⋆｡˚ ☁︎ ˚｡⋆｡˚☽˚｡⋆
Императорский сад расцветал на глазах, одеваясь во все оттенки новой жизни. С юга вот уже несколько дней дул мягкий ветер, обещающий ясную погоду. В империю шла весна. Снег сошел уже очень давно. Придворные служанки сменили зимние платья на одеяния полегче. Среди обитателей замка витало радостное настроение, даже скорее предчувствие чего-то радостного. Аякс тоже это ощущал, но найти логичное объяснение не мог, решив про себя называть это чутьем. Теперь он часто гулял по саду, втайне надеясь увидеть императора. Но Моракс не выходил на прогулку уже очень давно — сказывались навалившиеся в одночасье дела. Лежа на непрогретой земле, Аякс устремил взгляд в небо. Зрачки беспокойно двигались, рассматривая плывущие по небу облака. Дождя в ближайшее время не будет, отметил он. Мысли текли лениво. А облака, казалось, наоборот, лишь разгонялись по голубому небу. С кустарника поблизости слетела стайка птиц, щебеча. Аякс был недвижим. Ему казалось, что еще немного и он сольется с природой. Перестанет двигаться окончательно, да и не нужно ему это. Солнце слепило глаза, ветер обдувал щеки, ероша волосы, пальцы задевала колышущаяся еще коротенькая травка. Вдалеке послышался женский смех и мужской голос. Резко раскрыв глаза, лис поднялся на ноги и очень быстро направился в сторону библиотеки. Бездействовать надоело. Хотелось увидеть императора как можно скорее. Войдя (конечно не через двери), Аякс медленно побрел между стеллажей, задевая переплёты кончиками пальцев. Прикасаться к свиткам он опасался, еще свежо в памяти наказание придворного учителя за испорченный литературный артефакт. Прохаживаясь между стеллажами, казалось бы, в произвольном порядке, он наконец остановился. Рукой все еще касаясь книги. Не смотря на занятость, Моракс действительно ухитрялся найти свободное время в своем бесконечно загруженном графике и прийти сюда. Аякс залюбовался профилем: ровные брови, бегающие по строкам глаза, лицо хоть и расслаблено, но ни единой эмоции прочитать невозможно. Хули-цзин пропустил момент как император поднял на него взгляд, отвлекаясь от чтения. Тонко подведенные киноварью глаза с интересом осмотрели Аякса с головы до ног. Перекладывая книгу в одну руку, второй император указал на место подле себя, приглашая. Стараясь унять быстрый темп сердца, лис приблизился. Вот только сел не на предложенное место, нет. Он сел куда ближе, заглядывая императору в глаза, высматривая. Мгновения уходили. Оба молчали. Наконец Аякс проговорил тихо-тихо, словно боясь разрушить повисшее между ними: — Я скучал, — просто, глядя прямо в глаза, признался, — Вы были заняты в последнее время, не так ли? Император искренне наслаждался выражением его лица. Перед ним сидел самый честный и прямолинейный хули-цзин, которого он только видел. Его доверие было драгоценностью в логове у дракона. И дракон поклялся сохранить ее во что бы то ни стало. Потянувшись, Моракс оставил на губах Аякса поцелуй. Это произошло слишком быстро, тот даже не успел ответить, как император вновь выпрямился, глядя с нежностью. Провел рукой по волосам, доставая из кудряшек сухую веточку. Улыбнулся, думая о том, что лис все это время ждал его в саду. — Неужели думаешь, что я не нашел бы времени для тебя, Чайльд? — сказал, вертя между пальцев веточку. Взгляд императора сфокусировался на лисе. Чайльд спокойно взглянул в ответ: — Тогда я прошу Ваше Величество об аудиенции, — стараясь выглядеть уверенно, произнес он. Поджилки затряслись еще больше, когда он приблизился к императору, касаясь губами щеки. Моракс недвижимо наблюдал за происходящим. Ему было любопытно до чего сможет дойти хули-цзин если его не останавливать. — Ты уже здесь, просить о встрече бессмысленно. Говори, чего хочешь на самом деле? — император приподнял подбородок Чайльда. Смущения во взгляде напротив почти не осталось. Это интриговало.. . .
Император зарылся рукой в рыжие волосы. Перебирать эти пряди ему безумно нравилось. Кудряшки забавно скручивались стоило их отпустить. А на солнце цвет волос походил на медный. Это было необычно для жителей Ли Юэ, такая диковинка невольно притягивала к себе. Лисьи уши периодически дергались. Аякс потёрся щекой о ласкающую руку, прикрывая глаза. Наощупь положил голову императору на плечо, обнимая за шею, елозя коленями, придвигаясь ближе. Моракс притянул лиса к себе ближе, практически укладывая на себя. Аякс безвольной куклой следовал за ладонями. Он был глиной, из который Повелитель скал мог лепить что только ему вздумается. Разумеется, вслух такое сказать он бы не отважился. Зато отзывчиво откликалось его тело. Чувствуя поглаживания по спине, даже сквозь ткань, лис таял. Ему нужно было так мало. Это каждый раз удивляло Моракса. Он чувствовал кожей как углубилось дыхание Чайльда. Короткие ногти чуть царапали заднюю сторону шеи. Постепенно лис забывался. Об этом же говорил и его подрагивающий хвост. Рука императора скользнула ниже, дотрагиваясь до рыжей шерсти. Чайльд вздрогнул, но тут же расслабился, повернул в бок лежащую голову, словно пытался краем глаза отследить следующий шаг Моракса. Рука с хвоста перешла на бедро, поглаживая. Дыхание ускорилось. Император остался доволен результатом и повел руку по бедру: то спускаясь до колена, то возвращаясь вверх и дразняще поддевая пояс верхнего одеяния. Аякс выгнулся, припадая к шее, целуя бегло. Пояс упал, полы верхнего одеяния разошлись, открывая обзор на перебинтованную грудь. Император огладил бинты, нахмурившись. Отодвинул Чайльда, вопрошающе глядя. Хули-цзин, не понимая из-за чего заминка, пьяно смотрел в ответ. Моракс, будучи воцаренным божеством, не знал у кого ему просить терпения не опрокинуть разморенного лиса прямо на полу библиотеки, а потому продолжал сверлить золотом глаз. Аякс склонил голову набок, потом проследил за взглядом императора и тут же все понял. В душе торнадо из эмоций мешало мыслить рационально. Сев ровнее, хули цзинь отвел глаза в сторону, лихорадочно подбирая слова. — Я всё объясню, — даже он сам понимал, как неуверенно звучит. Выражение лица императора это подтверждало. — Уж потрудись, — тон Моракса не предвещал добра. Лис сжался. — Это всего лишь тренировки… — неуверенно, как же неуверенно он звучит. — Это не всего лишь тренировки, раз ты решил себе позволить меня ослушаться, — что резало Чайльда больше — тон или сами слова, было сложно сказать. Его резко развернули, заставив смотреть глаза в глаза, сказанное далее не было неожиданностью, — Показывай. Вот так безапелляционно, беспрекословно и абсолютно холодно. Не подчиниться нельзя, это Чайльд понял мгновенно. Поэтому руки сразу нашли конец бинта, начиная медленно развязывать, раскрывать кожу. Истерзанную, шрамированную. Аякс все ждал, когда его поторопят, очевидно, что он, как мог, тянул время. Но император молчал. Парень сглотнул, понимая, что осталась всего пара слоёв ткани и его проступок предстанет перед Мораксом. Все то время, что лис разматывал бинты, император думал. В последнее время Моракс только и делал, что думал. И думал, что показательно, лишь об одном. Причина его раздумий сидела прямо перед ним с жутко виноватым видом. Раздражение. Оно поселилось в груди. Хотелось приказать лису ускориться. Или даже сорвать эти тряпки самому. Но чутье ему подсказывало, что куда лучше будет начать наказание сейчас. Наказать молчанием, ожиданием. Смертные всегда говорили, что нет ничего хуже ожидания. Ворох бинтов опустился на пол, Чайльд замер, потупив глаза. Моракс окинул израненное тело взглядом, сложил руки на груди, откидываясь на спинку сиденья. Аякс, до сих пор сидящий на его коленях, покачнулся, но хвататься для сохранения равновесия не решился. Так и замер в чуть приподнятыми руками, невольно открывая вид на порезы по бокам. Император еще больше нахмурился. — Покажи спину. Чайльд сполз с его колен, повернувшись. Мораксу предстала спина, истерзанная не меньше. Но куда больше его заинтересовали веснушки, усыпавшие плечи, спину, поясницу. Они казались особенно яркими в соседстве с рваными ранами, старыми шрамами (коих было куда больше, чем свежих) и недавними красными полосами, наверняка после очередного наказания. — Положим, я знаю происхождение старых шрамов. Теперь потрудись объяснить наличие новых. И прими во внимание, что я лично ограничил тебя в тренировках. Особенно в тех, где такое, — кивок на спину, — можно заработать. Аякс отвернулся и опустил голову. Какое-то время он молчал. Наконец, обернувшись, склонился в поклоне. — Мой император, я виноват, — было сказано быстро. — Надо же, «мой император», — Моракс усмехнулся, поддевая когтем подбородок, — и давно ты меня так зовёшь, лисёнок? Аякс задохнулся. Замер. Никакой он не лис. Обычный зайчонок. А напротив него опасный, шипящий от раздражения змей. Он попал. Теперь уже по полной. От безысходности он закрыл глаза. Что не понравилось «змею». — Посмел ослушаться, а теперь закрываешь глаза, делая вид, что этого всего нет? — наглость лиса пробуждала в Мораксе новые чувства. Хотелось разобраться, даже насладиться этой новизной. Но он так же не мог оставить без внимания факт нарушения установленного правила. Для бога контрактов это было принципиально. Обхватив подбородок испуганного лиса, император посмотрел ему прямо в глаза. — За ослушание я мог бы отсечь тебе руку. Лично. Но тогда ты не станешь мастером оружия, верно? Радуйся, я благоволю тебе. Отделаешься малой кровью. — последнее Моракс едва не прорычал. Лис мелко закивал. Насколько позволяла хватка. — А теперь запоминай — отныне ты под личным моим присмотром. И я слежу за каждым твоим шагом. Сейчас ты поднимаешься и идешь к одному из генералов Якш. Например, к известному тебе Сяо. И говоришь ему, что император назначил тебе наказание, — Аякс дёрнулся, встречаться с Сяо не хотелось совершенно, — после, отправишься на кухню. Что делать там, уже знаешь. Будешь работать там, пока я не призову тебя. А теперь исчезни, — все же сорвался на шипение Моракс. Голова Аякса качнулась, когда император небрежно отпустил его. Лис согнулся в поклоне. — Благодарю императора за наставления, — после чего, не поднимая глаз, быстро скрылся среди стеллажей, не забыв прихватить верхний халат. Моракс еще долго хмурился, глядя на лежащие на полу бинты. — Мальчишка, — фыркнув, император встал. Пора возвращаться к государственным делам.⋆｡˚ ☁︎ ˚｡⋆｡˚☽˚｡⋆
Следующая их встреча состоялась очень и очень нескоро. Чайльд вытерпел наказание Якши (хотя куда тяжелее было терпеть его надменный взгляд), а теперь каждодневно появлялся на кухне, выполняя мелкие поручения. И, хоть работа не была тяжелой физически, но выматывала не хуже долгой тренировки. Но жаловаться хули-цзин не смел. Что-что, а ошибки признавать он умел. И понимал, что Моракс был к нему не просто благосклонен, а по-настоящему нежен и добр. Потеря руки была вполне реальным наказанием в его случае. Подметая внутренний дворик императорской кухни, Аякс размышлял и приходил к выводу, что Моракс очень заинтересован в нем как в боевой единице. Раз даже пошел на уступки. Аякс идиот, раз решил, что самостоятельные тренировки важнее. Куда важнее было обещание императора заняться его боевой подготовкой. И он чуть было не лишился этого. Да, он все еще надеялся, что Моракс не заберет свое обещание о личных тренировках. Хотя после ослушания Чайльда он был в своем праве. Аякс остановился, лбом прислонившись к древку метлы, вздохнул. Сколько уже он терпеливо ждет решения императора? Время тянется невообразимо долго. Особенно когда нет конкретной даты. И он может застрять на кухне как на неделю, так и на пару лет. Но урок усвоен. И усвоен крепко. Уже никогда он не осмелится ослушаться Моракса. Теперь лис знал — если император говорил, что с тренировками нужно было подождать, значит так и есть. И никакой самовольности. Солнце клонилось к горизонту, когда порог кухни переступил гонец. Аякс, сидящий у печи и подкидывающий дрова, встретился с ним взглядом. Гонец кивнул за спину, объявив на всю кухню, что забирает лиса с собой. Сердце заполошно билось в груди, пока Чайльд шел по галереям. Облегчение смешивалось со страхом и предвкушением. Они долго не виделись. Лис скучал. Посыльный вел его в крыло, в котором он еще не был. Ну как не был. Не должен был. Так-то Аякс уже давно исследовал каждый угол во дворце. Другое дело, что находиться здесь без особого разрешения было нельзя. Это крыло было жилой территорией самого императора. Доведя лиса до очередных бумажный дверей (Аякс не был уверен сколько таких же они успели преодолеть), гонец кивнул и покинул его. Оставшись стоять перед ширмой, хули-цзин пытался успокоиться. Хвост то и дело нервно мельтешил за спиной. Хоть как пес не вилял, уже спасибо. Усмехнувшись, лис потянул за раму. За перегородкой обнаружилась комната без особых излишеств. Не сведущему в богатствах лису и невдомек была цена тех немногих вещей, составлявших интерьер. Однако, пространство перед ним и правда не было заставлено, давая простор его обитателю. Который с удобством расположился за накрытым столом. Император, никакого внимания не обращавший на лиса, неторопливо пил, в блаженстве развалившись. Государственные дела последних дней сильно утомили его. Моракс решил устроить себе небольшую передышку. Расслабленность проглядывалась не только в позе, но и в движении рук или запрокинутой к потолку голове. Легкий халат, расшитый золотыми нитями, был небрежно распахнут у ворота. На мгновение Аякс залюбовался парящими журавлями. Пока не встретился взглядом с Мораксом. Пьяным его назвать было нельзя. Именно что рассеянным. Неожиданно Моракс протянул ему руку. Хули-цзин сразу вложил свою ладонь. Его потянули к себе и лис без раздумий устроился рядом. Теперь они были на одном зрительном уровне, что значительно облегчало беседу. Руки были все так же сцеплены. Аякс не чувствовал на себе дыхания императора, но его внимательнейший взгляд и без того заставлял нервничать. Они продолжали рассматривать друг друга. Молча и внимательно. — Ты — нахальный мальчишка, знаешь это? — неожиданно сказал ему Моракс. Уши Аякса стали торчком, он захлопал глазами. — Эм, я… — он не знал что ответить на такое, — Простите? Он так и не понял, была ли попытка удачной. Моракс продолжил внимательно его рассматривать. Когда Аякс уже начал было нервничать, он вдруг вздохнул, прикрывая глаза. А после придвинулся ближе. Свободной рукой убрал рыжие пряди со лба и поцеловал аккуратно. В который раз замерев, Аякс вознамерился отправить матери письмо и спросить-таки про родство с зайцами. Мягкое прикосновение к коже не продлилось долго (а жаль). Лис поднял на императора глаза. — Должен злиться, но не могу, — вкрадчиво сказали ему. Аякс пытался понять как это связано, но мысль ускользала. Все, что он мог — смотреть и ждать. Император снова вздохнул, потрепав лиса по макушке. Рыжие кудряшки пришли в еще больший беспорядок, что повеселило Моракса. — Я должен назначить тебе работу в библиотеке как завершающий этап наказания, — Аякс подумал, что таким тоном никто и никогда не назначал наказаний, — с завтрашнего дня, слышишь? — Конечно, как скажете, — лис попытался скрыть румянец, опустив голову. Как назло, хвост пришел в движение, подрагивая. «Ни заяц, так пёс, что за жизнь», — подумалось ему. Моракс поднял их руки. Ладонь Аякса была сверху. Император нежно коснулся губами костяшек. — Тогда сегодня посиди со мной, Чайльд. Лис сглотнул, придвигаясь. Устроился поудобнее, кладя голову Мораксу на плечо. Сцепленные руки переплелись пальцами. Свободной рукой император погладил его по спине, а после взял со стола чарку, интересуясь как проходила отработка на кухне. Хули-цзин с улыбкой принялся вспоминать забавные моменты, через время обнаружив на своих коленях драконий хвост.. . .
Император с присущей ему увлеченностью рассказывал о редком красителе для ткани, который привозят из северных провинций, не замечая (или игнорируя), что Аякс с большим удовольствием перебирает шесть с золотой кисточки хвоста, пропуская блестящие пряди сквозь пальцы. Уже некоторое время они делились историями, обнимались и просто наслаждались обществом друг друга. Чайльд немного сполз с плеча императора, теперь его спина прислонялась к груди Моракса, а сам он нежился в кольце рук. Тихие разговоры давно успокоили всегда бешено стучащее сердце. Сейчас Чайльд ощущал спокойствие, пронизывающее все его существо, а неторопливые беседы вызывали дремоту. Расслабившись, Аякс выпутал пальцы из золотых прядей хвоста чтобы тут же схватить прядь возле уха. Император, закончив свой рассказ, теперь обратил внимание на баловство лиса. Чайльд накрутил прядь на палец, чуть потянув на себя. Моракс склонил лицо, ожидая продолжения. Лис приподнялся на локте, бегло целуя. Из-за торопливости Аякс смазал поцелуй, прихватывая кожу подбородка. Решив исправиться, он снова приблизился, целуя императора в губы. Делать это, запрокидывая голову столь высоко было не очень удобно, но лису нравилась сама идея, которую он тут же принялся реализовывать. Извернувшись, он сел на колени между разведенных ног Моракса. Рукой, что до этого накручивал прядь, он зарылся в волосы, снова подался вперед, целуя. Он постарался углубить поцелуй, перемежая его с легкими касаниями, но император никак не отвечал на приставания Чайльда. Что очень его зацепило. — А сейчас Вы игнорируете меня, — Аякс отодвинулся, облизывая губы. Обида была написана на его лице очень и очень крупно. Моракс склонил голову набок, осматривая его с ног до головы. — Я сделал для себя выводы, — было сказано таким тоном, будто в этой фразе скрылась вся истина мира и только Аякс-дурачок ее не разглядел. Вот и остается сидеть и глазами хлопать, да открывать-закрывать рот, не зная, что ответить на такое. — Вы специально, ведь так? — лис так же склонил голову, вглядываясь, — Наказываете, я прав? Моракс улыбнулся. Его прямолинейность, так несвойственная лисьему народу, очень забавляла. — Я многое обдумал и пришел к тому, что пока оставлю всё как есть. И отвечать тебе тоже не буду, Чайльд, — он закрыл глаза, зачесывая назад выбившиеся волосы. — И все же это наказание, — поджимая губы отметил Аякс. Пальцы вцепились в колени, напрягаясь. — Нет, я считаю, что мы торопим события, только и всего — пожал плечами Моракс. Лис нахмурился. — Зачем же сообщать об этом так? — с каждой секундой гордая душа Аякса все больше требовала встать и уйти, не ища объяснений. — А вот это уже и есть наказание, мой дорогой, — улыбка, украшенная острыми драконьими клыками, отнюдь не напугала Чайльда. Она взбесила его. Зная, что противник ему не по силам, хули-цзин тихо зарычал от бессилия. Его унизили. Впору считать, что предали. И кто? Аякс резко вскочил на ноги и быстро зашагал из покоев. Не обернулся и не отбил нужный поклон. Он был просто взбешен. А император остался сидеть на своем месте, глядя вслед.⋆｡˚ ☁︎ ˚｡⋆｡˚☽˚｡⋆
Пышная процессия преодолела врата в столицу. Радостная толпа приветствовала прибытие любимой императрицы. Как только гонец доложил императору о возвращении Гуй Чжун из северных провинций, тотчас же были разосланы приказы об украшении города. Императрица была человеком искушенным, поэтому слуги сбивались с ног, пытаясь успеть приготовиться к приему. Горожане, заметившие преображения, быстро смекнули что к чему и поспешили выразить свою признательность и любовь украшением собственных жилищ. Столица поистине расцвела. С каждого балкона свисали охапки цветов, трав, лент. Поперек улиц висели гирлянды, украшенные колокольчиками. Куда больше стало на улицах бродячих музыкантов. Миллелиты не прогоняли их по обыкновению, хоть и сверлили пристальными взглядами. Казалось, в городе проходили массовые гуляния, либо же наступил сезон активных торгов, и вся столица превратилась в одну большую ярмарку. Удивительное зрелище представало глазам приезжих. И посреди ревущей толпы плыл паланкин, покрытый небесно-голубыми шелковыми полотнами. Крыша его была украшена глазурными лилиями. Стоило паланкину поравняться с каким-либо зданием, со всех балконов летели охапки цветов. Одуряющий букет ароматов накрыл город. Моракс, стоящий на верхнем этаже императорского дворца, наблюдал медленное приближение процессии. Творившееся внизу безумство словно не касалось его, мыслями он уже приветствовал Гуй Чжун и вел ее на террасу для традиционного чаепития в кругу адептов. Паланкин медленно продвигался по городу, почти достигнув дворцовых ворот. Император развернулся, пора было пойти навстречу. В дворце кипела жизнь, слуги тенями носились, устраивая последние приготовления. Моракс почти не замечал их, а в обычное время и вовсе игнорировал. Но. Но он не замечал рыжей макушки. С их резкого расставания прошло около недели, в течение которой император не то что не видел, даже не слышал о Чайльде. Что было поистине странно. В обычное время лис был звездой сплетен и разговоров между слугами. Его выходки уже стали чем-то вроде традиции. Помощники повара даже ставили ставки что же на этот раз учудит хули-цзин. И вдруг тишина. Это не могло не беспокоить. В душе Моракса перманентно поселилось сомнение и самое малое — тревоги. Но он обещал не вмешиваться и не искать лиса. Если захочет вернуться — император его выслушает. Эта позиция гордеца связывала руки. Ему нужен совет. Гуй Чжун прибыла как никогда вовремя. Мысли крутились и пытались собраться воедино. Он не знал, как подойти к своему вопросу. Впервые Моракс не знал, что делать. Пока император боролся с собственной гордыней и подбирал слова, Аякс монотонно взмахивал мечом. Четко и отлажено. Уже который час. Всю прошедшую неделю он исправно ходил в библиотеку и исполнял назначенное ему наказание. Император ни разу не появился. Гонец не звал его в монаршие покои. Ни письма, ни записки. Аякс был чертовски зол. Впервые он был послушен настолько, что даже учитель хвалил его за усердие в учебе. Вся кухня тихо шепталась о столь резких переменах. А ещё с ним никто не говорил. Возможно, причина была в постоянно нахмуренных бровях. Казалось, он просыпался с таким выражением и с ним же засыпал. Мрачный вид отваживал всех любопытных, а потому слугам не оставалось ничего кроме слухов и собственных домыслов. Аякс просыпался, шёл в библиотеку, переписывал рукописи, шёл работать на кухню, помогал с чисткой оружия, посещал занятия для слуг, а потом брал в руки тренировочное оружие (меч, катана, сабля, клеймор, секира, что под руку подвернётся) и шел вглубь сада, в ту часть, которая выглядела совсем дикой, и оттачивал общие приемы по несколько часов, изматывая себя до состояния когда ноги еле волокутся и, падая на подушку, моментально засыпаешь, не думая ни о чём. Сначала он злился на себя. Позволил себе лишнего. Сперва в мыслях, а после и на деле. Он корил себя за надежду. За то, что поверил, будто всё взаимно. Какая нелепица. Потом он начал злиться на императора. Зачем было давать эту чёртову надежду? Решил поиграться? Это слишком жестоко даже для бога войны. Аякс никогда не слышал легенд о похождениях Моракса и был уверен, что тот не будет играть с ним. Как же он ошибался. И снова бесила собственная глупость. Кольцо из злости душило его очень долго. Не давало думать ни о чем другом. Поэтому тренировки стали обыденностью в его расписании. Но за пределы разрешённого он не заходил. Даже сейчас он был послушен. Как же бесит. Зато на волне эмоций он понял слова Скирк. Она столько раз говорила ему сохранять холодную голову в бою, и он понял её по-настоящему только сейчас. И как бы плохо ни было, темп ударов сохранялся, наклон оружия не менялся. Стойка оставалась неподвижной. Даже когда в голове сцена в покоях прокручивалась снова и снова, он двигался в том же темпе, словно вспомнил месяцы в Бездне и сейчас от его твёрдой руки зависела, ни много ни мало, его жизнь. Его чувства жили отдельно от тела, позволяя тренировать стойки, а не выпускать пар, размахивая железкой во все стороны. Из-за столь напряжённого графика, лис не замечал изменений вокруг. И приезд императрицы застал его врасплох. Как только он в очередной раз собирался пойти на тренировку, его поймали в одной из галерей, заставив таскать гору посуды. Только сейчас он заметил наконец творившийся вокруг бедлам. Слуги сбивались с ног, но работали слаженно, привычные к подготовкам пышных приёмов. Лис недоумённо поинтересовался о причине шума. Слуга, что вместе с ним протирал чашки глаза выпучил. — Как? Ты не знаешь о приезде Её Величества? — покачав головой, парень продолжил натирать посуду. Лис так и остолбенел. Какая Её Величество? Недоумение на его лице было настолько явным, что слуга удивлённо повернулся к нему всем корпусом, забыв о чашках. — Не дури, весь двор ждал приезда императрицы, а подготовка идёт беспрерывно уже несколько дней. — Императрицы? — тупо переспросил Чайльд. Тут уже слуга не выдержал. — Ты что же, совсем не знаешь в какой стране живешь, идиот? — и шлёпнул лиса по руке тряпкой, — Как можно не знать о прибытии императрицы Пыли? Наша богиня возвращается в гавань спустя столько лет, а ты и знать не знаешь? Аякс стоял, громом поражённый. Пусть он не рождён в Ли Юэ, но прожил здесь достаточно. Видимо недостаточно для того, чтобы знать о наличии в этой стране императрицы. Хули-цзин покрылся мурашками. Мысли забегали очень быстро, не успевая оформиться во что-то понятное для него же самого. Моргнув пару раз, он повернулся к посуде, застывшим взглядом продолжая орудовать тряпкой. Слуга потрясённо мотал головой, причитая, что молодежь совсем ничего не видит вокруг себя. Лис решил не уточнять, что он не просто не знал о приезде, он в принципе не знал об императрице. Подумалось, что тогда слугу хватит удар. Впервые к Аяксу пришла мысль, что прогуливать уроки для слуг было ошибкой. Да что там прогуливать, он откровенно игнорировал их. И теперь каков результат. В голове не укладывалось. Продолжая заниматься своим делом, он навострил уши. В кухне всегда ведутся разговоры, из которых можно почерпнуть много нового. Вот и сейчас слух лиса уловил повторяющееся имя. «Гуй Чжун». «Императрица Пыли». Аякс знал это имя. Иногда он слышал его в оружейной, когда старые мастера принимались обсуждать тот или иной клинок, споря об эффективности оружия. Тогда ему казалось, что они вспоминают божество, ушедшее с этих земель. Из праздных разговоров он также узнал, что Гуй Чжун долгое время была на севере империи, налаживая инфраструктуру, занимаясь помощью местным жителям. Покопавшись в памяти, Аякс вспомнил, что северные провинции не так давно вошли в состав империи. А ещё на севере произошёл потоп, жизнь там была тяжёлой, и, по всей видимости, императрица поехала туда восстанавливать и улучшать разбитые дороги, здания, командовать возведением обороны по северной границе. Вот и ответ почему в столице её не было столь долго. Кожа пошла мурашками. Он покойник. В столицу едет супруга Моракса. Он идиот. Он такой идиот. Теперь была понятна реакция императора на его поцелуй. Он знал, что императрица возвращается и решил закончить свою игру до её приезда. Дурак. Аякс такой тупица. Ком подступил к горлу, а руки не слушались. Чашка выпала из рук, с громким звоном разбившись. Несколько голов повернулись в его сторону. И так нервничающий повар взбесился, прогоняя лиса. Тем лучше. Ему нужно хорошенько подумать. Не видя дороги, он понёсся в сад. В ту самую дикую часть.. . .
После официальной приветственной части, когда монархи покинули тронный зал, оставив большую часть придворных позади, можно было выдохнуть и спокойно поприветствовать друг друга. — Моракс! — Гуй Чжун быстро сократила между ними расстояние, обнимая стоящего неподвижно мужчину. Её тут же обняли в ответ. — Рад снова тебя видеть, — улыбка слышалась в его голосе. Он действительно скучал по этой неугомонной богине. Его тут же выпустили из объятий, заглядывая в глаза. Радость ярко отражалась на её лице. Гуй Чжун схватила его за руки, сжимая. — Ты просто обязан мне всё-всё рассказать! Я умираю от любопытства после твоих писем, — она подмигнула Мораксу, — надеюсь, ты познакомишь меня с этим удивительным лисом, что очаровал сам камень. Моракс вздохнул, прикрывая глаза. Ну, этого стоило ожидать. Его добрая подруга часто говорила, что он с чувствами на Вы, это не впервой. Неудивительно, что после известия об Чайльде, появившемся в жизни мужчины, она пылала энтузиазмом и уже явно строила в голове план проведения их свадебной церемонии. — Гуй Чжун, прекрати. Конечно, я всё расскажу, даже не сомневайся, — снова вздохнул император, — но, думаю, остальные адепты уже заждались нас на террасе. Забавно сощурившись, императрица качнула головой. Она была довольна его ответом. По крайней мере, он не отнекивался и не прятался, как бывало обычно, стоило лишь заикнуться об отношениях. К тому же, она действительно соскучилась за их посиделками и с нетерпением ждала встречи с дорогими друзьями. — Так чего же мы ждем? — радостно направилась она на обычное их место сбора, — Мне не терпится рассказать вам что мы с Меногиасом успели сделать на севере. Кстати, ты не видел куда он делся? — Уверен, он уже там, разнимает наших голубков, — усмехнулся Моракс. Гуй Чжун звонко засмеялась, прикрываясь рукавом ханьфу. — Индариас все так же цепляется к Босациусу? Им ещё не надоело? Хотя, можешь не отвечать, знаю, что нет, — она снова засмеялась. На душе стало тепло. Когда появляется Гуй Чжун вокруг будто начинается нескончаемый праздник. Оба двинулись по галерее. Но долго молчание не продержалось. Богине Пыли не терпелось услышать подробности. — Моракс, ну расскажи мне про него хоть что-нибудь, — умоляла она, — Из твоих коротких сообщений я знаю преступно мало! Вы уже признались? Признались же? О, нет, не говори, — она страдальчески заломила брови, — Ты ни за что не догадаешься сказать ему прямо, я права? Бедный мальчик, с кем связался. Император мог лишь вздыхать. — Давай поговорим после, — примирительно сказал он, — Этот разговор будет непрост для меня, ты же знаешь. Он выразительно посмотрел на Гуй Чжун, на что та серьёзно кивнула. Она знала характер Властелина камня как никто другой. В плане чувств (и их понимания, и их выражения) её друг был… камнем. Эта мысль повеселила императрицу. Задвинув любопытство до поры до времени, она продолжила расспрашивать его о делах. Моракс с удовольствием делился с ней важными новостями, зная, что, если упустит что-нибудь, Синь Гэ обязательно расскажет ей об этом во всех красках.. . .
Уже глубоко за полночь, когда остальные адепты расползлись по своим покоям, они остались наедине и Моракс понял, что уже не отвертится. На него смотрели очень любопытные глаза. Гуй Чжун села напротив него, подперев голову руками. Вся её поза выражала готовность слушать хоть до самого утра. Моракс заметил, что много вздыхает в последнее время. — Не томи, я вся в предвкушении, — она зажмурилась, улыбаясь. — Хорошо-хорошо, — сдался император, — впервые я увидел его во дворце Ледяной Царицы, когда был в Снежной. Он был совсем лисёнком в нашу первую встречу. Честно говоря, я бы и не вспомнил его, так сильно он поменялся при нашей второй встрече, но я почуял знакомый запах. В первый раз, будучи ещё малышом, он подбежал ко мне и долго не отходил, рассматривая и обнюхивая. Служанке тогда пришлось его силком тащить, — на этом моменте Гуй Чжун хохотнула, представив сцену, — Думаю, ты помнишь, что через некоторое время я снова поехал в Снежную. Лет десять прошло? Двадцать? В тот раз я увидел его на полигоне. Он выделялся среди кадетов Заполярного дворца. Он был значительно младше, но выполнял приказы наравне. Иногда он устремлял взгляд в одну точку и неотрывно смотрел. Иногда он медленно осматривал округу. Его взгляд пугал сослуживцев, да и я, признаться, насторожился, пересёкшись с ним. Это взгляд Бездны, Гуй Чжун. Я тогда долго стоял на полигоне, не мог не заметить. — Погоди, — перебила она, — Ты увидел на нём печать Бездны? Откуда она? — Насколько мне известно, он случайно попал туда, застряв на три дня. То, что он выбрался живым — чудо. Не говоря о том, что сохранил свой облик и разум. — А точно ли он всё это сохранил? — усомнилась императрица. Её опасения были понятны. Твари из Бездны никогда не были милыми домашними зверушками. Опасаться их не просто стоило, это была жизненная необходимость. — Ты же не думаешь, что в случае чего я не смогу его остановить? — холодно проговорил он, — Ни тебе, ни Ли Юэ нет резона бояться его. — Прости, Моракс, я не знаю всего, это обычные опасения, ничего боле, — пошла на попятную Гуй Чжун. — Нет, ничего. Твоя правда, выходец из Бездны должен быть под особым контролем, — признал он, — я забрал его у Царицы на особых условиях. Позже взглянешь на контракт. Это дело довольно интересно. — О, нет, избавь меня от этих бумаг, — скривилась она, — я лучше обложусь чертежами и буду ночи напролет слушать Сянь Юнь. — Как знаешь, — посмеялся Моракс, — но итог ясен — он попал сюда. — Это я понимаю, ты мне лучше расскажи как твоё чёрствое сердце заметило что-то помимо оружейной? — лукаво прищурилась Гуй Чжун. — Тебе стоит меньше слушать рассказчиков, говоришь нелепицы, — подумав, он продолжил, — По прибытие в столицу я отправил его в крыло слуг, но назначил тренировки с имперским гарнизоном. Думал, он будет постепенно учиться культуре и истории этой страны, а гарнизон поможет выровнять боевую основу. Представляешь, он владеет несколькими типами орудий, хоть его стиль и не похож ни на один мне известный. Это удивительно. — Стоп-стоп, не углубляйся, мы здесь не за этим собрались, — замахала императрица рукавами перед его носом, — отложи свои лекции для своего лиса и перейди уже к сути. Или… дай-ка я угадаю. Ты обратил на него внимание когда он использовал этот свой непонятный стиль? По внимательному взгляду напротив, Гуй Чжун поняла, что попала в точку. — Собственно, я не удивлена, следовало ожидать. — Кхм, ты права. Меня заинтересовало как он обращается с мечом. Я предложил ему оружие на выбор, он сказал, что возьмет любое. Я сказал ему упражняться с клеймором, и он взял его, рассекая манекены один за другим. Видно, что техника не отточена, но бил он точно в цель. То же было и с палицей, и с копьем и даже с пращей. От лука отказался, поморщился. Естественно, я был заинтересован. — Естественно, — захихикала Гуй Чжун. — Да. Я обещал ему личные тренировки. У него глаза загорелись. А потом… — Моракс задумался, — Я сидел в библиотеке. И вдруг залетает, иначе не сказать, лис, стоит посреди зала, испуганно смотрит. А потом прячется в рукаве моего одеяния! К концу монолога императрица, уже не скрываясь, смеялась во весь голос. Это же надо! — После такого номера в библиотеку зашел стражник и очень удивился, увидев меня, — Моракс вздохнул, — Действительно, где же мне еще быть, как не на троне? Он искал Чайльда. — И что же? Что? Ты выдал его? Скажи, что нет, прошу! — Гуй Чжун откровенно потешалась. — Нет, не выдал. Устроил нагоняй стражнику, что беспокоит меня, сказал искать виновного в другом месте. Оказывается, он стащил из кухни еду. Императрица уже лежала на столе, плача от смеха. — Какое золото попало тебе в руки! Моракс подумал, что и правда золото. Особенно веснушки. — На самом деле кое-что произошло и мне нужен твой совет, — аккуратно начал он. Гуй Чжун сразу насторожилась. — Что такого могло случиться, раз ты просишь совета? — Выслушай, а после я приму любое твоё слово. Моракс медленно рассказал и про нарушенный запрет, и про наказание на кухне. Императрица кивала, внимательно слушая, что же произошло? — … и тогда я не ответил ему, сказал, что нам нужно оставить всё, как есть. Не спешить. Он развернулся и убежал. Я не вижу его с того. Уже неделя прошла. Гуй Чжун сидела, громом поражённая. Всё веселье вмиг слетело. Она могла лишь хлопать глазами и открыв рот, вновь его закрывать. Не выдержав её молчания, император спросил: — Всё настолько плохо? Она отмерла в шоке осмотрев его с ног до головы. — Какой ты… Уму непостижимо… Дай мне минуту, собраться с мыслями, — императрица помассировала виски, собирая мысли в оформленные предложения. — Для начала, уточни. Вы не открывались друг другу, так? — после его мотания головой она горестно вздохнула, — Моракс, ты — придурок. Император опешил. — Чайльд, да? Он ведь делал тебе навстречу первые шаги. Ты сказал, что это были первые поцелуи с его стороны. А теперь представь, как сложно ему было выразить себя в чувствах. Ты ведь и сам такой, должен понять. И не хмурься, я должна тут хмуриться! — Когда я отвернулся, он сказал, что я наказываю его. Я решил поддержать эту иде- — Ты что?! — Гуй Чжун вскочила со своего места, опрокинув чарки с вином и начала ходить из стороны в сторону. — Ты хоть понимаешь, что ты наделал? — она нервно теребила край рукава, — Моракс, ты не придурок, ты — негодяй! Конечно он убежит от тебя и будет прятаться! — Гуй Чжун, объясни нормально, что я сделал не так? — Да всё! Начиная от своего резкого отказа, заканчивая своей игрой в наказания! Скажи мне, Моракс, ты ищешь свою пару или дрессируешь домашнего питомца?! Гуй Чжун негодовала, а оттого ещё быстрее наматывала круги возле стола. — Это кошмар! Ты должен извиниться! Чайльд не заслуживает такого обращения! Да никто не заслуживает! После её слов Моракс надолго замолчал, переваривая услышанное. Ему лишь предстояло осознать глубину своей ошибки. Пример с дрессировкой особенно впечатлил его. — Нет, так нельзя. Я должна с ним поговорить! Император отмер, обращая на неё своё внимание. — Это ещё зачем? — Я просто обязана узнать его точку зрения. Ведь ты мог просто не понять что делаешь не так и не придать этому значения. Да, я поговорю с ним! Моракс узнал этот тон. После слов, сказанных таким тоном, следуют действия. И он точно знал, что от своих слов она ни за что не откажется.⋆｡˚ ☁︎ ˚｡⋆｡˚☽˚｡⋆
Аякс ворочался на постели и не мог уснуть. В голову лезло всякое, да и не удивительно. Неприятное для него открытие будоражило. А неизвестность ещё и пугала. Он ровным счётом ничего не знал об императрице. Ни её нрав, ни как она отреагирует на интерес Моракса к нему. Он был твёрдо уверен, что она узнает. Это вносило в душу сумятицу и мешало мыслить рационально. Как она отреагирует на практически измену мужа? Аякса убьют? Будут пытать? С позором вернут на родину? Хорошего ждать явно не стоит. Провозившись всю ночь, он смог уснуть лишь под утро. Предрассветный сон принёс мурашки по коже и жар. Он словно ощущал фантомные руки, нежно гладящие его бока, переходящие в массирование тазобедренных косточек, слышал шёпот на ухо и мягкие касания губ на шее. Дыша прерывисто, не мог успокоиться пока иллюзорная ласка не оформилась в тёмный силуэт с пронзительным золотом глаз. Пристальный взгляд был жаден, а Аякс мог лишь мечтать, чтобы касания стали сильнее. Резко вдохнув, он распахнул глаза. Капля пота потекла со лба, скрываясь в волосах. Ноги дрожали. Между них было мокро. Он стиснул зубы. Отвратительно. Как бы он ни был обижен, как бы ни злился, но сны показывали его истинные желания. Даже сейчас он желал императора. Его личность исчезала в зависимости. Лис был готов вопить от злости на самого себя, но поделать ничего не мог. Это было выше его сил. Уже не хотелось ничего. В голове пустота. Он мечтал о покое. О спокойной жизни. Без этих чувств, что лишь мешали. О жизни без волнений и постоянной тревоги. Вспомнилась Бездна. Местная тьма несла смерть-смерть-смерть и ничего боле. Просто и понятно. Убивай или убьют тебя. Всё было так тривиально. Убегай, если не победишь, избегай, если не победишь, подчинись, если не победишь. Сейчас перед ним был лишь третий путь. Бежать бессмысленно — пропадёт его последняя ниточка с семьёй. Аякс понимал, что без этого крохотного мостика к ним сломается окончательно. И избежать не получится. Прикажут — он обязан явиться и ответить за свои поступки. Вот и остаётся лишь уповать на милосердие двора Ли Юэ. И подчиняться. В кадетском корпусе Снежной его научили послушанию. А Моракс твёрдой рукой продолжил это обучение. С тоской Аякс наконец принял, что не принадлежит себе. Перестал после возвращения из тёмных коридоров. Когда отец, усомнившись в нём, нет, в безопасности остальных домочадцев, отдал его на службу Царице. Осознав, что тонет в жалости к себе, Аякс разозлился. Резко поднявшись, он пошёл переодеваться. Умылся холодной водой из кадки во дворе, засунув в неё голову чтобы промыть мозги хоть немного. Пока капли стекали с рыжих волос, он вглядывался с кривящееся отражение. Отец учил отвечать за свои поступки. Офицеры учили брать ответственность за свои действия. Моракс… неважно. Он продолжит исправно нести наказание, работать на кухне и в оружейной, тренироваться. И когда императрица призовёт его для ответа, он скажет всё как есть. Будь что будет. Его уверенность пошатнулась, стоило направиться на завтрак и встретить посыльного. Слуга передал, что его ждёт императрица. Немедленно. «Ну вот, умру голодным», невесело крутилось в голове. Посыльный отвёл его в дворец императрицы. По пути он наблюдал разбросанные то тут, то там механизмы с абсолютно непонятным ему назначением. Хоть вон та, похожа на огромный арбалет, интересно. Аякс отвлекался от мрачных мыслей, рассматривая орудие с усердием, достойным подмастерья. Он заметил, что слуга остановился и указал на вход во внутренний двор. Сердце снова заполошно забилось. «Будь что будет», напомнил он себе, проходя. Во дворе был разбит небольшой садик. Его не так легко было заметить за грудами дерева и металла, разбросанного повсюду. В центре стоял круглый стол, накрытый к завтраку. Над чайником поднимался пар. А за столом сидела она. Богиня Пыли была невысокого роста, заметил Аякс, как только она поднялась из-за стола. Одеяния императрицы были с длинным рукавом и оставалось только гадать как это не мешает ей в обычной жизни. Лис слышал, что она часто пропадает в своей мастерской. Взгляд серо-голубых глаз внимательно оглядел его с ног до головы. «Оценивает», догадался парень. Стоило богине улыбнуться и хули-цзин впал в ступор. Императрица довольно быстро преодолела расстояние между ними, не убирая улыбки и, прежде чем она сказала хоть слово, Аякс упал на колени. И не заметил, как расширились от удивления её глаза. — Нижайше прошу простить за нанесённое оскорбление! — выпалил парень. Гуй Чжун впала в ступор. Как и во время разговора с Мораксом, она стояла, хлопая глазами попеременно открывая и закрывая рот. — Ос… корбление? — осторожно произнесла она. Лис вздрогнул. Медленное произношение показался ему крайней степенью гнева императрицы. Сегодня его голова попрощается с телом. Уже хороня себя, смотря строго в пол, парень заметил движение. В следующий момент богиня присела перед ним на корточки! — Что он тебе наговорил? — устало сказала она. — А? — беспардонно Аякс поднял голову, встретившись с ней взглядом. Ай, была не была, ему нечего терять. Нарушение дворцового этикета — последнее что его сейчас волновало. Какое-то время они просто смотрели в глаза друг друга, не понимая, что происходит. Первая опомнилась Гуй Чжун. Потянувшись, схватила парня за рукав, поднимая того с колен. — Кажется, нам предстоит долгий разговор, — с этими словами она потянула шокированного парня к столу, — Но прежде мы позавтракаем. Она несколько нервно рассмеялась. Встреча с лисом началась совершенно не по плану, но кто говорил, что будет легко. Ей пришлось практически усаживать одеревеневшего Аякса за стол. А после предложить поесть несколько раз, прежде чем парень хоть немного двинулся и подвинул к себе тарелку. «Ну конечно, меня отравят. Кто сказал, что моя смерть будет показательной казнью? Умру как дворцовый интриган. Скирк четвертовала бы меня, узнай об этом». Видя неуверенность лиса, императрица решила проявить заботу. Подвинула тому миски с едой, а после взялась за чайник, разливая чай по пиалам. Трапеза прошла в тишине. Лишь приборы глухо стучали о фарфор. Гуй Чжун едва ли не физически ощущала неловкость, но поделать с ней ничего не могла. Поняла, что пока что слишком мало знает и ей нужно сначала разговорить Чайльда. Стоило им отложить палочки в сторону, она попыталась завязать разговор. — Давай сначала договоримся… Чайльд, верно? — после короткого кивка продолжила, — передо мной на колени падать совершенно не к чему. Не удержавшись, нервно хохотнула, прикрываясь своим длинным рукавом. Аякс глупо хлопал глазами. Кажется, он совершенно не понял. — Эм, с чего же начать? — нервно теребила рукав богиня, — Вчера, по прибытие во дворец, я говорила с Мораксом… «Началось», зажмурился Аякс. — Он просил у меня совета, но, как оказалось, я не смогла бы ему помочь, не выслушав сначала тебя. «Они оба издеваются?», подумал он, и, помня о запрете низкого поклона, сложил руки, сидя. — Я ещё раз прошу у Вас прощения за оскорбление. Моим действиям нет оправданий, и я никоим образом не отрекаюсь от них. Гуй Чжун замахала рукавами перед его лицом. — Что ещё за оскорбление, не могу понять? Я приехала в столицу вчера, когда бы ты успел… — Я был в покоях Вашего супруга пока Вы отсутствовали! — краснея как помидор, выпалил на одном дыхании Аякс. Богиня ойкнула. — Моего… кого? — уставилась она в крайней степени удивления. Аякс недоумённо поднял голову, не размыкая рук. Перед ним сидела Гуй Чжун с широко раскрытыми глазами, на щеках лёгкий румянец. Снова они молча разглядывали собеседника, пытаясь наконец понять происходящее. — Так. Теперь я окончательно запуталась и ничего не понимаю, — вздохнула она. Аякс согласно кивнул, опуская наконец руки. — Давай разбираться вместе. Составим картинку с разных точек зрения, — снова кивок со стороны парня. Тревожиться лису ужасно надоело. Особенно когда не понимаешь причину. — Я принёс свои извинения за… — Аякс замолчал, смущённый. Повторить это ещё раз он уже не смог бы. Гуй Чжун поняла из-за чего заминка и подхватила: — За то, что был с моим «супругом», — выделила она последнее слово, — А теперь объясни почему ты зовёшь его так? Аякс в который раз опешил. К такому повороту он точно не был готов. — Разве вы не женаты? Тогда… помолвлены? — предположил он. Богиня хохотнула, уставившись на него. А когда по его лицу поняла, что парень не шутит, начала звонко смеяться. Она долго не могла успокоиться, вытирая рукавом выступающие слёзы. Когда, наконец, она смогла прийти в себя, глотнув чая, сказала: — Ну, теперь я хотя бы понимаю почему ты сидишь перепуганный как смерть и начал наш разговор с чистосердечного признания, — не выдержав снова начала хихикать, наблюдая за меняющейся мимикой напротив. — Ладно, — окончательно успокоившись, сжалилась она над Аяксом, — я тебя совсем не знаю, но уверена на все сто, что занятия для слуг ты частенько пропускаешь? Лис вздрогнул. — Вижу-вижу, пропускаешь. Иначе бы ты ни за что не назвал Моракса моим супругом, — прыснула со смеху. Аякс вцепился пальцами в стол, подавшись вперёд. — Разве это не так? — Нет, — твёрдо сказала Гуй Чжун, — Мы не супруги. И не любовники, — на этих словах лис покраснел, — Мы — соправители. Так бывает когда объединяешь два государства в одну империю, и делаешь это в обход монаршего брака. Таково устройство Ли Юэ. Этому учат самых-самых маленьких, — поддела его Гуй Чжун. «Мама, я идиот», — продолжил закапывать себя хули-цзин. Богиня Пыли великодушно отвлеклась на смену заварки, давая лису время подумать и осознать. Когда на стол со вздохом упала рыжая голова, она решила, что можно продолжить. — Замечательно. С этим мы разобрались, — бодро продолжила, разливая чай, — А теперь я хотела бы услышать твою версию произошедшего. — Мою версию? — Аякс поднял голову, — Версию чего? — Какая некомата между вами пробежала? Один прощения просит, другой ходит потерянный и места себе не найдёт. Думал, я не замечу? Ха! Лис склонил голову набок, рассматривая сидящую перед ним девушку. Вокруг него сон? Он съел что-то на кухне и отравился, а это его предсмертный бред? Что вообще происходит? — Вы хотите знать что? — теперь нервно хохотнул парень. Шутка ли, императрица расспрашивает о ссоре с его неудавшейся любовью. — Чайльд, не глупи. Я знаю Моракса уже очень давно и дружим мы не меньше. Я вижу его таким впервые. Что у вас такого случилось? — Я… даже не знаю… — Хорошо, давай так. Я начну, а когда тебе будет что сказать, ты остановишь меня, — получив в ответ кивок, она продолжила, — Моракс позвал тебя, а потом отверг? — Д-да… — Мгм, а как именно? — заметив удивлённый взгляд, она ойкнула, — Я лезу не в своё дело, извини. Аякс опустил голову, прокручивая в руках пиалу. «Будь что будет», вспомнил он. — Он не совсем отверг. Вернее… сначала он сказал, что хочет оставить всё как есть. Притормозить, — брови лиса нахмурились, вспоминать было неприятно, хотя он прокручивал их разговор уже сотню раз, — И я бы прекрасно понял. Кто я и кто он… Гуй Чжун стало больно. Перед ней сидел молодой хули-цзин, ещё совершенно не видевший жизни. И надо же было получить «почти отказ» от объекта симпатии. Это настоящий удар. — Чайльд… — осторожно попыталась она, — я совсем его не оправдываю, но в чём я уверена, так в том, что Моракс не стал бы смотреть на положение и… — Нет нужды, — пальцы вцепились в пиалу, — я понял. Не стоило мне надеяться. — Чайльд… Ветер шелестел в кронах. Повисло молчание. Теперь оно не было неловким. Каждый думал о своём. — Он сказал, что не ответит мне. Что это и есть моё наказание, — стыдно, как же стыдно. Аякс уже не понимал зачем продолжает это рассказывать. Захотелось просто выговориться. Гуй Чжун удивительно располагала к себе, ей хотелось довериться. Идиот. На те же грабли. — Придурок, — тихо сказала она. Аякс вздрогнул. — Нет-нет, я не про тебя! — взмахнула руками она, — Чайльд, я бы хотела перед тобой извиниться. Хули-цзин чуть стол не перевернул, вскакивая. Гуй Чжун вскочила вслед за ним, хватая за руки, боялась, что убежит. — Выслушай меня. Я хочу извиниться, что влезла в душу со своими разговорами, хотя мы видимся впервые, — было видно, что богиня нервничала, — Ещё бы я хотела извиниться за Моракса. Он болван, но пока об этом не знает. Ничего, я обязательно поговорю с ним. Аякс замотал головой: — Не стоит, нет, — сердце сжалось, когда он представил этот разговор. — А вот тут уже откажу, — Гуй Чжун стояла на своём, — Мораксу давно пора прочистить мозги, раз он не видит очевидного. Она с нежностью посмотрела на растерянного парня. За их недолгий разговор, богиня успела проникнуться к нему симпатией. И она не позволит Мораксу вот так всё загубить. Вдруг во дворе появилось новое действующее лицо. Появления обсуждаемого императора не ожидал никто. Все так и застыли. И Гуй Чжун с Аяксом, держащиеся за руки, и Моракс, с удивлением наблюдающий эту картину. Первым пришёл в себя хули-цзин. Отпустив руки богини, он отбил поклон. — Благодарю за беседу, Ваше Величество, разрешите идти? — посмотрел на неё исподлобья. Гуй Чжун сразу его поняла. — Тебе спасибо, дорогой. И, пожалуйста, обращайся ко мне по имени, — улыбнулась она. Аякс благодарно улыбнулся в ответ, снова кланяясь. Выпрямившись, развернулся и коротко поклонился императору, удаляясь с гордо расправленными плечами. Моракс проводил его внимательным взглядом. Когда парень покинул дворик он обернулся к Гуй Чжун. — Значит, разговор состоялся, — констатировал он. Гуй Чжун степенно (что было ей не свойственно) села за стол и занялась чаем. — Это значит, мой дорогой «супруг», что ты мало внимания уделяешь этому прекрасному лисёнку, — чётко проговорила она. Глаза императора расширились. Ему показалось, он ослышался. — Кто? Гуй Чжун стрельнула лукавым взглядом. — А то и значит, «супруг», — сказала она и звонко рассмеялась.⋆｡˚ ☁︎ ˚｡⋆｡˚☽˚｡⋆
Обретя в лице императрицы неожиданного союзника, Аякс повеселел. Его рутина всё так же состояла из выполнений обязательств на кухне (тире продолжение наказания, которое никто не отменял), походы в библиотеку для переписи рукописей и помощи архивариусу, самостоятельные тренировки на полигоне. Но теперь его будни скрасили чаепития с Гуй Чжун. Императрица довольно часто звала лиса «просто поболтать» и Аякс с удивлением обнаружил, что в её компании чувствует себя более чем комфортно. Богиня располагала к себе, могла развлечь его интересной историей или рассуждениями об очередном своём проекте. Как оказалось, она страсть как любила копаться в механизмах, изобретая всё более причудливые приборы. Часто Аякс не понимал её, но то, с каким увлечением она говорила об этом, заражало его интересом. В своих обсуждениях императора они касались крайне редко. И было непонятно — то ли Гуй Чжун не хотела давить на больное, то ли не хотела повторять своей ошибки и лезть в чужую душу. Как итог — их посиделки стали чем-то вроде традиции. А через какое-то время Аякс обнаружил себя сидящим в компании адептов, весело обсуждающих очередную выходку Босациуса. Кажется, хули-цзин нашёл друзей. Конечно, не всё шло гладко. В отношениях с императором всё стояло на мёртвой точке. Если он видел его издалека или, что хуже, приближающимся, тут же делал максимально незаинтересованное холодное лицо и старался как можно быстрее удалиться. Дождаться извинений стало принципиальным делом. А до этого он не будет отсвечивать. Лишь продолжит жить при дворе, исполняя что от него требуют. А император, видя взгляд лиса (как бы он ни старался, но не мог скрыть обиду), чувствовал уколы вины. Но всё так же не понимал их причины. Он не считал себя виновником размолвки и искренне не понимал почему Чайльд отреагировал столь остро. Да, стоило сообщить иначе. Тут он был согласен. После разговора с Гуй Чжун он так же признал, что называть это наказанием было слишком. Но всё еще, всё ещё не понимал «масштаба трагедии». Хотя фраза богини про дрессировку отозвалась в сердце уколом. С этими мыслями он ходил с мрачным выражением лица почти неделю, пугая слуг. Они не отпускали его даже когда он готовился ко сну, ел или занимался государственными делами. Пришёл его черёд изводить себя. И вот, спустя долго тянущееся время, он пришёл к выводу, что Гуй Чжун права — он придурок. Стоило признать сразу, что в делах сердечных она была точнее предсказателей-астрологов из Сумеру. Хоть это и стоило ей личного счастья. Приняв решение, он отправился на беседу с ней, чувствуя себя нашкодившим ребёнком, а никак не гордым правителем. Зайдя во внутренний двор дворца императрицы, он обнаружил, что она в гордом одиночестве закопалась в груду чертежей, что-то увлечённо чиркая. На мгновение он хотел малодушно развернуться и уйти, боясь помешать, но после вспомнил, что от трудностей он сбегать не привык. Хотя с такими проблемами он сталкивался впервые за всю свою долгую драконью жизнь. Подойдя ближе к столу, он тихо кашлянул, привлекая к себе внимание. Гуй Чжун, не отрываясь от очередного чертежа, произнесла: — Насколько я могу судить по твоим осторожным шагам, ты осознал свою ошибку, — не спросила, а утвердила она. Моракс виновато склонил голову. — Моя супруга права как никогда. — Прекрати паясничать! — не смотря на строгий возглас она улыбнулась. — Кхм, — император прочистил горло, — Гуй Чжун, я — идиот. Помоги мне исправить это. — Тебя уже ничто не исправит, — вздохнула она, откладывая свою работу в сторону и приглашая его сесть рядом, — А вот извиниться перед Чайльдом тебе жизненно необходимо. Я наблюдала за ним всё это время и могу сказать, что он очень переживает и забывать тебя уж точно не спешит. — Я и не просил об этом, — упрямо поджал губы Моракс, — Я говорил, что нам стоит притормозить. — Но ты же понял, что проблема была не в этом? — Не понял. Осознал. Полностью. С моей стороны было высокомерно, думать, что Чайльда можно просто «отодвинуть». Гуй Чжун видела, что это не просто слова. Изменения Моракса, его пробуждающаяся эмпатия, были необходимы. Уже столько раз они спорили об этом. Столько раз он утверждал, что ему не обязательно понимать людей чтобы ими править. Говорил, что чувства даже мешают. Она надеялась, что в этот раз до него дойдёт, что далеко не всё решают сила, деньги и власть. Богиня улыбнулась ему, довольная ответом. Вот теперь можно было нормально поговорить. Она все силы бросит на примирение парочки. Ведь они оба дороги ей. Гуй Чжун взяла Моракса за холодную ладонь, нежно глядя в глаза. — Вам нужно помириться. Я вижу, что и ты переживаешь, — император дёрнул щекой, — Иначе бы не пришёл сюда поговорить об этом со мной, верно? Моракс кивнул. Извиниться нужно, но как? Он прежде всего воин, а правильно подобранные слова — ключ к пониманию друг друга. И именно с этим, он надеялся, ему поможет богиня Пыли. Они говорили долго, обстоятельно. До самой ночи. Но император был доволен. Он надеялся, что уже завтра утром сможет поговорить с Чайльдом. Ночь выдалась тревожной. Не смотря на советы Гуй Чжун, он боялся оплошать. Сказать чушь или невольно обидеть лиса вновь. Мальчишка заставлял его нервничать даже когда не был рядом. Она права — это не просто чувства. Ещё никогда за свою довольно долгую жизнь, Моракс не испытывал подобного. Едва дождавшись рассвета, император вышел в сад, развеяться перед сложным разговором. Никакие дипломатические переговоры так не выматывали его. Он всё ещё с трудом принимал лавину ощущений, вызываемых Чайльдом. Всё еще не верил, что способен чувствовать так потрясающе глубоко и разнообразно. Словно в чёрно-белый рисунок добавили цвета. Встреча с лисом повлияла на него совершенно удивительным образом. Ещё удивительней было услышать посторонние звуки из дальней части сада. И, кажется, он догадывался кто именно решил заняться тренировкой так рано. Император решил, что это судьба, не иначе (хоть в судьбу он не верил) и разговор не придётся откладывать. Уже направившись в сторону дикого сада, он внезапно остановился. А с чего он взял, что его лисёнок так сразу его простит? Велик был шанс, что его и слушать не станут. И будут правы. Следовало действовать осторожно и не давить. Если Чайльд откажет ему в разговоре, он отступит. Сейчас. Но через время попытается вновь. С надеждой, что они оба не зашли в тупик. Сапоги мягко ступали по траве. Император ни в коем случае не крался, нет. Испугать Чайльда внезапным появлением также не хотелось, поэтому, как только он вышел на небольшую поляну, где в центре фигура с копьём (инадзумская нагината, хороший выбор) отрабатывала удары, остановился так, чтобы его могли увидеть. Но соблюдал дистанцию. Хули-цзин ещё пару раз провёл серию ударов, прежде чем остановился, поворачиваясь в пол-оборота к императору. Оружие смотрело остриём в землю. Дыхание было едва сбившимся, капля пота ползла по виску. — Нам нужно поговорить. Я пойму, если ты откажешь, — ровным голосом сказал император, нервничая глубоко в душе. Чайльд приковывал взгляд и только сейчас император осознал, как сильно по нему скучал. Лис молчал, внимательно его рассматривая. Взгляд его был даже тусклее обычного. Император снова почувствовал себя паршиво. Всё так же не говоря ни слова, он опустил голову, задумываясь. Душевные метания отразились на лице в складке между бровей и поджавшейся нижней губе. Наконец он посмотрел на Моракса прямо. Глаза в глаза. Во взгляде император угадал тоску. — Я выслушаю Вас, — голос был тихим и скорее уставшим. Моракс на секунду прикрыл глаза. Под длинными рукавами не было видно, как кисти рук сжались в кулаки. — Я прошу у тебя прощения за мои слова и мои действия. Я поступил отвратительно по отношению к тебе. Ты не заслужил этого, — после чего замолчал, подбирая слова, — Я уверен, что ты не скажешь мне с лёгким сердцем, что всё в порядке. Но я буду просить об этом вновь и вновь. Пока не искуплю свою вину перед тобой… Надеюсь на твоё великодушие. — Пусть я вижу, как Вам тяжело это говорить, но это всего лишь слова, — лис снова смотрел в землю, — А просто слов уже недостаточно. — Я тебя услышал. Чего ты хочешь? Чайльд встретился с ним взглядом. Кривая усмешка наползла на лицо, искривив рот. Он покачал головой, обернувшись, стал удаляться. Императору оставалось лишь смотреть ему вслед.. . .
Уже в купальне Моракс мысленно перебирал варианты извинений-не-слов. На ум не приходило ничего стоящего. Дорогие подарки? Он же не наложницу задабривает. Добротное оружие? Которым он запретил пользоваться в пределах дворца. Редкие книги? Не смешно. И только глубоко за полночь его осенило. Ну конечно! Отказаться от такого Чайльд точно не сможет. А что будет дальше, неизвестно ни одному божеству Тейвата. Ранним утром он послал слугу за лисом. Чайльд переступил порог внутреннего двора всё с тем же уставшим взглядом. И близко не подошёл, выдерживая дистанцию. Моракс не настаивал. — Ты мечтал вновь увидеть семью, — не спрашивал он. Брови лиса удивлённо подскочили. Это был добрый знак. Хотя бы прошла его затянувшаяся апатия. — Вы отсылаете меня в Снежную? Моракс помотал головой, сцепив руки за спиной. — Я даю тебе шанс с ними повидаться, — как же он не хотел его отпускать, — Торговый корабль отплывает через два дня. Это будет твоим временем на размышления. Чайльд застыл. Что тут думать? Он безумно хотел их увидеть. Матушку, отца, братьев, сестёр. Неясным оставался лишь один вопрос. — Когда я должен вернуться? Император внимательно его осмотрел, будто запечатлев в памяти навечно. — Разве ты хочешь вернуться? — тоска всё же пробирается в голос. А лис вздрагивает. Всё-таки отсылает. — Скажите как есть — я Вам надоел. Треплю нервы всему двору. Пора отправить меня на родину. Злость в его тоне не понравилась Мораксу. Он не выдержал, делая несколько шагов в сторону лиса. — Не сглупи я в начале, и не думал отпускать от себя. Ты нужен мне здесь. И ты даже представить не можешь, чего мне стоило забрать тебя в Ли Юэ. Хули-цзин растерялся настолько, что лишь вскинул голову, выжидая продолжения. — Я должен был относиться к тебе лучше. Гораздо лучше, чем относился в итоге, — теперь Моракс злился на себя, сжимая руки за спиной всё крепче. Хотелось подойти, схватить мальчишку, обнять и не выпускать ни под каким предлогом. Но он упустил свой шанс. — Тебе незачем возвращаться. Только если ты сам этого не захочешь. Два дня. Думай. Чайльд молча склонился в поклоне, и сразу после этого покинул внутренний двор. Император хотел рычать. Спустя каких-то пол часа чаепитие Гуй Чжун было прервано слугой, доложившим о прибытии Аякса. Лис успел побродить по саду, подумывая об изматывающей тренировке, но придя к выводу, что всё это бесполезно, направился прямиком к императрице. Богиня встретила его с волнением, ведь знала, что император должен был поговорить с ним. Когда же она увидела осунувшееся лицо Чайльда, поняла, что дело плохо. Сначала парня нужно было успокоить. Заварив особый сбор, она дала ему время немного прийти в себя. Если он захотел выговориться, она с радостью выслушает. А выпрашивать не станет. Так и произошло. Стоило Аяксу выпить третью пиалу, он заговорил. — Он предложил мне вернуться домой. Гуй Чжун уронила фарфоровую посуду. Та со звоном разбилась о каменную столешницу. Не обращая на это ровным счётом никакого внимания, она обеспокоенно осмотрела парня. Аякс же продолжил: — Накануне мы поговорили. Он извинился, а я сказал, что его слов для меня недостаточно. Я думал, он будет настаивать, но он… отпускает меня. Для меня это слишком, Гуй Чжун, — его руки тряслись, — Я не хочу покидать его. Как бы ни был обижен. — Скажи ему об этом. — Но увидеться с семьёй я мечтал с самого первого дня, проведённого здесь, — поняв, что ляпнул, он попытался исправиться, — То есть, нет, мне нравится эта страна. Она настолько не похожа на Снежную, что каждый день здесь — маленькое чудо. Я столько всего узнал, столькому научился. Но я скучаю по родным. — Значит, есть выбор: уехать навсегда или же навсегда остаться? Что ему только в голову взбрело? — возмутилась богиня. Аякс вскинулся. — Н-нет, не совсем. Он сказал, что я сам волен выбрать — уеду ли я, захочу ли вернуться. Он примет любое решение. «Незачем возвращаться. Только если сам не захочешь». Гуй Чжун мягко улыбнулась. Надежда есть. — Дорогой, а ты не думал, что он поступился своими драконьими повадками, выпуская свою ценность из лап? Аякс залился краской. — Вы так интересно это описали, кхм, — он был смущён. — Чайльд, вот как это вижу я. Он даёт тебе свободу. Показывает, что теперь ты не пленник или его подчинённый. Теперь ты куда важнее. Он наконец принял это, — она счастливо вздохнула. — А на счёт возвращения… Пусть тебе подскажет сердце. Вдали от суеты Ли Юэ, в кругу семьи, ты спокойно обдумаешь и примешь решение. У вас говорят, что со стороны виднее. И теперь у тебя будет возможность взглянуть почти со стороны. Всё время пока Гуй Чжун говорила, Аякс убеждался в правдивости её слов. Кивнув своим мыслям, он сказал: — Тогда я покину гавань. Через два дня.. . .
Гавань полнилась разнообразными звуками. Зазывали прохожих торговцы рыбой, сновали маленькие рыбацкие джонки, ветер приносил запах океана и цветущих водорослей, слышались шаги множества ног — только ступивших на каменную мостовую Ли Юэ и отбывающих. Аякс сознательно избегал разговора с Мораксом эти два дня. Впрочем, как и сам император не искал с ним встреч. Лис предвкушал скорую встречу с семьёй, родной Морепесок и тишину укрытого снегом леса. Жизнь за океаном радикально отличалась от яркого и суетного мира торговой гавани. Скоро он вернётся домой. Перед отправкой он всё же зашёл к Гуй Чжун. Та передала ему, чтобы он ехал домой инкогнито. Так, если он решит-таки вернуться, будет меньше проблем с Царицей. Их прощание было неловким. Было непонятно — прощаются ли они навсегда. Но даже если разлука будет временной, оба понимали, что будут скучать. В конце встречи Гуй Чжун не выдержала: — Может… хочешь передать ему что-то? Аякс задумался. Вообще, он прокручивал эту мысль в голове много раз. Можно было оставить письмо, в конце концов. И всё же он покачал головой, вздыхая. — Когда вернусь, скажу всё сам, а если нет… то и говорить не о чем. Когда створки ворот за Чайльдом закрылись, Гуй Чжун улыбнулась. «Он сказал «когда».. . .
Моракс всеми силами держал себя во дворце. Бешено стучащее сердце, рвало его к пристани. Но он прекрасно понимал, что, увидев рыжую макушку среди толпы, не выдержит. Жадность возьмёт своё и он не сможет его отпустить. Заберёт во дворец и будет держать подле себя. Жизнь хуже рабской. Особенно в глазах такого как Чайльд. Он сидел в библиотеке и пытался отвлечься, разбирая скопившиеся дела, когда тихо появился слуга и сообщил, что корабль в Снежную покинул гавань. Увозя с собой лиса. Император кивнул, отпуская слугу. Взял кисть для каллиграфии, но строчка, вышедшая неровной, взбесила его. Он откинул инструмент в сторону. «Вот и всё», подумал он с горечью.