Кадры решают всё

— Кто бы ни держал это в руках, — тихо говорит инквизитор, — я обязан. Это Изъять. Немедленно. Болтерная очередь обрезает последние слова. — …ть. — Говорит инквизитор. — Сестра… — говорит инквизитор. — Командир!!! — Слышат они голос Джай. — Всё норм! Порядок в говённых войсках! Все живы! — Если сестёр битвы научить давать предупредительный, у нас Империя рухнет, — говорит лорд-капитан и усаживается поудобнее. — Сержант Хейдари! — орёт он. — Всех сюда! Всех — ровно двое. — Вот — магос Паскаль. — докладывает сержант Хейдари совершенно не по форме. — Который нашёл Предмет. И извлёк из него звук. Вероятно, при помощи рук. А это сестра Арджента. Которая, звук услышав, его попросила — потише. А это Хейдари Джай, которая… Успела вовремя. А то остались бы мы без магоса. Сестричка, сокровище моё, свет очей и надежда души, я ведь тебя не помяла? — Я стреляла в ЭТО. — Презрительно цедит сестра, указывая на то, что зажато в механодендрите Паскаля. — ЭТО реквизируется инквизицией. — Профессиональным тоном произносит Ван Каллокс. — Запрос отклонён. — Немедленно отзывается магос. — Данный объект найден мной в локации, обозначенной лордом-капитаном как «вот эта куча механической херни» и попадает под категорию, обозначенную им же как «что откопаешь — то твоё». — ЭТО надлежит уничтожить. — Настаивает сестра Арджента. — Суждение не лишено оснований, — кивает Паскаль. — Данный объект не соответствует облику стандартной шаблонной конструкции и вполне допустима гипотеза об участии в его создании орков. После предварительного изучения… — Сами вы орк, магос, — шипит дознаватель. Конечно, мать вашу, не соответствует. Это авторская работа. Дай сюда. — Запрос отклонён. — Механодендрит поднимается вертикально и слегка удлиняется: а ну-ка, отними… Ван Каллокс бледнеет. Лорд-капитан чувствует, что может не успеть… — О верные сыны Империума, доблестные воины и блистательные члены свиты Вольного Торговца, — Джай втирается между инквизитором и магосом, успевая задеть второго бедром, от чего тот брезгливо отодвигается, — Есть лишь один человек среди нас, кто вправе решить ваш спор. — Мужики, — выдыхает лорд-капитан, — играть-то хоть один из вас умеет? — Теоретически, — изрекает Паскаль. — Я мог бы освоить обращение с данным устройством. — А. — Произносит инквизитор, делая шаг назад. — Теоретически. Да. - Он разводит руками. - Безусловно. Дерзайте, магос. — Голос сочится явным злорадством. — Да пребудет с вами Омниссия. Кузьма, потребуй, чтобы он звук в наушник перевёл — и пускай упражняется. Теоретик. Господин дознаватель буквально падает на своё уютное местечко и даже тянет на себя одеяло, демонстрируя: а я спать пойду. — Уррродыбль. — Говорит лорд-капитан. — Это не свита. Это букет янусских лилий. Император отец наш и мы его дети. Но что ж мы так буквально дети-то… Паскаль, отдай ему гитару. Механодендрит колеблется. Вокс молчит. Магос не спорит и не задаёт вопросов. Магос завершает анализ и принимает решение. Потом очень осторожно подходит к инквизитору и аккуратно размещает предмет раздора рядом с ним. Медленно отступает. Наблюдает. — Да идите вы. — Говорит инквизитор. — Я давно не упражнялся. — Говорит он. — Мне просто надо было знать, что он её не раздолбает. — Левая рука осторожно тянется к грифу. — Это же стратокастер. Уникальная вещь. Попробуйте её сохранить, Кузьма. — Говорит он, усаживаясь и как-то оборачиваясь всем телом вокруг инструмента. — Этот раритет стоит немалых денег. Подождите только, я посмотрю, насколько с ней всё плохо… Кажется, её ещё можно настроить… Магос фиксирует движения рук, поглаживающий инструмент, мысленно сопоставляет их с действиями при успокоении животных. Записывает невнятное бормотание с целью дальнейшего анализа. Протоколы укрощения машинных духов бывают небанальны, но «ну что ты, маленькая» попадается ему в них впервые. Констатирует несомненный прогресс во взаимодействии персоны Ван Каллокс с устройством. Слышит голос лорда-капитана: «Так, дети! А теперь мы все идём смотреть, какую красивую картинку нарисовала нам наша леди Кассия! Сестра Арджента!.. Ладно, можете остаться.» Расценив указание лорда-капитана как значимое, магос прекращает наблюдения и следует в указанном направлении. — Паскаль, — спрашивает его на ходу Кузьма фон Валанциус. — А в тех кустах, где ты это нашёл, рояль случайно не завалялся? А то вдруг у нас сестра Арджента пианистка… — В месте нахождения мной данного объекта не имелось никакой растительности, — механически отвечает он. — Равно как крупногабаритных предметов, могущих оказаться роялем. — Свиньи вы, а не свита. — Ворчит лорд-капитан. — Одна Кассия из вас — человек. Дева тихая, благонравная и благовоспитанная. И стучит себя по лбу, чтоб не сглазить. — На полдюйма левее! — Слышат они командный тон благонравной девы. — Я сказала: на полдюйма!!! Эй, ты! Подхвати левый край! Левый от меня! Правый угол выше! Ниже! Выше! Стоп! Приваривай! Здоровенный металлический щит с изображённой на нём аквилой занимает предназначенное ему место. — Вот это, — говорит лорд-капитан, — я понимаю: искусство! — Констатирую полное соблюдение надлежащих протоколов и соответствие заданным стандартам. — говорит Паскаль. Джай ничего не говорит. Она складывает ладони в знак аквилы и преклоняет колено. За ней следуют все собравшиеся, не занятые окончательным укреплением конструкции. — Благодарю вас, леди Кассия. — Кланяется лорд-капитан. — Вы невероятны. Какие пёрышки: бороздочка к бороздочке. Это же замечательно просто, так аккуратно всё вычертить. Какие клювы! Как настоящие, право. Я потрясён, леди Кассия. Вы истинный художник. — Выполнить ваше поручение лорд-капитан, было для меня честью и удовольствием, — церемонно приседает художница. — Вам стоит поощрить моих помощников. Они очень старались. Лорд-капитан прикидывает свою способность сказать Воодушевляющую Речь, решает, что на этом он и кончится. Выносит устную благодарность. Даёт приказ отпустить рядовому составу выпивку, определяет объём веселья. Предельно ясно описывает, что он сделает с теми, кто превысит норму. Проводит инструктаж капралов, объясняя, что он сделает с теми, кто не уследит за личным составом. Никому не придёт в голову проверить — все обещания лорда-капитана выполнимы, и «на того леди навигатор посмотрит» — самое мягкое из них. — Отдыхайте, бойцы, — заканчивает он. — Мы пойдём посовещаемся как нам дальше быть. Ну и тоже выпьем, не без того… Или просто выпьем, — ухмыляется он, прислушиваясь. — Утро вечера мудренее. — Ах, — говорит леди Кассия. — Это ведь музыка? Я ведь не сошла с ума? Вы тоже это слышите? Эту чудесную мелодию? — Угу. — Кивает лорд-капитан. — То есть: да, леди Кассия, вам не померещилось. И да, мне тоже нравится «Небесная стремянка». Желаете взглянуть на музыканта? Джай, проследи тут за порядком и подтягивайся к нам. Они двигались бы церемонным шагом, но леди Кассия покачивается и пританцовывает, тихонько напевая. Леди Кассия улыбается. Леди Кассия плывёт и парит. Гитара иногда спотыкается, но это мало кого волнует. There's a sign on the wall, вut she wants to be sure, сause you know sometimes words have two meanings. Сестра Арджента уже не стоит твердокаменным часовым. Она сидит, подперев подбородок кулачками и смотрит, не отводя взгляда. Ooh, it makes me wonder, оoh, it really makes me wonder. Вот и умница — думает лорд-капитан — правильно делает. Кто-то должен так смотреть на гитариста. А гитарист — смотреть в никуда и перебирать струны. Леди Кассия в восторге, леди Кассия сияет. Леди Кассия хочет танцевать и кто мы такие, чтобы ей отказывать. Гитара заводит благонравное рондо. Лорд-капитан, демонстративно кряхтя и вздыхая, приглашает леди Навигатора. Магос Паскаль вежливо кланяется сестре Ардженте и они тоже встают в круг. Сестра Арджента прекрасна, леди Кассия грациозна. Гитара иногда спотыкается, танцоры иногда спотыкаются, но кого и когда это останавливало. …Fortune, ce n'est pas au prix de tes faveurs… — Это ты славно придумал, этфатер, — слышат они глас ангела, — тощий ксенос заткнул уши и скорчился. Скулит что-то про слащавую отраву мон-каев. — Ты бы его видела, Арджента, — хохочет Джай. — Уж так его полощет, так трясёт… Некоторое время все обсуждают воздействие человеческой музыки на организмы ксеносов. С примерами из практики, часть из которых весьма сомнительна, другая подходит к грани ереси и третья эту грань явно пересекает. На предложении научить сестру Ардженту песенке про ёжика Джай наконец косится на инквизитора. — Лучше про барашка. — Замечает он, продолжая перебирать струны. — Ёжик — всё же слишком… радикально. — Про барашка я знаю.- Пожимает плечами сестра. — Просим. — Категорически заявляет лорд-капитан. Никто не идёт проверять, что творится со злополучным Маражаем, пока мощный альт сестры Ардженты выводит песенку про Мэри и её ягнёнка. Все, включая магоса Паскаля, притопывают, хлопают и подпевают. It followed her to school one day, School one day, school one day. It followed her to school one day, Which was against the rules. — Ты где так насобачился? — Спрашивает Джай, примостившись рядом с инквизитором, пока сестра Арджента повторяет слова песенки, чтобы их запомнил ангел Императора. — Инквизиция учит многому, — пожимает тот плечами, не переставая бренчать. — Просто однажды у меня сидел музыкант… — Хм… — В камере. — Кивает инквизитор с очень серьёзным лицом. — Хм. — В тёмной камере. Без окон. В сыром подвале. С низким потолком. — Хм. — Ммммм… Ну… На цепи. На большой металлической цепи. Без еды и воды. Достаточно? — Ладно. И? — А мне надо было восстановить мелкую моторику после… Не важно. Я вспомнил, как ненавидел в детстве занятия музыкой и как мне объясняли их пользу. И попросил его давать мне уроки. — Попросил. — Хорошо. Конечно, вынудил. Угрозами и пытками. — А когда он тебя научил, ты его… — Разумеется. — Кивает инквизитор. — Самым ужасным образом. — А что из этого правда? — То, что тебе угодно таковой считать. И гитара заводит весёленькую полечку. — Спойте нам что-нибудь, лорд-капитан, — просит леди Кассия. — Это не ко мне. — отмахивается Кузьма. — Это вы господина Ульфара просите. У него в песнях все слова приличные. А то, что я помню — при дамах и сёстрах не поют. — Нееет, — хитро щурится Ульфар. — Леди хочет не моих боевых песен. Леди хочет что-то такое… От чего кукурузит друкари. И про любовь. У нас таких песен не водится. Их поют сладкие мальчики с гладенькими волосиками. Слааааденькими голосочками. — Тогда заткните уши, господин. — Вкрадчиво доносится откуда-то из-за гитары, звучащей неожиданно уверенно. — Вам может быть неприятно. А желание леди — для нас закон. Прищур ангела становится нехорош и верхняя губа подрагивает. — Придётся потерпеть, господин Ульфар. — Веско роняет лорд-капитан. — Как ни крути, он прав. И если он может порадовать леди, нам с вами придётся это потерпеть. — Мне не хотелось бы, — говорит леди Кассия, — чтобы из-за моих суетных желаний терпел неудобство ангел Императора. Ангел тупится и бурчит что-то вроде «мужик должен превозмогать». Джай решительно заявляет, что они с Арджентой тоже хотят песню про любовь. — Это просто шутка, леди Кассия. — Говорит инквизитор. — Но вам может быть любопытно. Я, увы, так же не силён по части красивых любовных романсов, как все здесь присутствующие. Но однажды я брал консультации по делу у одной пожилой леди, профессора университета. В благодарность за мелкую услугу она подарила мне свой перевод с древнего языка на низкий готик. И запись музыки, на которую эти стихи исполнялись. Со словами, что вот это, вероятно, романс влюблённого инквизитора. У неё было отменное чувство юмора. Чтобы сделать приятное почтенной даме, я выучил песенку и спел ей. Она пыталась дразнить меня, говоря, что я никогда не наберусь смелости, чтобы исполнить песенку публично. Я не спорил. Но если б мы тогда побились об заклад, она бы сейчас проиграла. Малиновки пели и синие ели кружились, летели в глаза. Но вот уж метели, а вы не успели. Да что там: не смели сказать… Сестра Арджента снова подпирает подбородок кулачками. Перебор гитары её явно завораживает. Кассия склоняет голову к плечу, смотрит и слушает очень внимательно с подобающей лёгкой полуулыбкой. Магос Паскаль фиксирует наблюдения. Он анализирует частотные характеристики голоса, отличные от тех, которые он привык слышать, когда во время боя раздаётся знакомое «Вперед, обезьяны! Кто хочет жить вечно?» Все видят, я знаю, и я не скрываю, Ведь мы же у всех на виду. Инквизитор совсем чуть-чуть наигрывает, изображая лирического героя и обращаясь то к Ардженте, то к леди Кассии. А знаете, скука -весёлая штука, Когда вы попали в беду. Лорд-капитан отмечает про себя, что Хейнриксу, кажется, слегка неудобно петь в этой тональности, но он неплохо справляется. Говорите, говорите, я молчу… Ах, молчание опасно? Обвинение ужасно! Вы обиделись напрасно. Как предмет любимый в школе я учу. Говорите, говорите, я молчу… Гитара затихает. — Благодарю вас, господин Ван Каллокс. — Склоняет голову Кассия. — Это было очень мило. Над гитаристом нависает механодендрит. Опускается. Кладёт на край расстеленной шинели инфокрипту. — Если упомянутая вами пожилая леди существует и если она до сих пор жива, — щебечет вокс, — у вас теперь есть доказательство ошибочности её суждения о вас. Которое вы можете ей предъявить. — Паскаль… — ошеломлённо шепчет Джай. — Магос Хайнеманн… Ты… Вы… Ты лучший. — Твои определения, мирянка, неточны, избыточны и просто бессмысленны. — Недовольно скрипит вокс. — В данный момент мне представляется оптимальным употребление горячительных напитков теми из присутствующих, кто к этому способен. И переход к более энергичным танцам. В соответствии с известными мне стандартными протоколами мероприятий данного типа. Гитарист согласно кивает и просит у Джай серёжку или пряжку. Гитаристу нужен медиатор. И налейте ему уже, что ли.