Лекарь для милой госпожи

— То, что к тебе чувствую, дружбой не назвать. По крайней мере, я не хотел бы, чтобы мои друзья смотрели на меня теми же глазами, какими и я на тебя.       Голову никак не хотел покидать этот разговор. Навязчивые мысли так и хотели свести с ума юную шезму, которая задумчиво смотрела себе в ноги. А ещё этот страх… Страх, что их поймают и убьют. На этот раз даже разбираться не станут: сбежали — есть, что скрывать. Верховный эпистат доказал, что милосердием он не обладает. Что и неудивительно. Любой озвереет, увидев, будучи ребенком, как родителей безжалостно лишают жизни. Но от этого не легче… — Что с тобой? — вдруг раздался мужской голос за спиной, заставляя Эву вздрогнуть.       Ливий… Он обеспокоено смотрел на девушку, которая уставилась на него, как будто увидела мертвеца. Комично получается: оба смотрят друг на друга расширенными глазами и молчат. Вот только мужчина от непонимания, а Эва завороженно рассматривала лицо лекаря, любуясь. Сейчас он особенно красив. Волосы чуть растрепаны, глаза устало моргали, а губы были влажные от недавно выпитой воды. Вот бы коснуться их сейчас… Шезму наконец поняла, что выглядит максимально глупо, и вышла из минутного оцепенения. — Да так… Не забивай голову. Это неважно. — отмахнулась девушка, посильнее кутаясь в одежды, чувствуя холод ночи. — Замерзла, милая госпожа?       Эвтида не видела его лица, и очень жаль. Оно выражало беспокойство за неё. Уголки губ опустились вниз, а брови печально нахмурились. От подобных выражений чувств Ливия она могла бы согреться. Но шезму продолжила упорно смотреть себе в ноги. Они идут уже неизвестно сколько, ступни были стерты чуть ли не в кровь от неудобной обуви. Сейчас беженцы продолжат путь, но хромать Эва начнет сильнее. Это было уже невыносимо терпеть! Но жить хотелось больше. — Нам нужно устроить привал. Я увидел неподалеку оазис. — не дождавшись ответа от Эвы, предложил очень соблазнительную мысль лекарь, — Но спать будем по очереди. Так безопаснее. — Как тебе угодно.       Ответила девушка немного сдавленно, чем еще больше ввела в замешательство Ливия. Он безусловно понимал, что ее накрывает усталость и страх, но шла Эва на этот риск с большим энтузиазмом. Начала осознавать всю серьезность положения именно сейчас? Или дело в чем-то другом?       И да, черт возьми! Дело бы в этом прекрасном царском лекаре, который вскружил головы тысячам девушек и самой Эвтиде, которая месяц назад и думать не могла о любовных чувствах. Но появился он… в самый неподходящий момент её опасной и полной рисков жизни.       Вспомнив о своем характере и гордости, шезму вздернула носик и сделал уверенный шаг вперед. Только уверенность была отыграна отвратительно. Стертые ноги дали о себе знать, заставая девушку в врасплох. Неожидавшая боли Эва неосторожно наступила на ногу и свалилась на песок. Теперь болела еще и щиколотка. Шезму чувствовала, что подвернула её. — Эва!       Лекарь подлетел к ней в эту же секунду. Невнятные мычания, которые было невозможно разобрать, и стоны боли дали понять, что дело плохо. Вот только этого сейчас не хватало! Растяжение связок голепостопа — это самое ужасное, что могло произойти во время побега. — Горе моё ходячее. — прошептал Ливий, аккуратно дотрагиваясь до больного места. — Исфет! Да у тебя еще и ноги стерты! Теперь хотя бы понимаю, что с тобой творится последний час. — Прости меня, пожалуйста.       Мужчина взглянул ей в лицо. Она спрятала глаза и поджала пухлые губы. Складывалось ощущение, что Эва вот-вот расплачется, обнимая колени. Позволить ей раскиснуть и потерять силу духа Ливий не смел. Лекарь молча, не предупреждая, поднял девушку на руки и направился в сторону оазиса. — Что ты делаешь? — шезму шокировал такой неожиданный поступок со стороны Ливия, на лице которого сейчас читались серьезность и сосредоточенность. — А на что это похоже? — взглянул он на нее, — Лучше за шею обхвати меня. Удобнее будет и мне, и тебе.       Перечить ему Эва не стала. Да и не хотела. Немного нерешительно она обвила его шею руками и прижалась сильнее к теплому телу. Ради этого стоило и ногу подвернуть. Принимать помощь и заботу Эвтида терпеть не могла, но… но то, как это делал он, сводило ее с ума. Нежен и внимателен. Наверное, и это тоже подкупало всех девушек, а не только внешняя красота.

***

      Эва наблюдала, как Ливий аккуратно забинтовал ей ногу. Он позаботился об этом и взял первой необходимости вещи с собой. — Я устала. — прошептала девушка. — Сейчас отдохнешь. Караулить я буду, ты об этом не думай.       Но шезму имела в виду совсем другое… — Я устала от этой жизни, Ливий. — голос предательски задрожал, — Я не могу уже…       Лекарь печально вздохнул. Смотреть на мученицу Эву было ни то что тяжко — невыносимо. Несчастная, загнанная в угол. И совсем одна. Этот мир так жесток к ней. Ливию невероятно сильно хотелось забрать эту девушку в Македонию и одарить ее той жизнью, которую она заслуживала. Он был готов делать все для нее: заботиться, оберегать, засыпать подарками… любить. — Милая госпожа…       Ливий коснулся её лодыжки губами, оставляя поцелуй. Затем еще один. И еще. Под покровом ночи мужчина и девушка желали остаться одни на свете. Или же уйти в забвении. Но только бы вдвоем… — Клянусь тебе, — он коснулся её лица и прислонился кончиком носа к мягкой щеке, — как только все закончится, мы с тобой не будем больше знать бед и невзгод. — Клянешься? — переспросила Эва таким тоном, как будто думала, что он её обманывает. — Клянусь, милая госпожа.