Противоречие гипнотической любви

      Хван Хенджин — парень, который до встречи с одним молодым юношей был убежден в том, что не создан для отношений. Он был любвеобильным с самого детства, постоянно хотел чувствовать чью-то любовь и отдавать ее в ответ. Вот только со школы в отношениях ему не везло, потому что каждое заканчивалось расставанием спустя несколько месяцев, причем не по инициативе Хвана. После пятой попытки он уже было совсем разочаровался в самом себе, надумывая любые гипотезы, даже самые бредовые, только чтобы объяснить самому себе, почему же ему так не везет в личной жизни. После каждого парня в сердце образовывалась дыра, которая с каждым разом увеличивалась, стоило только ушам услышать: «Давай расстанемся, у нас ничего не получится». Эти слова приносили неистовую душевную боль, потому что Хенджин и вправду любил каждого бывшего парня, отдавал всего себя, только чтобы слышать заветные слова в ответ. И сначала ведь все было хорошо: взаимные комплименты, нежности по вечерам у кого-нибудь дома, подарки на праздники и тягучие поцелуи каждое утро за каким-нибудь углом здания. А потом всё всегда шло по одному и тому же сценарию. Важный разговор, разрыв, пустота внутри. После расставания и вступления в новые отношения тяга к взаимной любви, ласкам и вниманию никуда не пропадала, но только до пятого раза. Тот парень полностью сломал веру Хвана в какие-то настоящие и не фальшивые чувства, потому что в этот раз его просто использовали для выигрыша в споре. Задача была в том, чтобы он по уши влюбился в парня, а потом поцеловался с ним у всех на глазах. А Хенджин же доверчивый дурак, полностью погрузившийся в сказки про любовь, совсем ничего не подозревал, когда его в стенах школы прижали к стенке и грубо поцеловали в то время, когда половина учеников проводила время перемены в коридоре. И это еще были только цветочки, потому что на следующий день вся новостная лента и общешкольный чат были заполнены фотками этого поцелуя с различных ракурсов и «доброжелательными» комментариями, после которых у него состоялся серьезный разговор с родителями, а далее поход к директору и перевод на заочную форму обучения. Он пытался справляться со всем этим давлением, и в прочем на мнение незнакомых ему людей было абсолютно все равно, но смотреть в глаза тому парню не было сил, находиться в одном пространстве с таким гнилым человеком не хотелось, так как после любого пересечения с ним в стенах школы становилось ужасно больно, но в тоже время ненавистно ему самому. А ведь бывший и его компания не были ангелочками, их группа друзей постоянно находила способы и причины, чтобы до него докопаться, как-то задеть или ранить в самую душу. А Хван то думал, что у них все взаимно, что у него снова появился человек, который его любит, однако конец был всегда одним и тем же, только в последний раз страшнее и мрачнее.       Прошел год и Хенджин закончил школу, решая поступать в Корейский Национальный Университет Искусств, а об отношениях и поисках второй половинки он запретил себе думать, теперь от отношений он не мог ждать чего-то светлого и доброго как раньше. Еще с пяти лет он грезил о том, чтобы в будущем стать знаменитым певцом, которого будут обожать, любить и хвалить, замечать на улицах и говорить, что он гений своего времени, который отличается от остальных звезд своей скромностью и добротой. Сейчас с тех мыслей парень мог только неловко улыбнуться и покачать головой, ведь в детских мыслях все всегда слишком легко и просто, хотя на деле совсем по другому. Только для того, чтобы сдать экзамены на высшие баллы, парню пришлось съедать глазами книги день и ночь, заучивать совсем ненужные формулы по математике и, наконец, готовить вступительную программу. Произведение, которое должно было произвести на комиссию незабываемое впечатление, он выбирал несколько недель. Просматривал весь свой плейлист по несколько раз, записывал плюсы и минусы всех песен, которые бы мог исполнить на высшем уровне, подмечал где сложность выше, а где еле дотягивает до уровня музыкальной школы. Родители думали, что их сын в итоге просто сойдет с ума, потому что Хенджин пел выбранную программу где только можно; в душе, на улице, в комнате, а потом даже во сне, чем очень и пугал старших, которые спали за соседней стенкой. Но все его труды и бессонные ночи окупились, он поступил на бесплатное обучение, так еще и на нужное ему направление. Казалось наконец-то в его жизни начался новый этап, в котором не будет преград и каких-то помех на пути к полному счастью и успеху, вот только судьба была явно другого мнения. В самый первый день, когда Хван спокойно стоял в коридоре недалеко от своей аудитории и разговаривал с милой одногруппницей, заставляя кучу девчонок, накинувшихся на него сегодня, тихо ревновать в сторонке, в него на всей скорости влетел какой-то парень, довольно больно прилетая головой в грудь. За те несколько секунд, во время которых у него была возможность разглядеть прилетевший в него «подарок», Хван понял для себя несколько вещей. Во-первых, юноша был с другого направления, о чем говорили ноты вальса Шопена и сонаты Бетховена в его маленьких руках; во-вторых, он явно от кого-то убегал, потому что даже не удосужился посмотреть ему в лицо, только обернулся назад, чтобы увидеть приближающуюся толпу, извинился и помчался вперед; в-третьих, он был довольно популярным, ведь гнались за ним его поклонницы, которые на весь коридор орали, прося сделать с ними фото или сыграть вместе какую-то партию на фортепиано. Ну а в-четвертых было то, что в ту секунду небольшого пересечения их взглядов Хенджин абсолютно забыл как дышать, ведь парень был не то что симпатичным, а очень красивым, каким-то принцем, со старых детских книжек, который вырвался в реальный мир и по року судьбы поступил с ним в один и тот же институт. Однако реакция своего сердца Хвану не понравилась, потому что он категорично запретил себе влюбляться в кого-либо. Ему надоели бесконечные, но бессмысленные попытки, от которых не было толку. Так в чем прикол пытаться раз за разом, а потом в итоге получать один и тот же результат? Но лучше бы год назад он откусил себе язык, потому что пообещать себе что-то он горазд, а на деле довольно сильно заинтересовался пацаненком, которого видел меньше минуты. В тот момент в шоке был не только он, но и его одногруппница, которая и поведала ему всю ненужную информацию о летящем по коридору пианисте. Оказывается он младше их на целый год, но превосходно сдал экзамены и в прошлом году стал победителем нескольких конкурсов международного уровня. Об этом знали абсолютно все студенты, поступившие на отделения связанные с игрой на музыкальных инструментах. Так же как оказалось эта информация была размещена на главной странице университета, ведь такой талантливый ученик для престижного учебного заведения и вправду настоящая находка. Но новая знакомая на этом не унималась и до самой аудитории только и болтала об этом пареньке. И не то, чтобы Хвану не было интересно, наоборот, вот только его совсем не привлекал данный интерес, который в дальнейшем мог перерасти во что-то более глобальное. — Хенджин, ну скажи мне, как такие люди вообще могут быть на этом свете? Он одарен способностями игры и уже на голову выше своих одногодок в мастерстве, лауреат престижных конкурсов. В прошлом занимался боевыми искусствами, плюсом очень умен, так же привлекателен, словно ангел — прикинув такое сравнение в своей голове, Хван качнул головой в знак согласия. Паренёк и правда был похож на сказанное существо божественного мира. Чего стоил только невинно-переруганный взгляд, которым он его одарил — Да его же просто съест половина университетских девчонок! Мне его даже жалко, потому что вроде как у него нет человека, который бы смог послужить хоть какой-то защитой — эта информация уже больше заинтересовала парня — То есть? У него нет друзей? — такого Хенджин не мог представить. Такие милашки обычно всегда окружены огромной компанией людей, готовой выстроиться в очередь по первому зову, чтобы познакомиться с ними поближе — Мммм, почему же, есть. Феликс с этим парнем сегодня и пришел в университет, только вот в чем загвоздка, Бан Чан уже на четвертом курсе композиторства, у них абсолютно разные графики, так что мальчишке приходится самому справляться с этими обезумевшими фанатками — Откуда ты столько о нем знаешь? Или тоже в числе его преданной свиты? — парень ухмыльнулся, пихнув девушку в бок, на что та дала ему хороший подзатыльник, от которого голова болела еще несколько минут — Упаси боже, ну то есть он шикарный, это глупо отрицать, но мне нравится исключительно его игра, да и я вполне адекватная и дружу со своей головой. Серьезно, ты бы слышал его сонеты, они бесподобны! Так же я просто сижу на всех новостных каналах нашего универа, а там про него аж целая статья есть, пхахахах, прикинь? Некоторые девчонки ведут себя как настоящие сталкеры, особенно после того, как узнали, что он учится вместе с ними в одном здании и дышит одним и тем же воздухом — Хенджин мысленно пожелал этому юноше удачи, потому что с такой популярностью приходится справляться довольно тяжело. И знал он об этом не по наслышке, ведь до публикования его поцелуя с бывшим за ним носилось пол школы просто для того, чтобы полюбоваться из далека и помечтать о какой-то чуши, хоть иногда и были те, кто предлагал отношения. А что уж отрицать, он и вправду был красивым и статным парнем. Высокий рост, стройная и спортивная фигура, длинноватые шелковистые волосы, пухлые губы, мягкий голос и душа — мечта любой девчонки, пересмотревшей по ночам дорамы с такими же красавчиками. — Слушай, а почему у него имя такое странное? — роясь в каждом уголке своей памяти, Хван не мог припомнить хоть одного знакомого с таким же странным именем — Так он же иностранец, родился в Австралии, так что ничего удивительного — шагая рядом с девушкой, парень присвистнул — Уууу, ну тогда ему капец, даже следа от бедного пацаненка не останется — Хенджин понимал, что иностранец и так привлекает много внимания, а с выше перечисленными фактами можно было предположить, что то внимание усилится втрое — Ага, потому что если он в первый день так бегает от толпы, то что будет дальше? Было бы неплохо если бы у него появилась вторая половинка, девушка там или парень, многие бы люди сразу отстали от него — на втором примере Хенджин отвел глаза в сторону — А что, он на два фронта? — знакомая угрожающе скосила на него взгляд — Только не говори мне, что гомофоб. Человек имеет право любить того, кого хочет, так что не наше дело. Но если мне не изменяет память, то у него был парень в Сиднее, но они расстались из-за его переезда и больше не общаются — А это ты откуда знаешь? — девушка хихикнула, открывая в телефоне галерею и что-то ища — Он сам рассказывал на интервью после своей победы, он как раз играл увертюру-фантазию «Ромео и Джульетта». Господи, такое проникновенное исполнение растрогало большую часть зрителей. Он действительно талант — знакомая показала пару фотографий и убрала телефон в карман брюк. А Хенджину от этой информации почему-то хотелось улыбаться, хотя странно, ведь он обещал себе, что не будет никем интересоваться и искать отношений, но что-то в этом юноше привлекало его, даже не смотря на то, что они виделись меньше минуты. Он был неприступным, популярным и кажется немного стеснительным парнем, от чего и вызывал внутри неопределимый интерес       Под конец дня Хенджин постепенно переставал зацикливаться на одаренном иностранце, полностью погружаясь в учебный процесс, однако стоило ему выйти из гардероба, мечтая побыстрее оказаться дома в постели, как утреннее чудо само его нашло, неловко подходя, беря за руку и отводя в сторону подальше от чужих глаз. Старший этого явно не ожидал, поэтому смиренно шел позади таланта, пытаясь в этот раз более детально осмотреть человека перед собой. Феликс был ниже его ростом, почти на пол головы, макушка была покрыта блондинистыми волосами, которые красиво лежали по разным сторонам центрального пробора и не скрывали тонкую шею. Правда ладошка, которая держала его за кисть, была до того маленькой, что Хвану хотелось взвизгнуть от милоты. Если бы они сравнили размеры рук, то у него бы пальцы были длиннее сантиметров на пять. Какой-то бурной реакции сердца на внутренние рассуждения не последовало, что очень радовало парня, потому что не хватало ему еще с первого взгляда влюбиться в какую-то звезду. Это было бы самым худшим событием в университете, которое только могло произойти. Шли они недолго, всего завернули за один из столбов при выходе из учебного заведения, но все же Хенджин до сих пор задавался вопросом, зачем его вообще выхватили из толпы, заставляя все дальше откладывать время, когда он сможет прилечь на кровать. — Эээ, привет, могу ли я спросить для каких целей меня вырвал кумир половины универа? — Хенджин сразу вырвал ладонь из хватки, и скрестил руки на груди, выжидающе смотря на парня перед собой. Теперь у него появилась возможность рассмотреть его лицо и глаза немного дольше, чем секунду. Однокурсница не врала, он и вправду был красив: маленький тонкий нос, заметные скулы, на которых абсолютно хаотично расположилась куча коричневых пятнышек, изредка залезая на веки. Губы были превосходной формы, а глаза переливались всеми цветами шоколада. Хоть сейчас идти в айдолы или модели. Но после всех неудачных отношений Хван понимал, что на внешность уж точно не стоит обращать сильного внимания, ведь в дальнейшем можно только на ней и зациклиться — Здравствуй, ты же Хван Хенджин, да? — парень качнул головой в знак согласия, — значит не язви, как будто мне нравится эта постоянная беготня — а вот сейчас старший немного офигел, а если быть честным, то очень даже сильно. Голос, этот прекрасный бас до сих пор отдавался в ушах. Он был прекрасен, словно твердый фундамент, но в тоже время раскаленный вулкан. Глаза автоматически распахнулись от удивления, и это не ускользнуло от внимания паренька перед ним — очнись, а? Короче это же тебя я сегодня чуть не сбил, пока убегал от фанаток? — Хенджин уверенно кивнул головой, уже предполагая, что в качестве извинений ему предложат сфоткаться или автограф. Так вели себя все популярные личности, которых он знал, поэтому на данный момент он хотел побыстрее ретироваться домой, полностью забывая об ангельском личике и маленькой звезде — Слушай, если ты сейчас мне будешь предлагать что-то по типу твоих бумажек с росписью или совместную фотографию, то сразу предупрежу, я не твой фанат и не думаю, что стану им, так что ничего страшного, но мне ничего не нужно — Феликс посмотрел на Хвана, как на идиота и немного с отвращением, да что он вообще о нем думает?! — Фу, это мерзко и высокомерно, не суди всех по одному шаблону. Нет, такого я точно предлагать не собирался и поверь я рад, что ты не состоишь в той толпе, поджидающей меня за дверьми. Я в качестве извинений хотел тебе купить что-нибудь в кофейне, которая рядом, или завтра в кафетерии еду — Хвану эта идея понравилась, он сейчас был свободен и все равно планировал перед походом домой зайти за любимым американо — Прости-прости, ладно, я согласен. Пошли сейчас в ту кофейню, я американо жуть как хочу, только учти, что за попиванием кофейка мне нужна компания, так что от небольшого разговора тебе не отвертеться — Ликс кивнул головой и впервые улыбнулся, явно ослепляя половину людей в холе, и пошел вперед, дожидаясь старшего уже около выхода — Ну, ты идешь? — Хенджин кивнул головой и подбежал к новому знакомому, улыбаясь во все тридцать два зуба       Да, именно так они и познакомились, немного странно и отстраненно, но только в первое время. Тогда, сидя друг на против друга и общаясь на разные темы, они узнали много нового друг про друга и нашли массу общих интересов, а так же Хенджин узнал, как Феликс его отыскал и узнал имя. Оказывается за тот день он тоже стал довольно обсуждаемой фигурой из-за своей внешности, так что описав его своему другу, тот сразу дал ответ и даже сказал во сколько заканчивается последняя пара парня. Правда, для извинений младшему пришлось отсидеть лишние полтора часа в парке, чтобы его дождаться, но спустя пол часа Ли был уже не так раздосадован этим фактом. В обшей сложности проговорили они два часа, обмениваясь контактами и беря с друг друга обещание, что на каком-нибудь перерыве спишутся и встретятся в саду, чтобы просто поболтать. На удивление Хенджина Феликс оказался очень скромным юношей, который в принципе не хотел всей славы, которую имеет в универе. Он был одним из тех типов людей, которые играют не для величия, а для своего душевного удовлетворения и спокойствия. Игра их лечит и прибавляет сил, хоть Хван и не понимал как, ведь Ли рассказывал, что бывают такие сложные произведения, работа над которыми предполагает провести в сидячем положении пол года по пять-шесть часов в день. От таких цифр глаза старшего полезли на лоб, ведь он даже уроки не может делать больше трех часов, ему обязательно нужен был отдых, примечательно кровать и телефон в руках с открытой соц.сетью. Феликс на это только посмеивался, потому что привык проводить много времени за роялем дома, и совсем его не жалел, ведь в конечном итоге создавал прекрасные звучания, которые в голове приобретали некие очертания и картинки. Так же младший узнал о мечте старшего и был одним из того малого круга людей, которые не видели ничего такого в том, чтобы мечтать стать знаменитым и известным певцом на весь мир. Разошлись они тогда с небольшим желанием внутри о дальнейшем продолжении диалога.       Время шло и с каждым месяцем парни все сильнее сближались. Хенджину нравилось проводить время с младшим и совсем не думать о нем в романтическом ключе. Казалось в плане отрицания необходимости вступать в отношения с кем-то друзья спелись прекрасно. Феликс тоже не видел в этом что-то жизненно необходимое, как минимум потому, что это отнимало много сил и времени, а у него этого и так была огромная нехватка. Спустя несколько месяцев общения в университете оба парня хотели познакомить друг друга со своими лучшими друзьями. Договорившись встретиться вечером, Хенджин почти что умолял пойти Хана с ним, ведь тот до жути не любил новые знакомства, утверждая, что ему и его достаточно, и никакие звезды их института ему не нужны. В то же время Ли Бан Чана даже уговаривать не пришлось, тот был настоящей социальной пташкой, и был лично знаком почти что со всеми ребятами своего направления, даже с первокурсниками. Придя в договоренное место, Хенджин думал, что Джисон попробует свалить при первой же возможности, но тот уже оказывается был знаком с Чан-хеном, а от Феликса вообще не отходил последний час прогулки. Они спелись просто прекрасно при том, что оба не очень любят новых людей в их жизнях. И оставшийся вечер Хван ходил с ощущением что его бросили сразу два друга, поэтому свое утешение он находил в старшем, с которым можно было поговорить на абсолютно разные темы, начиная с университетской жизни и заканчивая новыми достижениями в мире по обследованию космоса. Он был очень интересным собеседником, поэтому под конец прогулки он уже не так сильно грустил от того, что Феликс весте с Ханом шли чуть дальше только вдвоем, постоянно смеясь и обнимаясь, они и вправду нашли друг друга. Как назвал их Бан Чан — солнечные близнецы, с чем Хенджин был непременно согласен, потому что очень давно он не видел такой яркой улыбки на лице своего друга, которого в последнее время полностью поглотили наступающие экзамены и материалы разных лекций. Во время шатания по разным улочкам парка старший так же узнал, откуда Ликс и Чан знают друг друга, следом рассказывая свою интереснейшую историю о том, как Джисон в начале года без зазрения совести подсел к нему на паре и все время смешил какими-то мемами, после чего их обоих выгнали из аудитории. Казалось, надо бы было прекратить с ним общение, ведь только из-за него он получил нагоняй, но Хвану понравилась компания этого парня, поэтому, обменявшись в том коридоре номерами, с тех пор они всегда сидят вместе и ходят парочкой по всему институту, иногда принимая в свой дуэт Феликса, который на тот момент общался только с Хваном. Чан же в подробности не вдавался, сказал лишь то, что они были знакомы задолго до того, как он уехал сюда учиться, а в этом году и Ли переехал, так что их дружба снова возобновилась, переходя с постоянных переписок до реальных диалогов, обнимашек и прогулок по пути к домам. В итоге в тот вечер компания разошлась только когда Феликсу позвонила мама, спрашивая где его так поздно носит. Боясь наказания за опоздание, младший спешно попрощался со всеми и убежал, вот только Джисона от него отрывали всеми силами. Но тот все-таки отпустил нового друга, беря обещание, что завтра они встретятся на каком-то там этаже во время перерыва. После ухода Феликса уже всеми парнями было принято решение расходиться. Идя по абсолютно пустынной улице к своей квартире, Хенджин смотрел под свои ноги и глупо улыбался, вспоминая нелепый спор младших о том, нужно ли Феликсу звать Хана хеном или не стоит из-за совсем небольшой разницы в возрасте, всего в один день. При первой встрече с пианистом старший и подумать не мог, что с ним может быть так интересно, весело и тепло.       С каждым днем дружба между будущим певцом и фортепианистом становилась все крепче, и спустя еще несколько месяцев Хенджин усомнился в своих словах о том, что он не будет фанатом Ликса. За это время они придумали друг другу сокращенные версии их имен и теперь очень редко обращались другу к другу официально, предпочитая милые прозвища. Но что же на счет фанатизма? Да, пол года назад он сказал полную чушь, потому что во время концерта, который устроили для показа лучших достижений среди студентов, он кажется напрочь забыл как говорить, мыслить и в принципе жить. Хан, сидящий радом с ним на втором ряду в самом центре, был полностью солидарен, ведь до самого конца «небольшой» фуги Баха сидел с полуоткрытым ртом и кажется не дышал. Джинни же был в какой-то другой галактике, где были только нереальный музыкант, сидящий на против него за огромным черным инструментом, и он, полностью офигевающий простой смертник, в которого мелодия проникала не поверхностно, а полностью, охватывая все тело. На сцене был сильно приглушен свет, небольшое тело на стуле подсвечивалось только несколькими нежно-голубоватыми прожекторами, от которых играющий парень выглядел как лебедь, плавно плывущий по сверкающей водной глади. Музыка замораживала все конечности, заставляя наблюдать или скорее слушать то, что издают шустрые пальцы Ликса, но в это же время согревала сердце, засаживая в него первую стрелу, проткнувшую его насквозь. Издавая такие волшебные звуки, Феликс был в другом в мире, для него не существовали все люди в зале, шум или постоянный звук открывающейся двери. Он играл с закрытыми глазами, в свете совсем не было необходимости, в мыслях возникали различные образы: дамы и господа в красивых нарядах, танцующие изящную польку или вальс прошлых веков; различные линии, которые сплетались и распутывались раз за разом; ну и одинокая пара, боящаяся подойти к своей половинке и признаться в том, что теплилось в душе. Каждое произведение он пытался прожить от самого начала и до конца, всегда находя историю его создания, мотивы и изначальный вариант композитора. Эти знания были необходимы для того, чтобы понять весь смысл каждого мотива, аккорда или звука, а также для того, чтобы он мог не только воспроизвести то, что написал великий композитор, но и добавить чего-то своего, перемешивая старые краски с абсолютно новыми. Зал сидел в гробовом молчании, полностью проникаясь чудесной мелодией и, когда она заканчивается, не сразу отмирает для бурных апплодисментов. Смотря в зал Феликс выискивает знакомые лица, чтобы по их лицам понять на сколько он справился со своей задачей очаровать и влюбить каждого в ту музыку, которую он издавал. Хана было сложно не узнать, он единственный кто сидел на первых рядах и хлопал не руками, а глазами, оглядываясь по сторонам и не понимая, когда магия подошла к концу. А Хенджина с Бан Чаном даже искать не пришлось, они оба с разных уголков помещения подбежали к сцене и протянули ему букеты в знак успеха. Покраснев и признательно улыбнувшись, Феликс принял подарки и убежал за кулисы, чтобы успокоить бешено стучащее сердце. Такое было почти каждый раз. Каким бы талантливым он не был и сколько бы не занимался, волнение всегда присутствовало перед и после выступления, вот только сейчас это было что-то другое. Иное, незнакомое и не сказать, что неприятное, и он был абсолютно уверен, что в учащенном дыхании и ускоренном ритме биения жизни были виноваты сияющий всеми звездами взгляд Хенджина и его теплая рука, передавшая ему в ладошки небольшой букет с голубыми гортензиями и белыми эустомами.       С первого ознакомительного звоночка для Хвана прошло два месяца, совсем скоро нужно было сдавать последние экзамены и со спокойной душой отправляться на каникулы, но он не мог, а все из-за того, что это с ним снова происходило. Опять он начинал влюбляться в своей друга, с которым за год сблизился даже больше, чем с Джисоном и одногруппниками. Он не хотел, не желал снова испытывать то отчаянье и боль, что следовали после ухода дорогого человека. Джинни знал, что Ликс очень хороший и добрый парень, никогда не высмеет его и не опозорит, но все равно боялся. А ведь он был с ним знаком намного дольше чем со всеми бывшими, отношения и дружба с которыми никогда не были дольше двух месяцев, но страх быть отвергнутым и непринятым преследовал его каждый день. Феликс казалось даже не понимал, какую смуту вносил в его мысли, когда на перерыве подбегал к ним с Ханом и крепко обнимал, говоря, что соскучился; когда на террасе молча подсаживался к Хенджину и клал голову на плечо, спокойно засыпая на ближайшие пол часа и что-то бормоча в отключке, заставляя Хвана неотрывно наблюдать за еле шевелившимися, розовыми губами; в то время как во время прогулки вне стен университета невесомо касался своей ладонью его, внимательно следя за тем, чтобы идущие спереди Чан и Хан ничего не замечали. Под середину ноября старший просто сходил с ума, постоянно ища оправдания, чтобы пересекаться с Феликсом как можно реже. Он просто не мог противостоять его чарам, когда он находился рядом, да и, если быть честным, не хотел. Ликс ему очень сильно нравился, и в этот раз он был уверен, что не только из-за своей прекрасной внешности, сравнимой с невинностью самого чистого ангела. Джинни нравился младший своим глубоким, до мурашек завораживающим голосом; ранимой и нежной натурой, которая прячется глубоко внутри; добротой и поддержкой, которую он дарил ему перед важной аттестацией перед комиссией; огромным талантом в игре на фортепиано, потому что музыка, издаваемая Ли, могла заворожить и приковать к себе все взгляды. Феликс был слишком идеальным, сказочным, похожих на него людей нет на всем белом свете, и Хенджин не понимал, как его угораздило, во-первых, снова влюбиться, а во-вторых, именно в него, такого недостижимого и волшебного. Он избегал младшего уже вторую неделю, не выходил гулять и не приходил на их любимую лавочку на террасе, лишь изредка пересекался в коридорах на паруминутный диалог, ведь у каждого была цель быстро добраться до следующей аудитории, желательно не опоздав. Хван видел, как Ли теряется в своих догадках, не понимает что сделал и пытается все наладить, вот только он был совершенно ни при чем, во всем было виновато его влюбчивое, дурацкое сердце, которое решило после первого концерта екать, не переставая.       Такими темпами их общение бы совсем прекратилось, если бы в один из вечеров, лежа на кровати и смотря ютуб, Хенджину не пришло единственное сообщение от Ликса за последнее время. От неожиданности он выронил телефон, который тут же упал ему на лоб. Только прочитав контакт, парень почувствовал, как сердце внутри грудной клетки наращивало темп, дыхание спирало, пальцы рук немного дрожали, а глаза расширялись от прочтения каждого видимого слова — Если ты не придешь в сквер через двадцать минут, то на этом сообщении наше общение прекратится. Нам нужно поговорить и на этот раз мне все равно на все твои отговорки. Очень информативно и понятно думал Джинни, пока бегал по комнате в поисках чистого худи и штанов с носками. Совершенно не такого эффекта он добивался, совсем нет. Отстраненным поведением он лишь хотел сделать так, чтобы Ликс немного поостыл к нему со своими обнимашками и прикосновениями, но его планы были младшему неизвестны и естественно он подумал совсем о другом. О чем именно Хван боится представить. На бегу надевая кроссовки и куртку, он выбежал из подъезда, боясь опоздать и потом ничего не исправить. Одно дело знать, что им не суждено быть парой, а другое дело понимать, что возможно с сегодняшнего вечера они перестанут быть даже друзьями, что было ужасной потерей. Ужасно холодный ветер обдувал лицо, ноги уже подкашивались от постоянного бега, но Хенджин не позволял себе замедлиться, опоздать и сломать то, чем он так дорожил. Пусть Феликс достанется кому-нибудь другому, уедет из города и создаст свою семью без него, но лишь бы он был в его жизни хотя бы просто другом, всегда рядом и поблизости. Он согревал в самые холодные и промозглые вечера только своим присутствием и улыбкой, в жаркие дни обливал водой и угощал вкусным мороженным, всегда волновался и заботился о всех своих друзьях и близких — такого человека нельзя было терять. Подбежав к их скверу, где почти год назад они впервые гуляли вчетвером, старший ничего не видел кроме своих ног и тротуара, до сих пор влажного из-за вчерашнего дождя, но тихие знакомые шаги сзади легко распознал, мигом оборачиваясь и встречаясь с гневными и обиженными глазами Ликса. Он не хотел его как-то задевать, но все получилось само собой, и он даже не заметил, как между образовался обрыв, похожий на пропасть. Они стояли друг на против друга и как будто налаживали телепатический контакт, никто ничего не мог сказать, впервые за месяц наблюдая знакомое лицо больше, чем минуту времени. Оба были запыхавшимися, каждый спешил на место встречи, думая о том, как бы не опоздать, не прийти позже срока. Феликс тяжело дышал, всматриваясь в каждую эмоцию парня напротив, пытаясь что-то выяснить даже без слов, а просто немыми взглядами. Хенджин понимал, что кроме свиста ветра вокруг не было абсолютно никаких звуков, но в своем сознании он отчетливо слышал упреки младшего и гневные тирады в его адрес. — Почему ты избегаешь меня? — вопрос в лоб, старший от друга другого и не ожидал. Тот всегда ненавидел ходить вокруг да около, предпочитая разбираться с проблемой сразу, как она появлялась. Он был обижен, по интонации это было слишком легко понять, но Хенджин молчал, словно стал немым, совсем ничего не мог сказать, так как страх сковал абсолютно все — почему не отвечаешь? Скажи уже прямо — голос повышался и под конец переходил на гневный крик — просто ответь мне, Хенджин! Я устал теряться в догадках, анализировать все наши взаимодействия и переписки, сколько можно меня мучить? — у Феликса слетел последний спусковой крючок, и следом вместе с криком посыпались и слезы, от которых глаза еще больше походили на два гневных огонька — так и скажи, что заметил мои чувства, что я тебе стал противен и что ты больше не хочешь со мной общаться, не будь подлым трусом, который просто медленно убивает жертву молчанием! — К-какие чувства? — Хван не понимал, ведь причина была совсем в другом — Ты дурака из себя не строй, а?! Романтические, какие еще?! Хочешь сказать, что не знал, что я сохну по тебе уже второй месяц, поэтому и пытаюсь быть ближе! Почему сразу не сказал, что тебе это неприятно, почему не оттолкнул, зачем давал ложную надежду на что-то большее?! — по мере поступления вопросов Ли все ближе подходил к парню, озвучивая последнюю претензию запрокидывая голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Было больно, такую раздирающую тоску он никогда не ощущал, даже когда расставался с бывшим из-за переезда в Корею. Он думал, что старший им хотя бы немного, но дорожит и уважает, а тот вместо обычного разговора решился пойти на медленное, но верное убийство своим постоянным молчанием и избеганием по всем уголкам универа. Джинни не понимал, что с ним творится. Паника, до этого царившая в душе, заменилась сладкой негой, потому что его чувства были взаимными, это не было ложью, ведь Ликс бы не стал о таком врать. Только теперь его надо было успокоить, попытаться все объяснить, чтобы он не делал таких поспешных выводов. — Погоди! Ты вообще все не так понял, Ликс! — Хенджин схватил парня за руки, но тот из-за ярости и обиды сразу начал вырываться из хватки — Не называй меня так! И что я не так понял, может объяснишь?! — Феликс никогда так сильно не на кого не кричал, это было первым случаем за всю жизнь, когда он полностью вышел из себя — Я избегал тебя не потому, что узнал о твоих чувствах, я даже не догадывался! Я не хотел с тобой видеться потому что с каждой встречей и прикосновением сам влюблялся в тебя все сильней. В моей голове и мысли не было, что это может быть взаимно, ведь ты идеальный, совсем не чета мне! Пожалуйста, прости, я не хотел тебя обижать и заставлять мучаться, честное слово! — младший перестал брыкаться, и Хенджин быстро среагировал, прижав его к себе. Голова парня умостилась на его плече, холодный мокрый нос уткнулся в шею без шарфа, а маленькие ладони, до этого сопротивлявшиеся как только можно, бессильно повисли вдоль тела. Ликс не понимал, почему нельзя было просто рассказать ему, поделиться этим или подать хоть какой-то знак, неужели ему на столько не доверяли или боялись его? — Почему? Почему не сказал, не попытался признаться и решить эту проблему? — он больше не кричал, лишь тихо хрипел, потому что холодный воздух превратил связки в тонкие, замерзшие и поврежденные струны. Хван не знал как объясниться, нужных слов просто не находилось — Кхм, ты же знаешь мой прошлый опыт, я боялся, что все снова повторится — Ликс знал его печальный путь, но даже это не было оправданием для старшего, ведь тот должен был понимать, что он совсем не тот человек, который высмеет кого-то за чувства — Понятно — Феликс отстранился, отходя на шаг назад — знаешь, я думал, что за этот год смог стать тебе близким человеком и дать понять, что я не из тех людей, которые делают другим больно просто так и беспричинно. Похоже это не так, и я, пожалуй, пойду — младший развернулся в другую сторону и уже хотел скрыться за кучей деревьев, но рука Джинни поймала его ладонь, нежно сжимая — Нет, я так не думал, просто…понимаешь…это инстинктивно вышло. Пожалуйста, Феликс, не уходи — Ли не хотел рассориться с парнем в конец, ему просто нужно было успокоиться и принять всю ту информацию, которую сегодня выяснил. Хенджин умоляюще смотрел в мерцающие глаза напротив, только сейчас в них не было нежности, только тьма — Хенджин, отпусти, пожалуйста. Мне нужно остыть и переварить все то, что ты мне сказал. Я не разрываю наше общение, просто прошу дать мне несколько дней, тогда и поговорим — Ликс попытался выдавить из себя что-то на подобии улыбки и ушел быстрым шагом, желая как можно скорее скрыться от человека, к которому так сильно тянуло. Но он просто не мог понять, как Джинни спустя столько времени допустил мысль о том, что он мог насмехаться над ним или унижать. Это и правда сильно обижало, но все же не все события вечера были печальными. Например, его тоже любили, чувства оказались взаимными. Правда сейчас Ликс сильно сомневался на счет их искренности, ведь как человек может любить парня, если в то же время думает, что тот жесток.       Хван никогда не забудет тот вечер, потому что именно тогда он понял, что поступил с Ликсом так же жестоко, как и с ним его бывшие. Начал избегать, ничего не объясняя, заставляя в нежном и хрупком сердце теплиться хоть какой-то надежде, которая с каждым днем все больше угасала. Но это воспоминание хранится в памяти обоих парней как начало того, что они имеют сейчас. С того разговора тогда прошла целая неделя, прежде чем Джисон и Чан по сговору запихнули и закрыли их в аудитории до тех пор, пока они во всем не разберутся. Первые пол часа казались пыткой, так как Феликс полностью игнорировал парня, а тот как балерина выплясывал перед ним, шутил и говорил какую-то чушь только для того, чтобы на него хотя бы взглянули. Спустя время Ликс сдался, и они несколько часов обговаривали и разрешали конфликт, который между ними возник. Ровно три часа они потратили на то, чтобы отпустить все обиды и убрать гордость; на то, чтобы снова взглянуть друг на друга сияющими от счастья глазами и, наконец, почувствовать тепло друг друга через объятья, которых так не хватало; на то, чтобы снова признаться друг другу в искренних чувствах и официально стать парой. Сидя на полу и опираясь спиной об шкаф, Хенджин был по настоящему спокоен, ведь наконец-то его личный ад подошел к концу. Феликсу он доверял не только свое сердце, но и всего себя, поэтому загнал прошлые страхи далеко и на долго. Младший лежал на его коленях и, как котенок, игрался с веревкой на толстовке, накручивая ее на палец или натягивая, а потом отпуская, чтобы она подскочила. Не смотря на то, что друзья сказали, что в лучшем случае отопрут их спустя два часа, Джинни был счастлив и верил в то, что с Ликсом его ждет долгая и прекрасная история любви, о которой он так мечтал два года назад.              С их признания прошло три года и за это время старший только убедился своим мыслям на счет того, что встретил свою судьбу, с которой проведет всю жизнь. За это время в их жизнях были только незначительные ссоры, которые быстро забывались жаркими поцелуями в чьей-то комнате или нежными объятьями в родной постели. Сейчас они с радостью выпускаются, стремясь добиться того, о чем они мечтали в профессиональной деятельности. Еще до экзаменов, на одном конкурсе Феликса заметил директор главного филармонического оркестра в Корее, заранее приглашая его к ним для дальнейшего развития, а в ближайшем будущем для участия в мировых конкурсах пианистов, играющих в соло или в дуэте. Хенджин же после блистательной сдачи экзаменов подал документы в одну из компаний, которая сможет в дальнейшем сделать из него звезду, а его песни — известными на весь мир. Они вдвоем хотят помогать людям своей музыкой, просто немного разными способами. Один хочет передавать другим только счастье, свободу и радость, которые сделают каждого более улыбчивым и жизнерадостным, а второй хочет поддерживать людей своим творчеством так, чтобы они понимали — рядом кто-то есть, они не одни такие, все всегда налаживается, даже когда кажется, что наступил конец. Хан же решил пойти на ту же работу, что и Бан Чан, а тот с удовольствием принял его к себе в команду. Последний раз оглядываясь на старинное здание института, трое парней счастливо подкидывают шапочки, снимают мантии и бегут домой к Чану, чтобы вместе отпраздновать их выпуск. Они все решили создавать шедевры, отдаваясь этому делу на все сто, но пообещали хотя бы изредка встречаться в любимом сквере, где и началась эта история.