От лица Ариоса:
Эвакуация. Это как приговор - ещё никогда она небыло произведена вовремя и свидетелями нашего бессилия были люди, оплакивающие своих родных, которых мы оставляли под грудами камней. Частью были гражданские, частью – пострадавшие, каких вытащили из обломков зданий. К сожалению, мы не могли спасти всех. Оставшихся живых силы СПО спешно заталкивали в Носороги для эвакуации в крепость, когда я с братьями вёл дозор. И вот нам передают готовность выдвигаться. Я - древний Ариос, дредноут Саламандр - следую креду своего ордена, спасаю людей, и хоть моя медлительность задерживает колонну, но огневая мощь была весомым дополнением к силам БТРов во время редких нападок оркоидов, с которыми мы быстро расправляясь, продолжали путь. Прошло немало времени, когда мы достигли врат крепости, что отворялись, встречая нас. Но тогда нас настиг многоголосый рёв ксеносов. Усугубляя положение, врата дрогнули и поползли назад, не позволяя “Носорогу” с выжившими въехать. - Сенатор, что вы делаете?- прозвучал в воксе недоумённый голос командира.- Мы с гражданскими! Немедленно откройте ворота. - Прошу простить, командир Дариус, но их я не впущу. Их мало, это рискованно. К чему лишний риск?- ответил космодесантнику сенатор. Первичный шок сменился яростью, после такого ответа. Поддавшись чувствам, я ступил к воротам и схватил их. Сервоприводы взвыли, удерживая врата на уровне “Носорога”. - Братья, внутрь!- следуя этим словам, БТРы тронулись, вползая в проём. - Ариос!- в воксе вновь появился голос командира.- Что ты делаешь? - Я задержу их, Дариус, уходите! Колеблясь, командир застыл на миг, после чего огласил: “Отходим, живо!”. Повинуясь, братья пустились в крепость. Последним уходил Дариус, кивком простившийся со мной. Ослабив хват, я позволив створе припасть к земле. Вслед чего обернулся к ксеносам, светящимся на ауспике. Твари стремительно приближались, осыпая меня градом свинца. Одна часть, беспокоящая меня, отставала с даккой от бойзов, рвущихся с чоппой на перевес ко мне. Позади них мелькала пара шагоходов. Заставлять ждать меня их я не заставил: набравшись ускорения, влетел в толпу, давя и разрывая тела орков. Я увязал в зелёной лаве, окутывающей меня. - ГОРИТЕ!- с надрывом возгласил вокс-передатчик, утопая в рёве пламени, обрушившимся на орков. Ксеносы, что укрывали меня, горящими искрами разлетались прочь. Многотонный корпус машины обращался вокруг оси, умывая землю пламенем. В него ринулась новая толпа орков, бросивших свои стрелялы. Бойзы с остервенением лезли на меня, встречаясь с тяжёлыми ударами и тугими струями прометия. Когда же последний ксенос влажно прохрустел в моём кулаке, машина дрогнула, сдержав удар снаряда в бок, повредившего правый манипулятор. Меня беспорядочным огнём осыпали орочьи шагоходы, заставляя броню дрожать, терпя многочисленные попадания. Я стремительно сближался с ними. Вследа за ворвавшимся в корпус кулоком ринулась струя прометея, заливающая утробу орочьей кабины. Машина хаотично задергалась и посыпалась жарким металлоломом. Полыхнули сигнальные руны: второй шагоход пустил ракеты. Большая часть ушла мимо, чего я не мог того сказать о меньшинстве, впившимся в мой саркофаг. Терпя жгучую боль, роившуюся в груди, я стремительно бросился к врагу, отошедшему к обрыву. Тот тщетно попытался блокировать удар, однако вся тяжесть дредноута, обрушившаяся на машину, попросту скинула его вниз. Спустя несколько мгновений датчики уловили грохот, сразу скрывшийся за гулким взрывом. И неожиданно для меня прозвучал ещё один, совсем рядом. Тяжёлый снаряд смертодреда вгрызся в груду камней, вздымая её в воздух. Это противник серьёзней, не чета банкам-убийцам: кроме крупного орудия сверху, на манипуляторах вращался диск пилы и угрожающе щёлкала уродливая клешня. Дред неуклюже ступил ко мне; я бросился на встречу в ответ. Памятуя удачность приёма, я с разбегу ударился о него. Не выдержав напора, орочий шагатель отступил назад. Но струя огнемёта не настигла его: дред навалился на меня, цепляя клешнёй манипулятор с огнемётом, высоко вздымая его. Мы вязли в борьбе, металл, сталкиваясь, стонал и фонтанировал потоками искор. Но численность конечностей не помогла ему, так как простые силовые кулаки, столь неудобные в ином случае, сейчас пересиливали орочью машину. И я смог отступить. Громыхнуло. За столь маленькую победу я жестоко поплатился. Снаряд отчленил правый манипулятор в суставе, разрывая часть корпуса. Это уже серьёзно. Очень. Кольнувшее сознание чувство сподвигло ринуться вперёд, цепляясь за крепление орудия. В ответ смертодред ударил пилой в бок, вблизи соединения корпуса и таза, пытаясь располовинить меня. Но зубья диска не успели прогрызть пластины керамита, когда мой кулак наконец вырвал орудие. Обернувшись корпусом вокруг оси, я обрушил удар на дреда. У механического безобразия с треском отсоединилась клешня. Но столь тяжёлые потери не остановили орка. Машина обрушилась на меня, подводя к краю. Мы оба сорвались. Оказавшись на узком уступе склона, мы с трудом поднялись. Повреждения были критическими, всё сознание заполняли потоки ярких рун, предупреждающих о сбоях в системах. Помутнённое сознание поздно отреагировало на орочий выпад, поразившем броню. Широко отмахнувшись, я вынудил дред отойти.*** Повреждение целостности саркофага! ***
*** Потеря амниотической жидкости! ***
*** Аварийная компрессия амниотика... ***
Не смотря на попытки аварийных систем наполнить саркофаг жидкостью, я почувствовал тепло. Дряблую древнюю кожу, давно позабывшую что это такое, коснулся свет звезды Малевелон Крик. Но это касание не было приятным: оно несло лишь боль, понимание скорой кончины и сожаление. Радость оркоида не была долгой. Накачанное наркотиками сознание приметило брешы в броне, в которые сразу же ринулся пылающий прометиум. Объятая пламенем машина, испытывая остатки моих сил, вновь обрушилась на меня. Поддавшись, я повалился на землю. Противное жжение сменилось адской болью, когда зубья пилы ворвались в погрызанную ими ранее брешь. Меркнущее сознание приметило лишь яркий всполох, расцветший на броне смертодреде.****
Братья недоумённо оглядывались, поражённые словами сенатора. Все видели опускающиеся ворота, но никто не смел ничего предпринять, пока командир бранился с человеком. - Братья, внутрь!- вырвалось из вокс-ретранслятора древнего. - Ариос!- прервав разговор с сенатором, воскликнул командир .- Что ты делаешь? - Я задержу их, Дариус, уходите! Астартес обернулся на орочью лаву, хлынувшую на дорогу, стремясь к крепости. Скалами в живой волне возвышались орочьи машины. А под крепостными стенами выжженная равнина и люди, чьи души они должны были сохранить. Проклятые врата напирали на дредноут, желая захлопнуть ловушку, уготовленную чужою глупостью. - Отходим, живо!- после мига сомнений огласил командир. Братья ринулись внутрь, догоняя БТРы, ранее ушедшие внутрь. Дариус замедлил шаг у монументальной фигуры древнего, державшего створ, тяготеющий к земле. Тревожное чувство коснулось сердец. Безмолвно простившись, он ступил внутрь. - Благослови Ариоса Император,- донеслось из вокс-респиратора одного из братьев. - Пусть Он хранит его,- молвил другой, осенив себя Аквилой, пред тем, как броситься к опускающийся аппарели “Носорога”. Из транспортов на площадь посыпались человеческие массы. Возгласы неверия, молитвы и слёзы счастья бальзамом легли на души Саламандр. И лишь одно беспокоило их. Сенатор. Путь во внутренности крепости попыталась преградить стража, но высящиеся фигуры Ангелов Смерти моментально остужали всякий пыл солдат. - Где находиться сенатор? - В своём кабинете,- тихо произнёс старший, избегая всеми силами взгляда пылающих глаз Дариуса.- Пятый этаж центрально блока, то окно,- мандражирущей рукой указал он на широкий витраж, высоко на стене. По прошествию уже нескольких минут командир Саламандр отворял массивные двери пинком сабатона, скрывающие за собой просторный и богатый кабинет. - Да как вы смеете!!.- завопил сенатор, подорвав тучное тело с кресла. Яркий взгляд пламенных глаз мигом заткнул мужчину, которого стал парализовать страх. Конечностей коснулась дрожь, они непослушно застыли, несмотря на отчаянный сигнал мозга об угрозе. Он ясно знал, что всякого, кто препятствует спасению людей Саламандры способны и убить, но он же ведь сенатор?.. - Как смеешь ты!- в гневе рявкнул Дариус, срывая с бедра болтер.****
Наступившая тьма остудила жгучую боль. Я ощутил… Лёгкость? Это было странное чувство невесомости. Открывшиеся веки представили глазам меня. Меня самого! Не шматья, помещённые в керамитовый гроб апотекарием и техножрецом, а крепкое мускулистое тело. Сильных чувств не было, лишь недоумение и любопытство. Я оглянулся. Кругом тьма. Или пустота? Варп представлялся иным. Как и посмертие подле Него. Ариос Донеслось до меня собственное имя. И всё равно вокруг тьма. Ни зги… Ариос Голос вновь позвал меня. Моего сознание будто что-то коснулось и тьму прорезал яркий всполох. Мягкий золотой свет окутал меня. Явив то, во что верил весь Империум, но на что не надеялись братья. - И-император?- не веря, вопросил я. - Да, Ариос,- последовал лаконичный ответ.- Твои деяния привлекли меня. Всё ещё не оправившись от шока, я широко распахнутыми глазами взирал на золотое сияние. - Я понимаю твоё недоумение. Ты хочешь знать, почему избран был ты? - Это так, Ваше Величество,- склонил голову я. - Твои деяния примечательны, ты отдавал всего себя любому делу, твои чувства светлы. Твоя гибель была столь яркой, что привлекла внимание к твоей жизни, которой ты лишился. Потому я дарую тебе новую. - Но в чём моя миссия?.. - Миссия… Когда я взошёл на Трон, мне открылось Мироздание. Во всём своём величие. Это Меняет Сознание. Потому я дарую достойным второй шанс, отправляя их в иные миры. - Тогда.. Куда вы меня отправите, Ваше Величество? - Я не могу этого знать, Ариос. Мироздание безгранично. Отправляя в путь, я могу сделать для тебя очень малое. Могу лишь спросить: хотел ли ты быть дредноутом? - Когда я был ранен в бою, меня поместили в саркофаг… Как самого лучшего из братьев. Это моя честь и гордость,- несколько удивленно ответил я. Это было давно. Очень давно. Уже трудно сказать, что моя жизнь когда-то была иной, но, пожалуй, я доволен и тем. Верно, что это моя достояние. Меня избрали, равно как и Он сейчас. Так отчего я должен быть не доволен такой честью? - Да будет так, Ариос. Золотое сияние стало шириться, окутывая меня. Я ощутил знакомое чувство. Бесконечность стала восприниматься иначе: я видел всё и сразу, поток данных пополз в сознании. - Пред тем, я дарую крупицу своей силы Из сияния выскочил аморфное пятно, ринувшееся ко мне. После, оно полностью окутало меня, укрыв от непроглядной тьмы, проникая в сознание.