— Арресто Моментум! — сорвалось с губ профессора Гекат, как только все трое вышли из кабинета медсестры. Кэрри почувствовал, как все тело каменеет и мышцы обмякают. В груди разрасталась паника, и хотя он и сам не планировал сбежать, но обездвиживание доверия не внушало. Страшно перестать контролировать свое тело. — Начнем, — профессор Шарп, который шел впереди, подтянул к себе стул и опустился сбоку от Кэрри. — Мистер Вайсштайн, так как я не смог добиться от вас внятного ответа, я полагаю, вы скрываете преступника, который наложил на вас непростительное заклятие. И поэтому… Мной было принято решение — с позволения профессора Уизли — о вашем допросе с использованием вот этого зелья.
На бегу Себастьян пытался в голове проложить самый быстрый маршрут до больничного крыла на седьмом этаже. По пути он, кажется, сбил нескольких студентов и пару преподавателей. Он даже не подозревал до этого, на что способен, пока не преодолел несколько движущихся лестниц раньше, чем то же расстояние преодолел парящий сэр Николас. Он понимал, что если допрос уже начался, то спешить бессмысленно, а вероятнее всего, та же Гекат как раз захотела бы начать допрос перед первым занятием, чтобы никого не задерживать. И если так, он уже опоздал и должен бежать оттуда, а не туда. Профессор Шарп достал из кармана изумрудно-зеленый пузырек с зельем. У Кэрри сдавило в лёгких от отчания. Сейчас одна секунда — и все пропало. Попытка шевельнуть языком провалилась — вероятно, только после выпитой Сыворотки он сможет что-то произнести. Декан откупорил пузырек, опустил большим пальцем нижнюю челюсть Кэрри и влил безвкусное содержимое. Что-то внутри тут же изменилось, и он не мог понять, что. Будто ком в лёгких давил на диафрагму, заставлял хотеть откашляться или закричать. — Уже должно действовать, — заметила Уизли. Кэрри злобно покосился на нее. Заместитель директора, как она могла дать на это согласие? С каких пор подобное применяют на студентах? — Знаю, — отмахнулся Шарп. — Итак, приступим. Как вас зовут? Слова вырвались из горла раньше, чем Кэрри успел подумать. — Мое полное имя — Кэрольт Видо Вайсштайн. — М-да, — протянул Шарп и задумался, — сильно простой вопрос для проверки. Кэрри от страха дышал все чаще. Он пытался мысленно достучаться до Себастьяна, чтобы тот всё-таки появился, хотя с утра вообще не должен был. — Как насчёт такого: мистер Вайсштайн, вы когда-нибудь давали списывать мистеру Сэллоу на моих контрольных? При упоминании его фамилии сердце Кэрри пропустило удар. Считанные минуты отделяют его от катастрофы. «Пожалуйста, приди сюда. Ты мне нужен, Себ. Появись, пока я своим языком не разрушил твою жизнь» — Да, профессор. Я давал Себастьяну Сэллоу списывать теоретический материал по свойствам безоара на первой контрольной в семестре. — Надо же, — Шарп поднял брови и откинулся на спинку стула. — Ну конечно, в духе Сэллоу не учить теорию. Полагаю, этого достаточно для проверки, профессор Уизли? Теперь приступим к тому, за чем мы сюда пришли. Что с вами случилось позавчера ночью? Все, конец. Себастьян не пришел. Сейчас все станет известно. Сейчас Кэрри станет виноват в том, что Себастьяна поцелует дементор. Кэрри приложил все силы, чтобы проконтролировать свой голос хотя бы на секунду — даже для того, чтобы не произнести самое главное имя, понадобилась вся его выдержка. — Вчера ночью я сопровождал друзей в подземный лабиринт. Но больше он не сможет. Противиться Веритасеруму — выше его сил. — Что за лабиринт? — продолжал Шарп. — Что там произошло? Кого вы сопровождали? Как ни старался Кэрри сжать губы — ничего не вышло. От злости выворачивало наизнанку. Этого всего не должно быть. Он сам, добровольно попросил наложить на него Круцио, чего им от него ещё нужно? Почему у него хотят забрать его ни в чем не виновного друга?.. больше чем друга… — Лабиринт под Хогвартсом, ведущий в хранилище Салазара Слизерина — Скрипторий. Я, Себастьян Сэллоу и Оминис Мракс оказались в ловушке перед последней дверью, для выхода нужно было наложить Круцио. Гекат и Уизли пораженно ахнули, Шарп же остался безэмоционален. Кэрри хотел бы порвать его на куски. У Кэрри получилось даже сжать руку в кулак. — Профессор Гекат, обновите, пожалуйста. — Арресто Моментум! Ноги и руки будто свело судорогами. Все тело сильно сдавило, Кэрри едва не взвыл от боли. Кэрри ненавидит все происходящее и этих людей перед ним. Лучше бы он никогда не приезжал в Хогвартс, не знал бы Себастьяна, и этого всего не было бы. Не было бы так больно подневольно предавать любимого человека. — Что произошло дальше? — сверля его внимательным взглядом, спросил декан. Почему Кэрри такой слабак? Почему попал в такую ситуацию раньше, чем успел научиться окклюменции? Почему не может противостоять зелью? Почему не предусмотрел, что допрос может состояться этим утром? Этим ебаным утром… — Я понял, что Оминис Мракс на это не пойдет и предложил Себастьяну Сэллоу испытать Круцио на мне. Профессора переглянулись. Шарп при этом выглядел буквально как «я же вам говорил». — Что в итоге? Кто наложил на вас Пыточное проклятье? И что дальше? Как Кэрри должен найти Себастьяна и заставить сбежать? Что с ним сделают — оставят под Арресто, чтобы не смог предупредить, а сами отправят Себастьяна в Азкабан? Кэрри понял, что бессмысленно пытаться молчать, как бы ни хотелось. В этот самый момент тихо скрипнула входная дверь. — Себастьян Сэллоу. Не удержавшись на глазу, слеза стекла по виску Кэрри. Ну вот, не хватало ещё, чтобы все увидели, как он рыдает на допросе. Три профессора и Себастьян, который только что вошёл. Если вошёл внутрь после того, что сказал Кэрри. — Ну-ну, мистер Вайсштайн, зачем сразу плакать, — саркастично заметил декан. — Все произошло, как должно было. Вы же сами знаете, что преступники должны быть наказаны. Что-то коснулось его плеча. Пальцы. Сзади никого не было, значит, это мог быть только Себастьян. Не ушел. Несмотря на то, что Кэрри только что обрёк его на пожизненный срок. Себастьян остался рядом. Нет никого лучше этого человека, в этом Кэрри убедился снова. — Вы подтверждаете, что в здравом уме, без применения шантажа или заклятия Империо попросили мистера Сэллоу проклясть вас с помощью Круциатуса? — почти перебив декана, резко спросила Гекат. — Я здесь, Кэр, — послышался шепот на ухо. — Я рядом. Все будет хорошо. Его слова заставили слезы с новой силой покатиться по вискам. — Подтверждаю, — произнес он. Казалось, намерения Гекат были положительными, но даже этот факт ничего не менял. Министерству без разницы, зачем Себастьян применил непростительное. — Не смешите меня, профессор Гекат, — Шарп встал со стула и отошёл к стене, перекрестив руки на груди. — Что с того? Кто разрешал им спускаться в некий лабиринт под школой и кто виноват, что они оказались в ловушке? Наш Кэрольт Видо Вайсштайн сам не лыком шит, не захотел пачкать руки. — Не слушай их, — шепот над ухом заглушил разговор преподавателей. — Скоро все закончится, Кэр, потерпи. Ты ни в чем не виноват. — Мне кажется, дело не в этом, — мягко возразила Гекат и повернулась к Кэрри. — Сыворотка ещё действует? В таком случае… мистер Вайсштайн, почему вы сами не захотели проклясть мистера Сэллоу? Кэрри это показалось издевательством. И абсолютно лишним вопросом, ответ на который ни на что не повлияет. Он бы мечтал общаться мысленно, чтобы попросить Себастьяна наложить Силенцио прямо сейчас. Смысла в этом уже не было, но… Кэрри совершенно не хотел говорить что-то личное. — Я не смог бы использовать Круциатус против Себастьяна Сэллоу, потому что… Рука на плече сжалась. — Силенцио! — тихо прозвучало за спиной. Язык и губы сразу же онемели, и Кэрри перестал их чувствовать так же, как и остальное тело. Кэрри облегчённо выдохнул. Можно было не сомневаться, что Себастьян поймет, и Кэрри был безмерно ему благодарен. — Почему? — переспросила Гекат. — Что вы хотели сказать? Профессор Шарп рядом с подозрением сузил глаза. — Вайсштайн, почему вы молчите? Мистер Вайсштайн, вы разучились отвечать? Кэрри молча надеялся, что направить за кровать Фините никто не догадается. — Заклинание немоты, Силенцио, — поджав губы, тут же поняла заместитель директора. Рука тут же сползла с плеча Кэрри, и он услышал движение Себастьяна за спинку кровати. — Фините Инкантатем! — произнес Шарп, направив палочку на Кэрри. — Теперь отвечайте, здесь кто-нибудь есть кроме нас? В тот же самый момент, как ощущение онемевшего языка пропало, оно тут же появилось обратно, не успел Кэрри что-либо произнести. Себастьян действовал быстро и, к счастью, достаточно тихо. Хоть это и было уже абсолютно бессмысленно. — Здесь что-то не так. Ревелио! — Шарп направил палочку рядом с кроватью. — Фините Инкантатем! Кэрри внезапно заметил, что снова может двигаться: сняв Силенцио, декан с ним снял и Арресто и не наложил снова. Он встретил взгляд профессора ЗоТИ. Та все поняла, но не спешила накладывать снова. Кажется, вся эта идея ей нравилась меньше, чем Шарпу и Уизли. Те разошлись по палате, накладывая на пустые места Фините в попытках найти кого-то. — Полагаю, мистер Сэллоу здесь, — громко произнес Шарп. — Предлагаю вам выйти прямо сейчас, ибо ваши выходки не сделают вам лучше! Мы все равно рано или поздно найдем вас и передадим министерству! Если вы сейчас не покажетесь, мы будем вынуждены запросить дементоров в Хогвартс, и если вас найдут они… — Что здесь происходит? — распахнулась дверь, и в нее решительно вошёл профессор Фиг. — До меня донеслось, что вы говорили о дементорах в школе, профессор Шарп? И что вы делаете с моим студентом? Шарп развернулся и бросил в него яростный взгляд. — Я здесь по разрешению профессора Уизли, и при всем уважении, профессор Фиг, это мой студент, он учится на моем факультете! — Это не даёт вам права совершать подобные действия! — маготеоретик взял с тумбочки маленький зелёный флакончик. — Что это, сыворотка правды? Её же запрещено применять на студентах! Шарп подошёл к нему вплотную и отнял пустой флакон. — Это не ваше дело, — процедил он сквозь зубы. — Пожалуйста, оставьте свои попытки помешать допросу. Кэрри вдруг почувствовал руку на плече снова. — Я думаю, мне нужно удалиться, — шепнул Себастьян на ухо. — Здесь Фиг, так что с тобой все будет в порядке. Фините Инкантатем! Кэрри понимающе кивнул. Он знал, что Себастьян захочет успеть разобраться с сестрой до того, как что-либо произойдет. Хотел бы он попросить друга быть осторожным, но произнести вслух не мог — иначе все всё поймут. Рука сползла с плеча, и Кэрри услышал, как друг уходит. Он надеялся, что Себастьян окажется таким же умным, когда настанет время бежать. — Вы не имеете права допрашивать студентов. Веритасерум не применяет даже Визенгамот! — Только потому что взрослые волшебники способны ему сопротивляться, но не студент! — с яростью выкрикнул Шарп. — Вы вмешиваетесь не в свое дело, Фиг, и я советую вам убраться из больничного крыла! Перепалка накалялась, и Кэрри совсем не был против, что о нем забыли. Но ненадолго: профессор Фиг достал из кармана мантии похожий флакончик синего цвета, подошёл к кровати и вылил содержимое в рот Кэрри. Он пораженно посмотрел на спасителя. Чувство давления в лёгких пропало, как и любое оставшееся напряжение в организме. Неужели ему дали противоядие от сыворотки? Себастьян ведь говорил, что его настолько сложно создать, что никто не знает рецепт… Как бы то ни было, он свободен. — Вы свободны, мой друг, — повторил его мысли профессор. — С вами, коллеги, я хотел бы поговорить в кабинете директора сразу же, как я закончу беседу с молодым человеком. Прошу за мной, — добавил он, обращаясь к Кэрри. Почти забыв, как двигаться, Кэрри сел на кровати. Все мышцы затекли за столько времени под Арресто, и встать сразу было сложно. — Стоять! — рявкнул декан. — Вы студент моего факультета, Вайсштайн, вы должны слушать меня в первую… — Не обращайте внимания, — перебил Фиг. — За мной. Разозленный Шарп вылетел из больничного крыла первым, Уизли, подумав, — за ним, и профессор Гекат многозначительно кивнула Фигу. — Благодарю, Элеазар, — коротко сказала она и неспеша покинула помещение.
***
Услышав историю целиком, профессор Фиг устало потер лоб. Зная, что от него опасности ждать не следует, Кэрри не утаил ничего — все равно хуже быть не могло. — Сложная ситуация, — признал профессор. — Ваш друг на самом деле в опасности. Все будет яснее, когда я переговорю с директором о произошедшем. О вас ничего рассказывать не буду — сделаю упор на Веритасерум. Если, конечно, ваш уважаемый декан захочет, чтобы директор об этом услышал… — Что вы имеете ввиду, профессор? — поинтересовался Кэрри. — Подозреваю, что если профессор Шарп достаточно разумен, он не захочет, чтобы о его преступлении против студента кто-либо узнал, в обмен, естественно, на молчание о вашей ситуации с мистером Сэллоу. Если, конечно, вы сами не захотите предать дело огласке — это против вас преступление было совершено. Кэрри отрицательно покачал головой. — Я в порядке, сэр. Я не хочу подставить под удар своего друга. — Как я и думал, — профессор доброжелательно улыбнулся. — Что ж, тогда я должен решить этот вопрос, а вам посоветую не переживать за дальнейшие события — полагаю, я смогу провести переговоры с профессором в нашу пользу. — Спасибо, сэр. Я на вас надеюсь, — как можно искреннее ответил Кэрри, после чего встал, намереваясь выйти в коридор. — И кстати, мой друг, — в последний момент произнес профессор, — я думаю, в наше время пока не сажают несовершеннолетних в Азкабан, так что… Кэрри остановился. Он не понимал одного. — Почему вы мне помогаете, сэр? Ведь Себастьян действительно нарушил закон. Фиг усмехнулся. — А вы как думаете? Я вижу, что мистер Сэллоу для вас немаловажен. Вряд ли вы сможете достичь успеха в борьбе с Ранроком, если вас будет беспокоить благополучие и свобода друга. А кто сможет его победить, если не вы? — Вот как… — задумчиво произнес Кэрри. — В любом случае, я благодарен вам за всё. Теперь ему нужно было как можно быстрее найти Себастьяна, пока тот не наворотил чего-нибудь в его отсутствие.***
В Катакомбах было сыро, холодно и пахло водорослями, несмотря на то, что водорослей там и близко не было. А еще пахло смертью. Реликвия в руке слегка вибрировала, и Себастьяну казалось, что она чувствует себя в нужном месте. Он стоял у каменного пюпитра в самом центре небольшого пещерного зала и ждал. Анна должна была прийти с минуты на минуту, и его задачей было убедить её довериться, не бояться незнакомой магии. Вокруг Себастьяна кольцом столпились инферналы; их было не пять и не десять, столько, что лень было считать. Они не приближались к нему и не нападали, стояли так послушно, будто он их хозяин, хотя на самом деле они лишь слушались реликвию. Мелкие красные молнии внутри нее метались он каждого внешнего прикосновения. Себастьян ждал. Себастьян волновался. Главное — успеть. Чтобы сестра пришла вовремя и он успел излечить ее. Что будет дальше — ему плевать. Все равно, что с ним случится после выполнения миссии. Даже реликвию можно будет уничтожить и преспокойно отправиться в Азкабан. Спустя время инферналы заворчали и начали расступаться. Себастьян поднял реликвию выше, чтобы отвести их всех подальше — это значило, что кто-то идет. Она. Анна остановилась на входе в зал и шокировано окинула инферналов взглядом. Как же она плохо выглядела. Себастьян уже почти забыл ее живой, свежей, жизнерадостной. Анна была бледнее простыни, с темно-фиолетовыми синяками под глазами и абсолютно потускневшим взглядом. — Что… ты сделал? Себастьян спрыгнул с пьедестала и подбежал к ней. Сестра отшатнулась в ужасе, будто боясь того, кем стал ее брат. А ничего ведь не изменилось. Он все еще ее Себастьян, такой же глупый и обезбашенный, но верный и готовый ради нее на все. — Стой, стой, — Себастьян взял ее за руку, — все в порядке. Я в здравом уме. — Что здесь творится? Чего… они все стоят? Себастьян опустил другую руку на ее талию и повел ее к центру комнаты. — У меня есть то, что они слушают. Не переживай, Анна, они ничего не сделают ни мне, ни тебе. Сестра шла за ним, не сопротивляясь. Она была слишком поражена, чтобы понять, что делать. Себастьян был благодарен себе, что так хорошо начал и не позволил ей сбежать, едва завидев мертвецов. Подведя ее к пюпитру, на котором стояла древняя книга, Себастьян остановился. Анна переводила взгляд с реликвии на книгу и обратно на Себастьяна, пытаясь понять. — Что ты собираешься сделать? — Сейчас я дам тебе в руки пирамидку и прочту пару слов, — пояснил он дрожащим от волнения и предвкушения голосом. — Твоего проклятия не станет. Верь мне, я изучил об этой реликвии всё. Я… даже уничтожу ее сразу, как проклятие спадет. Ты согласна? — А что станет с тобой? Темная реликвия… она же попросит какую-то жертву, да? Себастьян помотал головой. Он знал, что будет делать, но не мог сказать сестре об этом прямо — нельзя было вызывать у нее еще больше сомнений. — Я всё решил. Осталось только произнести. Пожалуйста, поторопись. Анна кивнула и протянула костлявые кисти рук, в которые через секунду опустилась прозрачная пирамидка с красными молниями внутри. Себастьян заглянул в книгу, освежив в памяти заклинание, хотя заучивал его наизусть, и закрыл глаза, чтобы лучше сосредоточиться. Он представил в голове Анну, которая была раньше, надеясь, что это поможет — обычная ведь магия почти так и работает. — A negotio peram… — Бомбарда! С оглушительным шумом стена разорвалась. Стоящие возле нее инферналы отлетели по сторонам, а обломки полетели прямо на Себастьяна с сестрой. — Протего! — успел выкрикнуть Себастьян, защищаясь от камней. Анна вскрикнула и спрятала голову в его плече. В пыли не было видно, кто подорвал стену, но по голосу уже можно было точно определить. Соломон, дементор его поцелуй. Снова. Почему ни он, ни Анна не заметили, как начали двигаться инферналы, которые «сигнализировали» каждый раз, когда кто-либо приближался? — Что ты с ней делаешь?! — дядя перешагнул через обломки и остановился, с презрением глядя на Себастьяна. — Что ты здесь устроил? Себастьян выступил вперед, пряча сестру за спиной. Он сейчас сделает что угодно, чтобы не дать Соломону прервать его план. Все почти получилось. Они были в секунде от уничтожения проклятия. — Всё вышло! Отойти назад, я сейчас вылечу ее! — Её невозможно вылечить, — прорычал дядя, кажется, семидесятый раз за неделю. — Акцио… — Протего! Себастьян снова поставил щит, чтобы не дать реликвии оказаться в его руках, и поймал ее в воздухе. Краем глаза он заметил, что инферналы, разбросанные по земле от взрыва, начали подниматься и смотреть в сторону выхода. Снова кто-то идет. И хорошо, если это Оминис или Кэрри, а не мракоборцы. — Я не позволю тебе применять эту грязь на моей племяннице, щенок, — невероятно разозленный, Соломон походил все ближе. — Ты не осквернишь Анну этим… — Петрификус Тоталус! — раздался у входа крик невероятно знакомого голоса. Себастьян нервно усмехнулся. Кэрри, надо же. Сгибаясь и часто дыша от быстрого бега, он направлял конец палочки на Соломона. — Заканчивай ритуал, быстро! Благодарно кивнув, Себастьян накрыл реликвию руками сестры, пока та не успела чего-либо понять, и быстро произнес: — A negotio perambulante in tenebris! A negotio perambulante in tenebris! A negotio perambulante in tenebris! Пол и стены задрожали, сверху посыпались мелкие камушки. Темные вихри энергии окружили Анну, оттолкнув Себастьяна назад. Началось. Магия подняла ее над землей и быстро металась вокруг нее по ровной спирали. Инферналы, стоящие вокруг, заворчали, закопошились, начали двигаться в их направлении. На конце палочки Кэрри горел огонь, готовый на них сорваться, но на всякий случай тот пока ничего не предпринимал. Темные вихри расступились в районе груди Анны, и Себастьян, заранее подготовившийся, направил палочку, чтобы зацепить магию проклятия и вытащить из тела сестры. Та осталась извиваться красным червяком на кончике. В одну секунду все прекратилось. Вихри энергии пропали вокруг Анны, и та без сознания упала на руки вовремя подоспевшего Кэрри. Стены грохотали все сильнее, будто от десятибалльного землетрясения, и инферналы надвигались, сцепляя их в кольцо. — Нужно уходить! Быстрее, сделай с этим что-нибудь! — поторопил Кэрри, указывая на след проклятия. Себастьян, которого Кэрри едва успел укрыть щитовыми чарами от инфернала, знал, что с этим делать, он прочитал в книге Слизерина, как обмануть реликвию — он направил палочку на пирамидообразную стекляшку и запустил красный след внутрь. Реликвия приняла проклятие, которое легко влилось к маленьким молниям, бушевавшим внутри. Сработало. Нужно было просто оставить ее здесь. Под завалами, наверное, никто больше никогда не найдет ее. Себастьян слишком много отдал, чтобы завладеть ею. — Конфринго! — выкрикнул он сразу же в толпу инферналов. Один из них успел поцарапать Себастьяну плечо. — Бежим, сзади меня есть короткий выход! Себастьян указал на едва заметный проход на противоположной стороне от главного. Кэрри замешкался. — Соломон! У меня заняты руки, Себ, левитируй его! Себастьян раздраженно выдохнул. — Оставь его, Кэр! Нас сейчас сожрут, пока мы его будем вытаскивать! — Нельзя так! — возразил тот. — Прошу тебя, Себ, просто левитируй его перед собой! Времени на размышления не было. Горящие инферналы медленно подходили, с потолка падали камни размером с небольшого гоблина, и всегда была вероятность того, что быстрый выход засыплет. Да и очень не хотелось, чтобы этот конченый ублюдок, из-за которого едва не умерла от проклятия Анна, спокойно себе жил дальше. С другой стороны, Себастьян не хотел становиться убийцей. Анна его не простила бы. Кэрри не простил бы. Пусть ему и так светит пожизненное — он не может уйти навсегда в Азкабан, оставив сестру и лучшего друга с ненавистью к нему. «Черт с ним, — сдался он. — Надеюсь, Кэрри знает, что делает». — Вингардиум Левиоса! Окаменевшее тело дяди Соломона поднялось в воздух и проплыло вперед, ведомое длинной ровной палочкой из красного дерева. Пропустив Кэрри с Анной на руках вперед, Себастьян рванул следом. Вход в зал засыпало. Оставалось только идти вперед.