Тэмин».
Юнги оставил записку на столе, опустился на стул, ноги как-то разом перестали держать — стали ватными. Его как будто закрыли в студии звукозаписи, разом отключив весь внешний мир. Нет, воры не проникли. Это был Он. Он украл его жизнь, его сердце. Он пишет, что всегда уважал его решения, но какие решения? Юнги бродил по дому. Шкафы пусты. Мин не ожидал такой скорости: если в дом вещи омеги проникали постепенно несколько месяцев, то исчезли в один миг, как по волшебству. Даже никакой тюбик из многочисленных кремов нигде не завалялся. Юнги вернулся в спальню, опустился на кровать, так и пролежал с открытым ртом, уставившись в потолок, довольно долго. Очнулся, когда понял, что голоден. Обед он пропустил в мученьях творчества, но сбежавший жених — не повод пропускать ужин.Часть 1
25 апреля 2024 г. в 04:40
Жизнь Юнги была неспешная, размеренная и полностью его устраивала. Приближаясь к сорока годам, карьера продюсера сложилась, контракты с известным лэйблом подписаны, работа была в радость, а что ещё нужно подуставшему от жизни человеку?
Двадцать лет крысиных бегов изрядно вымотали его, но зато позволили жить безбедно. На личном поле тоже всё было спокойно: красивый омега рядом; страсти, конечно, не было, но стабильность в сексе и быту Юнги устраивала гораздо больше. Только вот окружение давило, что пора бы уже и узаконить отношения, и детишек завести. Юнги, в принципе, был и не против. А потому, заказав на вечер столик в уютном ресторанчике, где обычно бывало немного народа — очень он не любил публичности; зашёл перед работой в ювелирный и приобрёл кольцо с массивным бриллиантом.
Его Тэмин очень любил украшения помассивнее и чтобы точно дороже, чем у других. Юнги не разделял его страсть к роскоши, помня, как тяжело шёл к сегодняшнему благополучию. Сколько пришлось недоедать и не спать сутками, выбирая между обедом и проездом на автобусе до дома, но для других жадным никогда не был, в отличие от себя.
Получив коробочку с кольцом, положил её в карман и поспешил на работу. На одиннадцать утра было назначено совещание.
Херем Цой был явно не в духе, Юнги это понял сразу по одному только взгляду на начальника. Тот в последнее время всё чаще хмурился при встрече с ним и всё больше молчал. А раньше заливался соловьём, какой Юнги гений. Но прошло то время. Юнги и сам понимал, что работа стала рутиной. Вдохновение ушло, и всё написанное было одинаково шаблонным или жалким подражанием, копией самого себя.
Сев за стол подальше от начальства поближе к батарее, Юнги заскучал. Не любил он все эти цифры и отчёты. Творчество — это всё, что его привлекало в этой работе, от аналитики он был далёк настолько, насколько это было возможно. Быстрее, выше, сильнее — всё это так надоело за годы работы, что он с трудом сдерживал зевоту.
Пока слово не взял Хван Хёнджин — альфа, молодой коллега. Выскочка. Пришёл в компанию совсем недавно, но уже успел дослужиться до руководителя продюсерской команды, встав тем самым на одну ступеньку с Юнги по службе. Мин шёл к этому пятнадцать лет, тратя последние силы, а этот… всего пять! Несправедливость душила Юнги, встав комом посреди горла, но он постарался взять себя в руки. Хван — карьерист, как и Юнги, в общем-то, и в двадцать восемь лет уже многого добился. Однако различие их состояло в том, что его не волновали чувства тех, кто попадались ему на пути к цели. А уж как он умел дуть в уши сладкие речи всему руководящему составу! Подхалим хренов, мог и мелкие гадости подстроить. Но на что-то крупное не способен, просто характера не хватает, потому в открытое противостояние с Мином не вступал, побаивался. Юнги настолько погрузился в нерадостные мысли, что пропустил смысл последнего заявления. И только когда он увидел, что все собравшиеся смотрят на него, понял, что что-то проворонил.
— Руководитель Мин, вы же поддерживаете? — в третий раз задал вопрос Цой.
Юнги бровями изобразил вопрос.
— Новую группу будет курировать руководитель Хван. Вижу, что это правильное решение, — закончил начальник, уже не требуя ответа от Юнги. Тот только рот открыл от удивления, потом закрыл, но был настолько возмущён, что не смог ничего ответить.
— Совещание закончено. — Цой поднялся и вышел, Хван поспешил за ним, уже что-то нашёптывая.
Все начали подниматься со своих мест, поглядывая на ошарашенного Юнги, кто-то с сочувствием, кто-то ехидно. Один коллега похлопал по плечу в немой поддержке.
Юнги сидел не в состоянии подняться. Этот проект он готовил полгода. Отбирал лично каждого участника, писал тексты, составлял сметы. Да что он только не делал, и вся работа коту под хвост. Точнее, её захапали загребущие ручки Хвана.
И что ему теперь делать? Другого проекта ему никто не даст, а старые уже все разобраны…
Вечером Юнги сидел за столиком, грустно смотря в окно на одинокий фонарь, освещающий безлюдную улицу. Ресторан в такой глуши надо было ещё постараться найти, но в этом был весь Юнги. Он терпеть не мог шум и толпы людей. Он вообще, если честно, людей недолюбливал. И если бы был гномом из сказки, то точно по имени Ворчун. Многие коллеги за глаза его так и называли.
Тэмин опаздывал. Почти его ровесник, он только и слышал от окружающих, какая замечательная пара. В тридцать пять лет добился многого — архитектор с именем. Юнги и сам не понимал, почему такой красивый и амбициозный омега живёт с ним под одной крышей уже два года.
Альфа и ухаживал-то за ним недолго, пара свиданий — и они уже съехались. Точнее, Тэмин как-то постепенно перевёз понемногу все свои вещи к Юнги и так и остался, сказав, что неразумно платить сразу за аренду двух квартир, а альфа и не возражал особо. Его всё равно большую часть времени не бывало дома, он изредка даже ночевал в своей студии в особо загруженные работой дни.
Тэмин вообще был очень благоразумный, продуманный, правильный. Без капризов и закидонов. И так естественно вписался в жизнь Юнги, что тому казалось, что он был рядом всю жизнь. По вечерам они почти не разговаривали, обменивались общими фразами о том, как прошёл день, за ужином и разбредались по своим углам: один заниматься музыкой, другой — чертежами. Редкий секс приносил необходимую разрядку, дающую возможность не отвлекаться от работы на плотские нужды. Всех всё устраивало.
— Прости, заказчик задержал, — дежурный поцелуй в щёку, не прерывая речи, — требует перепроектировать весь технический этаж. — Тэмин сел напротив.
— Я уже всё заказал, тебе же, как обычно?
— Да, спасибо. Могли бы и дома поесть, нужно было сюда тащиться? Мы что-то отмечаем? Тебя утвердили в новом проекте?
— Гхм… Нет, — гримаса боли исказила лицо Юнги. Слишком неприятное воспоминание о произошедшем утром. Но Мин быстро взял себя в руки.
Тэмин, не поднимая головы, что-то строчил в телефоне и не заметил реакции Юнги на свой вопрос. Принесли шампанское.
— Так мы всё-таки что-то празднуем? — Тэмин никак не мог понять, зачем они здесь. Последний раз вместе куда-то выбирались они полгода назад, и то на юбилей отца, пропустить было совершенно невозможно.
Юнги достал коробочку, раскрыл и молча поставил перед омегой.
— Ты знаешь, я не люблю говорить лишнее, но мне скоро сорок, вроде пора задуматься о семье и детях.
— Папа звонил? — догадался Тэмин.
— Полчаса без остановки говорил. После смерти отца он сам не свой, требует внуков от единственного сына. Я не смог ему отказать. Сам понимаешь, — Юнги вздохнул. Сам он не был любителем детей. Они ему представлялись комком неприятностей, шума, гама и неразберихи. Но откладывать и правда дальше некуда.
— Я не уверен, что сейчас самое время, — Тэмин взял кольцо. Огромный камень, как он и любил. Подружки-омежки в обморок упадут. Он примерил — идеально подошло по размеру. Юнги хоть и нелюдим, но внимательный, детали подмечает и запоминает.
Дальше принесли основные блюда, и они ели молча.
Вернувшись домой, почти не разговаривали, кроме пожелания «Доброй ночи», даже спать разошлись по разным комнатам. Тэмин всё время жаловался, что ему душно, и даже сплит-система, по его словам, не справлялась.
На следующий день Юнги поехал на работу, скрипя сердцем. Видеть никого не хотелось. Ловить сочувствующие взгляды достало ещё вчера. Но не сидеть же теперь дома.
Проскользнув мимо всех и заперевшись в студии, Мин попытался хоть что-то написать. Выходила какая-то ерунда. Аж самому уши хотелось в трубочку свернуть от банальности композиции. Промучившись до вечера, плюнул и расстроенный поехал домой, с ужасом думая, что нужно уже обсудить свадьбу и вообще как-то её организовать.
— Дорогой, ты дома?
Дома его ждал сюрприз.
Юнги вошёл в свой дом и осмотрелся. Он вернулся раньше специально, надеясь всё же уладить неприятный разговор побыстрее и завершить день уже чем-то более приятным, но также желая удивить его другим.
Они слишком давно не занимались любовью. И иногда, когда секса нет, это означает только то, что есть кто-то другой. Юнги ходил по дому, но никого не нашёл, на самом деле, он ничего не нашёл. «Боже мой, неужели воры проникли внутрь?» Затем он увидел записку на столе. Его почерк.
«Для Юнги.
Я оставил тебе немного еды в холодильнике. Мне очень жаль, я не готов к детям. Кольцо оставлю себе на память. Я ушёл. Пожалуйста, не ищи меня, по крайней мере, какое-то время. Благодарю. Уважай мои решения так же, как я всегда уважал твои.