Темнее всего под фонарём

      — Да я ничего не вижу в этом шаре, профессор Онай! — возмущается какая-то не знакомая Моргане когтевранка.       Радует, что она не одна такая, кто наблюдает только белый дым и ничего больше. О’Райли отодвигает от себя шар, скрещивает руки на груди. Она отказывается даже пытаться, что-то предсказать. Ей, разумеется, не помешало бы знать, что ждёт впереди, какая у нее судьба, но сейчас Моргане кажется, что она скорее выдумает что-то, чем серьёзно предскажет себе будущее.       В кабинете прорицания нечем дышать, благовония, которых для Морганы тут слишком много, пахнут чем-то восточным, тяжёлым и мало приятным. И хотя О’Райли никогда не бывала на Востоке, ей почему-то кажется, что пряности — то, с чем она столкнётся, когда впервые отправится туда. Если вообще отправится. Пока не собиралась, здесь бы со всем разобраться.       — Я, кажется, что-то вижу, — Кассандра щурится, старательно всматриваясь.       — Да, собственное отражение, — Моргана постукивает кончиками пальцев по краю стола. Чем больше и дольше она сидит, страдая от безделья, тем больше ей хочется отпроситься и куда-нибудь сбежать до конца занятия. Но всё же в голове у неё слишком надёжно засела мысль, что все преподаватели к ней присматриваются и ждут каких-то особенных результатов. Лишь не ясно, в какую сторону они должны быть особенными.       — Нет, я вижу не своё отражение. А твоё будущее. И то что за это занятие ты получишь «Т» лишь потому, что ничего не делаешь.       Моргана усмехается и подпирает голову ладонью. Глупо оправдываться, издёвка Кассандры бьёт точно в цель. О’Райли лениво смотрит поверх хрустального шара, пока соседка всё еще предпринимает попытки разглядеть в сфере что-то большее, чем прыщи на носу. Взгляд сам задерживается на Себастьяне, который усердно перед профессором Онай выдаёт бессвязный бред. Моргана думает, что именно бред. Ей не слышно ни слова. Лишь сосредоточенное лицо Сэллоу кажется ей уж больно лживым. Не может же он действительно верить в то, что в куске берилла можно узреть будущее?       Если бы всё было так просто, разве Хранители бы не узрели это? Предсказали бы её приход, действия гоблинов. Хотя, возможно ли вообще пользоваться хрустальным шаром, который запечатлён на заднем плане портрета? Нужно будет задаться этим вопросом, но позднее.       Профессор Онай выпрямляется, отходит от стола, за которым сидят Себастьян, Оминис и малознакомый ей слизеринец с кривым носом и торчащими вперёд зубами. Далеко не красавчик, но именно он замечает, что Моргана на них таращится, и пихает Себастьяна в бок. Сэллоу оборачивается.       Моргана находит его очаровательным в этом сизом дыму, со склонённой на бок головой. Как сошедший со страницы романа герой-плут. Да, пожалуй, плутом его действительно можно назвать. Сэллоу подмигивает и О’Райли убирает за ухо прядь волос. Этот жест ей кажется до того неловким, до того глупым, что она тут же утупляет взгляд в книгу по прорицанию, а точнее в пустой пергамент, вложенный между страниц.       Перо, лежащее рядом, подскакивает. Быстро прыгает в чернильницу, а затем на пергамент. Кончиком выводит слова: «Встретимся сегодня у Чёрного озера?». Моргане приходится взять всю волю в кулак, чтобы не посмотреть на Сэллоу. Она намеренно перехватывает перо, кладет его рядом с книгой, которую следом же и закрывает. Впрочем, подсознание не так уж просто обмануть… Совсем не просто. Моргана ликует в душе, ей льстит подобное. Но будет слишком не серьезно отвечать на каждый знак внимания.       — Дамы, что увидели вы?       Рядом с их столом профессор Онай возникает неожиданно. Кассандра двумя ладонями хватается за шар, чтобы не уронить его на пол. Моргана же выпрямляется, расправляет плечи.       — Да, да, профессор…       — Начнём с мисс О’Райли.       Моргана выдыхает. Придвигает к себе ближе шар и заглядывает в него. Дымка внутри клубится, шевелится будто живая. И О’Райли не уверена, что подобное было до этого. Она всматривается в шар, но только дальше движений не уходит. Моргана несколько раз стучит пальцами по холодному шару. Почему это вообще считается чем-то волшебным? Почему они должны тратить время на такую глупость, как разглядывания пустоты. Многие маги сами не верят в надёжность науки прорицания. И всё же О`Райли нужно хоть что-то сказать, чтобы профессор Онай не решила, что всё занятие она ни чем не занималась.       — Я вижу… Вижу, как после занятий гуляю возле… воды. Похоже на… да, это оно, Чёрное озеро.       Кассандра рядом ухмыляется слишком самодовольно. И Моргана ловит себя на мысли, а своё ли будущее ей надо предсказать? Может, будущее Кассандры?       — Так, продолжайте, мисс О`Райли, продолжайте.       Кажется, даже миссис Онай понимает, что Моргана ничего не может разглядеть в тумане шара предсказаний. Ещё немного и она сдастся и признается, что согласна на позорную оценку «Т». Моргана тяжело вздыхает. Совершенно безнадёжная ситуация.       — Мисс О’Райли?       Напряжение нарастает, Моргана кусает шёку изнутри. На неё хотя бы не смотрят, хотя она слышит, как за соседним столом кто-то переговаривается. Ей не нравится, что она слышит своё имя. Со всей серьёзностью О’Райли предпринимает попытку узреть ещё хоть что-то в туманной пустоте. И, будто отвечая на её мысленные мольбы о помощи, белый дымок заворачивается в спираль, а в самом центре она сама рядом с профессором Фигом. Перед ними — портреты — один профессора Рэкхема, а на втором же низкорослый полный мужчина в полосатых одеждах. Его Моргана уже видела, неужели второй из портретов принадлежит ему?       Глаза О’Райли расширяются, она как завороженная смотрит в сменяющиеся изображения: Исидора, она сама, магия вырывается из палочки, крик на Себастьяна в крипте. Практически ничего из этого нельзя рассказать. Профессор Онай не просто не поймёт, она ведь пойдет узнавать у профессора Фига, потом у заместителя директора.       — А ещё я вижу письмо, и чувствую печаль. Там почерк Колмана… будто… слова не разобрать, но мне очень грустно от этого письма, и тяжело на душе.       Моргана старается звучать искренне. По крайней мере, она и правда будет грустить, когда получит письмо от Колмана. Если вообще получит. Международная почта — непредсказуемая и порой работает не так, как задумывалось. Ей об этом сказал Кеннет. Неужели ему тоже есть кому писать за границу? Девушке, с которой его разлучило расстояние?       Отстранившись от шара, Моргана поднимает взгляд на профессора Онай. К счастью она удовлетворительно кивает, и остальные вопросы уже сыпятся на Кассандру. О’Райли подпирает щёку ладонью и кидает взгляд на спину Себастьяна.

***

      Ветер задувает под юбку, по телу проходит дрожь и Моргана плотнее стискивает мантию, стараясь завернуться в неё, как в кокон. У воды всегда холоднее, а у этого озера, похожего на огромное зеркало, так совсем замерзаешь. О`Райли спускается к кромке воды, проходит по гладким, мокрым камням. Моргана только надеется, что ей не придётся долго ждать Себастьяна. И хотя он ни разу не мучил её опозданиями, некоторое недовольство присутствует.       Моргана засовывает руки в карманы мантии, нащупывает перчатки. О`Райли натягивает их, хотя пальцы и так уже не гнутся, и вряд ли это поможет. Растирая ладони, она направляется в противоположную от школы сторону, думая лишь о том, что Сэллоу мог выбрать место для встречи и лучше. Хотя бы под крышей, в любой момент может начаться мерзкий мелкий дождь.       — Себастьян, куда ты меня тащишь?       О’Райли закатывает глаза, тут же разворачивается. Сэллоу ведёт за собой Оминиса. Первая мысль: что он задумал? Моргана направляется им навстречу.       — Что происходит?       — Ты её сюда тоже приволок? — даже удивительно смотреть, как слепой Оминис пустым взглядом умудряется посмотреть на Себастьяна так, будто в любой момент готов его задушить. А может, Моргана просто считывает это с его лица.       — Я сама пришла, меня не надо за ручку водить.       — Вы можете просто помолчать? Оба, — Сэллоу отпускает локоть Мракса, и тот принимается оправлять рукав мантии.       — Как только ты объяснишь, что происходит.       Моргана и сама не против узнать о планах Себастьяна. Хотя ничего хорошего не предвидится. Ветер треплет косу, волосы неприятно лезут в лицо, и О’Райли пытается поправить их.       — Подумал, что вам не помешает пообщаться между собой. Может, придёте к чему-то определённому. Ну, знаете, выясните, у кого к кому какие претензии.       Не успевает О’Райли и слово вставить, как Сэллоу добавляет:       — Встреча на нейтральной территории. Без лишних глаз, ушей и тому подобному.       Моргана вновь закатывает глаза.       — Если ради этого ты подбросил мне записку, то, пожалуй, я пойду.       Ей не нужно, чтобы кто-то пытался налаживать за неё отношения. Моргане не нужны друзья в Хогвартсе, все её настоящие друзья в Америке, а здесь — только те, кто даже не достойны такого серьёзного статуса, как «друг». О’Райли обходит Оминиса, но Себастьян перехватывает Моргану за запястье. Дёргает грубо, вынуждая обернуться. Даже если он хочет, чтобы она никуда не уходила, Моргана просто не обязана этого делать.       — Нет, ты останешься здесь. Как и Оминис. И вы поговорите, как взрослые и серьёзные люди, чтобы уже, наконец, у меня перестал дёргаться глаз. Вы мои друзья, и я хочу, чтобы вы перестали уже страдать херней.       Оминис вскидывает бровь, а Моргана высвобождает руку.       — У нас всё отлично, — цедит сквозь зубы Мракс.       — Да, просто замечательно.       — Хотите заверить меня, что у вас нет никаких проблем? Что вы не скатитесь друг на друга?       — Нет, у нас нет проблем.       — Абсолютно точно нет.       Скрестив руки на груди, Себастьян отходит в сторону. Кое-что она уже начала понимать в поведении Сэллоу, и сейчас он начинает раздражаться. Не так уж и сложно увидеть, как Себастьян хочет, чтобы всё было сделано по его. Будет полным неуважением к себе, если она поддастся в попытке угодить ему.       Нет. Не собирается она потакать Себастьяну.       — О, какое у вас единение душ. А можете так себя вести постоянно? Потому что я уже не могу выдумывать причины и способы как бы встречаться с вами по отдельности.       Моргана скрещивает руки на груди, поджимает губы. Решимости стало меньше, но желание уйти осталось. Оминис сжимает рукава мантии, ему тоже не терпится убраться подальше. Но почему-то они оба остаются стоять на месте. Нет, не почему-то, Моргана это понимает. Оминису дорог Себастьян, а её саму тянет к нему, как Кайджела когда-то тянуло к Мари. Той самой Мари, о которой он так много рассказывал и о которой сказал, что не сможет без неё жить.       Сейчас громко было бы заявить нечто подобное.       — Знаешь, встреча на берегу озера в дождливый день не располагает к тёплой дружеской беседе. Тем более, ни о какой такой беседе и речи быть не может.       — Более того, с чего ты вообще взял, что я захочу разговаривать с зазнавшимся самодовольным…       — Мор, ты можешь помолчать? Вы оба, просто возьмитесь за ручки и успокойтесь, — пресекает её Себастьян. О`Райли непроизвольно стискивает зубы, готовая выхватить палочку и расправиться с Сэллоу, как расправилась с гоблинами. Нет, с гоблинами расправляться сложнее. Она не против откинуть его куда подальше метким «Депульсо». Желательно, чтобы он улетел прямо в холодную воду. Но удар в спину низость, потому, передёрнув плечами, Моргана просто отступает в сторону тропы, ведущей назад к замку.       — А почему ты её затыкаешь, Себастьян? Знаешь, я всё могу понять, но даже для того, кто играет и вертит девушками, как тебе угодно, сейчас ты перегибаешь палку. Она же, вроде, твоя дама, разве нет?       — Оминис, — предостерегающе произносит Сэллоу, оборачиваясь.       — Что? Я что-то не так сказал?! Она тебе не девушка? Или, может, я вру о том, что ты за начало года уже успел пообниматься даже с Имельдой, а на дворе только октябрь?       — Оминис, — голос Сэллоу становится громче, жёстче и холоднее. — Если ты ещё хоть слово скажешь…       О’Райли быстро выставляет руку перед Мраксом, вытаскивает палочку, и Себастьян спокойнее поднимает руки.       — Пусть продолжает.       — Да уж я то продолжу! Знаешь, сколько девушек обижены на него за всё эти подмигивания, поцелуи и недвусмысленные фразочки? А сколько думают о том, как бы тебя такую особенную придушить ночью подушкой? Люди не слепые, да и слухи ползут быстро.       Особенно в школе. Но разве может она не заметить, что за её спиной кто-то пытается устроить заговор? Разве она настолько слепа, чтобы не заметить очевидного? Однако, важнее не это.       — Оминис, я тебе уже сказал, прекрати сейчас же, — шарфа у Себастьяна нет, и видно, как от злости под белым воротником рубашки багровеет его шея. — К чему сейчас это? Я привёл вас сюда, чтобы вы друг с другом договорились, а не устраивали показательный допрос мне же.       — Нет, нет. Мне правда интересно, с кем ты, Сэллоу, обнимался. Если ради столь интригующей темы мне придётся постоять и помёрзнуть, то я не против, — она опускает палочку, но тут же скрещивает руки на груди. — Так расскажешь?       И хотя ей то же не ясно, для чего Оминис прижимает к ногтю Себастьяна, она не отказывается стать свидетелем нарастающей перепалки.       — Уж изволь объясниться, Сэллоу.       Себастьян закатывает глаза.       — Что я вам должен объяснить? Оминис, ты мой друг, Моргана, — Сэллоу переводит на неё взгляд. Вскидывает брови, да так, что его симпатичное аккуратное лицо, усыпанное веснушками, становится умоляющим.       Как можно его не простить? О’Райли отводит в сторону взгляд. Нет уж. Если поддаться этому сейчас, то она придумает сотню оправданий любым словам, которые Себастьян скажет в последствии.       — Моргана девушка, которая мне нравится. И нет, не так, как ты думаешь, Оминис. Давай не будем сейчас это обсуждать. Я тебе все сказал раньше.       О’Райли подавляет желание подойти и ударить Сэллоу со всей силой своего разочарования и раздражения. Просто девушка, которая нравится? Не то чтобы она серьёзно сказала тогда Оминису об отношениях с Себастьяном, но она ведь и сама приняла желаемое за действительное. И теперь её распирает, в любой момент она готова вспыхнуть, как солома от маленькой искорки.       — Может, мне стоит отсюда уйти? Я не хочу больше слушать бред.       — Моргана, прошу, — Сэллоу делает шаг к ней, но О’Райли качает головой.       Разговор перешёл не в то русло. И Себастьян не доволен, чего не скажешь о Мраксе, которого явно начинает забавлять безвыходное положение друга. Раздраженно фыркнув, Моргана переводит взгляд к серому небу. Сценарий этой глупой постановки ей совсем не нравится.       — Моргана прошу, Моргана прошу. А что дальше, попросишь меня, извини, Сэллоу, но…       Конец фразы Моргана предпочитает не дослушивать. Развернувшись на пятках, она уходит по той же самой тропе, по которой сюда и пришла. Лучше бы потратила время на то, чтобы разбирать домашнее задание по теории магии, а не искала встречи с сомнительной компанией.       Подмёрзшая трава хрустит под ногами, но подняться ей не даёт всё тот же Себастьян. Ей не нужно оборачиваться, чтобы всё понять — для него физический контакт без разрешения привычное дело. Не то чтобы Моргане так нужно, чтобы у неё попросили разрешения, но вежливость хотя бы небольшая должна присутствовать.       — Разберись уже со своим другом и своими предпочтениями. Слушай, мне совсем не интересно принимать участие в ваших разборках.       — Посмотри на меня, Мор, — вкрадчивый, мягкий голос. О’Райли выдыхает обречённо и устало, но всё же подчиняется.       Сэллоу непростительно красив, и грех не признать, что он этим пользуется. Да так искусно, что его красота разит сильнее любого заклинания. Моргана мысленно проклинает Себастьяна.       — Не слушай, что говорит Оминис.       — Хочешь сказать, что его слова — это не правда?       — Хочу сказать, что все его слова правда, но мы же ни на что не договаривались. Пока.       Ну, разумеется. Моргана проводит кончиком языка по зубам. Да, они ведь и правда не договаривались ни о чём, и не давали непреложного обета. Однако, О’Райли сглатывает ком в горле.       — Знаешь, я не имею ничего против Оминиса, только скажи ему, чтобы он больше не пытался преграждать мне дорогу.       Сэллоу усмехается.       — Обещаю. Только поговори с ним. Поверь, Оминис не плохой.       О’Райли поджимает губы, потерев двумя пальцами переносицу, кивает. Сэллоу протягивает Моргане ладонь, но она убирает руки в карманы мантии. Медленно они спускаются к Оминису, устроившемуся на большом валуне и уткнувшему нос в край шарфа. Чем-то он даже похож на уснувшую сову. Или, пожалуй, самую недовольную жизнью сову. Поравнявшись с ним, Себастьян опирается на камень.       — И так, чем быстрее вы всё обсудите, тем быстрее мы пойдём греться поближе к камину. Уже вместе и как друзья.       Стараясь не закатить глаза, Моргана пожимает плечами. Для того, чтобы быть друзьями мало одного разговора. Нужно пройти долгий путь, чтобы начать друг другу доверять хотя бы в незначительных вещах. Оминис уже извинялся перед О’Райли, и потому она решает сделать первый шаг.       — Слушай, я совершенно не хотела, чтобы вы ругались с Себастьяном, — Моргана сцепляет руки в замок перед собой. — Я не собираюсь разрушать вашу дружбу. И… не буду вставать на место Анны.       Ей не кажется, Оминис морщится и отворачивается. Опускает голову и раздосадовано хмыкает. Не нужно заглядывать в хрустальный шар или раскладывать карты таро, чтобы понять, что Мракс скорбит. Хотя и странно это делать, зная, что Анна Сэллоу жива, пусть и немного не здорова.       Немного.       — Тебе и не заменить её.       — Оминис, — укоризненно тянет Себастьян.       — Я и не пытаюсь этого сделать.       — Пусть так. Только когда этот наглый… недоносок разобьет тебе сердце, не думай, что ты будешь первой.       От кивка удержаться невозможно. Ей не разобьют сердце, хотя бы потому что оно уже растоптанно пусть и иными обстоятельствами.       — Вот и отлично. А теперь сделайте вид, что вы просто несказанно счастливы быть в обществе друг друга, и вернёмся уже каждый к своим важным делам.