Темнее всего под фонарём

      — О`Райли здесь? — в дверях кабинета ЗОТИ появляется Бентлей Кеннет и преграждает дорогу ученикам, пытающимся выйти в коридор. Недовольный гриффиндорец, врезавшийся в него, потирает ушибленный нос.       — Можно и осторожнее.       — Помолчи. Профессор Гекат, если вы ещё не закончили, мне в срочном порядке нужно забрать мисс О`Райли. Так распорядился директор.       Только этого ей для полного счастья и не хватает, чтобы староста факультета забирал её с занятий и тащил за собой в кабинет директора. Не предвещает ничего хорошего, если учесть, каким же вчера был разозлённым Финеас Найджелус Блэк. Моргана поднимает руку, и толпа студентов пропускает её ко входу. Кеннет удовлетворённо кивает.       — Иди за мной, только быстро. У нас очень мало времени, — он не хватает её за руку и, тем не менее быстро направляется прочь от кабинета.       — А что случилось? Для чего к директору?       — Всё то же, что и вчера — нападение дракона. Теперь вас и профессора Фига замучают проверками из Министерства, пытаясь узнать подробности гибели Джеймса… гм, я опять забыл его фамилию. Впрочем, неважно.       — То есть им не даёт покоя нападение дракона на студента?       — Им не дает покоя нападение на представителя министерства. Но и то, что среди потерпевших есть и ученик школы, довольно тревожно. По крайней мере, нападений драконов на людей не наблюдалось в последнее время. Потому они все и переполошились. Не знают, что могло бы потревожить такое создание и заставить его стать агрессивным.       Моргана хмыкает, она идёт, отставая от Кеннета всего на два шага. Он привык быть впереди, по нему это видно, даже если это такая мелочь, как обычная лестница. И, может, у него есть аристократическое воспитание, однако, сейчас он им пренебрегает.       — Но я вчера сообщила профессору Уизли, что произошло. Это всё гоблины. По крайней мере, на драконе был ошейник гоблинской работы. А они, как мне известно, не из дешевых. Да и какой волшебник может позволить себе держать настоящего дракона?       — Тот, у кого достаточно денег. Мои родители держат норвежского горбатого.       — Зачем вам дракон? — Моргана хватается за перекладину, перескакивает сразу через три ступени. — Разве это не запрещено?       — Глупый вопрос. Запрещено, но он появился у моей семьи намного раньше, чем ввели этот запрет. К тому же, драконы довольно интересные твари. А ещё интереснее, когда воры не представляют, что их ждёт в подземельях под домом, — Кеннет усмехается.       — Наслаждаетесь чужими страданиями?       Бентлей не оборачивается, потому Моргане только и остаётся, что буравить его спину взглядом. И вовсе хвост, собранный чёрной лентой, у него совсем не идеальный. Кончики не одинаковые, и сами волосы растрепались. Он бежал. Торопился к классу ЗОТИ. И, может, Моргана не подметила его тяжёлого дыхания, но заломы на мантии и растрепавшаяся причёска говорят многое.       — Я не люблю страдания людей. Но ещё больше я не люблю, когда меня пытаются ограбить. В том числе, когда это касается моего времени.       Они проходят несколько лестничных пролётов, пересекают холл. В этой части замка Моргана ещё не была, и потому, не смотря на всю их спешку, она озирается по сторонам, поднимает взгляд к потолку. Студенты, сбившись в группы, разбредаются по своим делам. Как и любая школа, Хогвартс действительно оживает в перерывах между занятиями и засыпает на уроках.       — Мы направляемся в директорскую башню. Постарайся не потеряться и поторопись. Директор Блэк ненавидит ждать.       От такого человека иного и не ожидаешь, Моргана прибавляет шаг. Снова лестницы, снова двери. У неё уже ноют икры и ступни. Слишком много раз она уже поднялась и спустилась за сегодня, а впереди маячит очередная винтовая лестница. Портреты на стенах недовольно переговариваются, обсуждают последние новости и какие-то свои сплетни.       — Кто ещё будет, кроме директора и людей из Министерства?       — Профессор Уизли, профессор Фиг, вероятно. И ваш отец.       О`Райли спотыкается, нога пролетает мимо ступени. И она падает, однако, успевает выставить перед собой руки. Колено начинает ныть, ладони — тоже, Моргана шипит, но поднимает голову, чтобы взглянуть на Бентлея, ушедшего на несколько ступеней вперёд.       — Мой отец? Он приехал в Хогвартс? Но как?       Кеннет оборачивается. Тень недовольства касается его лица. Староста спускается, чтобы помочь Моргане подняться. Он не просто протягивает ей руки, а берёт за локти и ставит на ноги.       — Мисс О`Райли, давайте вы зададите эти вопросы не мне. Ни директор, ни профессор Уизли не посвящают меня в свои дела. Считайте, я сейчас исключительно посыльный. Сова, — он кивает, — лучше будет, если вы пойдёте впереди.       На случай, если она снова решит упасть. К счастью, этого не происходит. Они выходят в коридор, заканчивающийся статуей огромной горгульи. Кеннет знает, что делает, он подходит к статуе. Камень, будто живой, шевелится. Горгулья опускает взгляд.       — Ходят тут. Сегодня вас слишком много.       Моргану не удивляет, что статуя разговаривает, её удивляет, как сердито она это делает, будто совсем утомилась выполнять свои обязанности — охранять вход.       — Год начался плохо, — фраза Бентлея звучит категорично, но О`Райли с ним согласна. Полностью. Слишком много выпало на её долю. Упала одна костяшка домино, а посыпалась вся цепочка из последствий. И чутьё подсказывает — это только начало. — Toujours Pur.       Горгулья кивает, принимая пароль. Со страшным грохотом постамент начинает вращаться, и из пола поднимается лестница.       — Прошу. Дальше вы сами. Не думаю, что это разговор для моих ушей. Но я дождусь вас, мисс О`Райли, чтобы потом проводить до гостиной.       Правильнее было бы поблагодарить старосту, но Моргана просто проходит мимо него. Она надеется, что это последняя лестница и наверху ей хотя бы удастся передохнуть, сев на какой-нибудь стул или в кресло. Кажется, целое лето без тренировок заставило её тело расслабиться. Вся выносливость будто испарилась. Нужно снова начинать бегать по утрам, летать на метле и не стеснятся спросить, где в расписании факультативные занятия, которые должны давать им хоть немного физической нагрузки.       Это не главная проблема её жизни, и всё же такими мыслями о будущем О`Райли пытается себя успокоить. Первый день в школе и сразу же с отцом к директору.       Винтовая лестница заканчивается просветом, Моргана, наконец, оказывается в просторном круглом кабинете, увешанном портретами. Она появляется посреди громкого и серьёзного диалога, и ей приходится дождаться, пока взрослые и серьёзные люди закончат и обратят на неё внимание. Первым кивает ей профессор Фиг. Он стоит рядом с профессором Уизли. И, кажется, она придаёт ему своим присутствием немного мужества. Седоволосый мужчина касается локтя заместителя директора. И профессор Уизли теперь тоже переводит взгляд на неё.       — Мисс О`Райли, простите, что оторвали вас от занятий.       — Что-то случилось?       Ближе всех к директору Блэку стоит он — её отец. Темноволосый, темноглазый невысокий мужчина в тёмно-синем костюме с повязанным на шее чёрным платком. Он надевает этот платок каждый день, всё это долгое время, прошедшее со смерти матери Морганы.       — Моргана, ты в порядке?       Деланей О`Райли подходит к ней. Присаживается перед Морганой, из-за чего становится сильно ниже, обнимает ладонями щёки и рассматривает лицо. Будто ищет новый шрам. Почти также он рассматривал её слепой глаз и отметину, проходящую через всю левую часть. Тогда в его глазах было столько же тревоги и обеспокоенности.       — Всё хорошо, папа, — тихо произносит О`Райли.       Разумеется, нет. Она не в порядке, с ней не всё хорошо. Она попала в новую школу, оставила позади любимых друзей, ей пришлось пережить нападение дракона и взглянуть на смерть человека, осознавая её, как таковую. И всё это стоит приправить упрямым фактом — в ней раскрылся дар, о котором она раньше и не предполагала.       В Ильверморни древняя магия коренных жителей Северной Америки, проще говоря, индейцев, была привычным делом. Хотя ей больше и занимаются целители, но Моргана хотя бы несколько раз видела, как происходит это соединение волшебника и земли. Вчера же жизнь заставила её столкнуться с тем, что не понимает даже профессор, квалифицированный специалист.       А ещё этот дар скорее проклятье. И может быть опасен. Но страх, что её в любой момент могут забрать ещё и из этой школы, чтобы изолировать от общества и не подвергать опасности студентов, а в особенности первокурсников. Страх оказаться в одиночестве только подкрепляет уверенность Морганы в том, что ей стоит следовать уговору с профессором Фигом — молчать, и дать ему самому разобраться в природе её способностей.       Моргана отводит взгляд. И хоть она постаралась вытравить привычку не делать так, когда врёт, но сейчас ей просто не хочется смотреть на отца. Она рассматривает кабинет, ищет, за что бы такое зацепиться. Может, за книги? За серебрянные приборы, название которых она не знает? Или за портреты? За все портреты, что здесь есть, а их бесчисленное множество.       Но взгляд останавливается на представителях министерства. Моргана делает вывод, что это именно они лишь потому, что у них тёмные мантии, на которых висят значки — золотые, с крупной буквой «M». Кажется, что в Британии это какая-то особенная национальная привычка — вешать на всё значки.       Отец, наконец, отпускает её лицо. Поднимается и встаёт рядом с Морганой. Он картинно кладет ей на плечо руку, но О`Райли знает, на большее он сейчас не способен. Деланей продемонстрировал и так слишком много перед незнакомыми людьми. Спасибо, что на его глазах не появились слёзы. Иначе бы она просто уже не вынесла этого позора. Не второй раз.       Нечего плакать, она хотя бы жива. И даже совсем не ранена. А от гнетущих чувств ещё никто не придумал лекарство, зелье или заклинание.       — Так это, — женщина из министерства, статная, серьёзная, окидывает Моргану взглядом, — та самая ученица, которая была с вами, профессор Фиг?       Преподаватель не успевает ничего сказать, директор Блэк действует на опережения.       — Элизабет, если она сюда пришла, зачем задавать столь глупые вопросы? Давайте не тратить ни моё… кхм, ни наше, ни ваше время.       Финеас Найджелус Блэк складывает облачённые в чёрные перчатки руки перед собой. И Моргана с ним согласна. Она уже вчера просидела на «допросе», вспоминать всё, что случилось, вновь кажется уже не просто раздражающим, но, очевидно, бессмысленным.       — И всё же, позвольте нам узнать всю историю от ученицы, что тоже была там. В деле смерти представителя министерства важен каждый свидетель, — вперёд выступает мужчина. Он стискивает пальцами набалдашник трости, вставая в пол-оборота. И Моргана подмечает, как за его спиной директор Блэк закатывает глаза.       — Позвольте, разве недостаточно того, что я вам уже сказал? — профессор Фиг приподнимает ладонь, желая привлечь всё внимание на себя.       И Моргане мгновенно становится невыносимо терпеть это глупое перетягивание одеяла. Потому она произносит:       — Мы вылетели на карете из Лондона с площади королевы Анны, если я не ошибаюсь. Там сейчас временно проживает моя семья, после переезда из Америки. С нами был мужчина — Джордж, он друг профессора Фига. Так срочно они встретились, потому что Джордж пожелал обсудить с профессором Фигом письма, полученные от его жены. Гоблины, они разговаривали большую часть дороги о гоблинах и опасности, которую те несут, — Моргана заводит ладони за спину и переплетает между собой пальцы. — Не знаю, где мы были, не видела, где пролетали, но в один момент на нас напал дракон. Карета содрогнулась от удара. А потом её и вовсе разорвало на две половины это чудище.       — Получается, вы с профессором Фигом остались в одной части кареты, а мистер Озрик…       — В другой. А потом его сожрал дракон, — бесцеремонно и хладнокровно завершает Моргана за женщину, которую директор назвал Элизабет. — Нам повезло больше. Кучер старался сохранить управление каретой. Однако, мы всё же выпали. И профессору Фигу пришлось ловить меня за руку и трансгрессировать в воздухе. Как он потом мне объяснил — в самое ближайшее к Хогвартсу место, где спадает ограничение на применение данного заклинания.       Профессор Фиг кивает, но Моргана и сама знает, что сказала всё верно. Ни единого слова о том, что у них с собой был футляр, что они попали через портал в неизвестные развалины, а потом прошли ещё долгий путь, где столкнулись лицом к лицу с агрессией со стороны гоблинов.       Ни слова. Ни о таланте, но об опасности.       Представители министерства переглядываются. Может, её ответ и прозвучал слишком заученно, но она уже набила оскомину. А ведь она, кажется, пообещала пересказать эту историю Себастьяну. Вот же драконье дерьмо.       — Я бы ещё хотел добавить, — профессор Фиг уважительно и с почтением обращается к представителям Министерства, — что на драконе был ошейник гоблинской работы.       — Опять вы со своими гоблинами, профессор Фиг! — даже как-то истерично выкрикивает директор Блэк.       Дальнейший спор она уже не слушает, ведь к ней обращается отец и заставляет отвлечься:       — Я же просил тебя, Морриган, не ввязываться в неприятности, — Деланей О`Райли спокоен. И всё же Моргана слишком хорошо знает своего отца, знает, что скулы у него напряжены из-за сильно сжатых зубов.       — Но я и не ввязывалась. Кто же знал, что в первый день на меня нападёт…       — В первый день на тебя нападёт дракон, Морриган. И это ты называешь «не ввязываться в неприятности»? — отец даже не смотрит на неё. А Моргана уже не маленькая девочка, чтобы взять его за руку, пытаясь тем самым успокоить. — В том числе из-за этого мы и вернулись сюда, в Британию. Потому что Хогвартс считается самой безопасной школой мира. И здесь не должно было произойти ничего подобного.       — Я не просила забирать меня из Ильверморни, — единственный здоровый глаз Морганы вспыхивает, она резко оборачивается к отцу. — Я хотела остаться там! Это было просто недоразумения, всего лишь ошибка.       — Ошибка, которая лишила тебя здорового глаза.       — Второй то у меня остался!       Деланей выдыхает шумно. Теперь и он поворачивается к дочери.       — Ты думаешь, это смешно? В один год я потерял сына, следом же мне сообщают, что моя дочь, оказывается, уже как неделю не выходит из больничного крыла школы. И всё потому что эти мракоборцы недоделанные не уследили за применением заклинаний учениками.       — Я осталась жива, папа, — Моргана хмурится. Ни один диалог, в котором хотя бы косвенно фигурирует Кайджел, не заканчивается ни чем хорошим.       — Чудом, если так подумать.       — И всё же, жива! — она побеждает. Отцу нечего возразить. В отличие от Кайджела она всё ещё здесь, находится в этом мире. И это была не дуэль на смерть.       О`Райли старший подавлен, его тёмные глаза кажутся ещё более тёмными. Под глазами залегли тени, на лбу — морщины. Моргана ищет на лице отца среди веснушек тонкий белый шрам. Вот он, на переносице.       — Я не Кайджел, папа…       — Я забираю тебя из школы. Будешь учиться дома.       У Морганы дёргается слепой глаз, пальцы сводит судорогой. И О`Райли потирает их — ледяные, негнущиеся.       — Папа, пожалуйста. Я же только приехала! Я обещаю, что до конца года я не влезу ни в единую неприятность, ты не получишь ни единого письма от директора или профессора Уизли, — О`Райли старается состроить самое несчастное выражение лица. Всё, что угодно, лишь бы не оставаться один на один с отцом и его тоской по мёртвым. Лишь бы не видеть его новую жену, которая старше самой Морганы не больше, чем на десять лет.       Жалостливый голос работает безотказно. Всегда заставляет Деланея О`Райли сдаться. По крайней мере, по отношению к ней. Сколько бы Эйдан не старался подражать ей, отец был к нему не так лоялен.       — Ты пообещала.       — И всё ещё обещаю. Ни единой неприятности. Клянусь.       Моргана кусает щёку изнутри. Сейчас она врёт. Неприятности сами её найдут. Она в этом не сомневается. Предчувствие её практически никогда не обманывает. Кажется, что тот злобный гоблин, Ранрок, попытается ещё до неё добраться. И остаётся только надеяться, что профессору Фигу удастся помочь ей справиться.

***

      Винтовая лестница остаётся за спиной. Отцу и преподавателям ещё есть что обсудить. Все они пытаются найти причины, скрытые смыслы, но, кажется, не видят очевидного. Бентлей Кеннет всё ещё ожидает её внизу. Он отлипает от стены, выпрямляется и одёргивает блейзер. И эта секунда, короткое мгновение, за которое он снова становится безукоризненно идеальным, так незначительно. И всё же она есть.       — Пойдёмте, мисс О`Райли.       — Можно я просто выдохну для начала?       Светлая бровь выгибается. Но Кеннет не двигается с места.       — С моей стороны совершенно бестактно интересоваться, что произошло. Особенно если это произошло в стенах кабинета директора…       О`Райли всплескивает руками, и гневно смотрит на Кеннета.       — Вчера на меня напал дракон! Я опоздала на распределение и выслушала от директора много ласковых слов. Затем меня тиранила профессор Уизли. Все шепчутся у меня за спиной и смотрят на меня, как на больную чумой. Ещё и отец выдал совершенно невразумительное желание забрать меня из Хогвартса. И сделает это, если ему придёт хоть одно письмо о проблемах со мной.       И из-за напора Кеннет явно стушевался. Моргана тяжело дышит, раздраженная тем, что она не может всё осознать и пережить.       — В жизни часто многое идёт далеко не по плану, — староста осторожно подбирает слова. И всё же это только больше злит.       Ну, конечно! А то она этого не понимает.       — Пойдёмте в гостиную?       Кеннет кивает. Они молча направляются прочь. О`Райли обнимает себя за локти, опускает плечи. Сердце безумно колотится и колит в груди. Не радует даже то, что отец сказал, что привёз ей все необходимые вещи и они должны уже ждать её в спальне. Новый котёл, книжки, свеже отпечатанные, форма — не чужая, своя.       У одной из дверей, вместо того, чтобы открыть её, староста открывает рот:       — Мисс О`Райли, постарайтесь держаться достойно. Вы теперь на Слизерине. И наш факультет… Нам не свойственна излишняя эмоциональность.       — Я не слишком эмоциональная.       — Вы позволили себе рассказать мне, совершенно незнакомому человеку, о своих чувствах. Это может быть опасно.       — И что ты сделаешь, Кеннет? Расскажешь кому-то о том, что я не соответствую стандартам вашего факультета?       Ей хочется бросить кому-то вызов. Пусть это будет староста её факультета, пусть это будет светловолосый аристократ с лондонским акцентом. Не стоит забывать, что он ещё и англичанин, а это из-за них страна, которую она едва ли помнит, потеряла свободу и независимость.       — Просто посоветую вам следить за собой. Будьте внимательнее. И оставьте нервы, — Кеннет толкает дверь, придерживает её, и Моргана проскальзывает мимо.       Ей не нужны чужие советы. Ей не нужно, чтобы кто-то учил её жизни. У неё есть своя голова на плечах, так что она сама как-нибудь справится с навалившимся на почки грузом проблем. Пока он ещё не давит, значит, она способна его нести. Если не сможет нести, то будет ползти и тащить его за собой. Сдаваться она никогда не привыкла.       В подземелье ощутимо холодно, О`Райли закутывается в мантию. Изолированность и чувство таинственности уже не кажутся столь привлекательными. Возле стены, коридора, оканчивающегося тупиком, Моргана поизносит:       — Стремление.       И огромная змея проползает вдоль стены, её гладкое каменное тело изгибается, формируя проход.       — Предупрежу заранее, каждые две недели меняется пароль, его можно посмотреть заранее на доске в гостиной.       — Буду иметь ввиду.       Пароли, секретность, к этому она привыкла в старой школе. Ильверморни строили по подобию Хогвартса, и это ощущается уже в мелочах, к которым ей удалось прикоснуться. Они заходят в гостиную, и подавленная Моргана, наконец, может избавиться от конвоя в виде Бентлея.       Хочется вбежать в спальню, и если там никого нет, позволить себе разбросать вещи, порвать что-нибудь. Но спокойно дойти ей не удаётся. Себастьян Сэллоу поднимается с дивана и направляется в её сторону, едва только стоит пересечь половину гостиной.       — Моргана, вот ты где. Тебя Оминис искал.       «Оминис?» — она не помнит, чтобы такое имя вообще сегодня звучало.       — Кто такой Оминис?       Себастьян усмехается.       — Наш однокурсник. Ты сегодня с ним разговаривала на ЗОТИ.       Слепой слизеринец. Он хотел поговорить с ней в гостиной после занятий. Но сейчас она к этому просто не готова. Достаточно и того, что Бентлей Кеннет прочитал ей мораль. Моргана сдерживает стон. Ещё не хватало заскулить посреди гостиной и обратить на себя внимание находящихся в ней.       — Можешь сказать, что меня не видел? — умоляюще обращается она к Себастьяну.       — Не лучше ли не избегать однокурсников, которые хотят наладить общение? Ладно, — Сэллоу отворачивается, — хм, кто-нибудь вообще видел новенькую? Нет? Ну ладно!       О`Райли слабо улыбается. И уже более лёгким шагом она уходит в спальню. Свою найти не сложно, на двери висит табличка с проживающими. И у них она новенькая, чистенькая. Буквы блестят серебром. Моргана переступает порог спальни.       К её радости и счастью, никого из соседок здесь нет. В первую очередь, нет Кассандры. Есть возможность перевести дух. Возле её кровати уже не так пусто, рядом аккуратно лежат чемоданы, сложенные друг на друге. А на тумбочке стоит клетка, в которой спит большая рыжеватая сипуха. Отец и правда сделал всё, чтобы она не ощущала себя нищенкой, и другие не думали, что её семья несостоятельная.       Моргана подходит к клетке, открывает дверцу и просовывает руку к сове. Пусть даже она её клюнет и на руке останется ранка, так она хотя бы почувствует ещё что-то, кроме смятения, растерянности и раздражения. Но большая птица только открывает глаза, пока кончиками пальцев Моргана гладит перья на её груди.       — Что ж, буду звать тебя Ролан, — как её старую птицу.       Сипуха склоняет голову на бок.       — Ролан. Да, Ролан, — только тот был маленьким милым сычиком.       Закрыв клетку, О`Райли подходит к чемоданам, достаёт волшебную палочку и взмахивает ей, чтобы те встали в ряд и открыли крышки. Один из чемоданов почти полностью заполнен книгами, которые она потеряла в пути. Во втором же новенькая форма, несколько свитеров и то, чего она точно не ожидала увидеть — свитер в бордово-синюю полоску, с брошью на ней. Золотой гордиев узел. Моргана берёт палочку в зубы, садится на колени перед чемоданом и отстегивает брошь от свитера.       Завтра она обязательно прикрепит её себе под мантию с левой стороны. Не так, как привыкла, и всё же поближе к сердцу. Мысленно она благодарит отца. О`Райли сжимает украшение в кулаке, так сильно, что ногти впиваются в мягкую ладонь до багровых следов. Она скучает. Скучает по Колману, Стиву, подруге Кэй — сильной и умной целительнице с Пакваджи.       Моргана опускается на край кровати, кто-то за неё заправил покрывало. Но сейчас не хочется думать о возможном конфликте с соседками, которым может не понравиться бардак и хаос. Ей было не до этого.       Какой же долгий выдался день.