Никитина любовь

- Никита? Никита встрепенулся с синего кресла в холле хостела, куда его посадила заботливая администратор дожидаться прихода управляющего. Ну как, холл – от него было одно название - скорее, небольшой закуток у стойки администратора с парой ярко-синих кресел и стеклянным столиком. На столике лежали три журнала – один из них, IT-Moldova, Никита бездумно листал, пытаясь справиться с волнением. Управляющий – высокий, скорее даже долговязый парень лет двадцати шести, выглядел потерянным. Он крутил в руках карандаш, и вид у него был такой, словно он пытался сконцентрироваться на двадцати вещах одновременно. Пожав Никитину протянутую ладонь, он остановился, оглядел стены и постучал себя кончиком карандаша по виску. - Лена, - обратился он к девушке за стойкой. – У нас завтра группа восемь человек, позвони Валентине, чтобы вышла пораньше на пару часов. Из той комнаты как раз те студенты выселяются, уборки будет много. И еще… Он посмотрел на Никиту, скорее, сквозь него, как будто что-то вспоминая. Лена терпеливо ждала, готовясь записать новую задачу на стикер. - Душ. Насчет душа звонила Игорю Васильевичу? - Ага, - она откинула от лица волнистую рыжую прядь. - Сказал, приедет к трём посмотреть. - Супер. Никит, пойдем за мной. Они свернули из небольшого холла в короткий коридор. Никита загляделся на бледно-сиреневые двери комнат - они были пронумерованы, как в многоквартирном доме. Управляющий провел Никиту к двери с табличкой «Офис» и пропустил его вперед. «Офисом» была комнатушка на три стола с большим окном. В углу стоял принтер и кулер с водой, на одном из столов лежали несколько цветных папок с документами. Никитин взгляд притянули два ярких пятна, выделяющиеся на фоне блеклого помещения – фикус на подоконнике и постер сериала «Теория большого взрыва». - Ой, прости, я не представился, - немного смущенно проговорил парень. – Виктор. Он пригласил Никиту сесть на стул напротив него, а сам занялся изучением его резюме. Никита все еще сцеплял пальцы, пытаясь подавить нервозность, но что-то во внешнем виде парня вселяло ему спокойствие. Что-то подсказывало ему, что это короткое собеседование – всего лишь верхушка айсберга всех тех задач, с которыми этому парню предстояло тягаться. К тому же, он совсем не выглядел как человек, от которого можно ожидать колких комментариев или высокомерных смешков, как бывает на некоторых собеседованиях. Виктор задавал ему стандартные вопросы – про учебу, места прошлых подработок, про то, как и где Никита учил английский. Иногда кивал, черкая что-то в раскрытом блокноте, иногда упираясь взглядом в стену за Никитиной спиной. Никите сложно было понять, слушает ли он его в такие моменты, или витает где-то в своих мыслях, но Никите это, честно говоря, было не особо важно. Он старался развернуто ответить на вопросы, произвести неплохое впечатление - это, собственно, все, что от него зависело. - Та-а-ак, Никит, - Виктор откинулся на спинку стула и постучал кончиком ручки по мягкому блокнотному листу. – Сразу скажу, работы много. Сейчас туристический сезон, фестивали, у нас заключены контракты с организаторами спортивных мероприятий… В общем, нужно быть морально готовым к нагрузке. Понимаешь? Никита кивнул, переводя взгляд со сцепленных рук на лицо Виктора. Виктор улыбнулся и выдал дежурную фразу про «перезвоним на следующей неделе». Они обменялись благодарностями за встречу, рукопожатиями, и уже через пару минут Никита был на залитой солнцем улице. Это была одна из тех ситуаций, когда и не понимаешь особо, чего ожидать. Впечатления от собеседования были ровно нейтральные, и ничего из происходящего даже не намекнуло Никите, подошел он им или нет. Оставалось только ожидать звонка, если он вообще будет. Никита погрузился в мысли о том, как бы он мог лучше ответить на вопросы, чтобы увеличить свои шансы - они в тревожной Никитиной головушке неизбежно возникали, как бы он ни старался внушить себе, что это пустая трата энергии. Он свернул в арку. Через пару дворов от хостела находилась та самая пекарня, где они с ребятами планировали заказать для Юры чизкейк, и Никита решил сразу же сходить туда, не откладывая на более позднее время. Он прошел по пыльному тротуару, ловко уворачиваясь от двух мелких пацанов на трехколесных велосипедах. В кармане заиграла мелодия телефона. - Ну что-о-о? – протянул Юра в трубке. Никита усмехнулся – Юрина привычка звонить ему просто так забавляла его. В этом было что-то трогательно-родное, особенно в то время, когда переписки почти полностью заменили общение голосом. - Пока ничего, - ответил он. – Вроде нормально пообщались, сказали перезвонят. - Понятно. А на английском говорили? - Ну да, немного. - Тогда тебя точно возьмут. У тебя же этот, как его… С2? - Блять, Юр, С40, - засмеялся Никита. – С2 мне только во влажных фантазиях светит. - Ебать ты лингвофил, - шутливо удивился Юра. – Колись, британский акцент тебя возбуждает? - Юр… - Никита привычным движением закатил глаза. - …ой, все, иди на хер. - Не-не, погоди, надо проверить, - Юра замешкался, а потом произнес “a bottle of water” с жутчайшей пародией на лондонский акцент. – Чувствуешь что-нибудь? Никита ударил себя ладонью по лбу, губы сами собой растянулись в улыбке. Проходящая мимо девушка с любопытством проводила его взглядом. - Ага, чувствую. Мне так кринжово с тебя, что аж подташнивает. Юра приглушенно рассмеялся. Затем вдруг спохватился, как будто что-то вспомнил. - Ой, Никита-а… У меня сюрприз для тебя. - Знаю я твои сюрпризы… По шкале от одного до десяти, насколько мне нужно переживать? - Ни насколько! Это хороший сюрприз, ну правда. - Так что случилось-то? - Домой приходи и узнаешь. - Ладно… - Всё, давай. Молока не забудь купить! Никита сбросил вызов и покачал головой. Гадая, что за сюрприз приготовил ему Юра, и ужасаясь каждой своей догадке, Никита прошел по тротуару мимо детской площадки, мимо скамейки с сидящими на ней старушками. Мимо раскидистых крон деревьев и заботливо высаженных вдоль тротуара (возможно, этими же старушками) гераней и люпинов. Что-то привлекло его внимание, небольшая надпись на кирпичной пристройке возле дома. Он подошел поближе, чтобы разглядеть. Рядом с крошечной наклейкой в виде радужного флага синим мелком было выведено «Артём + Марк». Никита улыбнулся своим мыслям. *** Обсуждение того, какую надпись сделать на Юрином торте, заняло столько времени, что Никита не выдержал и заказал себе чай с булочкой. «Заскочить» в пекарню не получилось - ему пришлось занять один из столиков в ожидании, пока участники чата разродятся на интересную идею. Анечка: «нужно что-то очень милое и запоминающееся… просто писать с днем рождения банально» Вован: «чтоб хуй стоял и бабки были» Анечка удалила пользователя Вован из беседы. Анечка пригласила пользователя Вован в беседу. Анечка: «последний раз, Вова, больше не верну тебя» Никита: «Неплохая же идея, ну» Вован: «вот видишь, Никита понимает меня» Даня: «Никит, предложи что-нибудь. А то они до утра не определятся. Ты его лучше всех знаешь все равно» Никита: «Я? Почему это?» Никита выгнул бровь и откусил кусочек булки. Поднял голову и вытянул шею, глядя на толпящуюся у кассы группку людей – они наперебой закидывали продавца вопросами о том, какой круассан лучше взять. Даня: «Ну если б меня попросили для моего партнера надпись выбрать, я б быстро сообразил» Анечка: «Дань…» Никита подавился булкой и поспешил запить её холодным чаем, пока не привлек внимание всех посетителей своим кашлем. Никита: «?» Даня: «Ой» Даня: «Так они не?» Анечка: «Нет….» Даня: «Никит, прости, я просто предположил( Не хотел никак обидеть. Забудьте» Никита: «Все окей» Вован: «ахахахах» Вован: «я заскринил» Никита заблокировал телефон и задумчиво покрутил его в руке. Он не винил Даню за такое предположение – в конце концов, он видел их всего раз, когда на квартирнике Никита и Юра почти не отходили друг от друга, и он видимо знает от Анечки, что они недавно съехались. Возможно, он попытался сложить два и два, особо не вникая в контекст. Где-то в глубине души это ошибочное предположение вызвало у Никиты трепет – ему нравилось знать, что пусть даже поверхностно, но в чьей-то голове существовала такая версия развития событий. Но если так задуматься, чем принципиально отличается любовь дружеская от любви романтической? Если отбросить самое очевидное – физическое влечение – остаются ли какие-то еще различия? Наверное, для Никиты это было чувство на несколько ступенек выше дружбы. Когда заботишься и думаешь о человеке немного больше, чем о лучшем друге. Если в сердце есть несколько окошек для близких друзей, которые дороги одинаково, для такого человека находится особенное место. Хочется не только разделять с ним время, делать что-то вместе, но и делать что-то – пусть даже небольшое – для этого человека. Просто, как бы ни банально это звучало, чтобы увидеть его улыбку. И больше ничего не нужно. Никита неоднократно представлял, какого бы это было, если бы они были вместе. В Никитиных мечтах все было повседневно, с легким налётом будничной романтики. Они могли бы переехать куда-нибудь поближе к морю, завести собаку. Найти обычные работы с девяти до шести, а по вечерам смотреть сериалы или играть в Майнкрафт. В выходные ездить на великах в большой парк неподалеку, ходить в кинотеатры на ночные сеансы. Раньше, всего пару лет назад, у Никиты была куча грандиозных планов, которые его пугали своей амбициозностью, а сейчас, видимо, что-то изменилось. Даже перспектива скучной, обывательской жизни не казалась такой страшной, если рядом был бы любимый человек. Но для Юры он только друг. Хороший, близкий, но все же - только друг. При одной только мысли о том, чтобы признаться, Никитино горло сдавливал липкий страх. Никита грустно посмотрел в свой стакан с чаем – неловкая ситуация в чате разогнала в нем поток мыслей, которые он и так частенько гонял по кругу. Вздохнув, он разблокировал телефон и снова окунулся в переписку. Анечка: «Короче, ребята, мы так и не решили, что написать» Оля: «Так и напишите тогда – мы не решили, что написать» Вован: «а в этом что-то есть…» Даня: «Мне тоже нравится, оригинально» Через несколько минут Никита уже делал заказ – белый торт с синей надписью «Мы не решили, что написать. Но мы все равно любим тебя, Юра». Последнее Никита добавил уже от себя. Девушка за кассой внимательно записала его заказ и номер телефона, и оповестила его, что заказ будет готов к пяти в воскресенье. *** Открыв дверь запасным ключом, Никита толкнул её и скинул кроссовки на коврике у порога. Прислушался к звукам в комнате – громкое агрессивное клацанье по клавиатуре. Юрка, наверное, опять задротил в свою Лигу, к которой грозился больше никогда не притрагиваться. - Приве-е-ет, - крикнул он в сторону открытой двери в Юрину комнату, не особо надеясь быть услышанным. Послышался топот – но не ног, а маленьких мягких лап. Никита замер, глядя в ведущий на кухню коридор. К нему, выпучив огромные любопытные глаза, бежал холёный толстый котяра черного цвета. Он бесстрашно подбежал к Никитиным ногам, обнюхал пакет из продуктового и принялся тереться о лодыжки. - А ты что тут делаешь? – спросил Никита. Он протянул ладонь, чуть касаясь пальцами влажного кошачьего носа. Зверь тут же начал мурчать, и Никита почесал его за ухом. - Юра-а-а, - уже громче позвал он. Клацанье по клавиатуре прекратилось. Юра показался из комнаты через минуту – в старой футболке с Metallica, которую Никита помнил еще с первого курса. - Откуда здесь кот? - Никита почесал подставленное котом толстое пузико. – Какой он ласковый, совсем ручной. - Ну так, это тот самый сюрприз. Мама дружит с соседкой сверху, и она иногда уезжает в сад на выходные. Оставляет Кефира нам. - Кефир, - улыбаясь, повторил Никита. На полностью черной мордочке кота красовались ярко-белые усы, будто нарисованные мелом на темном асфальте. Сам не зная почему, Никита очень любил кошек. В детстве, когда он приезжал к бабушке на лето, он то и дело таскался с бездомными котятами, уносил из холодильника тушенку и сосиски, чтобы их накормить. У бабушки были две кошки – обе рыжие и полосатые, со своенравным характером, но когда Никита приезжал, они всегда спали рядом с ним, уютно свернувшись под боком. Было что-то в этих очаровательных животных трогательное, ассоциирующееся с теплотой бабушкиного дома. Однако своего кота у Никиты никогда не было – у папы была сильная аллергия, и об этом не могло быть и речи. Поэтому сейчас, когда у них в квартире поселилась эта животина, хоть и на пару дней, у Никиты на душе потеплело. - Я знал, что Кефир тебе понравится, - улыбнулся Юра. – Ты тот еще кошатник. Никита водрузил пакет с продуктами на стул. Юра достал из холодильника двухлитровую бутылку колы, отворачивая крышку. Кефир крутился у них в ногах, распушив длинный хвост. - Он милый. Нам есть, чем его кормить? Вместо ответа Юра поставил колу на стол и открыл одну из кухонных тумбочек. За дверцей скрывались большая упаковка с кормом, несколько паучей и пригоршня разноцветных и разномастных кошачьих вкусностей в одноразовых упаковках. Никита приподнял брови - весь этот шведский стол всего на пару дней? Кефир издал протяжное «ма-а-ау» и ринулся к шкафчику. Юра ловко достал одну из желтых упаковок с лакомствами и кинул Никите. - Он приставучий такой, зараза. Теть Ира его разбаловала в край. Я сейчас катку проиграл из-за него – залез на стол и жопой уселся на мышку. Никита открыл кошачий паштет, и Кефир тут же прыгнул ему на колени. Он с энтузиазмом ткнулся носом в краешек упаковки, продавливая Никитины ноги тяжелыми лапами. - Туда тебя. Сам же хотел завязывать со своей Лигой, - прокомментировал он. - Да какая Лига, мы в контру играли. Все б отлично было, если бы Кефир на руку мне не уселся. - Он наверное внимания хотел, - протянул Никита, свободной рукой гладя Кефира по спине. - Ну вот теперь к тебе будет доебываться. Готовься ходить с полным носом шерсти, - усмехнулся Юра. Так, переговариваясь и то и дело отвлекаясь на кота, они начали готовить ужин. Никита упорно переучивал Юру с дошираков и сосисок на простые, но более-менее полезные блюда. Они поделили обязанности – Никита помешивал гречку, а Юра медленно и коряво нарезал салат. Никита то и дело кидал взгляды на Юрины руки – внутренний паникёр боялся, что тот умудрится отрезать себе палец. Наблюдать за Юриными потугами в готовке было одновременно увлекательно и забавно. Увлекательно, потому что он и правда очень старался, видимо, не хотел выставлять себя перед Никитой дурачком. И что немаловажно, его старания начинали приносить плоды. Забавно, потому что он делал все странно – по-дурацки держал нож, не мог нормально разбить яйцо и вечно пересаливал все, что пытался посолить. Несмотря на то, что внутренне Никита сокрушался и не понимал, как можно быть таким нубом в готовке к двадцати двум годам, внешне он старался не проявлять свои возмущения и искренне хотел Юру научить. - Ну как ты держишь, это же неудобно, - Никита убавил огонь на плите и навис над чужим плечом. – Смотри, обхватываешь всей рукой, указательным нажимаешь сверху. Никита протянул ладонь и накрыл ей Юрину руку поверх рукояти ножа. Подвинул его пальцы, заставляя их сжаться чуть плотнее. Его вело желание показать, как правильно, но он запоздало понял, что от теплой Юриной ладони под его собственной у него слишком сильно заходится сердце. Никита отдернул руку, стараясь, чтобы это выглядело как можно более непринужденно. Иногда касаться Юры хотелось так сильно, что голова кружилась. Никите стоило больших усилий держать себя в руках, и он мысленно постоянно ругал и одергивал себя за это притяжение. Он не мог избавиться от навязчивой мысли, что если бы Юра узнал об этом, ему было бы неприятно. Не хотелось раскручивать эту мысль, развивать её дальше, открывать этот ящик Пандоры – за ней стояло что-то темное, целый набор тараканов, самокопаний и неуверенности в себе. «Такому, как я, ничего не светит» - уловил он обрывочную мысль прямиком из подсознания. Никита осекся. Какому «такому»? Что с ним не так? Он наблюдал, как Юра, пытаясь по-правильному держать нож, нарезает томат, но Никитины мысли были далеко от этой кухни. - Так лучше? – негромко спросил он. - Угу, - Никита отвернулся от него, подошёл к плите. Выключил конфорку под кастрюлей с гречей. - Никит, - позвал его Юра. – Ты чего? Видимо, от Юры не укрылась резкая перемена в Никитином настроении. Положив нож и перестав мучить несчастный томат, Юра поднялся со стула и встал рядом с Никитой, упираясь рукой в кухонный гарнитур. Никита пожал плечами и поднял на Юру взгляд. Тот стоял рядом, так близко к нему, вглядываясь в Никитино лицо. - Ты из-за собеса что ли паришься? Брось, даже если не позвонят, ну и хер с ними. Найдешь работу получше. Юра протянул руку к его плечу и чуть сжал его. Он хорошо знал про Никитину тревожность из-за всяких мелочей - когда малейшая неурядица превращается в ментальную дрель и грозится проделать дырку в мозгах. Юрка был рядом, когда Никита сгрызал ногти из-за результатов экзаменов. Даже всей своей раздолбайской душой искренне не понимая, что там париться, он поддерживал Никиту. Он выслушивал Никитины переживания, когда тот беспокоился о проблемах родителей, о которых рассказывала мама, или о дурацких ситуациях на прошлой подработке. Сейчас же, интерпретируя в корне неправильно причину его состояния, Юра все равно искренне переживал за него. И Юрино присутствие, его улыбка и теплые руки, его глупые шутки невпопад привычно разгоняли Никитиных демонов. - Все окей, - отмахнулся Никита. Он еще раз перемешал гречку ложкой с длинной ручкой. Юра прильнул к его плечу, смешно складываясь в три погибели и бодая его лбом. - Ой, всё, Юра, отстань. Кефир наблюдал за ними блестящими черными глазами, устроившись на подоконнике и забавно свесив с него складку мягкого бока. *** За ужином Никите предстояло сделать то, о чем они долго говорили с ребятами из общего чата - а именно умудриться прощупать почву и подговорить Юру пойти в бассейн так, чтобы он ничего не заподозрил. - Какие, кстати, планы на день рождения? - непринужденно начал он, катая по тарелке кусочек огурца. Юра отвлекся от ютуба, который был включен на экране его мобильного, и поднял взгляд на Никиту. - Да хер знает. Я думал ребят собрать где-нибудь в баре, но пока бабок нет. Сейчас надо на поездку копить. Может быть, отмечу под конец лета как-нибудь, если там останется, на что. - Поня-я-ятно, - протянул Никита, внутренне ликуя, что Юра не успел наделать планов и не пришлось изворачиваться, придумывая, как его от этих планов отговорить. – Может сходим тогда куда-нибудь? - Например? Никита сделал вид, что задумался. - Ну, например поплавать куда-нибудь? Тут бассейн есть рядом неплохой, Анька рассказывала. Юра подпер рукой щеку и посмотрел на Никиту с подозрением. - Бассейн? Ты ж вроде не любишь такие места. Мы каждый раз когда с пацанами тебя звали, ты упирался, как баран. - Да блин, это было хрен знает когда. Сейчас я бы сходил. - Ого, это Анька тебя так поменяла? – и, увидев Никитин предупреждающий взгляд, Юра поднял руки в примирительном жесте. – Понял-понял, молчу. И чего Юра в голову себе вбил Аньку и их мнимые с Никитой отношения? Это Никиту начинало подбешивать, но Юрин интерес к этой теме, слава богам, потихоньку утихал. Выносить подколы про Аню в течение всего лета Никита бы не смог. - Давай, не сидеть же тебе дома в день рождения. Поплаваем, потом по пиву возьмем. Отметим как-никак. Юра пожал плечом, видимо, прикидывая. У Никиты затесалось странное предчувствие – едва уловимое, на грани с паранойей – что он упускает из виду что-то важное. То ли Юра что-то не договаривает, то ли Никита в упор не замечает какое-то странное изменение. - Никит, мне надо встретиться завтра кое с кем. Никита замер, не донеся ложку с гречкой до рта. По тону Юриного голоса он сразу понял, с кем. - С той, из бара? - Ну да. Юра рассматривал край стола, как будто боясь поднимать взгляд на Никиту. - Зачем? Ты же говорил, что всё в прошлом? - Она написала мне. Хочет пересечься, поговорить. И я… В общем, там сложная история. Никита выдохнул, собираясь с мыслями. Внутри него клокотала ревность, но он пытался усмирить её, обращая внимания на более важные детали. Юра не посвящал его в подробности, но он догадался, что та девушка сделала ему больно. Как именно и кто виноват – другая история, но зачем Юра намеренно наступает на те же грабли, зная, что уже один раз обжегся? А что насчет того кудрявого парня, он что, не стенка, подвинется? - Юр, я не знаю, что у вас там произошло, но ты так остро отреагировал тогда в баре… Ты уверен, что всё будет в порядке? - Некит, она замуж выходит осенью, возвращаться ко мне она точно не собирается. Сказала, что просто хочет поговорить. Никита хотел язвительно подметить, что грядущее замужество вовсе не гарантирует того, что ей не захочется вспомнить былое, или, что еще хуже, поиграть с Юриными чувствами. Он не знал её, но, опираясь на Юрину реакцию, в своей голове уже окрестил её стервой. Ну, потому что, это же Юра – и тот, кто причинил Юре боль, автоматически записывался в Никитины враги вне очереди. - Может, пойти с тобой? – не подумав, ляпнул Никита. Юра взглянул на него улыбнулся, как-то снисходительно-нежно. - Не нужно. Я просто предупредил тебя, чтоб ты знал, что в воскресенье я могу быть не в духе куда-то идти. - Блять, Юр, ну что за логика ебаная такая? Если ты знаешь, что тебе будет плохо, кинь её в чс да и всё тут. Кефир, до этого мирно сопевший на подоконнике, вскинул голову. Никита не хотел злиться и повышать голос, это вышло само собой. Ему было обидно за Юру и нервно от того, что вечеринка могла находиться под угрозой срыва из-за его бывшей. - Не так все просто, Никит, - негромко ответил Юра. – Не кипишуй, обещаю не делать глупостей. - Еще блять только попробуй мне, - пробубнил Никита себе под нос. Юра улыбнулся. - Ты так заботишься обо мне. Чуть ли не в бодигарды рвешься, - подколол он, протягивая руку за ложкой, чтобы положить себе побольше салата. - Потому что ты дурак, - вздохнул Никита, не найдя камбэка получше. Его настроение было испорчено, но повлиять на ситуацию разительно он не мог – оставалось только ждать выходных, делать, всё что от него зависит, и молиться, чтобы все пошло по плану.