Шипы на Розе

В детстве Мирану завораживала смерть, даже в то время, как ее старшая сестра больше заботилась о живых. Она никогда не причиняла вреда ни одному существу, но страстно желала этого, она просто не могла выбрать метод. Ночью, когда ее сестра засыпала, Мирана выбиралась из постели, находила темный угол, брала фонарь и часами могла читать о пытках и смерти. Количество способов убийства и как покалечить человека были многочисленными и опьяняло молодую девушку. Она жаждала злобы так же сильно, как ее сестра жаждала внимания. Затем был день, когда Мирана наблюдала за лягушкой, спящей на бревне у ее ног. Лягушка крепко спал, не подозревая, что сама его жизнь была в опасности, потому что девушка, стоявшая перед ним, размышляла о его кончине. Мирана тщательно перебирала многочисленные методы, чтобы убить его и насытить свое увлечение смертью. Она могла ударить его камнем поблизости, проткнуть палкой, схватить и приготовить смертельный яд, чтобы сварить его... Ирасебет появилась рядом с ней и, не поняв очарования сестры этим существом, подняла ногу и раздавила лягушку своим черным каблуком. Именно в тот момент, впервые увидев смерть собственными глазами, Мирана почувствовала дрожь страха в самой глубине своей души. Звук хлюпанья не был ужасной, вызывающей страх проблемой, нет. Выражение глаз ее сестры, когда она холодно посмотрела на нее позже, заставило страх разрастись в ее груди. Глаза Ирасебет были темными озерами отвращения и ярости; гнев и ненависть бурлили под кожей, когда она улыбнулась тому, что сделала, гордясь этим, и ушла так же тихо, как и появилась. Впервые Мирана осознала темную сторону своего увлечения и поняла, что если она поддастся своему любопытству, это в конечном итоге исказит ее и очернит сердце. Возможно, у нее даже голова закружится, как начала кружиться у Ирасебеты. Упав на колени перед трупом лягушки, Мирана поклялась никогда не причинять вреда живому существу и заперла свои темные чары глубоко в сердце. Какое-то время, довольно долгое время, она могла без проблем сдерживать свою клятву, потому что чем дольше она оставалась в стороне от своих темных интересов, тем легче было не желать этого. Так было до тех пор, пока она не встретила молодую девушку, которая впоследствии стала Бравным Воином Подземья, освободив их всех от темного правления Ирасебет. Алиса была хрупкой, но сильной. Красивой, но не тщеславной. Безумная, но по-особому, что позволило ей выйти за пределы того существования, которое она когда-то знала, и увидеть Подземье как свой настоящий дом, несмотря на все его причуды. После убийства Бармаглота Алиса ушла, и в сердце Мираны зародилась грусть, потому что она увидела в этой женщине нечто такое, чего она желала так, как не желала со времен своего увлечения смертью. Долгое время Алиса отсутствовала, но в конце концов она вернулась. Вернулась ли она просто потому, что Подземье в глубине души звало ее домой? Нет. Чемпионка Подземья вернулся с одной целью - за Белой королевой. Прошло пять лет, и все, о чем Алиса могла думать, это о королеве Подземья. Теперь та же королева спокойно восседала на своем троне, тронный зал был пуст, если не считать двух других людей - Алисы и служанки. Алиса, частично одетая в простую ночную рубашку, стояла, держась руками за колонны по обе стороны от себя. Ее запястья были закованы в цепи, которые при каждом рывке оставляли синяки на бледных запястьях. Губы, которые когда-то говорили о мечтах и неверии в реальность, теперь вскрикивали при каждом взмахе кнута. Руки служанки устали, когда она снова и снова размахивала хлыстом, недоумевая, почему королева потребовала, чтобы она наказала Чемпионку Подземья, которая освободила их всех от тирании злой Красной королевы. Тем не менее, когда она колебалась, заговорила та же самая чемпионка, который умоляла ее прислушаться к своей королеве. Итак, теперь она стояла, набрасываясь на бледную плоть спины Алисы и время от времени разрывая материал ночной рубашки, не подозревая о том удовольствии, которое она доставляла обеим женщинам в комнате. Наконец, королева приказала ей прекратить свои действия и обуздать Алису, что служанка была более чем счастлива сделать. Быстрыми руками она освободила длинноволосую блондинку и помогла ей опуститься на колени перед троном королевы. Белая Королева отмахнулась от служанки с улыбкой и просьбой не говорить о случившемся, на что девушка быстро согласилась из-за смущения от того, что ее заставили делать. Когда девушка быстро вышла из комнаты, Алиса медленно подняла взгляд на Белую королеву, голубые глаза горели огнем ее души и энергией ее сердца. Этот взгляд пробудил похоть в сердце Мираны, она быстро поднялась и, взяв Алису за руку, помогла ей подняться на ноги. Она улучила момент, чтобы убрать с лица Алисы выбившиеся пряди непослушных локонов, одарив женщину улыбкой, которая быстро отразилась в ответ. Вместе они добрались до спальни, прижались к двери, как только она закрылась, сомкнув губы и теребя пальцами одежду. "Моя чемпионка, твоя боль заставляет мое сердце учащенно биться, а мое тело содрогаться от восторга", - заговорила Мирана, когда ей позволили перевести дух. "Ты странная, королева", - ответила Алиса, когда ее ночная рубашка, окровавленная и порванная, упала к ее ногам.- "Возможно, именно это вернуло меня к тебе". Потянувшись к застежкам, которые пропустила Алиса, Мирана задумчиво склонила голову набок и улыбнулась.- "Возможно. Или тебя вернуло твое стремление к безумию". Теперь Алиса молча помогла королеве снять ненужное сейчас платье и, когда Белая Королева была обнажена, как и она сама, подвела ее к кровати. Сначала уложив королеву, Алиса легла рядом с ней, стараясь лежать на боку, а не на поврежденной спине. Их губы снова нашли друг друга, когда рука Алисы коснулась плоти, к которой она жаждала прикоснуться еще до порки. В то время как ее кожа была бледной, кожа королевы была белой, и рука Алисы придавала ей цвет, поэтому чемпионка старалась касаться каждого кусочка кожи, до которого могла дотянуться. Пальцы, которые окрепли в Наземье, готовясь однажды вернуться в Подземье и снова защитить Белую королеву, если понадобится, нашли дорогу между ее бедер, жаждущих их прикосновения. Алиса не была удивлена, обнаружив королеву насквозь скользкой и влажной; ее рука легко скользнула по щели беловолосой женщины, заставив ту задрожать в предвкушении. Поднеся пальцы к половым губам, Алиса спокойно наблюдала, как Белая Королева зажмурила глаза, а блондинка потрогала столь чувствительную жемчужину между бедер королевы. Зная, что она причинит вред Алисе, если прикоснется к ней из-за ее травм, Мирана вцепилась руками в простыни под ними, когда начала тяжело дышать, а Алиса осыпала поцелуями ее подбородок, не в силах устоять перед белой плотью, которая сжималась между вздохами. Добавив еще один палец, Алиса зажала жемчужину, которую растирала, между указательным и большим пальцами, потерев обе стороны драгоценного камня и заставив королеву вздрогнуть и закричать. Рискнув взглянуть, Мирана наткнулась на голубые глаза, которые не желали ничего, кроме ее удовольствия, и вскрикнула, когда оргазм пронзил ее тело. Прижимаясь губами к губам Алисы, Мирана вздрагивала при движении, но была настолько ошеломлена пульсирующими в ней чувствами, что ей пришлось выплеснуть их на свою защитницу, иначе она могла взорваться. Поцелуй был грубее, чем предполагалось, и Мирана сжала руку с длинными светлыми локонами и, переплетя пальцы рук с пальцами другой женщиной, толкнула ее на спину, будь проклята кровь, которая запачкает ее атласные белые простыни. Так же тщательно, как она изучала смерть в детстве, Мирана изучила тело своей Чемпионки и к настоящему времени хорошо его знала. Она скользнула вниз между кремовых бедер, вдыхая аромат возбуждения, который был намного лучше запаха намазанных маслом пальцев, и дразнила Алису языком, пока блондинка не начала тихо умолять об желанном оргазме. Это был единственный раз, когда Мирана позволила себе проявить силу и очарование пыток, наслаждаясь сладким звуком мольбы женщины, убившей Бармаглота, будучи неуверенной молодой девой. Язык дразнил, а губы теребили чувствительную плоть, пока Алиса не превратилась ни в что иное, как трепещущий комочек желания; умоляющая оболочка сильной, но, возможно, глупой женщины, которую знали обитатели Подземья. Удовлетворенная этим, королева смягчила свои мучения и запустила пару пальцев в блондинку, заставив ее удовлетворенно вздохнуть. Язык ласкал драгоценный камень между бедер Чемпионки, в то время как пальцы входили и выходили из стонущей женщины. Тело Алисы непроизвольно изогнулось, когда оргазм нарастал в ней, пока она практически не почувствовала каждое прикосновение языка королевы к ней. Запустив руку в длинные белые волосы, Алиса откинула голову назад, забыв о мире, которого, возможно, на самом деле не существует, несмотря на то, что она говорила себе, и потянулась навстречу прикосновению своей возлюбленной. Закончив, Мирана вытерла подбородок тыльной стороной ладони и, воспользовавшись моментом, оглядела растерзанное тело, лежащее перед ней, и, хотя ей это нравилось, было зрелище, которое она любила больше, но еще не успела толком рассмотреть. "Перевернись на живот", - приказала королева мягким голосом. Без сомнения, Алиса сделала, как ее просили, больше для того, чтобы избавиться от боли в спине, которая начала пульсировать при воспоминании о ее состоянии. Мирана была в восторге от кровавых рубцов, которые были перед ней крест-накрест. Она знала, что не может оставить Алису в таком состоянии, но ей потребовалось много времени, чтобы насладиться зрелищем, прежде чем потянуться за бальзамом на прикроватном столике. Волосы Алисы, спутанные и растрепанные, были откинуты в сторону, пока она ждала, пока королева закончит свое наблюдение. Одна рука была подложена под голову блондинки, но другая лежала поперек кровати над головой Алисы, и Мирана могла видеть, как на бледном запястье начинают проступать синяки от цепей. Поцеловав Алису в поясницу, на участок кожи, не пострадавший от кнута, Мирана неохотно взяла бальзам и нанесла его на раны на спине блондинки. Он шипел всего секунду, когда начинал действовать, мгновенно заживляя незаживающие или слишком опухшие раны. Остальное исчезнет к тому времени, когда Алиса очнется от сна, который они оба заслужили. Однако синяки на запястьях Алисы оставались, чтобы Мирана позже могла с ликованием смотреть на них и наслаждаться этим моментом, пока они не заживут. Затем они повторят порку. И может быть, женщина, которая в детстве отказалась от нанесения вреда другому из страха влюбиться в него, будет той, кто возьмет в руки хлыст. -конец-