El fin llegará || Конец настанет

— Да блять, объясни мне уже, что это только что было — который раз повторяет Алатус, наконец с силой выдëргивая руку. Потирает отëкшее от крепкой хватки запястье, пристально, с непривычной агрессией плавит взглядом Альбедо. А тот замер, кажется, «очнулся». Блондин медленно поворачивается на говорящего, в его голубых глазах вместо недавно вспыхнувшего огня остался привычный пепел. — Извиняюсь, что слишком резко потащил. В моменты агрессии меня выдëргивает из реальности, так что предпочëл начать уходить, а не бить физически слабого су-.студента — честно ответил сосед по комнате, начиная совсем неспешно идти в направлении к выходу из здания. На очень многие вопросы Сяо он может и хочет ответить честно. Хоть мозг и понимает, что их крепкая дружба фактически убита отсутствием воспоминаний у пострадавшего, но в душе это всë тот же, самый близкий и родной человек. После объяснений со стороны Альбедо напарник лишь кивнул, молча следуя за первым. Пару лестниц, прощание с добрым вахтëром, выход на крыльцо учебного заведения. Студенты шли молча, блондин ощущал нотки стыда за отсутствие контроля над эмоциями, а Сяо просто не знал, как завести тему разговора в такой давящей атмосфере. Под шарканье обуви о сырой асфальт, в сопровождении пения усилившегося прохладного ветра, парни доходят до общежития. — Расскажи хоть, кто это был и чем он так тебе насолил. Ты совсем не выглядишь как тот, кто просто так хочет прибить человека — Уже сидя в комнате, на своей кровати, начинает разговор обладатель янтарных глаз. В ответ последовал тяжëлый выдох. — Я не думаю, что стоит рассказывать, ведь боюсь вызвать у тебя триггер. Нам нужно, чтобы ты вспоминал всë сам, постепенно, а рассказ об этом человеке вскроет очень много резких и не совсем хороших событий, из-за которых ты не будешь понимать как себя вести. Я могу озвучить лишь то, что он умышленно причинил как эмоциональный, так и физический вред тебе — поясняет блондин, одновременно с тем протирая толстый слой пыли с полок. А Алатус от, пусть и небольшого, но довольно интересного потока информации находиться в лëгком шоке. Что же он сделал такого, раз слабый по словам товарища студент так обозлился и навредил? — Смотри, после того, как я сделал фото ты съел этого таракана вместе с остальным в супе — хотя разрядить обстановку, вернуть ощущение относительного тепла в эту комнатушку, Бедо показывает темноволосому подготовленные заранее фотографии. И постепенно они вновь смеются, блондин вспоминает милые и забавные моменты, а Сяо знакомится с ними заново. — А кто это? — Алатус вглядывается в фотографию, где незнакомый парень с синими волосами смотрит, как дно его стаканчика с кофе в прямом смысле прорвало. Рядом находится Альбедо, который, кажется, просто умирает со смеху. В ответ на вопрос соседа обладатель телефона грустно улыбается. — Кейа, мой бывший одногруппник. Мы с ним очень тесно общались. Хороший был человек. Год назад пропал без вести вместе со своим то ли парнем, то ли просто хорошим другом — с тоской выдыхает обладатель голубых глаз, внимательно заглядываясь на фото. Этот «просто бывший одногруппник» почему-то заставлял кровь приливать к щекам, а сердце колотиться во сто раз сильнее. Было ли это любовью, интересом? Не понятно. И уже не важно. Как только студент собирается в привычной манере пересилить тоску, матнуть к следующей фотографии, его останавливают резкие, но такие осторожные, проницательные объятья. Обладатель янтарных глаз с заботой обнимает соседа по комнате, ведь даже не знает, что сказать. А в такой ситуации гораздо лучше, чем слова поможет ощущение, что ты не один. Блондин немного колеблется, но скоро касается в ответ. Он не хочет плакать, не хочет рассказывать трагичную историю, ведь ощущает, что искренними прикосновениями можно понять без слов. Почувствовать, какая буря на душе и немного усмирить еë. Только через довольно продолжительное время молчаливых объятий, ненавязчивых поглаживаний по спине и волосам, обладатель голубых глаз на спокойном выдохе благодарит товарища. — Не стоит благодарности, правда. Если тебе помогает, то не стесняйся, проси. Советчик из меня ужасный, но выслушать и обнять всегда готов — с ноткой печали заключает янтарноглазый, позволяет распустить объятья. За окном уже темнеет, завтра Альбедо должен отправляться на пары, а его сосед планирует заняться домашней подготовкой к выходу на учëбу. Студенты желают друг другу спокойной ночи, расходятся по кроватям. Блондин уже привычно долго не сможет заснуть и под сопение товарища сидит в телефоне. Уведомление. «хватит меня игнорировать, пожалуйста, давай поговорим, я всë объясню» «не настраивай сяо против меня, дай нам лично пообщаться» «я не желаю ему зла, это была вынужденная мера, это была глупость и ошибка, я не хотел ему так сильно навредить» Под холодным взглядом голубых глаз всплывают всë новые и новые сообщения. Идиотские оправдания. Пора бы уже заблокировать номер этого надоедливого одногруппника, а самое главное удалить его к чертям с телефона Алатуса. С этими мыслями куча текста вновь остаëтся проигнорирована, а телефон перемещается на прикроватную тумбу. Пора спать. Ночь. Глаза цвета янтаря довольно резко открывается, сердце колотиться быстро, дыхание сбито. Кошмары сняться Сяо уже настолько часто, что он перестал запоминать большую их часть. Непривычно сильно захотелось пройтись, отвлечься, может даже подышать свежим воздухом. Но не открывать же окно в комнате? Сосед под своим тонюсеньким одеялом замëрзнет или даже простынет. Заторможенные мысли постепенно становится более ясными, студент вспоминает, что на их этаже, не так далеко есть балкон. План действий появляется сам собой. Юноша тихонько встаëт на ноги, открывает дверь и практически бесшумно уходит. Алатус тихо передвигается вперëд по тёмному прохладному коридору, шурша носками сколотую ледяную плитку. На душе странное ощущение полной нереальности происходящего, низкая температура ощущается слабо, а идëт он словно на автопилоте. Ближе к повороту, откуда уже виден свет ночной улицы, парень лишь на секунду останавливается. Его непривычно тянет вперëд, что-то давит изнутри, торопит, тащит, словно за поводок. А в то же время неспокойно, интуиция диктует идти обратно, не совершать ещë пару шагов туда, навстречу свежему воздуху и открытому небу. Но ноги не слушают. Несколько движений и Сяо уже стоит в двух метрах от выхода на балкончик, видя стоящую там тëмную фигуру. Незнакомый человек в широкой футболке, босоногий, повëрнут спиной, а от него по чистому воздуху расползается облако сигаретного дыма. Темноволосый делает ещë несколько неслышных шагов ближе, думает, что попросит сигарету и просто слегка подышит, расслабится. Но тут его словно прошибает разрядом электротока. Он поëт. Поëт практически неуловимо, бубня слова себе под нос, но этот голос Алатус никогда, ни за что, ни с чем не перепутает. Сердце дрожит и бьëтся с экстремальной частотой, голова начинает кружиться, резко становится невыносимо плохо, а душа требует идти на дрожащих ногах вперëд. Это он. Это точно он. Сяо замирает на месте в паре метров от юноши, продолжающего нежно напевать что-то приятное и спокойное, пока в его руках тлела тонкая сигарета. Он последний раз целует пухлыми губами еë фильтр, бросая окурок вниз. А янтарные глаза безотрывно, зачарованно смотрят на него. В голове одновременно всë и ничего, студент чувствует, как потерял контроль над собственным телом и способен сконцентрироваться лишь на одном человеке, молча ожидая его действий. Юноша, стоящий на балконе, наконец поворачивается, намереваясь уходить в комнату. Его тëмные волосы растрëпаны холодным осенним ветром, распущенные косички самыми нежными оттенками бирюзы переливаются под лунным светом, а кожа выглядит как высококачественный, до ужаса хрупкий фарфор. Сяо не может дышать, настолько его грудную клетку поглощает давящая боль. Он смотрит в самые родные на свете изумрудные глаза, не в силах пошевелиться, не в силах выдавить хоть одно слово. Это он. Это его прекрасные выразительные глаза. Это его непослушные, сожженные краской волосы. Это его болезненно худое тело, бледное и всегда-всегда холодное. Это его Венти. В медовых глазах скапливаются слëзы, слëзы боли, тоски, злости на себя и на весь этот жестокий, несправедливый мир. Сяо больше никогда его не оставит. Больше никогда не подведëт, не повергнет опасности, не потеряет. А Барбатос с искренним недоумением смотрит на непонятную реакцию другого студента, делает шаг вперëд, с натянутой улыбкой машет рукой и вопросительно здоровается. Как только такой родной сердцу человек становится на неуверенный шаг ближе, обладатель янтарных глаз, словно сорвавшись с цепи, подбегает, заключая в удушающие объятья. Наконец. Спустя мучительные годы болезненной разлуки, спустя каждую наполненную слезами и убийственным чувством вины ночь. Но не успевает Сяо сказать и слова, не успевает насладиться этим спокойствием воссоединения, как ощущает, что его отталкивают. А затем резкая боль и темнота. И непонятно, сильнее они в реальности, или в душе. Венти ошарашенно смотрит на безвольно расслабившееся тело, лежащие возле перил балкона. Без сознания. Блять. Студент закрывает свой рот дрожащими от страха руками, пока дыхание сбивается от страха. Он не хотел навредить. Не хотел. Сяо сам набросился, сам, а после случившегося он бы точно навредил, точно бы начал душить или даже решил сбросить с этого же этажа. Это ведь была лишь самооборона, верно? Совсем растерявшись, парнишка убегает в другую комнату, посреди ночи будит, зовëт Итера и слëзно умоляет помочь, ведь сам совсем не имеет понятия, что делать. А Алатус лежит без сознания на холодном полу балкона, пока его тëмные волосы треплет холодный осенний ветер. На его душе пустота. Почему он оттолкнул? Неужели совсем не рад видеть? Не помнит? Не хочет помнить? Или не хочет прощать. Алатус чувствует, что пора осознанть, что он не заслуживает прощения и шанса исправить ошибку. Свет? — С добрым утром, ночной разведчик. Мне сказали, что тебя можно разбудить, а пока у меня перемена я собираюсь выяснить, какого хера ты делаешь в медпункте с самого раннего утра — обеспокоенно говорит знакомый холодный голос блондина, который заставляет студента открыть глаза. Голова болит. — Я. Хотел подышать, а на балконе. Он. Венти. — завороженно, словно не веря в собственные слова отрывисто произносит обладатель тëмных волос. На глазах появляются слëзы. Венти. Венти, Венти, Венти, вот бы иметь шанс обнять его вновь, снова заглянуть в эти прекрасные изумрудные глаза и оставить на пухловатых розовых губах нежнейший поцелуй. А у Альбедо, слыша это имя и проводя в голове свои собственные логические цепочки, в глазах загорается опасное пламя. Опять. Он опять посмел навредить Алатусу. — Убью эту тварь — шипит голубоглазый, резко вскакивая и стремительно направляясь к выходу из медпункта. Хлопок двери. А ведь обладатель янтаря в глаза настолько погрузился в мысли, что даже не успел вставить и слова, даже не может догнать товарища, не способен сейчас правильно сформулировать произошедшее, да и вспомнить всë в мельчайших деталях из-за головной боли почти невозможно. Лишь бы всë было хорошо, лишь бы Альбедо не совершил глупостей.. Лишь бы скорее вновь увидеть своего Венти