уж и плоха. Если бы не было Минхо — он бы нашёл кого-нибудь другого. А сейчас это вроде как даже почти осознанно, Джисон даже справку попросил, хотя и сомневался, насколько это актуально для вампиров. Они вообще болеют ЗППП? Как оказалось, нет, но Минхо справку всё равно показал. Скинул на электронную почту, а затем совершенно по-деловому сообщил о том, что снял им номер в отеле на выходные, и Джисон ответил смайликом, предвкушая жаркую ночь. Интересно, это будет так же, как и с людьми? Минхо сидит на краю кровати, и его халат распахнут; Джисон скользит взглядом по бледной коже, оценивая, приходя к выводу, что его начальник чертовски горяч. Это немного странно и отличается от случайных знакомств в баре или гриндере, Минхо даже отправил ему файл, в котором попросил отметить допустимые вещи в сексе, и Джисон, хихикая и вспоминая «50 оттенков серого», ставил галочки напротив римминга, шлепков, поцелуев и сверхстимуляции, предвкушая, как всё пройдёт. В голову лезли мысли о Ёнхане, который почти всегда делал лишь то, что нравилось ему самому; Джисон не мог сказать, что это было неприятно, но то, что Минхо, пусть и в такой странно-официальной манере решил узнать его предпочтения, добавляло ему плюсов. Бёдра у Минхо роскошные. Крепкие и объёмные, Джисон устраивается на них, обнимая его за шею, и с улыбкой спрашивает: — Ну что, начнём наше совещание? И он совсем не ожидает того, что Минхо поддержит его, коротко хихикая. — Да, господин Хан, давайте обсудим ваши показатели. Ладони вампира опускаются на его задницу, сжимая, и Джисон невольно вздрагивает от этого ощущения. Его давно никто не трогал, даже он сам, и теперь это ощущалось едва ли не волшебно. Минхо хорошо целуется. У него мягкие, пухлые губы, и хотя Джисон предполагал, что они будут холодными, это совсем не так — они горячие, влажные и так правильно прикасаются к его собственным, что это отзывается у него внутри лёгкими искрами возбуждения, заставляя член заинтересованно дёрнуться. Довольно скоро он оказывается на простынях, пока Минхо нависает сверху, кусаче целуя его шею и ключицы. Он ведёт кончиком носа по коже и тихо шепчет: — Ты так приятно пахнешь… — Что ж, вы сняли неплохой отель, господин Ли, у них хороший бесплатный гель для душа. — Просто Минхо, — вампир усмехается, качая головой. — И я говорю про твой запах. Не гель для душа. Ты пахнешь хорошо. Это странный комплимент, но Джисону он нравится; возможно, Минхо имеет в виду запах его крови или что-то такое, но какая разница, когда его руки ловко стаскивают с Джисона халат, оставляя его совершенно обнажённым, а губы прижимаются к соску, играя с ним до тех пор, пока он не начинает ныть от слишком сильной стимуляции. Джисон путается пальцами в серебристых волосах, тянет их и перебирает, пока Минхо продолжает ласкать его грудь, и будь Джисон проклят, он никогда даже не думал, что это может быть так хорошо и приятно. Но как бы ему не хотелось, чтобы это продолжалось как можно дольше, его член, уже полностью возбуждённый, требует внимания, и он давит Минхо на макушку, пытаясь опустить его ниже. — Кто-то нетерпелив? — щека Минхо трётся о внутреннюю сторону его бедра, а дыхание опаляет покрасневшую, текущую головку, и Джисон хныкает. — Дай мне кончить и делай со мной после этого всё, что захочешь… Видимо, Минхо очень исполнительный. Все глупые шутки испаряются из головы Джисона, стоит только чужим губам обхватить его член, медленно насаживаясь ниже, до тех пор, пока кончик носа не упирается в нежную кожу на лобке. Минхо пропускает его в горло, двигается быстро и грязно, пачкая его бёдра слюной и смазкой, стекающей по уголкам его блядски покрасневших губ, и смотрит на Джисона снизу вверх потемневшим, голодным взглядом. Совсем как в подворотне. Интересно, каково это, когда тебя кусает вампир? Джисона трясёт и от мысли о том, что он, по сути, в одной кровати с хищником, которому ничего не стоит просто свернуть ему шею, и от того, что Минхо делает всё идеально — выпускает почти полностью, дразнит уретру кончиком языка, толкаясь в неё, сглатывая смазку и слюну, а затем снова насаживается, пальцами обхватывая поджавшуюся мошонку, слегка оттягивая и не давая кончить слишком быстро, но это всё равно мало помогает, потому что бёдра Джисона двигаются сами по себе, возбуждение становится слишком невыносимым, растекаясь горячей лавой внизу живота, и он кончает, жмурясь и издавая такой громкий стон, что ему обязательно стало бы стыдно, если бы было не наплевать. Он сжимает голову Минхо ногами, вцепляется пальцами в простынь под собой, и никак не может перестать трястись; возможно, это самый сильный оргазм в его жизни и он прямо сейчас растерял все свои мозги. — Блять, — Джисон смаргивает выступившие слёзы, пока Минхо, едва ли не мурлыча, вылизывает опадающий член. — Блять. Его голос звучит хрипло и как будто бы плаксиво, и у него буквально ноль желания двигаться, поэтому он просто лежит, пока его бёдра покрывают невесомыми поцелуями, а чужие руки возвращаются к соскам, мягко их поглаживая. Это всего лишь отсос, а он уже не в себе. Что же будет, когда они дойдут до конца и Минхо войдёт в него? Мысль о члене заставляет Джисона выпасть из полудрёмы, как бы смешно это ни звучало. Ему интересно посмотреть. Он тянет Минхо на себя, развязывая его халат, и убирает его полы в стороны, почти задыхаясь от восторга, потому что, блять, Минхо большой. Крупный, влажный член с соблазнительно блестящей каплей смазки на головке, и Джисон тянет к нему руку, взвешивая его в ладони, нетерпеливо ёрзая. Горячий. Это прикосновение срывает с губ Минхо тихий, едва слышный стон, он избавляется от халата окончательно, и устраивается на бёдрах Джисона, глядя сверху вниз, позволяя прикасаться к себе так, как Джисону захочется. Блять, его начальник и правда роскошный, и если в самом начале ему казалось, что это немного глупая затея, то сейчас он полностью убеждён в том, что глупости порой бывают очень хороши. Совсем как член в его руке. Джисон ведёт кончиками пальцев по плоти, обводит вены, размазывает каплю смазки, а затем, глядя Минхо в глаза, прикасается испачканным пальцем к своим губам, слизывая влагу; взгляд Минхо темнеет ещё больше, делая его совсем хищным, и внутри от этого всё трепещет от восторга. — Господин Хан, кажется, вы пришли в себя, — Минхо плавно слезает с него, одним движением подтягивая к себе упаковку со смазкой, которая всё это время валялась рядом с подушками, и раздвигает ноги Джисона, устраиваясь между ними. — Ничего не могу с собой поделать, вы умеете мотивировать, господин Ли. Первое прикосновение смазанных пальцев ощущается непривычно; Джисон выдыхает, пытаясь расслабиться, и скользит пятками по простыням, пока Минхо влажно ведёт самыми кончиками по входу, даже не пытаясь проникнуть глубже. Неожиданно он чувствует себя слишком уязвимым, и накрывает лицо подушкой, скрывая выступивший румянец, потому что вот так, открыто и на виду, да ещё и при свете — слишком интимно, слишком близко. С Ёнханом они встречались, и даже с ним Джисону не нравилось, когда тот смотрел на него слишком пристально, а случайные связи всегда были в темноте и полупьяном состоянии, так Джисону было плевать, однако сейчас Минхо видит его всего и это смущает. — Всё в порядке? — Минхо спрашивает это одновременно с тем, как проталкивает первый палец, и Джисон сжимается, мелко кивая, с запозданием понимая, что из-за подушки ничего не видно. Он отбрасывает её в сторону и тихо бормочет: — Да, просто… — Хочешь поцеловаться? — Минхо наклоняется к нему, упираясь одной рукой в кровать рядом с головой Джисона, и тот молча тянет его к себе. Что ж, с поцелуями гораздо лучше. Он расслабляется, позволяя Минхо добавить пальцы, растягивая его, и плавно двигает бёдрами, насаживаясь на них; ощущение, казалось бы, позабытое, но неизменно приятное. Должно быть, у Минхо много опыта. Он идеально толкается пальцами в горячую тесноту, периодически задевая подушечками простату, заставляя Джисона хныкать в поцелуй, а затем убирает руку и, они об этом договорились (никаких презервативов, господин Ли), смазав свой член, входит, придерживая Джисона за бёдра. Им приходится разорвать поцелуй, потому что обе руки Минхо заняты, он с лёгкостью приподнимает Джисона над кроватью, пока толкается внутрь, давая ему время привыкнуть, а затем срывается на быстрый, безжалостный темп, и Джисон скулит. Это они тоже обсуждали. Вернее, Джисон внёс коррективы в тот самый файл, указав то, как ему нравится, и кажется, Минхо внимательно его изучил, потому что он двигается быстро и резко, вбиваясь в Джисона до шлепков кожа о кожу, и сжимает его бёдра почти до синяков. — М-минхо! — Джисон вскрикивает, сжимаясь, чувствуя, как неожиданно кончает, брызгая спермой на живот. — Ещё! Это почти больно, когда Минхо продолжает трахать его сквозь оргазм, но он скорее руку себе отгрызёт, чем попросит остановиться; темп становится совсем грязным, неряшливым, Минхо несколько раз выскальзывает из него и недовольно шипя толкается снова, а затем вжимается в него бёдрами и кончает, пока Джисон почти рыдает от того, насколько это хорошо и вместе с тем за гранью его возможностей. Минхо закидывает его ноги себе на плечи, опускаясь вниз, и ведёт языком между ягодиц, собирая смазку и собственную сперму, толкается внутрь, заставляя мышцы снова сжаться, а пальцы Джисона вцепиться ему в волосы. — Блять, блять, блять, — Джисон срывается на позорный скулёж, ёрзая по кровати, чувствуя, как острое, сухое удовольствие окончательно выбивает его из колеи. Он больше не может кончать, но его накрывает, и он хнычет себе под нос, дрожа всем телом, пока Минхо вылизывает его. Господь всемогущий. Если эта его идея — тупая, то Джисон готов быть идиотом двадцать четыре часа в сутки, потому что его только что трахнули так, что он даже двигаться не может нормально, не то что думать о всяких глупостях вроде расставания с Ёнханом. Минхо о нём заботится. Это тоже было в условиях, но Джисону всё равно приятно, когда ему помогают принять душ, а затем относят обратно в постель, позволяя устроиться в чужих объятиях, и он возится, укладывая голову на грудь Минхо, пока тот молча перебирает его волосы. Говорить совсем не хочется, да и не о чем; у него примерно ноль идей, что можно сказать после всего этого, и он просто лежит, сонно глядя в стену перед собой, пока сон не накрывает его тёплым одеялом. Они завтракают в номере утром, а затем расходятся, договорившись встретиться на следующих выходных, и Джисон возвращается в пустую квартиру, чувствуя горький привкус лёгкого разочарования, потому что, да, это было хорошо, но совсем не так, как могло бы быть, будь у них настоящие отношения. Однако жалеть не о чем. Джисон сам сделал свой выбор и он им доволен. Как бы его сердце не требовало чего-то серьёзного, он к этому не готов.***
— Так значит, ты трахаешься со своим начальником? — Хёнджин делает глоток кофе, щуря глаза, и отставляет чашку в сторону. Джисон вздыхает, кивая, уже чувствуя подступающую волну попыток разобраться в его внутреннем мире, но ему нечего сказать. Кроме, конечно, того, что секс с Минхо — великолепный. И не только секс. Недавно он его укусил, и Джисон кончил, даже не притрагиваясь к себе, испачкав офисные брюки и бельё, и ему пришлось заказывать такси, прикрываясь папкой с документами, потому что ехать в метро с влажным пятном между ног — так себе затея. Окей, изначально этого не было в их договорённости. Джисона вообще не интересовало, где там Минхо кормится и как часто это делает, однако они оба задержались на работе допоздна, оставаясь совершенно одни в офисе, и Джисон, отдавая Минхо документы, заметил, насколько плохо тот выглядит. И, конечно, он спросил, в чём дело, прикрываясь глупой шуткой о том, что не хочет потерять такой роскошный член, но на самом деле ему действительно было тревожно: и так бледная кожа вампира приобрела сероватый оттенок, а глаза как будто впали и вокруг них залегли тёмные тени, из-за чего Минхо выглядел так, словно упадёт в обморок прямо здесь и сейчас. И он рассказал, что давно не ел, потому что его донор разорвал с ним контракт, а нового он так и не нашёл, и… Что ж, Джисон решил, что если уж Минхо услужливо согласился на его условия, то он может внести коррективы в их договор. Итак, Минхо его укусил. В рабочем туалете, где противно пахло химозным освежителем, и Джисон полагал, что это будет неприятно и всё такое, но как только Минхо вонзил клыки в его шею, его прошило таким удовольствием, что ноги подогнулись. А потом он кончил. И теперь это вроде как было взаимовыгодное сотрудничество, но Джисон немного запутался. Минхо стал слишком ласковым после того случая. Заботливым. Это сбивало с толку. Подсовывал ему шоколадки, а однажды притащил обед для Джисона, упаковав его в контейнер, на крышке которого были котята и это было мило, но Джисону начинало казаться, что это принимает какие-то странные обороты, к которым он был не то чтобы не готов, а просто не рассматривал, как возможные. И ему нужен был совет. Поэтому он рассказал обо всём Хёнджину. — Из всего, что я сказал, ты услышал только это? — Джисон фыркает, впиваясь десертной ложкой в шарик мороженого. — А как же всё остальное? — Всё остальное я тоже слышал, — Хёнджин пожимает плечами. — И я скажу тебе, что вся эта ситуация очень дурно пахнет. Сон-и, я не хочу, чтобы тебе снова разбили сердце, а всё идёт именно к этому. Это не так. Во всяком случае, Джисону так кажется; он совсем не хочет с Минхо отношений, его устраивает и то, что есть между ними сейчас, просто интересно, почему тот вдруг стал таким заботливым. На самом деле, Джисон даже читал в интернете всякие форумы с вопросами и ответами от других доноров, и те говорили, что вампиры заботятся о них, но чаще всего они состоят не просто в отношениях «пакетик сока/умирающий от жажды», а встречаются, и это всё же немного иначе, чем у них с Минхо. Да, они спят, и Джисон, блять, Джисон никогда не думал, что это может быть так хорошо. Ему не хочется говорить о том, что Ёнхан был плох в постели, но Минхо делает вещи, которые заставляют его сходить с ума, боже, однажды Джисон обкатывал его бёдра так долго, что вырубился сразу же, после того, как кончил, а ещё Минхо затащил его в переговорку, и отсосал, толкаясь пальцами, используя слюну и смазку с его текущего члена, и Джисон весь остаток рабочего дня не мог смотреть на него, не краснея всем телом, так что… Это было более чем хорошо. Это было великолепно. Порой ему хотелось, чтобы за сексом следовали все эти нежности вроде мягких поцелуев и разговоров о том, как прошёл день, но это было не так уж и важно. Хотя кого он обманывает. Разговор с Хёнджином в итоге только расстраивает его ещё больше, и Джисон говорит, что ему пора домой, на ходу отправляя Минхо смс. Если его что-то и успокоит, то разве что секс, после которого будет невозможно думать. Минхо отвечает почти мгновенно. Говорит о том, что у него есть дела дома и что Джисон может приехать, а затем скидывает ему адрес, и это что-то новое. До этого они встречались только в отелях и несколько раз делали грязные вещички на работе, однако… В этом же нет ничего странного, если они встретятся в более приватной обстановке? К тому же, судя по всему, Минхо совсем не против, даже сам сказал об этом, поэтому Джисон, не долго думая, ловит такси, называя водителю адрес, и дремлет на заднем сидении, пока они едут по вечернему Сеулу. Может быть, Хёнджин прав. Может, это всё и правда ведёт к чему-то дурному, но власть в руках Джисона и он контролирует ситуацию. Видеть Минхо в домашней одежде странно. На нём мягкая футболка и спортивные штаны, а волосы растрёпанные и пушистые, и Джисон не выдерживает: набрасывается с поцелуями с порога, вжимается в его тело, и игриво взвизгивает, когда Минхо подхватывает его под задницу, неся в спальню. Кожа горит от влажных, кусачих поцелуев. Минхо обласкивает его соски, кусая и оттягивая их зубами, тут же зализывая, и хитро смотрит на Джисона, явно наслаждаясь реакцией; он уже давно понял, что это заводит его буквально за пару секунд, и этот раз не исключение — член Джисона твёрдый, неприятно упирается в бельё, пачкая смазкой, и ему хочется избавиться от этого ощущения. Он ёрзает на кровати, стаскивая с себя одежду, пока Минхо рыскает в тумбочке в поисках смазки, а затем вспоминает, что хотел спросить уже давно, и немного застенчиво шепчет: — Слушай, а ты… Ты не против, если я сяду тебе на лицо? Минхо растерянно моргает, смотря на него, а потом его взгляд темнеет и он хрипит: — Блять, да. Джисон устраивается на его груди, осторожно двигаясь назад, и Минхо обхватывает его бёдра, подтягивая ближе, до тех пор, пока он не оказывается на его лице; с запозданием в голову приходит мысль, что ему будет нечем дышать, но он забывает о ней, стоит языку вампира пройтись по входу длинным, влажным касанием. Он почти урчит, вылизывая Джисона так, словно он самая вкусная сладость, и звуки, раздающиеся от этого, заставляют уши Джисона полыхать маковым цветом, а руки задрожать. Член Минхо прижимается к животу, возбуждённый и твёрдый, и Джисон наклоняется, тянется к нему губами, обхватывая только головку, мягко посасывая её, втягивая щёки. Дразнит уздечку, обводит горячую плоть по кругу, и вздрагивает, когда Минхо добавляет пальцы, трахая его ими вместе с языком, давит на простату, пуская по позвоночнику крупные мурашки. Джисону хочется хныкать и плакать, он чувствует себя таким уязвимым и раскрытым от всего этого, что это почти смущает. Минхо помогает ему лечь на спину, целует бёдра, прихватывая кожу на внутренней стороне зубами; в голову Джисона приходит шальная мысль и он тихо просит: — Укуси меня. Хочу, чтобы ты укусил меня. Минхо рычит. Натурально рычит, толкаясь в него до основания, двигает бёдрами, заставляя выгибаться на кровати от силы ощущений, а затем склоняется к его шее, ведёт по ней кончиком носа, и впивается клыками. Джисон кричит, пока кончает до позорного быстро; Минхо пьёт его кровь, замедляя движения бёдрами, и Джисон чувствует, как внутри у него становится влажно, сперма вытекает из него вместе с тем, как Минхо выходит, и он трясётся, лёжа на простынях не в силах пошевелиться. Язык вампира проходится по укусу, слизывая последние капли крови и заживляя, а сам он соскальзывает с кровати, возвращаясь с влажным полотенцем. Вытирает кожу Джисона, очищая его, а затем переодевает его в свою одежду; от футболки приятно пахнет цветочным кондиционером, и Джисон довольно вздыхает, позволяя делать с собой всё, что Минхо заблагорассудится. Он меняет постельное бельё, пока Джисон сворачивается калачиком на кресле, накрытый пледом, а потом спрашивает: — Хочешь фильм посмотреть? И Джисон, который собирался сразу же поехать домой, кивает, сонно моргая. Минхо обнимает его за плечи и подкармливает крекерами, пока на ноутбуке проигрывается одна из частей «Трансформеров», и позволяет Джисону уснуть у себя на плече. Должно быть, Хёнджин что-то, да понимает в этой жизни, потому что последняя мысль Джисона — «всё катится в какую-то пизду».***
Всё действительно катится в какую-то пизду. Джисон понимает это окончательно, когда они с Минхо стоят в очереди в океанариум; сегодня выходной, и обычно по выходным они проводят время в постели, но Джисону попалось объявление о скидках в честь открытия только что отремонтированного океанариума, и он купил два билета, и… Вот они здесь. В очереди. Среди парочек и родителей с детьми. На Минхо кожанка, а его бёдра обтянуты какими-то совершенно преступными чёрными джинсами с прорезями во всех возможных местах, и он стоит рядом с Джисоном, придерживая его за локоть, потому что пять минут назад тот едва не потерялся в толпе. Они взяли с собой напитки, а ещё Минхо предложил сходить после этого в кафе и только потом поехать к нему, и всё это до ужаса похоже на свидание. — Хочу посмотреть на тигровых акул, — Джисон взволнованно улыбается. — Как ты думаешь, у них есть тигровые акулы? — Да, а ещё у них есть скаты и медузы, и ещё есть зал с выдрами, и… — Минхо замолкает, смущённо улыбаясь. — Я немного почитал… У Джисона краснеют уши. Что ж, они определённо в полной пизде. Оба. Но Джисону слишком это нравится, чтобы прекращать. Тот просмотр фильма не стал единоразовой акцией, они проводили время вместе, и он даже рассказал Минхо о своих прошлых отношениях, с тихим удовлетворением слыша, как тот называет Ёнхана придурком, и, блять, Джисон правда не собирался испытывать хоть какие-то чувства. Хотя было совершенно глупо полагать, что всё будет так же, как и в прошлые разы: то были случайные знакомства и встречи с определённой целью, с Минхо же… С Минхо всё было сложнее. Настолько сложнее, что Джисон запутался. И в себе, и в том, что между ними. У них, вроде как, отношения. В смысле, да, они это не обсуждали, но он не дурак, и понимает, что просто с партнёром по сексу так себя не ведут: Минхо слишком заботлив и как будто бы нежен. Он оставляет для Джисона сладости на рабочем месте и позволяет ему быть подушечным принцем после секса, беря на себя всё, и иногда, когда они задерживаются дольше всех в офисе, Минхо разминает ему плечи, ласково поглаживая кожу на шее большими пальцами, а затем отвозит его домой и в последнее время даже целует на прощание. И что ему со всем этим делать? Может быть, Минхо просто думает, что должен ухаживать за ним, потому что Джисон его донор? Ну, типа, это же нормально — заботиться о том, чтобы тот, кто обеспечивает тебя едой, был здоров и счастлив? Звучит сомнительно. Джисон это понимает, но что ещё ему думать, если Минхо не говорит ему ничего? Если бы он испытывал к нему хоть что-то, он бы сказал, да? Может быть, внёс бы коррективы в их соглашение или вообще разорвал его, потому что хочет быть с Джисоном просто так. Хочет другого рода обязательств. Не потому что Джисон может рассказать полиции его грязный секрет, а потому что Джисон — это Джисон, и он хочет быть с ним рядом. Но Минхо молчит, и Джисон просто принимает это. А что, если Минхо решит сказать ему о том, что хочет с ним отношений? Джисон об этом думал. Очень много и очень часто, особенно когда засыпал рядом с Минхо в его квартире, свернувшись в клубок, пока Минхо нежно перебирал его волосы, массируя кожу головы, а на фоне крутился очередной фильм, который они выбрали вместе. С момента расставания с Ёнханом прошло достаточно много времени, и Джисон понял, что скучает. Не по этому придурку, вовсе нет. Джисон скучал по любви. Ему хотелось, чтобы рядом был кто-то, к кому можно прийти и пожаловаться на весь этот ёбаный мир, рассказать, как прошёл день и выслушать что-то в ответ, чтобы был кто-то, о ком он мог бы заботиться и кто бы заботился о нём. Когда они только разошлись, Джисон, лёжа на кровати и глотая слёзы, думал, что отныне он будет строить отношения только с теми, кто будет любить его больше, чем любит он. Что он будет принимать, а не отдавать. Но совсем скоро эти мысли показались ему такими глупыми, потому что в нём было слишком много любви, чтобы оставлять её внутри. И Минхо… Минхо был похож на того, кого Джисон мог бы полюбить. Возможно, прямо сейчас он не смог бы сказать, что любит его, но с ним было хорошо и тепло. Безопасно. Он давал Джисону то, что ему было нужно, и ему хотелось отдавать это в ответ. Он был влюблён. Мягкое, только зарождающееся чувство, но оно крепло с каждым днём, с каждой сладостью на рабочем столе, с каждым поцелуем на прощание, с каждой историей Минхо о том, как его заебали на совещании и как же он рад просто лежать рядом с Джисоном, не беспокоясь ни о чём. — Тигровые акулы какие-то не тигровые, — он разочарованно смотрит сквозь стекло, глядя на огромную рыбину, и Минхо рядом хихикает. — А ты чего ожидал? Ушей и хвоста? — Ожидал, что ты не будешь издеваться надо мной, — Джисон вздыхает. — Не могу поверить, что ты оказался таким. — Каким? Рука Минхо скользит по его руке вниз, переплетая их пальцы, и он заглядывает Джисону в глаза, мягко улыбаясь. Красивым. Блять, красивым, милым и смешным. Блядские вампиры и их блядские штучки, он сам не знает, о каких штучках говорит, но тут точно что-то сверхъестественное, потому что у него сейчас сердце остановится от того, какой Минхо очаровательный в этой своей манере заглядывать ему в глаза, спрашивая что-либо, и от того, как его рука идеально ощущается в руке Джисона. Нахуй все эти самокопания, он собирается отлично провести время. — Так каким? — Минхо всё ещё ждёт ответ, и Джисон тянется к нему, прижимаясь губами к его губам, оставляя на них лёгкий поцелуй. — Прекрати дурачиться. Забавный факт: вампиры тоже краснеют. Джисон узнал об этом ещё в тот момент, когда опустился перед Минхо на колени, тихо бормоча комплименты в сторону его бёдер, но сейчас он видит это снова; кончики ушей Минхо алеют, и он встряхивает волосами в попытке скрыть это. — Пойдём на выдр посмотрим. Смутился. Он точно смутился. И Джисону от этого очень хорошо. Минхо покупает ему ягодный пончик, пока они ожидают такси до дома, и Джисон сидит на лавочке, наслаждаясь сладостью и запивая всё это кофе. У него на телефоне почти сотня фотографий Минхо рядом с аквариумами, где он строит дурацкие лица, поджимая верхнюю губу и обнажая зубы, и Джисон просматривает их, тихо хихикая от того факта, что несмотря на крупные клыки, у Минхо однёрки — как у кролика. Они посмотрели на выдр и он даже скинул самую смешную с именем «Творожок» Хёнджину, подписав её словом «ты», и ещё он увидел скатов и странных созданий, больше похожих на маленькие колбаски, торчащие из земли. Минхо сказал, как они называются, но Джисон забыл, да это и не важно. Этот день определённо лучший. На кухне у Минхо приятно пахнет едой, и он ставит перед Джисоном тарелку с пастой, которую приготовил сам; может быть, Джисон ничего не знает о любви, но домашняя еда, приготовленная для кого-то — это один из способов сказать «ты мне нравишься», во всяком случае, для него точно. Они лениво лежат на кровати, включив по второму кругу первый сезон «Магии и мускул», рука Минхо на его бедре, а голова — на животе, и Джисон гладит его, пока Минхо листает ленту соцсетей, лайкая какие-то посты и показывает ему видео с котятами. Всё точно свернуло не туда, потому что Джисону совсем не хочется секса. Ему комфортно вот так, с аниме на фоне и Минхо рядом, и это не просто звоночек, это ёбаная пожарная сирена, оповещающая о том, что они находятся в опасной ситуации. В основном опасная она для сердца Джисона, потому что Минхо целует его в кончик носа, пока он сонно возится, закидывая на него ногу, и бормочет: — Угри. — Что? — Те штуки в океанариуме. Угри. Ты сказал, что это угри. Минхо смеётся и тихо говорит: — Точно. Угри. Засыпай, прелесть.***
Им надо поговорить. Им точно надо поговорить, Джисон осознаёт это, когда планирует свои выходные с Минхо, и это не включает в себя секс. Он смотрит сеансы в кино, бронируя билеты на последний сеанс, допивая вторую бутылку сладкого сидра, купленного по дороге домой с работы, и понимает, что им нужно поговорить. Обо всём. И о том, что Минхо назвал его «прелесть» тем вечером, и о том, что Джисон почти признался ему, когда Минхо поставил перед ним стаканчик с любимым кофе, пока он лупил в экран, пытаясь понять, что делать с квартальным отчётом, и о том, что Джисон больше не хочет, чтобы между ними было это соглашение на секс без обязательств. Конечно, Минхо может отказать. Но Джисон должен с ним поговорить. Сказать о том, что крутится в голове, и он, подгоняемый алкоголем в крови и диким желанием сделать всё здесь и сейчас, вызывает такси, натягивая растянутые спортивки, и мчит к Минхо. Блять, он даже не знает, дома ли тот. Но если его нет, он просто развернётся и уедет. Или подождёт его. Джисон пьяно хихикает, представляя лицо Минхо, когда он его увидит, и водитель косится на него через зеркало заднего вида, но ему так плевать. Он влюблён, глуп и немного пьян, а ещё последние месяцы его жизни были так хороши, что он совсем забыл о том, почему он был расстроен. Недавно ему попались фото Ёнхана, и они с Миной всё же поженились. На фото он смотрел на неё этим своим взглядом «ты моя вселенная», которым смотрел и на Джисона тоже, но рассматривая снимки, Джисон мог сказать лишь только то, что у Мины — чертовски красивое платье. И что ему её чертовски жаль. Боли не осталось. Зато остались фото Минхо из океанариума, пятно от ягодной начинки на футболке, совместные просмотры фильмов по вечерам, и Джисону так нужно рассказать о том, что всё это — гораздо важнее, чем блядский бывший, разбивший ему сердце. — Минхо, открыва-а-ай, — Джисон игриво хихикает, стучась в дверь квартиры, и опирается на стену. Кажется, он переоценил свои возможности в употреблении алкоголя, потому что даже с двух бутылок голова кружится, пока что приятно, но если бы он выпил чуть больше, ему бы точно стало дурно. Однако дурно всё же становится, когда дверь ему открывает вовсе не Минхо, а какой-то парень с веснушками на лице и растерянным выражением лица. На нём минховская футболка и шорты, и, блять, Джисон идиот. — Здравствуйте, а Минхо нет дома, он… — Уёбок, — Джисон шипит это сквозь зубы. — Он уёбок. Желаю, блять, счастья. Джисон глуп, влюблён, пьян и его сердце снова разбито. Ему не нужно никаких объяснений, потому что он и так всё понимает. Он же ебучий пакетик с соком для блядского Ли Минхо, о каких чувствах речь? Если бы он действительно хотел, он бы признался уже давно, а так… Конечно, ему было удобно. Он мог спать с ним и не беспокоиться о том, где взять крови, и… Джисону становится плохо, когда он думает, что тот парень с Минхо в отношениях давно, и всё просто повторяется снова. Его опять использовали. Водитель, уже другой, снова косится на него через зеркало заднего вида, но уже потому, что Джисон размазывает по лицу слёзы, а затем почти выпадает из машины, спеша в ближайший круглосуточный, сметая в корзину бутылки с пивом. Никаких отношений больше. Ни с кем. — Блять, — Джисон понимает, как жалко выглядит, стоя посреди улицы с пакетом, полным пива и каких-то снэков, и бредёт домой, пиная по пути камни. С другой стороны, Минхо ему ведь ничего не обещал. Он не говорил, что будет верен ему, да и от Джисона этого не требовал, так что… Он сам себе придумал, что между ними есть что-то большее, а теперь расхлёбывал. В квартиру заходить не хочется. Джисон устраивается на бордюре рядом с подъездом, подкармливая бродячую кошку сухим кальмаром, и теряет счёт времени, прокручивая в голове самоуничижительные мысли о том, какой он придурок. Романтичный до отвратительного. Решил, что всё будет иначе. Телефон в кармане разрывается, и Джисон выключает его, хмыкая себе под нос, глядя на десяток пропущенных от Минхо. Интересно, что он собирается ему сказать? Это не то, что ты подумал? Всё не так? Ну а чего ты ожидал, мы просто трахаемся? — Придурок, — Джисон чешет пальцами мягкий кошачий живот, упираясь подбородком в колени, и вздыхает. — Нет, это ты придурок. Он визжит, вздрагивая, и почти валится в кусты, но крепкая хватка Минхо не даёт позорно упасть. — Тебе… Чё… Ты… Чё, — Джисон бормочет, пока его поднимают с земли, ёрзает и пытается вырваться. Минхо одним движением закидывает его на плечо, оставляя одинокую кошку тереться рядом с пакетом из магазина. — Домой, пьянчужка. Его заставляют умыться, и Джисон недовольно ворчит, пока Минхо стоит в дверях ванной, не выпуская его до тех пор, пока он не приходит в себя от холодной воды. Он сидит на диване, насупившись, потому что он всё ещё зол, обижен и пьян, пусть даже часть алкоголя выветрилась. Какого чёрта Минхо здесь вообще надо? Вампир садится напротив него, копаясь в своём телефоне, а затем поворачивает его экраном к Джисону, показывая фото того самого парня из своей квартиры. — Пришёл познакомить меня со своим любовником? — он фыркает, отворачиваясь. — Спасибо, я уже видел его… — Знакомься, это Феликс. Мой младший брат. Он живёт со своим мужем в Австралии и приехал, чтобы повидаться со мной, и если бы ты задержался, ты бы увидел и Чанбина, его мужа, который тоже был в квартире. А потом и меня, потому что я пошёл в магазин и собирался позвонить тебе и пригласить познакомиться с ними, — Минхо говорит тихо и медленно, пока Джисон вжимается в спинку дивана, чувствуя себя самым последним лохом на свете. Может быть, Хёнджин был прав, когда в средней школе написал в его тетрадке по математике «джисон дурак»? Стыд. И срам. Джисон представляет, как выглядел в глазах Феликса, назвав его брата уёбком, а затем сбежав, и горячая волна осознания накрывает его с головой. Он закрывает лицо ладонями, тихо подвывая, и бормочет: — Блять, прости. — Сколько ты выпил? — Минхо затаскивает его к себе на колени, позволяя уткнуться себе в шею, и медленно гладит по спине. — Две бутылочки сидра и ещё потом пива… И кошку гладил. Я дал ей кальмара, — Джисон вздыхает. — Кошкам можно сушёного кальмара? — Не знаю, — Минхо хихикает. — А мне можно стать твоим парнем? — Я назвал тебя уёбком. — О, я знаю, Ликс рассказал, но я всё равно хочу быть твоим парнем. Джисон вздыхает, прижимаясь плотнее, и думает. Долго думать не получается, потому что это тратит его энергию, которой осталось не так уж и много, и он тихо бормочет: — Мне бы тоже этого хотелось. Итак, Джисон встречает в тёмной подворотне вампира, а затем заключает с ним соглашение на секс без обязательств, чтобы в конце концов, пьяным, уставшим и в кошачьей шерсти сидеть у него на коленях, принимая его предложение стать его парнем. Не самое худшее, что могло бы быть.Эпилог.
Они заключают новое соглашение, которое включает в себя отношения, полные доверия, и обсуждение вещей, которые их волнуют. Джисон больше не пьёт, разве что на всё же состоявшемся знакомстве с Феликсом, и Минхо приходится буквально отбуксовывать его в спальню, переживая злостное нападение с поцелуями и сонное бормотание с пусканием слюней на его футболку, но это мелочи. Хёнджин пожимает Минхо руку, желая удачи, когда они знакомятся, а по офису бродят слухи о том, что Ёнхана собираются уволить с должности руководителя, потому что он закрутил роман с одной из сотрудниц, и та от него забеременела. Минхо уходит в отпуск, собираясь заняться их с Джисоном переездом в новую, совместную квартиру. Джисон возвращается домой поздно вечером, почёсывая за ухом уже не бродячую кошку, которая оказалась котом, получившим имя Бамблби, целует Минхо в щёку и на ходу рассказывает ему о последних сплетнях в офисе, а затем валится рядом с ним на диван, отбирая пачку чипсов с малосольными огурцами, купленной в русском районе, и снимает с паузы «Трансформеров», устраиваясь головой на груди Минхо, чувствуя, как тот мягко прижимается губами к его макушке и обнимает, шепча «прелесть».