Sweet baby

В этой части города найти хорошее заведение - удача. Обшарпанные здания, грязные подворотни, редкое освящение. Мусорные кучи почти на каждом углу, как и бандиты, что толкают дешевую разбавленную дурь, даже не заботясь о свидетелях. Сюда не приезжают даже копы, которые стелятся под местной мафией. Опасный район, кишащий отбросами общества. Здесь царит особый порядок вещей, а подстрелить могут даже за взгляд. Поэтому большинство не доживает и до двадцати, становясь жертвой или же третьесортного крэка, или же пули удачливого сукиного сына. Никогда не знаешь наверняка, чем закончится то, что ты попадешь на эти улицы. Но среди прочего, в этом районе есть клубы, куда пускают только знакомых. Темные места, в которых наркота сочиться из всех щелей, а суки раздвигают ноги за пару долларов. В таких клубах долбаются, трахаются и забываются. В них можно получить все, что захочешь. Кого захочешь. Сколько захочешь. Правил нет. Ограничений нет. Все грязные желания осуществляются как по волшебству, стоит только оказаться в подобном месте. Самые конченные мрази могут найти пристанища здесь. Самые больные ублюдки, готовые сношаться с кем угодно, чем угодно, сколько угодно. Связи и деньги - билет в отвратительно-сладкое приключение по извращенным желаниям клиентов. Любой может найти занятие по душе, потому что когда правил нет, то вес имеют только ресурсы. Власть. Свобода. Большие ресурсы - большая свобода. Но когда ты дочь местного авторитета - для тебя открыты любые двери. Добавьте к этому легкость убийства и особое желание подорвать что-нибудь или кого-нибудь ради забавы - и вот вы получаете гремучую смесь. Однако, для Джинкс никогда не было так легко отпустить всех своих демонов на волю поиграть. Она не в порядке, да, но стоит хоть немного ослабеть - и вот уже новые трупы разбросаны по округе. Ради забавы, не ради траха. Зная про потайные двери тут и там, она редко прибегала к таким вещам. Ее тело отравлено наркотой уже долгое время, спасибо гребанному Доку, нет смысла нюхать или колоться. Он постарался сделать так, чтобы ее безумие вышло на новый уровень. Выпивка никогда не была ее любимицей. Ее отец - Силко - толкал лучшую дурь по городу и барыжил отличным виски, но это не заботит Джинкс. Ей плевать и на сигары, которые обожает Севика. Любое подобное дерьмо просто не работает с Джинкс и она решила оставить эти игрушки другим. Что по-настоящему весело, так это убивать. Иногда трахаться, но это никогда не было правильно для Джинкс. Обычно, она цепляла рабочую сосалку тут или там, предпочитая качественное грубое горло. Эффективно, быстро, меньше мороки с одеждой. Отсосать могут где угодно, приставь дуло пистолета к голове и даже неуверенная малышка оближет тебя как надо. Но убийства… Ох, это настоящее веселье! Силко поручает ей уборку любых придурков, которые мешают его делишкам. Севика иногда забегает на огонек, но ее любовь к ножам и мордобоям раздражает Джинкс. Пистолеты и гранаты - вот как нужно разбираться с ублюдками. Пачкать руки не в ее практике, но иногда она может развлечься, подначивая Севику на соревнование. Быстро надоедает, но хоть какое-то развлечение. Севика почти всегда с таким лицом, будто кто-то нассал ей в кружку с пивом, но Джинкс обожает раздражать ее. Старушке полезно разминать кости, особенно, когда та слишком долго сидит за игральным столом, обыгрывая придурков в карты. Мега скучная херня, если спросите Джинкс, поэтому она иногда затевает драки с Севикой для потехи. - Эй, Чак! Джинкс скучающе сидит в баре отца. Она качается на стуле взад-вперед, не зная чем развлечь себя, пока не замечает своего приятеля, которого просто обожает разыгрывать. Парень подпрыгивает, трясущимися руками еле удерживая полотенце и стакан, который он им начищает. - Д-д-джинкс. У него такое забавное лицо, что Джинкс решает помучить его. У Чака самое лучшее выражение лица, когда Джинкс оставляет для него подарки. Их встречи всегда такие приятельские. Конечно же, в понимании Джинкс. - Чак, налей мне любимое! Ее улыбка пугает парня еще сильнее, потому что Чак заметно бледнеет, трясясь всем телом. Кожа приобретает почти зеленоватый оттенок, а глаза округляются до мультяшного размера, отчего Джинкс посмеивается, наблюдая за ним. - Д-да. Он торопится, очевидно, обливаясь потом под пристальным взглядом. Когда перед ней ставят стакан, Джинкс почти мурлычет. Но резко подается вперед, хватая Чака за его изрядно помятую рубашку. - Чак, дружище, вот и твои чаевые! Она резко толкает парня от себя, скрываясь из вида за секунды. Чак уже проходил это. Он кричит, слыша искаженный механический смех и тиканье таймера, пытаясь найти бомбу, которую Джинкс прикрепила к нему. Но он не успевает, получая неприятный удар в спину, а краска распыляется позади него мокрым пятном на рубашке и брызгами на витринные бутылки. Посмеиваясь, Джинкс проскальзывает в кабинет Силко, ловко карабкаясь на балки своего укрытия под потолком. - Веселишься? Он не отрывается от документов. Даже не поднимает головы, по шагам понимая, кто его навестил. В его тонких пальцах тлеет сигарета, а раскрашенная неоном пепельница переполнена окурками, выдавая сколько же времени Силко не покидал рабочего кабинета. Как и открытая бутылка виски с наполовину пустым стаканом. - Чак веселый. Джинкс свисает с балки, болтая газировку в стакане. Металлическая многоразовая трубочка звенит о граненое стекло, разбивая тишину своей неуместностью. - Хм. Силко не развивает разговор. Дым от его сигареты клубится, но рассеивается прежде, чем достигнуть Джинкс. - Нужно появиться в центре. Его голос глубокий от сигаретного дыма и ранее выпитого виски. - Убить богатеньких пилти? Джинкс оживляется, тут же спрыгивая с балок. Она плюхается в кресло напротив, закидывая одну ногу на подлокотник. Напиток даже не расплескался из стакана. Ни единой капли. Только слабый звон трубочки напоминает, что напиток все еще в руке Джинкс. - Напугать. Силко ухмыляется, поднимая взгляд на дочь. На его лице, с этим шрамом, ухмылка выглядит угрожающе и предупреждающе одновременно. Но Джинкс знакома с выражениями лица отца. Эта ухмылка почти добрая, наставническая и она только для нее. - Без убийств? - Как получится. Дым от затяжки на мгновение скрывает его улыбающееся лицо, но не яркое янтарное свечение его левого глаза. Это свечение пугает всех, кроме Джинкс. Может еще и Севики, но Джинкс уверена, что Старушка упрямится, а на самом деле до усрачки боится Силко. Он выбирает тонкую папку на столе, протягивая ее Джинкс. - Сегодня благотворительный вечер, на нем должны присутствовать члены Совета. Донеси до них послание. - Разговоры, бла-бла-бла… Скучающим взглядом Джинкс пробегает по информации. Она ненавидит такие вылазки. Обычно Севика является послом доброй воли ее папеньки, но, видать, Старушка где-то в другом месте. Более веселом месте. Наверное, выбивает дерьмо из ублюдков. Может кого-то расчленяет. Севика умеет удивлять даже Джинкс. - Без взрывов. Силко предупреждает, однако, Джинкс замечает блеск в его правом глазу. Что-то веселое и темное за краем серебристой радужки. - Скууучно… Но она улыбается, подскакивая со стула. Она выпрямляется, потягивая руки к потолку, все еще сжимая стакан в руке, медленно, скользяще двигаясь к двери. - Надень костюм. Повеселись. Джинкс хихикает, пародийно отдавая честь отцу. Силко не обращает на это внимания, возвращаясь к документам на столе и забытому виски. // Пробираться в здание тайком было необязательным, но таким забавным. Джинкс влезает на балкон, даже не запыхавшись, посмеиваясь про себя, еле сдерживая бурлящую в ней энергию. Снаружи много тупоголовой охраны, но с ними она развлечется позже, когда выполнит маленькую просьбу отца. Проскользнув в большой богато украшенный зал, Джинкс осматривается, ухмыляясь. Богатые придурки, дорогие наряды, тихая музыка, безвкусные закуски, легкие напитки. Скучнейший пиздец. Но это ненадолго. Она устроит вечеринку с настоящим весельем. Взрывы, крики, музыка, а не это унылое дерьмо. Серьезно, разве скрипка еще в моде? Они не слышали ничего про хэви металл? - Какой милый малыш. Джинкс слышит это откуда-то сбоку и не реагирует. Картинка ее собственной вечеринки в голове такая яркая и красочная, что она может поклясться, что уже ощущает запах дыма и пороха. Даже может почувствовать их на языке. - Ну же, посмотри сюда. Заинтересовавшись, она оглядывается, надеясь, что сможет удержаться от выстрела в особо невезучего пилти. Позади стоит высокая, черт, такая высокая дамочка. С прямыми синими волосами, с этими вызывающими кожаными сапогами до колен и в тесном платье с почти скандальной длиной выше середины бедра. Джинкс бродит взглядом по платью, отмечая дорогую ткань и огромный вырез декольте. Вырез не скрывает большой груди и бледной кожи. В такие сиськи она бы с радостью зарылась лицом, слюнявя их и кусая. Даа, она бы повеселилась с этими сиськами. Трахнула бы. Обкончала бы. Облизываясь, Джинкс замечает как в руке женщины плещется шампанское в тонком бокале, а на по-аристократически красивом лице хищная улыбка. - Привет, сладкая. - Я на работе, мамочка, но позже я хочу, чтобы этот ротик обслужил меня. Джинкс отвлечена синими глазами, в которых вспыхивает огонь. Она правда старается смотреть в глаза, а не на эти великолепные сиськи, которые теперь будут преследовать ее в фантазиях. Мокрых фантазиях, где Джинкс с радостью бы потерлась членом о них. Между ними, трахая, пока этот красивый ротик ловит головку, как леденец. Джинкс улыбается, протягивая руку, чтобы погладить обнаженную кожу бедра. Ощутить тепло и мягкость. Она хочет получить кусочек, точно зная, что получит все от этой дамочки позже. - Какой очаровательный малыш. Женщина легко бьет по руке Джинкс. На красных губах кокетливая улыбка, отчего Джинкс отвлекается на новые подробности минета от этой дамочки. Помада будет у основания члена, на бедрах Джинкс, может останется немного на собственных ладонях женщины, когда она будет работать руками. - Но сначала нужно порадовать мамочку. Она немного наклоняется, чтобы привлечь внимание Джинкс к ее грудь. И Джинкс готова пускать слюни, чтобы только эта дамочка приспустила платье и показала ей соски. А потом дала бы себя трахнуть в эти сиськи, сжимая их тесно вокруг члена Джинкс. - Ты же порадуешь мамочку? Прохладные пальцы с аккуратным маникюром скользят по обнаженной коже грудины Джинкс. Ее рубашка расстегнута настолько, что это может вызвать много внимания, но женщине явно нравится. Пухлые губы чуть надуваются, но взгляд синих глаз сосредоточен на лице Джинкс. - Потому что мамочка очень хочет, чтобы малыш ее порадовал. Джинкс замирает, открывая в себе новый кинк. Ох, она бы порадовала эту дамочку, запихнув ей свой член глубоко в рот. Удерживала бы голову, не давая вытащить и даже дышать, не замечая метание рук и сдавленные стоны. Джинкс бы застряла так глубоко в этом горле, накачивая себя и кончая в пищевод. Вот дерьмо! Эта сука явно знает толк в играх! - Что порадует мамочку? Женщина закусывает губу, еще ближе подходя. Джинкс чувствует, как ее пульс ускорился, а в штанах творится какой-то бардак. Она сейчас больше всего хотела бы оказаться внутри этой дамочки. Заполнить каждую ее дырку, вытрахать ее, наполнить спермой до такой степени, чтобы она потом стекала с ее щелей. А потом бы снова долбила отверстия, снова бы кончала и так долго, так долго. - Веди себя хорошо и никого не убивай. Улыбка женщины вновь расцветает на ее губах, а Джинкс скалится, потому что все внутри нее кричит о том, чтобы нагнуть ее. Поставить на колени и выебать ей мозги. Засунуть так глубоко, чтобы она потом несколько дней хрипела. - Скучно. Она притворяется незаинтересованной, но внутри поднимается волна похоти и возбуждения. В голове только мысли о том, как она трахает каждую дырку этой женщины, кончая в нее снова и снова. - Сделай это и я позволю тебе кончить сегодня вечером. Потянувшись за пистолетом, Джинкс чувствует замешательство, когда женщина ярче улыбается ей. Почти ликующе. Опасно и весело одновременно. Женщина быстрая. Почти молниеносная, но Джинкс быстрее. - Непослушный милый малыш. Дыхание обжигает кожу за ухом, посылая мурашки по всему телу. Член почти неистово пульсирует, а мысли крутятся только вокруг того, что ей нужно трахнуть эту суку. Наполнить ее. Кончить в нее. Джинкс чувствует собственный пистолет за спиной, который она направляет вверх, пока ей заломили руку. Она целится точно в голову и знает, что сможет легко и быстро убить женщину, но их игра такая веселая. - Порадуй мамочку, а мамочка побалует тебя. Люди из толпы кидают взгляды в их сторону, но им все равно. Женщина прижимается теснее, жестче заламывая руку. Джинкс бы обязательно почувствовала боль в плече, но ее член болезненно твердый и это перекрывает все. Женщина не боится ее и это интригует больше, чем сексуальное тело, прижавшееся сзади, или их грязные разговоры. Дамочка явно умеет работать ртом, но то, как она противостоит Джинкс… Ловкие пальцы свободной руки скользят в передний карман брюк Джинкс, поглаживая твердую плоть. Дыхание позади учащается, а грудь прижимается теснее. Джинкс так сильно жалеет, что ее пистолет раньше ее члена оказался между этими великолепными сиськами, что могла бы сломать его к чертовой матери! Она знает, что уже капает в штаны. Ее силы хватило бы на любой отпор, но нужно отдать должное женщине. Надо сыграть с ней в игру. - Шериф Кирамман. Гнусавый мужской голос отвлекая их от их маленькой игры и Джинкс рычит. Она неудобно жесткая, а пальцы так и чешутся, чтобы пустить пулю в лоб незваному гостю. - Советник. Женщина гладит ее в последний раз, выпуская из их импровизированных объятий. Ее голос сладкий, когда она поворачивается. Джинкс заправляет пистолет за пояс, предпочитая сбежать, пока дамочка отвлечена. Она не оборачивается, но чувствует взгляд в спину. Он горит в район ее лопаток и Джинкс безумно улыбается. Они обязательно поиграют еще, но сейчас ее внимание нужно в другом месте. // Хаос потрясающий. Джинкс смеется, когда толпа вокруг кричит. Великолепно! Свет отключился от крошечного взрыва распределительного щитка в подвале здания, а на стенах вспыхивают фирменные неоновые граффити. Мультяшная голова обезьяны, искаженные черепа, гигантская акула с комичными треугольными зубами. Слабый свет от люминесцентной краски отбрасывает уродливые тени. Какой же стиль! Люди в панике, когда дымовые шашки срабатывают по периметру, выпуская клубы розовой и голубой краски, раскрашивая лица тех, кто стоял слишком близко. Крики и вопли превращаются в какофонию звуков, лаская слух Джинкс, которая наслаждается шоу. Вот теперь это вечеринка! Она могла бы прямо сейчас положить половину этих богатеньких пилти, но сладкое обещание дамочки в синем сдерживает. Ох, как же она всадит ей. - Непослушная девочка. Стоило только вспомнить, как женщина объявляется, набрасываясь на Джинкс с грацией дикой кошки. Она хватает ее за лацканы пиджака, прижимая к ближайшему столу, снося часть закусок и посуды. Осколки звенят, смешиваясь с воплями толпы, а напитки разливаются по некогда безупречному полу. Джинкс не сопротивляется, ухмыляясь в раздраженное лицо напротив. - Никто не умер, мамочка. Женщина расплывается в улыбке, наклоняясь настолько низко, что Джинкс чувствует горячее дыхание на своем лице. В нем нет ни грамма алкоголя, только терпкость самой женщины. Прекрасная актриса, которая напоказ разгуливала с шампанским в руках. Приятно, что в полиции остались еще профессионалы. - Никто пока не умер, малыш. Ее улыбка хищная и Джинкс заворожена. Ряды ровных зубов, чья белизна заметна даже в сумраке, что окружает их. Они оставят идеальные следы на ее бедрах и плечах, когда Джинкс будет обслуживать каждую дырку этой женщины. Эти зубы могут порвать простыни, когда Джинкс будет долбить ее сзади, разрабатывая ее задницу до тех пор, как вся прямая кишка не будет заполнена спермой. Эти зубы будут скрипеть от болезненного жжения после. Будут кусать чуть пухлые губы, когда женщина будет кончать в очередной раз на ее члене. Но металлическое дуло пистолета холодит кожу под подбородком Джинкс и это оказывается лучше. Эта дамочка такая веселая! Она знает толк в игрушках. - У тебя есть одна попытка на убийство. Потому что потом я заберу то, что ты обещала мне и мне даже будет жаль прострелить твою милую головку. - Малыш, ты знаешь, как заинтриговать мамочку. Женщина надавливает дулом сильнее, придвигаясь ближе. Ее бедра вплотную прижимаются к раздвинутым ногам Джинкс. Жар от голой кожи касается мягкой ткани брюк и Джинкс находится в маленьком, очень крохотном шаге от того, чтобы поменять их местами. Задрать эти длинные ноги, чтобы ступни касались ее ушей, и всадить по самые яйца. Обнять бедра покрепче и накачать столько семени, чтобы достало до матки. Залить эту женщину изнутри. Осквернить все ее влагалище собой и похоронить там свой член на часы. Или дни. Да, она бы трахала эту пизду днями. Вокруг темно и шумно. В воздухе запах пороха и краски, люди бегают туда-сюда, орут, пытаясь найти выход. Никто не обращает внимания на двоих, что тесно прижаты друг к другу. Они напряженно вглядываются в глаза друг друга, а металл приятно холодит кожу. В ухмылке женщины Джинкс зеркалит собственный оскал, пока тысяча сценариев того, как они будут трахаться, пролетает в ее голове. Она почти уверена, что женщина тоже думает об этом, когда в глазах напротив пробегает тень. Джинкс шире улыбается, чувствуя особо сильное давление пистолета, что приходит за этой тенью. За окнами вспыхивают огни полицейских машин, озаряя зал красным и синим, и улыбка Джинкс на мгновение меркнет, когда она понимает, что время на исходе. Ей так хотелось поболтать еще, но нужно раствориться в толпе, чтобы сбежать под ажиотаж и скрыться незамеченной. Сообщение доставлено адресату, поэтому нет нужды светиться лишний раз перед инфорсерами. Увидь она хоть одного в их скучнейших дурацких нарядах, пустила бы пулю в тупое лицо молниеносно. Тень возвращается во взгляд напротив. Ловкие пальцы умело расстегивают ширинку брюк, а дуло пистолета по-прежнему напоминает о себе давлением под подбородком. - Я хотела бы, чтобы у нас было больше времени, но мамочка обещала награду. Теплая рука не то, что сейчас бы хотела Джинкс. Она бы предпочла влажный жар ребристого влагалища. Или же тепло узкого и глубокого горла. Облизывание языка, посасывание губами. Да, Джинкс хотела бы, чтобы этот рот отсосал ей слюняво и грязно. С чавканьем, с рябью стонов в горле, с впалыми щеками и кряхтением от заглатывания. Но кожа руки нежная, нет ни единой шероховатости. Ни единой мозоли. Дамочка явно следит за своими руками, что не знали тяжелой работы. Джинкс почти уверена, что женщина не поднимала ничего тяжелее члена или же пистолета, что сейчас угрожающе давит ей в мягкое место под челюстью. На памяти Джинкс давно такого не было, чтобы ее член протекал. Она достаточно мокрая, чтобы рука плавно скользила по твердому стволу, но женщина немного отстраняется, чтобы сплюнуть между ними. Джинкс переводит взгляд на сомкнутый рот, на слюну, что стекает с нижней губы. Она чувствует животную потребность трахнуть этот красивый рот. Подаваясь бедрами вперед, Джинкс скалится, когда женщина начинает дрочить. Жесткий обхват тонких пальцев именно такой, как ей нравится. Рука надежно обнимает ствол, почти удушливо, но Джинкс открывает в себе то, что ей нравится, как кто-то так претендует на ее член. Командует им. Управляет. Амплитуда движений неполная, а темп не быстрый и Джинкс закатывает глаза от удовольствия. Этот вечер открыл много нового для Джинкс. А они с этой дамочкой только начали играть! Ее бедра двигаются навстречу в плавном темпе, встречая ответные движения руки. Ей не нужно много, она это чувствует внизу своего живота и в подергивании члена, но закончить хочет по-своему. Джинкс может думать только о том, как зальет своей спермой нутро этой дамочки. Она это практически ощущает наяву, поэтому рычит, вновь смотря на женщину. - Подними платье. Не обращая внимание на пистолет, что все еще прижат к ней, Джинкс отталкивает руку. Она сжимает основание члена достаточно сильно, чтобы удержаться и не кончить от вида кружевного нижнего белья. Сексуального, но в меру. Дамочка явно не старалась и Джинкс почти сходит с ума, только подумав о том, на что будут похожи трусики, когда она будет стараться. Будет ли на ней вообще белье, когда женщина будет ждать встречи с Джинкс? Женщина торопливо отодвигает ткань в сторону, помогая. Она раздвигает себя двумя пальцами, демонстрируя только чуть влажные аккуратно подстриженные волосы и набухший клитор. В тусклом освещении не видно многого, но этого достаточно, чтобы Джинкс захотела облизать женщину. Вылизать ее. Зарыться в нее языком, уткнувшись носом в лобок, и лизать как остервенелая собака. Джинкс рычит, свободной рукой притягивая женщину к себе. Она не поднимает взгляда, сосредоточившись только на промежности женщины, чье дыхание прерывистое и более горячее, чем минуту ранее. - Я кончу в тебя и ты оставишь это, пока я не приду к тебе, шериф Кирамман. Стон, что слышится в суматохе, поджигает кровь Джинкс с новой силой. Он не нуждающийся, скорее требовательный и от этого Джинкс в восторге. Дамочка остается в своей роли даже с протекающей пиздой. Джинкс торопится, толкаясь между мокрыми складками. Потрясающе мокрыми и гладкими складками, будто их только что начисто выбрили. Джинкс обычно плевать на волосы или же их отсутствие, потому что вагинальный секс для нее не интересен, но это… Это великолепно. Головка члена скользит напротив истекающего входа, отчего раздражение прокатывается по венам. Их поза явно не способствует, чтобы Джинкс кончила глубоко внутри женщины. Ей хочется кончить глубоко и много, вжимаясь в матку и заливая все, куда только достанет струя, но им нужно торопиться. Поправляя член, Джинкс входит во влажное тепло. Влагалище этой женщины даже лучше, чем она себе представляла. С легким сопротивлением вначале, как у только что лишившейся девственности пятнадцатилетки, с ребристостью стенок, с губчатым дном. Она помогает себе одной рукой спереди, удерживая основание, а второй скользит к влажности, прижимаясь ко входу, чтобы исключить любую возможность, что член выскользнет. Джинкс сразу же убила бы всех вокруг, если бы хоть капля ее семени оказалась снаружи прежде, чем попадет в утробу этой женщины. Поза не идеальная, но Джинкс упирается в мягкие сиськи, рыча и пуская слюни, как бешеный зверь. Медленно и грубо, она трахает одну из лучших дырок на ее памяти. Идеальную пизду для ее нуждающегося члена. Все, о чем она может думать прямо сейчас, как хорошо внутри этой дамочки. Как в ней горячо и мокро. Как тесно. Ее толчки грубые, с малой амплитудой, но член вбивается до упора. Джинкс обожают каждую секунду, пока находится внутри. Задница женщины должна быть туже, она уверена, но они поиграют с ней позже. Как и с ее очаровательным ротиком, который точно будет выебан при первой же возможности. - Черт. - Наполни мамочку. Женщина обнимает Джинкс за шею. Пистолет все еще в ее руке, но теперь лежит на костлявом плече, смотря в сторону. Горячие губы шепчут в ухо, отдавая приказы и хваля, но Джинкс погружена в свои фантазии, где она трахает эту женщину по-собачьи, выдалбливая очаровательную дырку, которую сейчас она спешит наполнить. Она будет трахать ее часами. Она будет трахать ее везде. Она будет трахать ее до тех пор, пока не зальет каждую щель до краев. - Ебать. Ускоряясь, Джинкс перемещает одну руку, чтобы потеребить твердый клитор. Обычно она не хочет доставлять удовольствие, но женщина великолепна, а ее влагалище сжимается, доя член Джинкс. - Малыш. Джинкс кряхтит, когда наконец-то кончает, изливаясь в женщину, что стонет после собственного оргазма. Они кончали не одновременно, но каждый остался с приятным ощущением освобождения. Для Джинкс этого мало, но помещение почти пустое, а топот тяжелых ботинок приближается вместе с криками полицейских. - Какой милый малыш. Женщина улыбается, облизывая губы. Она отстраняется, поправляя испачканное белье и ткань своего дорогого платья. Заметно, что ее ноги шаткие, но женщина быстро приходит в себя, улыбаясь так, будто она что-то знает, чего не знает Джинкс. Ее взгляд скользит по Джинкс, которая не торопиться заправить член обратно в штаны. Женщина закусывает губу, наблюдая. Пистолет в ее руке свисает вниз, но Джинкс не обманывается, что их игра закончилась. - Не закрывайте окно, шериф. Мгновения хватает, чтобы Джинкс ускользнула в темноту. За секунды она скрылась, демонстрируя свою скорость, что даровал ей наркотический коктейль Дока. Женщина закусывает губу, посмеиваясь про себя. Она будет ждать, когда этот милый малыш придет к ней позже, чтобы обслужить ее как следует.