Открытый тюбик зубной пасты

      Лололошка заехал в общежитие сравнительно недавно, однако уже успел найти способ ежедневно доводить Дилана до белого каления.       Парню казалось, что Лололошка просто издевается над ним, специально оставляя зубную пасту открытой, при этом прекрасно понимая, — Дилан сразу, как только нога нового соседа переступила порог седьмого блока, предупредил его о тюбиках, — как это выводит его из и без того шаткого душевного равновесия. Масла в огонь добавляло ещё и то, что Лололошка вёл себя достаточно добропорядочно с другими, слушал и выполнял их просьбы, а его, Дилана, он просто игнорировал!       Изначально геймер выражал своё недовольство всей этой ситуацией, старался спокойно объяснить соседу, как делать не надо. Лололошка понимающе хлопал своими кукольными глазками, улыбался, кивал и всё равно продолжал делать то, что делал, совершенно не воспринимая ни просьбы, ни прямые претензии Дилана — наглядный пример "в одно ухо влетело, из другого вылетело". Постепенно раздражение сменилось тихо клокочущим бешенством. Он перестал пытаться хоть как-то вразумить Лололошку, и лишь иногда сквозь зубы процеживал просьбу закрывать этот чертов тюбик. Ничего не помогало.       Казалось, оставалось лишь смириться и забить болт на эту ситуацию. Или просто прятать этот несчастный тюбик подальше от глаз Лололошки, чтобы лишний раз он его не трогал. Дилан изначально и собирался так поступить, но позже к нему в голову пришла другая идея.       Весёлый и наивный паренёк совершенно не ожидает, что одной прекрасной ночью, когда он пойдёт в ванную комнату за ежевечерними процедурами, он окажется там не один. И тогда-то Дилан и вдолбит в него понимание того, что этот сраный тюбик стоит закрывать, а иначе злой и страшный сосед по комнате устроит ему самую кошмарную жизнь в этом месте.       Дилану очень понравилась своя идея. Раз ни кнутом, ни пряником не получается заставить Лололошку выполнять такую мелочь, то стоит пустить в ход реальные действия. Нет, Дилан не хотел и никогда не причинял другим вред осознанно, но сейчас парочка тумаков этому бедокуру явно не помешала бы. Как минимум ради спокойствия самого Дилана, иначе в скором времени всю нервную систему с этим врагом закрытых тюбиков просадит.       Геймер даже несколько ночей не спал, и всё ради того, чтобы подкараулить наконец момент, когда его сосед пойдёт в ванную. Но на недосып можно было и не обращать внимания. Главное, что Дилан наконец сможет отомстить, напугав Лололошку и объяснив ему намного понятнее, что от него требуется.       Стоя возле двери, он прислушивался к звукам в ванной. Дилан поджидал лучшего момента, чтобы возыметь наибольший эффект на незадачливого паренька.       И у него это вышло. Выключив свет в комнате, где умывался ничего не подозревающий Лололошка, Дилан уже сделал полдела. Надо было слышать этот испуганный вскрик. Парень явно не ожидал подобного.       Отворив дверь, которая, к большому удивлению Дилана, была не заперта, он осторожно продвинулся вглубь комнаты. Судя по звукам, Лололошка находился у противоположной стены. Было очень темно, но из-за тусклого света луны, еле-еле пробивающегося в зашторенное окошечко, в комнате можно было хоть и с большим трудом, но различить смазанные очертания предметов и людей.       Лололошка испугался, но похоже ненадолго. Шоковое отупение прошло, и он был готов защищаться всеми доступными ему способами. Дилан, поняв, что опасно вот так идти к человеку, в кровь которого уже явно выбросился адреналин, решил окликнуть его. Лололошка все равно бы понял, что это он, так что терять было нечего.       — Это я, Дилан. Всё в порядке, — он осторожно ступил ещё пару шагов навстречу. Плывучие черты мужской фигуры напротив наконец выровнялись, позволяя разглядеть нахмуренное лицо.       — Дилан? Что случилось? Почему свет погас? — его негромкий голос едва заметно дрожал, как бы Лололошка не пытался заставить его звучать твёрже. Видимо, он не привык показывать страх.       — А как ты думаешь? — Дилан хмыкнул и одним резким рывком прижал руки Лололошки к стене.       Он наклонился ближе к его лицу, чувствуя как Лололошка пытается вырваться из его хватки. Было удивительно, что человек, который из дома-то толком не выходит, может обладать силой, способной удержать взрослого, явно не страдающего нехваткой физической активности парня.       Или это сам Лололошка до конца не желал вырываться?       — Д-дилан? Ты что делаешь? Отпусти! — Лололошка артачился и ощутимо бился, зажатый между стеной и чужим телом, хотя не повышал голос и говорил шёпотом, он мог бы легко закричать, и к ним бы уже примчались остальные жители блока, но он этого не делал. Интересно, почему так?       Дилан до конца не понимал, что делает. Хватать Лололошку подобным образом в его планы не входило, но теперь ему казалось, что он не в силах его отпустить. Обстановка была несколько... интимная, и они оба это прекрасно понимали, но никто из них не собирался что-то менять.       Когда Дилан склонился ещё ближе, почти касаясь носом пылающей-обжигающе-огненной-наверняка-покрасневшей щеки, то смог уловить его блёклый запах. Дурманящий аромат ромашек проник в лёгкие Дилана, и его окончательно повело. Почти выветрившейся одеколон действовал как наркотик, и вдыхать его хотелось всё больше, и больше, и больше. И он брал это «больше». Дилан прижался к шее парня, — которому он вроде как собирался угрожать, но теперь это уже отошло на второй план, — и сделал глубокий жадный вдох. Было слишком приятно и слишком неловко прерывать образовавшуюся между ними тишину.       Руки охватила мелкая нервная дрожь, сердце наполнилось волнительным ожиданием, что на это ответит Лололошка. Дилан не понимал, что он делает, почему не следует своему изначальному плану, да и в принципе он в тот момент слабо отдавал себе отчёт, что же он, чёрт возьми, творит.       Лололошка замер, как кролик перед пастью удава, и растерянно уставился на дёргающееся плечо Дилана, явно заинтересовавшегося чем-то в районе его шеи. Ему было крайне неловко и стыдно. Неловко от ситуации и стыдно от странной кутерьмы мыслей явно не того характера, так некстати нагрузившие его голову в тот момент.       Надышавшись до головокружения этими сладковато-терпкими ромашками, Дилан, приложив титанические усилия, наконец отстранился и нашарил расфокусированным взглядом смущённое лицо Лололошки, которое хоть и с трудом, но было можно разглядеть в ночной тьме.       «Что, блять, только что произошло?» — эта мысль крутилась, как заевшая пластинка, в головах обоих.       Дилан отшатнулся от парня так же резко, как и прижался к нему. Лололошка медленно осел на пол, не отрывая нечитаемого взгляда от соседа.       — Слушай, я... Да-давай забудем, окей? Это было просто минутное наваждение, вот и всё, — "Очень неловкое для нас обоих минутное наваждение," - Дилану было стыдно за себя. Взрослый лоб, а ведёт себя как маленькая девочка, которая в первый раз обнимается с понравившимся мальчиком. Позорище.       Дилан только хотел развернуться и убежать, позорно поджав хвост, как вдруг Лололошка, доселе замерший каменной горгульей и молча внимающий его заикающимся словам, схватил его за руку и дёрнул на себя.       — Минутное наваждение, это то, что я хочу сделать, придурок! — не успев никак увернуться и вырваться из крепких объятий, Дилан ошарашенно застыл, ожидая, что же сделает Лололошка.       Глаза ошеломленно распахнулись. Чужие тёплые губы неуверенно накрыли его собственные, и Дилан, поддавшись этому внезапному порыву, подался вперёд, теснее прижимая парня к стене. От шумного вздоха крыша окончательно протекла, и Дилан в удушающем забвении скользнул рукой под чужую толстовку, приподнимая её и оголяя живот. Стало жарко до умопомрачения, сердце предательски громко застучало, и парень надеялся лишь на то, что Лололошка не обратит на это внимания.       Воздух в лёгких исчерпал себя, и им пришлось отстраниться друг от друга. Лололошка едва успел отдышаться, как тут же начал извиняться. Осознание всей ситуации к нему пришло, но к Дилану ещё опаздывало.       К счастью, ему этого и не нужно было. Он прервал Лололошку ещё одним поцелуем, таким же внезапным и долгим.       Кислорода было катастрофически мало, было жарко и чертовски стыдно, но им обоим было сложно оборвать это порочное влечение. Лололошка всё так же сидел на полу, снова прижатым Диланом к стене, мёртвой хваткой держащим его руки до онемения, и лишь жадно глотал воздух в редких перерывах, а потом снова, не желая терять время на восстановление дыхания, тянулся к чужим губам.       Они опомнились только тогда, когда в ванной включился свет, больно резанув по привыкшим к темноте глазам — видимо кому-то из соседей приспичило сходить в туалет, пока они были заняты друг другом.       Брэндон даже не успел ничего толком понять, когда они оба, растрёпанные и красные, как речные раки, выскочили из ванной и шмыгнули в свою комнату. Видимо, утром к ним будет много вопросов.       Но это будет только утром, а сейчас у них есть ещё немного времени, чтобы насладиться друг другом и целая ночь впереди, чтобы разобраться в своих непонятно откуда взявшихся чувствах.       Дилан так и не улучил момента, чтобы напомнить Лололошке об открытых тюбиках зубной пасты.