***
После церемонии награждения Кэл простился со своими новыми друзьями и отправился на разрушенный, зачищенный от трупов гуманоидов остров, чтобы попытаться хоть что-то восстановить и исправить. Конечно, ему предстоит нелёгкий труд, но раз уж он не спасовал перед вторжением, то сможет и сейчас справиться со всем один. Вертолет NASA высадил учёного на восстановленной базе. Его пост располагался неподалеку и поэтому Кэл решил спуститься пешком, не утруждая военных сопровождением и автомобилем. Широко улыбаясь он помахал патрульным рукой и сбежал вниз по тропинке, сокращая путь. Мурлыча под нос навязчивую мелодию, он приостановился в овраге. Он знал, там был родник. Кэл присел на замшелый камень, снял сonverse и потряс, от туда вылетел камешек, докучавший всю дорогу. Внезапно спину ученого пронизало легкое покалывание, будто кто-то сканировал его взглядом. Он резко обернулся. От страха зрение ещё больше стало подводить близорукие глаза Кэла. — Чёрт, вот я идиот. Они могли не всех найти! — он наполовину напялил кед и похромал дальше. — Только бы не они… Ощущение преследования не отпускало. Может это зверь, решивший, что Кэл вкусный? Наконец, он достиг своей станции, забежал внутрь и захлопнул дверь. Тяжело дыша, он осмотрелся вокруг. Разрушено, но не критично. Прицельное оружие нового поколения даже стёкла не разбило ударной волной. Кэл перевёл дыхание и сбросил рюкзак на пол. Подошел к приборам, датчик уцелел, в отличии от антенн. Хоть сейчас снова начинай исследования. Но как-то уже не хотелось после прошлого знакомства выходить с кем-то вообще на контакт. Он внутренне содрогнулся от новой перспективы встречи с рептилиями. Кэл их с детства терпеть не мог, можно даже сказать, ящерицы и змеи были для него фобиями. Астрофизик прошел в глубь помещения, слегка содрогаясь от мысли, что ему одному придется ночевать в модуле. Но возвращаться на базу ночью он ни в какую не хотел. Неожиданно заглох генератор. Кэл был вынужден выйти наружу. Нужно было обойти модуль, осветить фонариком периметр. Легкий бриз ворошил тёмную копну волос молодого хипстера пока он доливал солярку. Встав с корточек, он почувствовал как ему на плечо опустилась тяжелая четырехпалая лапа. В голове ученого мгновенно пронесся вихрь воспоминаний его собственных и воспоминаний его ближайших предков. Не стоит удивляться на то, что он потерял сознание. Очнулся Кэл в модуле на постели, рядом сидело чудовище от вида, которого он снова потерял сознание… Гул в ушах не перекрывал потрескивание жёсткого диска. Учёный ужаснулся от мысли, что ему придется открыть глаза и принять то, что он всё ещё жив. — Можешь не бояться. Не ты, а я у вас в заложниках, — прозвучал женский голос. Женский??? Да, конечно, тот инопланетянин, который крикнул "Проваливай", явно была девочкой. Как она выжила? Рой вопросов, на которые тут же звучит ответ: — Мы летели не убивать, а жить с вами в мире. Кэл разожмурился и заставил себя взглянуть на гуманоида. Она была без скафандра. Бледная кожа опалена беспощадным солнцем. Рептилоидные глаза смотрели внимательно, даже можно сказать с участием, временами подергиваясь третьим веком. Ком, вставший в горле, заставил Кэла нервно сглотнуть. — Чего ты хочешь? — спросил он глупо моргая. — Жить, — ответило существо. Он слишком хорошо сознавал на что инопланетная женщина его толкала. Предать свою страну, скрыть её существование, оказать поддержку. Все женщины манипуляторы. Инопланетные не исключение. Оправившись от шока, ясно понимая, что он не бредит, и стресс пережитого не вызвал в нем приступ шизофрении. Кэл поднялся с импровизированного в беспорядке ложа. Она сидела и наблюдала, по-женски скрестив руки на коленях ладонями вверх. Она была красива. По-своему. Он прокашлялся, косясь на её обнажённый торс. Груди и сосков, как у земных женщин, у неё не было совсем, пупка тоже. Это говорило лишь о, том, что ей не нужно кормить младенца, дети появляются из яиц, как у всех рептилий. Мозг исследователя самостоятельно давал ему ответы. В принципе к такому виду тела можно привыкнуть. Огромные синие с вертикальным зрачком глаза подавляли своей внутренней глубиной. Волос, как таковых не было. На благородной формы голове красовались белесые чешуйки. — Ты оригинальный персонаж для какой-нибудь игры, — нервно пошутил Кэл. — Можно я попью, в горле пересохло. У меня есть пиво. Ты пьёшь пиво? Как тебя зовут? — Слишком много вопросов, человек, — резюмировала она. — Я пью всё. Наша планета пустыня, вода там редкая формула элементов. Ты вернулся. Я знала, что снова встречу тебя. Ты человечный. Я ждала тебя, тут твои вещи. — Ты сказала мне «прочь!» Это было не очень любезно выгонять из собственного дома. в результате выгнали вас, — Кэл сделал несколько глотков и передал баночку с пивом «девице». — Не верится, что вы прилетели погостить с парой чемоданчиков… И ты хочешь, чтобы я скрывал тебя? — У тебя не будет выхода, Кэл… — Ну вот, а говорила не заложник. Может поженимся? Ты получишь вид на жительство, нарожаем яиц и будем законопослушными американцами. Кстати, я из Калифорнии. Там солнышка много. Рептилоид встала во весь рост, оказавшись ниже его, совсем маленький экземпляр своего вида. — Не шути, я дочь императора, за мной вернутся. — Ну, тогда я принц Персии, за мной вернется NASA, — поясничал подвыпивший исследователь, забыв про осторожность. Её голое тело скрывало гениталии, как мужчина Кэл не мог это упустить из виду. Так же он заметил её потрясающие ноги. — Знаешь, Ева, — Кэл не заметил, как дал ей земное имя, став крестным отцом. — Тебе нужно приодеться. Вот тебе моё худи, штаны, выбрал пошире, твои ноги отпад. Если что, напяливай капюшон. Если бы не твои пальцы… сошла бы за чудачку даже с глазами крокодила. Он вручил ей ворох одежды. — Я Ева? Ноги — отпад? — Да, ноги и зад… у нас не светят своими прелестями. — Догмы? — Да. Мы душнилы по жизни. — Мои ноги не светятся. — Ещё как, у меня эрекция на них, — он допил третью банку пива. — Ты хочешь приступить к репродукции? — Чего? — Кэл только что понял, что язык ему стоило бы прикусить. Дева не понимала шуток. — Нет. Забудь. А что, вы тоже, трахаетесь всуе? Она не поняла, моргнув средним веком. В человеческой одежде гуманоид стала просто очаровашкой. — Мы делаем это когда приходит «гон». — Кто это Гон, ваш главный? — Период размножения. — А, ясно. У нас проще. Мы сами выбираем период, иногда его обманываем. — Зачем? — Блин, как же с тобой интересно. Помогай мне убираться. Завтра прилетят за модулем, но боюсь, что придется мне убедить начальство оставить всё как есть, раз твой папа император, то судя по фильму «Звездные войны», принцесса Лея, за тобой прилетят именно сюда. — Ты дал мне второе имя? — Да. Не благодари, — Кэл почесал затылок. Опасности от неё лично он уже не ощущал, но вот, как её взять с собой на материк? — Я останусь здесь, — прочитала она его мысли. — Твоя раса очень опасна. — А твоя нет? — возмутился астрофизик. — Что ты мне вложила в голову, что я тут с тобой веду беседы? Всего пять кораблей и такие последствия. Вы убили много людей, моего аспиранта… он хорошо готовил мне кофе. Вы уродливые ящеры… — А вы приматы. Вы мохнатые, по тебе сразу видно, что произошел от мартышки. — Ксенофобка! — Ты первый начал! — Вы напали первыми! — Ваш корабль выстрелил первым. Мы должны были познакомить вас с цивилизацией, — не унималась Ева. — Ваша раса не заботится о своей земле, мы могли помочь с восстановлением лесов, опреснением воды, не допустить разрушения озонового слоя. Мы исследователи, не воины. А вы даже не дали нам шанса мирного договора. — Я не политик, а только астрофизик. Я не знаю, как можно договориться с таким оружием у «виска». Наши парни защищали Землю всеми доступными средствами. Не с того вы начали. Кэл увидел, как она зажмурилась на солнце и снова зашла в модуль. — Чем вы питаетесь? Надеюсь, не людьми. — Смешно. Мы не плотоядны в отличии от вас. — Я заметил отсутствие клыков и прямого взгляда, измеряющего расстояние до добычи. Значит фрукты? Сейчас добуду. И возьми очки от солнца. Они принадлежали моему аспиранту. Но в тот же самый момент к его затылку был приставлен автомат. Кэл поднял руки. Его толкнули в её сторону. Ева, успела накинуть на голову капюшон, но это не помогло. Офицер заметил кто перед ним и перенаправил дуло на неё, но Кэл резко развернулся и загородил гуманоида собой. — Она безопасна! Пробыла со мной всю ночь и не причинила вреда. Их было трое, патрулирующих место оцепления. На их лицах Кэл прочитал решимость убить чуждое существо. — Она? У этих уродов есть женщины? Она тебя трахала? Чего молчишь? — рявкнул военный, не слишком церемонясь с чувством собственного достоинства ученого. — Да, это был эксперимент по половому контакту между пленным гуманоидом и человеком, — выпалил Кэл первое, что пришло в голову. — Она ценный научный экземпляр. NASA в курсе. — А ты участник эксперимента? — Да, я одновременно испытуемый и космо-биолог. Когда-то писал докторскую, но переквалифицировался на астрофизика. Можно руки опустить? Говорю же, она со мной. — Странно, что ты без охраны, биолог. — Не достаточно финансирования. — Ладно, я доложу в Пентагон о вашей любовной парочке, — военный внимательно посмотрел на ученого, скривившегося в глупой улыбке, и направился с группой дальше прочесывать местность. — Быстро валим отсюда! — рявкнул Еве Кэл. — Рептилоид моргнула внутренним веком и послушно последовала за ним. Им удалось незамеченными взять катер, проплыть на веслах за границу оцепления, и, включив мотор добраться до ближайшего туристами покинутого на время учений островка. Там никого не было, и с пропитанием проблем не предвиделось. Кэл привел ее в уютные апартаменты. Нашел холодильник, вытащил корзинку с фруктами и три маленьких бутылочки виски. — Ешь, — он отдал ей фрукты, залпом выпил шкалик и зажмурился. Состояние постоянного стресса валило Кэла с ног. — Я спать. Мгновенно опьянев, он едва дотащил ноги до кровати и рухнул лицом вниз. В голове астрофизика «засияли звезды», тело становилось невесомым, он забылся, обнял, прилегшую с ним рядом инопланетянку. Сгреб её в охапку, как он это делал с, бросившей его, Лилит, закинул ногу…***
С рассветом, едва приоткрыв глаза, Кэл обнаружил себя совершенно голым в обнимку с гуманоидом. Сердце ученого заколотилось, готовясь выскочить из груди. Сказать, что он совсем не помнил, он не мог. Он действительно сжимал её в объятиях, в грезах представляя её своей девушкой, а она не то, что не сопротивлялась: она толкнула его навзничь и села на него верхом. В лунном свете её тело было прекрасным, идеальным для совокупления, и он не возражал. Теперь он считал себя грязным извращенцем. Осторожно вытащив руку, чтобы не разбудить существо, Кэл поднялся, но она его окликнула. — Тебе понравилось? — Хм, … да, — избегая смотреть в её сторону, он надел трусы и очки. — Твое тело очень нежное наощупь. Кэл поморщился, представив, как четыре её безобразных пальца трогали его за плечи, живот, член. На них даже не было ногтей. Бррр. Он передёрнул плечами. — Я вызываю отвращение? — Нет, нет, но ты же понимаешь, что… нам нельзя было. Я напился. Я идиот, но ты женщина, тебе же нужно было как-то остановить меня. — Не нужно. Я теперь беременна, и сегодня у нас появится малыш. Кэл решил, что стресс сделал свое дело и он просто спятил. — Пожалуйста скажи, что ты мне снишься, — растерянно попросил он. — Нет. Сегодня ты станешь папой.***
Весь день он болтался по пустому пляжу, опасаясь вернуться в гостиницу. Ее разговоры об отцовстве пугали уверенным тоном, которым она его убеждала. Но ему надоело быть трусом и Кэл вернулся. Ева, кутаясь в его худи, держала в руках большое синее чешуйчатое яйцо, такое, каким обычно изображают в кино яйцо дракона. Через мгновение оно раскололось и в её руках появился человеческий ребенок. Кэл, не веря своим глазам, пересчитал пальчики младенца. Убедившись, что его сын имеет вполне земной вид, он ошарашенно посмотрел на Еву. — Твои гены ему нужны, чтобы выжить здесь. Этот ребёнок будущее твоей и моей планет. Он примирит их. Я отдала ему все силы, чтобы он смог жить. А теперь позаботься о нем. Ему не нужно молоко, он соответствует земному восьмимесячному ребёнку. Я умираю. Сожги меня, не хочу, чтобы тело попало в руки ваших исследователей. Кэл оторопел, принимая завернутого в его куртку ребёнка. — Ты не можешь так поступать со мной! — крикнул он. Но Ева упала и больше не поднялась. Он смотрел то на неё, то на слюнявого кроху с карими глазками. Его не волновало, что сын без пупка и наполовину рептилоид, его вгоняла в панику мысль, что эта женщина пожертвовала собой, отдав всю себя их ребёнку. Он надеялся, что она снова станет дышать или хотябы шевельнётся, но инопланетянка не реагировала. Прошел час, два, малыш пригрелся на его груди. Кэл осторожно положил его на мягкое кресло, вынес инопланетянку на пляж и поджег. Он делал это будто во сне. Он был один и не стеснялся плакать. Теперь он знал многое и понимал, что его сын особенный ребёнок, тайне происхождения которого ему придется посвятить всю свою жизнь.***
— Кэл, мальчик мой, — мама остановилась на пороге, удивлённо глядя на сына с годовалым мальчишкой на руках. Сердце матери не обманешь. — Что на этот раз, она тебя бросила? — Да, — обречённо ответил он. — Ребёнок, я полагаю, твой? — Да, — он не мог смотреть матери в глаза. Кэл не умел врать. Только бы она не пустилась в расспросы. — Ну и ладно, главное он с папочкой, правда… — она вопросительно взглянула на сына, желая узнать имя внука. — Его зовут Адам, — Кэл протянул малыша бабушке. — И в кого твой папаша такой непутёвый? Одни звёзды на уме, — тормоша улыбающегося мальчонку, ворковала старая женщина, заходя в их дом в Калифорнии. Наконец её ученый оболтус подарил ей то, о чем она и мечтать не смела.