Сезон охоты

Вход украсили аркой из шариков, цветными приветственными баннерами и красно-золотыми лентами. Холл заново отстроенного отеля постепенно наполнялся грешниками. Конечно, большинство не собиралось подписываться на программу реабилитации, они пришли за развлечением, своими глазами увидеть место первой победы над ангелами. Люцифер был рад ажиотажу. У его дочери получилось. Наконец к её идеи проявили интерес. Ради Чарли Люцифер был готов пожимать руки любому посетителю, чем и был занят весь вечер. Один за другим к нему подходили незнакомцы. Он приветственно улыбался, принимал поклоны, поддерживал беседу, приглашал на регистрацию всех неравнодушных. В его сторону давно не было устремлено столько жадных до внимания короля взглядов. Все же лишь одна пара глаз по-хищному смотрела на него из толпы. Люцифер подозревал её обладатель подойдет, когда рядом никого не будет. - Следишь за мной, коридорный?, - Люцифер расслабленно уложил ногу на ногу, развалившись на диване. Аластор возник из тени позади, улыбаясь своей самой дружелюбной улыбкой. - Сегодня вы в центре внимания, к вам не подобраться. - Тружусь на благо отеля. Кто-то же должен. Аластор прищурил глаза, уголки его губ дернулись. - Мой совет вам, расслабьтесь и получайте удовольствие. У отеля уже есть авторитетный управляющий, вам ни к чему напрягаться. Люцифер хотел было ответить, но стоило обернуться, как его собеседник растворился в черной дымке. Лишь мелким отблеском что-то сверкнуло в тени. Стоило Люциферу переехать в отель, на него открыли сезон охоты: его забывали приглашать на занятия, «можете не приходить вовсе. Чарли привыкла к отсутствию родительской поддержки»; прерывали на полуслове, «вы бы точно сказали что-то алогичное, у нас есть дела поважнее»; ставили под сомнение каждый совет, «откуда вы знаете, как Чарли завоевать любовь народа? У вас её никогда не было». Аластор мечтал загнать Люцифера в угол, одолеть, повесить его голову в рамку над камином. Он много раз шел по следу, знал, как выбить у жертвы землю из под ног, как залезть под кожу, заставив умолять об освежевании. Люцифера обижало, что любой его альтруистичный поступок оборачивали против него. Он прекрасно понимал, Аластор закусил с момента их первой встречи и делает гадости лишь бы отыграться. Он ведет себя, как хищник, охраняющий свою территорию, а хищники не любят подпускать к себе конкурентов. Люцифер улыбался собственным мыслям. «Какой забавный». Аластор вовсе не страшный дикий зверь. Он требует внимания. Чтобы кто-то почесал за ушком, потешил самомнение. Люцифер не охотился ни разу в жизни. Аластор никогда бы не стал его целью, разве что в качестве объекта приручения. Это было Люциферу по плечу. Аластор стал первым, кого Люцифер приветствовал по утрам. На ужинах его встречали улыбкой. Радио-демон почувствовал себя звездой, когда гости стали обращаться с просьбами к нему, а не Люциферу. Король пару раз обсудил с грешниками великолепный сервис отеля, талант управляющего и его острый ум, в прочем, дальше они справились сами. Сцены ревности к Чарли сошли на нет и Аластор вдруг допустил мысль, что победил, и совсем скоро новый трофей украсит его каминную полку. Люцифер наблюдал и подмечал едва заметные детали. В гневе Аластор прижимал уши, в раздражении прищуривал глаза. Радуясь он расслаблял веки, а когда чувствовал себя недостаточно ценным, призывал свою трость-микрофон. Так он демонстрировал, что является единственным и незаменимым радио-демоном. В каждой горделивой позе было что-то восклицающее, «как же вам повезло, что рядом есть я!». Аластор чувствовал себя великолепно, будто выиграл в лотерею весь отель и трон Люцифера в придачу. Лишь одно злило его до мелькающих вуду-символов - Люцифер никак не отвечал на остроты, которые сыпались в его адрес, он улыбался в ответ, не важно сколько раз за день его называли коротышкой. Оскорбление задевает того, кто на него реагирует. Тонкая шутка, удачная колкость, щепотка личной критики помогали Аластору контролировать ситуацию, раздражать, быть главным в разговоре. Невозможность задеть свою цель нервировала. Аластор прилагал усилия, но попадал в молоко, расставлял ловушки, но Люцифер наступал в капканы, которые ему вовсе не вредили. Последний шанс - вторжение в логово зверя. Вечером в дверь с резными яблоками постучали. - А, управляющий, это вы, - Люцифер расслаблено улыбнулся, - Уже соскучился по вашей компании. - Ни сколечки не сомневался, - длинная тень Аластора скользнула в проход и наглым образом устремилась в глубь чужих апартаментов, - Почему бы нам не выпить за новоселье? - С удовольствием, - гостя поприветствовали радушным жестом, приглашая удобно расположиться на диване. Комната Люцифера - номер люкс. Роскошная гостиная, полная мебели в золотых узорах, длинный письменный стол у панорамного окна, стеллажи с книгами, ограждающие спальное место, фамильные портреты на стенах. Всем видимым достатком можно было бы наслаждаться часами, если бы не царящая в пространстве «рабочая» атмосфера. Королевские апартаменты пребывали в хаотичном беспорядке. На полу разбросаны скомканные чертежи и планы, стол наполовину завален утками. Для чего нужны шкафы, если все вещи можно разбросать по кровати размера кинг? На небольшом лакированном столе по щелчку пальцев появились бокалы и тарелка фруктов. На фоне заиграл легкий джаз. Пробка из бутылки с бордовыми вензелями вылетела со звуком выстрела. Содержимое наполнило воздух запахом дорогого алкоголя. - Разве новым постояльцам не может понадобиться помощь в ночное время? - Ночью им может понадобиться только выпивка. Хаскер справится, в конце концов, я не просто так устроил его сюда. - Значит, умри вы сегодня вечером, никто бы и не кинулся искать! И оба рассмеялись нелепости предположения. Аластор удобно расположился на подушках. Его верная, ехидно улыбающаяся тень устроилась за спиной. Люцифер предпочел отдельное кресло с высокой спинкой. Завтра она наверняка станет поводом для новой подколки. Звон бокалов, тост и первый глоток. Кисловатый вкус напомнил Люциферу о времени, когда виноград расцвел на земле. Никто и не думал, что его плоды способны опьянять. Адам впервые попробовал вино, случайно испив забродившего сока, и с тех пор прятал от Евы кувшин-другой. Аластор улыбнулся чуть шире, заметив довольное выражение лица собеседника. Его ушки дернулись, он заинтересован, он ждёт, когда с ним заговорят, похвалят, поругают. Люцифер ответил на улыбку. Аластор похож на первую кошку, пробравшуюся в жилище Лилит в Эдеме. Своенравное животное отдыхало в её компании, лакомилось их добычей, но не позволяло прикасаться к себе. Стоило Лилит увлечься чем-то иным, кошка лезла ей под ноги, старалась ухватить за палец. Касаться её было запрещено, но и игнорировать тоже. Помнится и её ушки дрожали. - Ваш бармен не выглядит довольным своей работой. - Сожалеет, что не может выпить все запасы сам. Люцифер заметил, что бокал его гостя уже почти пуст. - Не думал, что вы пьете. - Только по особым поводам и в достойной компании. И звонкий смех снова прокатился по комнате. - А мне казалось, меня ненавидят. - Не ненавидят, просто не уважают. - Ха! Чем же я заслужил? Аластор закружил остатки напитка в бокале. Самое сладкое в его жизни - давать советы, раскрывать правду, говорить и говорить об ошибках грешников, забавляя себя их реакцией. Он ждал возможности высказаться, насладиться тем, что приговор будет вынесен его безупречным голосом. Аластор выждал паузу. - Общество Ада хаотично, агрессивно и не признает статусности. Вы бы знали, если бы провели дольше одного вечера в компании грешников. На вершину иерархии у нас взбирается тот, чьи власть и сила неоспоримы. Ни с Чарли, ни с вами не станут считаться исключительно из-за титула. Даже родную кровь не привязать к себе короной, - Аластор усмехнулся, - На колени встают слабаки, беспокоящиеся о своих душах, а я за свою вполне спокоен. Потому и не уважаю тебя, Люцифер, но тебе ведь не привыкать, правда?, - остатки вина придали губам слегка алый оттенок. Аластор окинул собеседника надменным взглядом. Тот сидел не выражая эмоций, не отводя взгляда от бокала. Безоговорочная победа, - Уже так поздно, вероятно я мешаю вам готовиться ко сну. Аластор встал из-за стола и потянулся. Хорошая работа. Он задел Люцифера, вывел на эмоции, скудные, но понятные, колющие в самое сердце. Будто щелкнул кнутом у самого носа опаснейшего из адских созданий, заставив того пятиться, отводя взгляд. Растянет ли он удовольствие прежде чем пустить тому пулю в лоб? Конечно же, да. Развернувшись на каблуках Аластор направился к двери. - Постой, Радио-демон, - Люцифер поднялся с места, - Ты дал мне кучу дельных советов недавно, хочу отплатить за любезность, - он сделал пару шагов вперед и вытянул правую руку. Заинтригованный Аластор приготовился к ответному удару, - У статуса Короля Ада есть одно особое из множества преимуществ. Я владею этими землями и всеми, кто на моих землях очутился, - в ладони Люцифера заплясали мелкие искорки. Те же искры в мгновение оплели шею Аластора, за секунду обнажив тяжелые кандалы контракта. Цепь сплеталась звеньями, послушно ложась прямо в руку Люцифера. Тень бросилась в ноги хозяину, прячась под подошвой ботинок, - Блестит, как ангельский клинок. Надо ж было так вляпаться! Аластор прижал уши, скалясь от злости. Его рога стали увеличиваться в размерах, глаза темнеть, но внезапное жжение практически вырвало отчаянный крик из его горла. Кожу обожгли кандалы, за секунду приобретшие золотой оттенок, любимый цвет Люцифера. - Что произошло? Превращение остановилось. Аластор едва смог вздохнуть полной грудью. - Я вернул то, что по праву моё. Аластор рычал, цеплялся за прочный ошейник, дергал цепь, стараясь освободиться. Люцифер ожидал от него подобного, приручение любого животного начинается с привязи. В этом демоне было много дикого, по чуть-чуть от каждого зверя, но людское, разумное жаждало ответов. - Как это возможно? Люцифер потянул цепь на себя, медленно притягивая Аластора ближе. Он упирался. На полу оставались борозды. И все же Люцифер был сильнее. - Душой грешника по-настоящему может владеть лишь господствующий в аду правитель. Ты никогда не обладал никем другим, и сам никому не принадлежал, тупица, - Аластор щурился, его губы дрожали. Наконец между ними осталось меньше метра, - Я вижу тебя насквозь. Пытаешься указать мне на мое место. Я покажу тебе твоё, - Люцифер сел обратно в кресло и дернул цепь на себя. Ноги Аластора подкосились, колени больно врезались в пол, - Сидеть. Мысленно Аластор разрывал своего противника на куски, вгрызался в плоть, упиваясь кровью. Его душа молила о мести, об очищении, больше никогда не чувствовать подобного унижения. Никто не вправе с ним так поступать, особенно его добыча. Сидя в покорной позе у ног самого короля Ада, Аластор представлял, как бы транслировал его крики в своем радио-эфире. «Извини, Чарли, папочка не вернется домой к ужину». Люцифер стянул с руки перчатку и по-собственнически протянул руку к растрепанным волосам демона. - Не смей меня касаться. Ладонь внезапно сильно сжала одно из прижатых ушек. - Прикоснусь, если пожелаю, - Люцифер не планировал причинять боль. Ему нужно было нечто другое. Что-то, что Аластор не собирался показывать даром. Пальцы нежно прошлись от основания уха к кончику и вернулись обратно. Люцифер ласкал его, как КиКи, демонического питомца, зарываясь рукой в густую шевелюру. Аластор морщился, скрипел, словно радио, слетевшее с нужной частоты, но цепь не позволяла ему отстраниться. Прикосновения становились навязчивее, требовательнее, - Хочешь заключить со мной сделку? «Сделка». Ему было все равно, что попросят взамен, лишь бы сейчас же дали уйти. Улыбка в миг стала кровожаднее, шире. Заговоренная нить блеснула в уголках рта. Ловким движением Люцифер подхватил её край и потянул в сторону, распуская швы. Натяжение ослабло. Аластор коснулся своего лица, впервые за много лет избавившись от толики контроля. Он мог больше не улыбаться. Он мог улыбаться, если бы пожелал. - Есть ощущение, будто избавился от уздечки? Люцифер откинулся на спинку кресла. В расслабленной позе он описал кистью круг, обхватывая пальцами появившуюся в воздухе ножку бокала. Он не ждал благодарности, знал, что не получит. - Как благородно, ваше величество, - Аластор прекратил нервно ощупывать скулы и тихо выдохнул. Выдать хоть толику восторга - равносильно признанию в собственной беспомощности. Он не принцесса, ожидающая спасения из башни. Он могучий дракон, он злой колдун. Нет в аду противника ему не по силам, по крайней мере, с утра не было,- Что от меня требуется взамен? - Снимай одежду. - Ха-ха, нет. Люцифер не шутил. По одному грозному взгляду стоило понять - его слово - приказ и ему можно только подчиниться. Цепь внезапно стала тяжелее. Она не просто не позволяла встать, её вес гнул к земле. Вот-вот и хрустнет шея. - Не упрямься, - Люцифер неторопливо расстегнул пуговицы на своем жилете, - Чем быстрее начнём, тем меньше будешь мучиться. - А разве меня кто-то мучает? Кандалы, словно чьи-то крепкие руки сжимали горло радио-демона. Голос выходил сдавленными плевками. Аластор выгнул спину дугой, упираясь лбом в пол. Острые когти царапали половицы. Он зажмурил глаза, зная, что обязан вытерпеть. Скоро все кончится. Обратной стороны его ладони коснулось что-то легкое. Аластор приоткрыл глаза. Рубашка Люцифера. Словно белый флаг, всученный насильно, «сдавайся». - Тебе помочь или справишься сам? - Сам. Давление чуть ослабло и Аластор смог выпрямиться. В той же позе верного песика, едва отдышавшийся, с испариной на лбу, он снял пальто, затем с неохотой стянул жилетку. - Ты худший стриптизер во всем аду, - лукаво усмехнулся Люцифер, - Ни разу не сексуальный. - Я был рожден ласкать слух, а не взгляд. - Оно и видно. Аластор медлил перед каждой пуговицей, замирал, рассчитывая, что временное помутнение короля ада уже прошло и заходить дальше вовсе не обязательно. Последняя. Он поднял полный презрения взгляд и остановился прежде чем оголить плечи. Люцифер сидел полуобнаженный, неудовлетворенно рассматривая пустой бокал. Он выпил уже третий и, судя по легкому золотому румянцу, опьянел. Мысли о характере его намерений вызывали тошноту. - Я не собираюсь тебя есть, ни к чему смотреть с таким ужасом. - Я не боюсь быть съеденным. Рубашка мягко соскользнула на предплечья, одну за другой Аластор освободил руки. Одежда по обе стороны от него растекалась по полу кровавыми лужами. Пальцы сжались на ремне его брюк. «Прикажи остановиться, ну же». Люцифер недовольно хмыкнул. Одного несильного рывка хватило, чтобы притянуть Аластора ещё ближе. - Открой рот, - Люцифер подхватил его под подбородок, лишая возможности убрать голову. Аластор сопротивлялся, скалясь. Жестом, будто в ладони прокручивается кремниевое колесико зажигалки, Люцифер оцарапал указательный палец. На коже маленькой золотой бусиной набухала капелька крови. На губах она осталась едва различимым следом, - Оближи. И любопытство одолело отвращение. После боя Аластору не удалось испробовать диковинного мяса. Рози одним днем распродала оставшиеся запасы. В бутике не осталось и пальчика. Отель восстановили без него, даже шлейфа запаха ангельской крови на территории не осталось. Сама судьба предоставила ему эту возможность. Аластор провел языком по нижней губе и в ту же секунду по телу побежала дрожь. Чарующий вкус, сладкий аромат, поразительный эффект. Словно тысячи взрывов соленой карамели со свежим фруктовым послевкусием. Дыхание участилось, сердце ускорило ход. Всегда ли в аду было так жарко? «Блаженство». Тело охватил один большой электрический импульс. Такова на вкус амброзия, легендарный напиток, дарующий богам силу и вечную молодость. В ней растворяешься, не ощущая ничего вокруг. Аластор не почувствовал руки на своей груди, не обратил внимание на сосредоточенное лицо Люцифера, не заметил свет, исходящий из его ладоней. Он сам не понял, как схватил чужое запястье, как его пальцы заботливо отцепили и нежно прижали к подлокотнику. Дыхание медленно восстанавливалось, Аластор приходил в себя. Люцифер неторопливо отстранился, разглядывая свою работу. Воспаленной глубокой раны больше не было. Рубец затянулся, кожа казалась нетронутой. - Видишь, не так страшен черт… - И не так хорош собой, как думает. Аластор поморщился. Эффект быстро проходил, оставляя чувство пустоты в желудке. Это была лишь капля… - Хочешь еще? Люцифер довольно улыбался. Приручение демона проходило по плану. Дело оставалось за малым. Любое животное рано или поздно привыкает к своему хозяину. В неволе приходит осознание получаемой выгоды: для тебя добывают еду, пускают под свою крышу, о тебе заботятся, тебя оберегают. Страх уходит. Он уступает место доверию и покорности. «Зверь продолжит кусаться, пока он болен и слаб». - Хочу. - Проси. - Прошу, - Аластор с отчаянием в глазах закусил губу. Всего одна капля. Что будет, если выпить рюмку, а стакан, а литр. Ему же не откажут? Он сделает так, чтобы не отказали, - Дай еще. От когтя по предплечью расходилась узкая царапина. На коже выступила золотая роса. Люцифер, точно шеф-повар, презентовал самое изысканное блюдо в мире. Рот мгновенно заполнился слюной. Тонкая рука легла на подлокотник и Аластора пригласили «к столу». Он коснулся губами белоснежной кожи, лизнул рану у запястья. Зрелище, практически, искусство - золотой шов на нежном фарфоре. И снова легкость в теле, свобода разума. Пей её литрами, никогда не избавишься от жажды. Аластор подхватил руку Люцифера под локоть и потянул на себя. Царапина быстро затягивалась. Этого было мало. Острые зубы вонзились в предплечье. Пара капель испачкала обивку кресла. - По твоей ухмылке и не скажешь, что тебе так больно, - Люцифер не сопротивлялся. Свободной ладонью он провел по взъерошенным красным волосам. «Хороший мальчик, жаль, невоспитанный». Аластор на мгновение застыл. Новая рана затянулась ещё быстрее. Внезапная мысль поразила его даже больше эффекта золотой крови, - Что ты делаешь?, - Люцифер не знал, как реагировать. Его сгребли в охапку, стаскивая с кресла на пол. Аластор прижал вырывающееся тело к себе так, что Люциферу пришлось обхватить его бедра своими, лишь бы удержаться на весу. Мокрый язык прошелся по слегка влажной от пота ключице, - Мерзость, тебе потом самому не будет стыдно? - ещё один укус оставил неглубокий след на шее. По телу растекалось желание жить, словно смерть никогда не забирала его. Когти царапали спину Люцифера, заставляя поддаваться вперед, - Кажется, тебе уже хватит, приятель, - Но Аластор не собирался останавливаться. Он наслаждался возможностью вонзить зубы, в кого-то настолько вкусного. Новый укус оказался болезненней предыдущего. Люцифер схватил Аластора за рога и резко оттянул от кровоточащей раны, - Достаточно, - Золотой румянец не исчез. Сложно было сказать, взгляд сделался взволнованным или волнующим. Бедра гудели от неожиданной нагрузки. Дрожь в теле отдавалась в чужие ладони. Аластор обратил внимание, по подбородку его величества слегка размазана мокрая линия. Кровь. Люцифер прокусил губу от неожиданности. «Какое расточительство». Поцелуй вышел грубым, жадным и отчаянным. Будто не случись он сейчас, Аластор рухнул бы замертво. Бесконечный голод и ярое желание утолить его. В этом поцелуе было все, кроме взаимности. Люцифер дернулся в чужих объятиях, высвобождаясь из цепких рук. С грохотом он повалился на пол. Аластор навис сверху, - Блядь, да о чем ты думаешь! - О том, что ты весь на вкус, как яблоко в карамели, - пальцы подхватили упавшую на бледное лицо прядку и с силой вырвали пару волосин. Аластор мигом сунул их себе в рот, пожевал и тут же выплюнул, - Может не весь… Люцифер предпринял попытку встать, но внезапное головокружение уронило его обратно. Тело казалось тяжелым и пустым. Хотелось уснуть и во сне увидеть райский сад, мирную рябь на озерах, услышать пение птиц, взмыть в небо и прогуляться по облакам. Его губ снова коснулись и глаза открылись сами собой. Люцифер выставил вперед руку, Аластор остановился. - Что на тебя нашло? Чарли говорила, ты не ищешь подобного рода…чувств. Аластор перехватил запястье Люцифера и прижал его открытую ладонь к своей щеке. - Рад, что разочаровал самого короля. Новый укус пришелся на самый нежный участок кожи, под большим пальцем. Кровь перепачкала улыбающуюся пасть. - Понятно, - Люцифер одернул поврежденную руку. Силы потихоньку возвращались к нему, - Ты под кайфом, ангельская кровь для каннибалов - все равно, что экстази. Я ошибся, дав её тебе. Ты ошибся, наивно полагая, что я дам больше, если соблазнишь меня. Люцифер приподнялся на локтях. Он заметил разочарование на лице Аластора. Будто тот надеялся, что к моменту прозрения успеет осушить тело целиком. - Жалость ко мне будет излишней. Мы оба получим выгоду от процесса, так почему нет? Прошло семь лет с тех пор, как Люцифер остался один. Семь лет с тех пор, как кто-то смотрел на него с таким желанием, хотел прикоснуться, попробовать на вкус. Впервые за многие годы кому-то удалось пробудить в Аласторе неподдельный интерес. Его пальцы коснулись торса, прошлись вниз к подрагивающему животу и легли на молнию брюк. Легкого поглаживания хватило сполна. - На потенцию, как вижу, жаловаться нет причин… Холодная ладонь легла на щеку Аластора. Жест неожиданный, но нежный не вызвал отвращения. В нем было собрано все доброе, оставшееся в сердце падшего ангела. - Аластор, ты злишься, - казалось, улыбки мягче и теплее не существовало до этой ночи, - У меня нет желания навредить тебе. Если животное повалило тебя на землю, нет стопроцентной гарантии на спасение. Нельзя допускать резких движений, повышать голос. Люцифер смотрел в глаза Аластора, произнося слова медленно и тихо. Он звал его и ждал, что человек, спрятавшийся за личиной зверя, откликнется. Новый поцелуй, мягкий и не обязывающий, Люцифер инициировал сам. Он прикрыл глаза и чуть сильнее прижался к перепачканым губам, прежде чем отпрянуть. - Теперь понял? - Разумеется, - Аластор расплылся в коварной улыбке, - Я поведу. Запястья Люцифера, тонкие от природы, легко удалось удержать одной рукой. Власть в их отношениях переменилась и Аластор стал главным, что, похоже, возбуждало его в большей степени, чем обладание телом аристократа. - Решил, я позволю засунуть в себя эти когти? Люцифер двинул коленом в бок Аластора и тому пришлось одернуть руку. - Неженка. Царапины на бедрах испарились так же быстро, как и другие раны. На мгновение Аластору стало обидно, на память о такой особенной ночи не останется и малюсенького шрама. А ведь он никогда больше не позволит себе такой близости. - Что ты там бормочешь? Раздраженный Люцифер, нагло раздетый и прижатый к полу больше не сопротивлялся. Его мучали сомнения, стоит ли начинать ненавидеть себя сейчас или можно подождать до утра? А что, собственно, будет утром? Они проснутся в обнимку, начнут день с поцелуя в лоб и спустятся к завтраку, где объявят всем постояльцам о предстоящей свадьбе? Как же будет стыдно перед Чарли. В конце концов, она просила подружиться с её бизнес-партнером, а не напоить и переспать с ним. Но вот он, отец года, обнаженный и возбужденный ждет прикосновений грешника, с коим меньше всего хотел бы оказаться в одной постели. Его пальцы движутся от шеи к груди, когти проходятся по ребрам, перебирая выступающие бугорки, как струны арфы. Аластор наклоняется ближе и снова кусает в плечо. Люцифер тихонько выдыхает. С ребер руки движутся ниже, снова к бедрам и паховой области. Когти слегка проходятся по всей длине члена и тот едва дергается на встречу теплой ладони. Кровь отливает от лица и румянец со щек пропадает. Напряжение внизу живота растет с каждым новым невесомым поглаживанием. Аластор отпускает зажившее плечо, и Люцифер замечает, как выражение его лица меняется. «Он же не собирается откусить Люцифера-младшего?». Нет, тут что-то другое. - Я у тебя первый? Аластор не отвечает. Взгляд его становится тревожнее. - Ты, неумеха, понятия не имеешь, что делать дальше, так? - Ваше высочество может похвастаться большим опытом?, - Аластор хлопнул ладонью о пол. Его голос звучал весьма оскорбленно, радио помехи резанули воздух, - Не обязательно иметь длинный послужной список, чтобы знать, где трогать мужчину. - Важно не «где», а «как»… Аластор краснеет. Ремень с его брюк издает брякающий звук при падении на пол, молния на ширинке разъезжается в разные стороны, вся одежда, оставшаяся на нем к этому моменту, частично прикрывает колени. Люцифер давит ему на плечи, вынуждая сесть прямо и опереться спиной о столик. Он сам устраивается сверху. Вдруг ушко Аластора дергается, он опускает взгляд, прикрывает глаза. «Сомнение, надо же, сейчас?». Люцифер наклоняется ближе, вынуждая немедленно посмотреть на него, но Аластор отворачивает голову. - Эй, самое страшное позади – ты уже голый. Аластор закатывает глаза, по комнате эхом расходится приглушенный смех аудитории. Зато теперь все его внимание занимает один лишь Люцифер. «Развлекайся, это всего на одну ночь». От влажного языка на ладони остается большое мокрое пятно. Стоит руке обхватить головку члена, по ногам пробегает дрожь. Люцифер аккуратен, он не спешит, изучает, как делал много дней до этого. Он слушает как учащается дыхание Аластора, чувствует, как его мышцы начинает тянуть, не замечая, как его собственное сердце ускоряет ход. Аластор с интересом наблюдает за происходящим. От его когтей на полу остаются новые полосы. «Как в такой невыдающейся по размеру ладони умещаемся разом мы оба?». Он подается вперед, замечая слегка набухшую на шее венку. Ещё один жадный укус. Люцифер стонет, тянет спину, прижимаясь к Аластору, но не сбавляет темп. Взъерошенные волосы щекочут лицо. - Ты такой пушистый, будто дрочу меховому пальто. Аластор отстраняется и накрывает рот Люцифера ладонью. Его перепачканные золотом зубы поблескивают в тусклом свете. - Я бы предложил душу в обмен на твое молчание, но у меня нет ни души, ни уверенности в том, что твой рот вообще умеет закрываться. Люцифер улыбается, чувствуя, как свободной рукой его хватают за затылок. Он ускоряет темп, тело под ним начинает дрожать сильнее. - Вопрос следующий, мой король, - Аластор прикусывает губу. Секс – все равно что борьба. Ни один недостойный звук не возвестит о его поражении, - Что я должен сделать, чтобы ты наконец заткнулся? Люцифер уверенно убирает руку от своего лица. - Проявить креативность. Аластор накрывает его губы своими, затягивая в долгий поцелуй. На этот раз он не единственный, кто жаждет этого. Люцифер не стесняется ахать каждый раз, когда жалящее чувство пронизывает его нижнюю губу и язык. Он приоткрывает глаза лишь чтобы заметить, как дьявольский огонёк пляшет в зрачках напротив. «Вот ведь ублюдок!». - Я уже почти…, - выдыхает он едва слышно. Аластор кладет свою ладонь поверх пальцев Люцифера, надавливая, увеличивая их «алегро» до «престо». Белки его глаз темнеют. Он чувствует, как его лодыжку обвивает гладкий, длинный хвост. Дышать становится труднее. Когти впиваются в белоснежный бок Люцифера, когда тот забывшись резко дергает позолоченную цепь. Аластор срывается на стон и тут же замолкает - в момент кульминации за спиной Люцифера возникает три пары белоснежных крыльев. Их не скрыть полумраком комнаты, не замарать сажей со дна адского котла. Тело, опутанное золотой паутиной из капель крови, словно наполнено божественным светом. «Мой самый ценный трофей». Аластор медленно убирает руку от глубокой раны и наблюдает, как та затягивается за считанные секунды. «Как бесталанный художник, оставляю готовое полотно без подписи». Люцифер запрокидывает голову назад в попытке отдышаться. Часы мирно оттикивают четвертый утренний час. Отчаянные отблески света пентаграммы пробиваются в комнату, слепят так, что хочется спрятать лицо. Он прикрывает глаза. Слишком много событий для такой короткой ночи. Аластор отпускает его ладонь и коже становится одиноко-холодно. «Это же… на один раз?», думает каждый себе, не решаясь двинуться с места. - Может следует ослабить хватку? Люцифер позволяет себе хихикнуть, понимая, что все еще держит цепь. Вереницей позолоченных искорок она исчезает в рассветных лучах. Небо становится светлее, минуты пролетают в безмолвной тишине. Аластор разглядывает свои перепачканные руки. Пятна на коже напоминают прорехи на дорогих перчатках. Эффект ангельской крови постепенно слабеет, но от того и в самом теле не остается сил. Люцифер, как завороженный, наблюдает за медленными движениями кистей и преисполненным любопытства взглядом. «Он же помнит, что на вкус приятна только кровь?». Яркий блик бьет в глаза и Люцифер жмурится, прикрывая предплечьем лицо. - Какого черта? Аластор не спеша оборачивается. Движения за окном становятся беспокойнее. - Были мысли рассказать кому-то о проведенной со мною ночи? Люцифер хмурится опуская взгляд. - Нет, а что? - Есть предположение, что к обеду об этом будут знать все. И маленький серый дрон компании «Вокстех» пропадает из виду.