The Alchemy of Happiness

Гарри проснулся в заметно тепле, чем обычно. Он застонал и перевернулся на спину, но его остановило что-то, обхватившее его за талию. Рука. Оглянувшись, он увидел Тома, мирно спящего рядом с ним, и на него нахлынули воспоминания о предыдущей ночи. Его щеки запылали, когда он оглядел другого юношу, его голый торс, выставленный на всеобщее обозрение. Может ли торс быть горячим? Разве такое бывает? Гарри казалось, что нет. Он, конечно, никогда не находил женский торс привлекательным. Но у Тома торс был, и он был красивым и… — Гарри, дорогой. У тебя громкие мысли. Гарри поперхнулся воздухом, все его тело покраснело. Черт, черт, черт, неужели они только что услышал все, о чем думал Гарри? Мерлин, как Гарри забыл о связи? Неужели все слышали о том, что произошло прошлой ночью, через связь? Гарри сейчас будет плохо. — Гарри. — Он посмотрел на Тома широко раскрытыми глазами: второй мальчик сидел и смотрел на него. Казалось, он пытается не рассмеяться. — Это не смешно! — крикнул Гарри, его лицо пылало. — Это вроде как смешно. — Нет! Они... они, наверное, слышали и, черт возьми, о боже, они, наверное, все почувствовали! — Если это поможет, я застал Уолли и Ориона в довольно компрометирующих позах. Мне хочется выколоть себе глаза, но это уже не первый раз, когда происходит нечто подобное. Гарри на мгновение застыл в шоке, прежде чем прийти в себя. — Это не одно и то же, Том! Это случайно войти и тут же уйти! Это было... было..., — Гарри пытался придумать, как бы это назвать. — Порно для ума! — Расслабься. — Том прикусил губу, чтобы скрыть улыбку. Гарри бросил на него взгляд, а затем сказал, — Ешь стекло. Вскочив с кровати, он направился в умывальную комнату и остановился, глядя на себя в зеркало. Он был похож на гребаного енота. — Что это за хрень? — Он закричал, его смущение все еще не прошло. Том вошел следом за ним, обхватив Гарри руками и положив голову ему на плечо. Он был практически карликом, и, черт побери, от этого ему было хорошо. — Полагаю, это твоя косметика. — Почему она не стерлась? — Гарри яростно вытирал ее рукой, но от этого становилось только хуже. — Ты должен снимать ее в конце ночи. Это происходит, если ты спишь с ней. — Гарри в ужасе уставился на своё отражение. Вальбурга не говорила ему об этом! Том беззвучно смеялся за спиной Гарри, его тело тряслось. Гарри ударил его локтем в живот, отталкивая, на что Том резко ответил, — Нет! Только не мой прекрасный торс!. — Он положил руку на сердце и притворился, что падает в обморок. Щеки Гарри снова вспыхнули пунцовым пламенем, но тут он вспомнил, что он волшебник, и начал насылать на Тома самые страшные колдовские чары, какие только мог вспомнить в тот момент. Том легко защитился от них и все еще смеялся, когда вышел из комнаты Гарри, сказав ему, что через пятнадцать минут зайдет за ним. Гарри воззвал к своим маггловским корням и отмахнулся от него. Том никак не отреагировал, но Гарри от этого стало немного легче. Гарри наложил на лицо очищающие чары, и косметика исчезла. Гарри вздохнул с облегчением. Он посмотрел на пакет с продуктами, которые получил вчера, и подумал, не нанести ли еще что-нибудь, но решил отказаться. Вчера это сделала Стасси, и Гарри не был уверен, что не проткнет себе глазное яблоко, если попробует, поэтому он мысленно пометил, что спросит об этом Вальбургу или Дру позже. Том вернулся ровно через пятнадцать минут, как раз когда Гарри натягивал школьную мантию. Ему все еще казалось странным носить зеленое. — Я умру от смущения, — пробормотал Гарри, пока они шли к большому залу. — Как жаль. Я надеялся, что у нас будет повторение вчерашнего вечера, прежде чем ты уйдешь и покончишь с собой, — проворковал Том. Гарри зыркнул на него исподлобья, но его предательское сердце затрепетало при этой мысли. К сожалению, они пришли последними из своей маленькой группы. Гарри избегал всех зрительных контактов, когда садился за стол и быстро наливал себе чашку чая. — Итак... — начал Алистер. Гарри следовало заключить пари. Он знал, что именно Алистер заговорит об этом. — Ребята, вы хорошо провели ночь? Гарри поперхнулся чаем, а Друэлла захихикала рядом с ним, похлопывая его по спине. Остальные смеялись про себя. — Гарри немного смущен, — сказал Том, заработав еще один взгляд от Гарри. — О, да ладно. Что такое немного секса между друзьями? — сказал Дамиан, его лицо было прямым, но глаза блестели. — Я собираюсь прыгнуть с астрономической башни, — пробормотал Гарри про себя, что, конечно же, заставило всю группу снова рассмеяться. — А вот и Гарри Певерелл, — пропел он, заработав еще один раунд. — Да ладно, правда. Все в порядке. Странно, что вы еще не слышали нас с Орионом через связь, — заметила Вальбурга. Глаза Гарри расширились. Он и не думал об этом. — Почему? Все повернулись к Абраксасу, который, как они полагали, знал ответ. Блондин закатил глаза и сказал, — Нам проще скрывать от вас свои события, чем вам - свои, потому что вы были инициатором и нуждались во всех нас, а нам, по сути, нужны только вы. — О. — Пойдем, — сказал Абраксас, дернув головой. — Пойдемте на Зелья. Гарри начал вставать, поглядывая на Тома, что вызвало у Абраксаса усмешку, а у Гарри - злорадный взгляд. — Я приду чуть позже, прямо перед началом занятий. Я стараюсь избегать Слизнорта. Он постоянно приглашает меня в свой клуб Слизней, а я бы предпочел избежать сегодняшнего разговора. Я хожу туда уже три года. Это уже немного надоевшая традиция. Гарри застонал. — Клуб Слизней все еще существует? Я ненавидел эти маленькие сборища. — Ты ходил?спросил Абраксас, когда они начали идти. — Привет, — немного мелодраматично сказал Гарри. — Я был Избранным. Кто может быть лучше на ваших вечеринках, чем буквальный спаситель мира волшебников? — пошутил Гарри. Абраксас попытался улыбнуться, но получилась скорее гримаса. — Знаешь, ты не обязан этого делать, — тихо сказал Абраксас. — Облегчи нам свою ситуацию. Гарри благодарно кивнул, но сказал, — Мне кажется, что я утону во тьме, если не сделаю ничего светлого. Абраксас ничего не ответил, только обнял Гарри за плечи и в приветливом молчании пошел к классу зелий.

….

Неделя прошла с пользой. Гарри сблизился со своими товарищами по узам, практически живя с ними в Тайной комнате. Это было приятно. Не было ни угроз надвигающейся войны, ни покушений на его жизнь. Это было обычное существование. И Гарри ненадолго задумался, а не было бы так, если бы он остался в Хогвартсе со своими друзьями после войны. Но он понял, что жизнь здесь хороша, потому что он не был избранным. Он не был пророческим ребенком или героем. Он был просто ребенком. И у него не было бы этого, останься он в другом времени. — Я зайду к тебе в комнату завтра в восемь, хорошо? — спросил Дамиан. — Конечно. — Завтра наступала очередь Дамиана, и, не отставая от остальных, он ничего не сказал Гарри об этом. Том стал спать в комнате Гарри каждую ночь. С той первой ночи они ничем не занимались, в основном потому, что Гарри отказывался, пока связь с разумом не стала такой сильной. Но это было приятно - общение, близость. С тех пор как Том стал спать там, Гарри также не снились кошмары. — Доброе утро, — прошептал Гарри в темноту, обхватывая Тома за плечи и притягивая его ближе. — Доброе утро, — зевнул он в ответ и нежно поцеловал Гарри в лоб. Они лежали так несколько мгновений, просто наслаждаясь, присутствием друг друга. Гарри часто задумывался о том, как глупо он поступил в начале года. Обижаться на этих людей за преступления, которых они не совершали, было просто недальновидно с его стороны. Они не были похожи на призраков его прошлого. И они доказывали это каждый день. Гарри сел, неохотно отстраняясь от Тома, который встал с кровати, чтобы подготовиться к новому дню. — Ты знаешь, что запланировал Дамиан? — Он попытался спросить лукаво, но Том бросил на него знающий взгляд и только покачал головой. — Отлично. Тогда что от тебя толку? — надменно спросил он, скрещивая руки и глядя на собеседника. — Я могу принести много пользы, малыш. Тебе стоит только попросить, — ответил Том, ухмыляясь, когда Гарри покраснел. Гарри застонал и пошел в умывальную комнату, закрыв за собой дверь и побрызгав на лицо холодной водой. Когда Гарри вышел, Дамиан был там и разговаривал с Томом. Он повернулся, услышав Гарри, и улыбнулся. — Готов? — Гарри кивнул, схватив свой толстый плащ, так как за последнюю неделю температура упала, и выпало много снега. — Пока, — сказал он Тому, помахав другому мальчику. Том сузил глаза и подошел к нему, нежно поцеловав его в губы. — Пока, — повторил Том. Дамиан рассмеялся над тем, как покраснел Гарри, и потянул его за собой из комнаты. Они вышли из замка и шли к Хогсмиду, когда Гарри спросил, — Что мы делаем дальше, Розье?. Другой мальчик злобно усмехнулся. — Мы пойдем кататься на коньках. Гарри сделал паузу. — Нет, не идем. — Прости, я думал, это я планирую этот день? — Дамиан рассмеялся, схватил Гарри за руку и потянул его за собой. — Я ужасно катаюсь на коньках. Дамиан только пожал плечами. — Тогда больше удовольствия для меня. Гарри удивленно рассмеялся, но тут же толкнул его, и вскоре они уже катались по снегу. Гарри прижал Дамиана к себе, схватил горсть свежего порошка и бросил его Дамиану в лицо. Он задыхался от возмущения, сбрасывал с себя Гарри и кричал, — Ты за это заплатишь! — Но при этом он смеялся и пытался запустить в Гарри снежком. Они приехали к большому озеру недалеко от Хогсмида, и Гарри удивился, увидев так много людей, наслаждающихся отдыхом. Дамиан достал две пары уменьшенных коньков и увеличил их, передав одну из них Гарри. После того как он надел их, они волшебным образом уменьшились до размеров его ноги. — Я говорю это очень серьезно, Дамиан, но я похож на жирафа, когда выхожу на лед. — Я думаю, жирафы были бы довольно грациозны на льду, с их длинными конечностями. — Что-что? Нет. Они были бы неуклюжими и падали бы со всего маху, — возразил Гарри. — Откуда ты знаешь? — Ну... — Гарри пытался придумать что-нибудь. — Ну, не думаю. Но я все равно не думаю, что они будут грациозны на льду. — Ну, давай, детеныш жирафа. Посмотрим, чья теория окажется верной. — Я не жираф. — Но мне казалось, ты сказал, что ты жираф. — По-моему, ты упустил весь смысл этого разговора. Дамиан улыбался, и Гарри понял, что он намеренно тупит. Он осторожно встал на лед, стоя как можно спокойнее. — Ты же знаешь, что для того, чтобы это считалось катанием на коньках, нужно двигаться. Гарри окинул его безразличным взглядом и сказал, — Умри. Дамиан только рассмеялся и поехал дальше по льду, пока Гарри оставался на берегу. Потому что, конечно же, Дамиан был искусным конькобежцем. У него это получалось легко. Гарри, шатаясь, подошел к нему, едва держась на ногах. Его руки были раскинуты в стороны, он пытался удержать равновесие, и было видно, как Дамиан пытается сдержать смех. — Ну же, львенок, тебе нужно двигаться, если ты хочешь когда-нибудь освоиться. — Думаю, мне здесь вполне комфортно, спасибо. Он лишь закатил глаза и, схватив Гарри за руки, медленно потянул его за собой, пока сам катался задом наперед. — Я сейчас упаду, — ныл Гарри, его ноги дрожали. — Нет, не упадешь. Дамиан отпустил руки, и Гарри упал на задницу. Он уставился на другого мальчика, который не смог сдержать веселья на своем лице. — Вставай, — приказал он. — Опять. Гарри нерешительно поднялся на ноги, и после еще трех неудачных попыток и очень больной спины Дамиан сказал ему, — Ты ведь знаешь, что есть уравновешивающие чары, да? У Гарри отпала челюсть, он поднялся на ноги и набросился на собеседника. — Ты такой чертов болван! Почему я все утро падал на задницу, если я мог просто зачаровать себя, чтобы оставаться в вертикальном положении! — Это было забавно. Гарри еще никогда так не хотелось ударить человека, как в этот момент. — Не думаю, что у меня хватит средних пальцев, чтобы дать тебе понять, что я сейчас чувствую. Дамиан просто уехал на коньках, гогоча как сумасшедший. После наложения чар катание пошло гораздо лучше. Гарри обнаружил, что получает удовольствие. К полудню оба запыхались и замерзли, и Гарри предложил пойти в "Три метлы". Они быстро дошли до места, сели за столик и заказали напитки. — Хорошо. Мне кажется, что я немного знаю предысторию каждого, кроме тебя и Дру, — признался Гарри. Дэмиан сделал глоток своего напитка и удобно устроился в кресле. — На самом деле рассказывать особо нечего. — Гарри бросил на него взгляд, который говорил о том, что он полон дерьма. Дэмиан хихикнул. — Нас с Дру усыновили, когда нам был один год, — начал он. Гарри вскинул бровь. — Я не знал, что усыновление волшебников - это такая вещь. Никто никогда не говорил о них раньше. — Это не так. В нашем мире дети-волшебники священны. Родители, у которых они есть, вряд ли откажутся от них, если только это не особые обстоятельства, например, суррогатное материнство или что-то в этом роде. Гарри кивнул. — Так что же произошло? Дэмиан пожал плечами, потирая рукой подбородок. — Наши биологические родители просто не хотели нас видеть, я думаю. Они говорили какую-то чушь о переезде из Англии и о том, что дети просто не вписываются в их планы. Наши нынешние родители, Розье, были бесплодны. Они не могли иметь собственных детей и не хотели заниматься суррогатным материнством. Поэтому, когда к ним обратились с предложением о нас, они сразу же согласились. С тех пор мы с ними. — Судя по тому, что я слышал от вас с Дру, они хорошие люди. Дэмиан ласково улыбнулся. — Они самые лучшие. Они фактически усыновили нас кровью в наш второй день рождения, после года жизни с ними. Гарри посмотрел на него в замешательстве. — Кровное усыновление? — Это ритуал крови, проводимый в Гринготтсе. Он генетически делает меня и Друэллу Розье. Он также изменяет некоторые вещи, поэтому у нас обоих белые волосы, — он указал жестом на волосы на своей голове. — Вау! Это действительно интересно. Я никогда не слышал о таком раньше. — Это не так часто встречается. Как я уже говорил, дети волшебников священны. Поэтому кровное усыновление - не самая распространенная практика, когда некого усыновлять. — Гарри догадался, что в этом есть смысл. Он вспоминает свое детство и задается вопросом, что было бы, если бы у него была такая возможность - отправиться в семью волшебников вместо тети Петунии. — О чем ты думаешь, львенок? — О том, сложилась бы моя жизнь иначе, если бы у меня был такой выбор. Я вырос в маггловском мире, и когда я попал в мир волшебников, меня некому было поддержать. На меня всегда смотрели как на избранного и пророческого ребенка, так что, наверное, все решили, что мне не нужна поддержка, понимаешь? Я просто подумал, как бы я мог поступить по-другому, если бы за меня кто-то боролся, а не ждал, пока я буду бороться. — Неужели никого не было? — с грустью спросил Дамиан. — У меня был крестный отец. Но он просидел в Азкабане 12 лет за преступление, которого не совершал, а когда сбежал, то скрывался, так что я не часто его видел. Он боролся за меня. А потом я принял опрометчивое решение, не обдумав его как следует, и он последовал за мной, что привело к его смерти. Думаю, после этого я уже не заслуживал того, чтобы иметь кого-то еще в своем мирке. — Гарри, я уверен, что ты не виноват. — Мне так казалось. Я всегда винил себя, — с горечью ответил он. — За всех. Глаза Дамиана были полны понимания, и смотреть в них было слишком больно, поэтому Гарри сменил тему. Остаток дня они провели, дурачась, и наслаждаясь, обществом друг друга, и к концу его Гарри совсем забыл о тяжелом разговоре.