Смерть во времени

Они наконец вынырнули из непроглядной пелены Мглы, и Мин вытер пот со лба. В голове звенело, легкие никак не могли набрать побольше воздуха. Он из последних сил старался думать о дороге, хотя чувствовал себя так, будто резко состарился на пятьсот лун. Он глянул в зеркало заднего вида. В нем отражалось осунувшееся бледное лицо, покрытое морщинами, хотя морщин у Мина не было отродясь. Интересно, как скоро кожа вернется в норму? И вернется ли вообще? Ученые до сих пор не могли дать четкий ответ на вопрос, как переход через Мглу отразится на здоровье магистров в будущем. Если даже в кабине мыслелета он чувствовал себя ужасно… Страшно представить, как рискуют те, кто разгуливают между мирами без всякой защиты. Дурацкая Мгла. Дурацкая Урания. — Притормозишь? — спросила Кэс. Она выглядела не сильно лучше. Мин оглянулся на Регента, выжидая команду. — Энергетический упадок сил, — равнодушно сказал Регент, снова уткнувшись в коммуникатор. — Сейчас придете в норму. Шефу, кажется, все было нипочем. Мысленно Мин от души пожелал ему поноса сразу после возвращения из поездки. Впрочем, скоро сателлиту действительно стало легче, и мыслелет полетел выше. Уровень за уровнем. Урания напоминала слоеный пирог. На обычном мобиле он бы потратил минимум два солнца, преодолевая гигантские неоновые небоскребы, доверху набитые людьми, будто муравейники — муравьями. Но с мыслелетом все было иначе. Интересно, знал ли Совет об этой игрушке Регента? Вряд ли. — Стоп, — сказала Кэс. — Седьмой уровень. У Мина загорелись глаза. Он впервые оказался так близко к богатейшему уровню Урании. Интересно, что человечки придумали на этот раз? Он уже повидал самые дикие архитектурные извращения, самые неожиданные памятники и самые чарующие заповедники. Он имел доступ ко многим секретным документам и знал, чем занимается каждый из уровней Урании, как они распределяют отрасли промышленности и как потом их продукция кормит всю Цитадель. Первый уровень был самым бедным и, помимо добычи и переработки черных и цветных металлов, там вовсю разворачивалась незаконная деятельность. Второй славился производством оружия и электроники. Третий с его премерзкой, на вкус Мина, столицей, занимался химической промышленностью и энергетикой, питавшей всю Уранию. Четвертый уровень был самым интересным: сельское хозяйство, выращивание зерновых, древесина, бумага и все, что делается из дерева — Мину очень нравились их спокойные бескрайние зеленые просторы, которые не уменьшала даже бесконечная вырубка. Пятый уровень такой красотой похвастаться не мог: половину года его покрывал унылый снег, и специализацией этого уровня было животноводство. На его фоне шестой уровень казался восхитительной фантазией: жаркие прозрачные моря, диковинные рыбы, фрукты и овощи… Седьмой уровень принадлежал элите Урании и славился своими предметами роскоши. Их коньком была обработка драгоценных металлов и камней. Что же за редкий алмаз понадобился Регенту? Они приземлились возле небоскреба, горящего всеми оттенками пурпура и серебра. Ее вершину венчала белая каменная корона с тонкой надписью “Фортуна”. Мин нетерпеливо скинул шлем пилота. — Куда направимся, шеф? — В дом удовольствий. Мин вытаращился на Регента. Тот, казалось, даже слегка волновался: поправил и без того идеально отглаженный костюм, аккуратно зачесал назад волосы. — Бордель, что ли? — Мин надеялся, что идеальный слух впервые его подвел. — Именно. Мин подумал, что необязательно забираться так далеко от дома. Киски везде одинаковы: хоть в Цитадели, хоть тут. “Вам не кажется, что пора рассказать мне, как все обстоит на самом деле?” — этот вопрос постоянно вертелся у него на языке, но он никогда бы не сказал это вслух. Регенту был нужен сильный и исполнительный магистр, который не задает лишних вопросов и которого можно привязать, как послушного пса. И Мин им стал. Правая рука. Громила. Верный помощник. Говоривший что-то Регент глянул на него с укоризной. — Ты бы хоть притворился, что ты меня слушаешь. — Я слушаю! — встрепенулся Мин. — Врун из тебя как из вороны соловей. Итак, просто смотрите по сторонам. Как только увидите что-то… — он сделал паузу. — Кого-то необычного, скажите мне. Он распахнул дверь мыслелета, и в салон ворвался ледяной ночной ветер. “Ну, как знаешь, — подумал Мин. — Не мне же позориться на три поколения вперёд. Это о тебе в случае чего сложат такие легенды, что даже после смерти не отмоешься”. — Побудешь тут, Лили? Я мигом, — Мин покрепче запахнул ланг и нехотя покинул кресло пилота. Над головой простиралось черное полотно, усыпанное бесчисленными поцелуями звезд. Листва небрежно прикрывала белоснежные стены, точно ткань шелкового платья — грудь порочной девицы. Взгляд Мина задержался на мраморных колоннах у входа. — Добро пожаловать в отель “Фортуна”, — в унисон сказали два привратника в портупеях. Холл оказался неожиданно темным. Тусклые лампы, излучающие мягкий золотистый свет. Низкие диваны из бежевой кожи, столики со свечами и дикими цветами, бильярдные столы с красным бархатом… Мин подумал, что с удовольствием сыграл бы здесь пару партий. Мягкая, уютная тишина окутала его с головы до пят, как одеяло. Он окончательно расслабился, почувствовав тонкий аромат, кажущийся то сладким, то свежим, то пряным. Регент шел впереди, и только его гулкие шаги нарушали идиллию. — Вы бронировали место? — спросила совсем юная смуглая девушка за стойкой. Мин улыбнулся ей, поймав заинтересованный взгляд. Он никогда не был обделен вниманием вниманием противоположного пола. Женщин привлекали его могучее тело, его агрессивный стиль, противоположный добродушному лицу с очаровательными пухлыми губами и будто вечно сонными карими глазами. “Ты такой надежный,” — как-то сказала ему дама из Совета. Кажется, ее звали Лив. У нее были чудесные золотистые волосы, которые она всегда украшала маленькой красной заколкой, купленной в Урании у именитого людского дизайнера. — Да, я такой, — блаженно откликнулся Мин, зарываясь пальцами в ее кудри. В действительности, он, конечно, не был таким. Надежности в нем хватало исключительно на Регента. И теперь Регент ответил: — Нет. Мы ищем кое-что особенное. Идеально управляющий своим телом, лицом и речью, он явно намеренно сохранял безразличие. — Здесь вы найдете все, что вам нужно, — пропела девушка, и Мин услышал, как Кэс раздраженно выдохнула сквозь зубы. Их проводили на террасу, возвышающуюся над открытым бассейном. От его зеркальной поверхности исходил голубоватый свет. Вдоль бортиков росли невысокие разлапистые деревья и располагались низкие ложи под белоснежными навесами. Мин прищурился: на некоторых из них какие-то парочки, а то и троицы предавались любовным утехам. Сплетения рук и ног, зажмуренные глаза, блаженные стоны… Со всех сторон раздавалась негромкая музыка, и, обернувшись, Мин увидел сквозь ширмы темные силуэты, соблазнительно извивающиеся в такт мелодии. Здесь было необыкновенно тепло, даже жарко по меркам уранийских ночей. Мину захотелось расстегнуть ланг. Их усадили за одним из столиков, и он с наслаждением откинулся на кресло. — Не желаете выпить? Паул удовлетворит самые изысканные запросы, — девушка указала на барную стойку, за которой хозяйничал улыбчивый брюнет. Мин уже хотел попросить южный коктейль, крепкий, как удар кинжалом, и сладкий, как губы первой красавицы Цитадели. Но Регент ответил: — Пока не нужно, спасибо. — Я оставлю меню, — девушка поклонилась и, виляя бедрами, исчезла за дверями террасы. Мин проводил ее взглядом и взял предложенную брошюру. — А где же еда?.. Кэс тихонько пихнула его под столом: – Молчал бы! За умного сойдешь. Регент с интересом всматривался в каждую строчку. — Попробуем имбирный шот? — поинтересовался он. — Описание звучит, как нечто необычное. Опасное и своевольное... Серебристый прожектор высветлил полную девушку, находящуюся у самой кромки воды. Ее огненные волосы казались даже ярче, чем у самого Мина. Она игриво приподняла золотистую маску, демонстрируя россыпь веснушек на остром носике. — Нет, — Регент снова уткнулся в брошюру. До Мина начало доходить. — А можно тогда увидеть все позиции меню? — крикнул он. Прожекторы поочередно освещали каждую из прелестниц, прежде скрытых полумраком. Изгибы тел под легкими тканями, казалось, жаждали прикосновения. Спустя десяток вспышок у Мина закружилась голова. На одном из нежных лиц ему даже померещилась густая борода. Смуглая девушка со стойки снова неслышно возникла рядом. — Желаете сделать заказ? — Как же я могу вам отказать, прекрасная донна? — Мин подался вперед, но Регент с неожиданной силой дернул его за воротник. — Мы здесь по делу, Мин. — Вам надо поучиться совмещать приятное с полезным, шеф. Гляньте, какие куколки, выбирай любую! Вы больше как, по брюнеткам или блондинкам? — Мин! — Понял. Поищу вам рыжую. Он снова глянул в сторону бассейна и выдохнул. Прямо на него смотрели зеленые глаза самого необычного оттенка из всех, которые он когда-либо видел. Мир вокруг словно окрасился в более яркие цвета. Негромкая музыка просачивалась через все тело, заставляя двигаться именно так, как задает она. То плавно, то рвано и хаотично. Мину сделалось слишком жарко, и он скинул ланг, обнажая широкую грудь. — Мы его потеряли, — пробормотала Кэс, схватившись за голову. — И зачем ты его с собой потащил? Регент только усмехнулся. Повинуясь беззвучному призыву Мина, на террасу поднялась белокурая девушка с самым роскошным бюстом, который ему только доводилось видеть. — Как тебя зовут, красавица? — Мин положил руку на ее крепкое бедро. Он умел быть обходительным и мягким, а мог — грубым и властным. Схвати меня за задницу, словно сигнализировал он. Встань передо мной на колени. Или давай наоборот… — Майя. — А на самом деле? Девушка рассмеялась. Каждое ее движение сопровождал мелодичный перезвон тонких браслетов на руках и ногах. — Так и зовут, — пальцы коснулись его шеи, и не успел Мин шелохнуться, как гибкое тело, прикрытое невесомой светлой накидкой, опустилось на его колени. — Хочешь уединиться, магистр? От изумления Мин едва не спихнул ее на пол: — Откуда ты про нас знаешь? — Улицы шепчут, — Майя улыбнулась, и в эту секунду Мину было вполне достаточно этого объяснения. Нежные руки скользили по его груди, животу, ниже, еще ниже… Он чувствовал напряжение пресса, каменный стояк, жар и удовольствие. Во всем теле бушевала неуемная энергия. Матерь, что же за волшебные пальцы у этой человеческой женщины? Лаская ее, он бросил последний взгляд вниз. Как раз, когда прожектор остановился на тонкой женщине неопределенного возраста с выбеленными короткими волосами, четко очерченными полными губами и птичьим носом. Или это был мужчина?.. Мин моргнул, на секунду вырываясь из плена наслаждения. — Гендерная интрига, — пробормотал он, вспомнив умное словосочетание из книг. Странное создание задумчиво касалось аккуратного подбородка. Его большие темные глаза смотрели куда-то вдаль, будто оно видело что-то, недоступное ни людям, ни магистрам. Или будто выжидало смельчака, который подойдет к нему. Руки Майи все сильнее распаляли его, и Мин из последних сил сказал: — Хоть она не рыжая… Но… Я нашел вам девку, шеф! Или не совсем девку… Или, — он судорожно вздохнул, почувствовав губы Майи на своем соске, — вовсе не девку. Смотря с какой стороны посмотреть, конечно… Регент обернулся и тут же просиял: — Вот за что я тебя ценю, Мин, так это за твои зоркие глаза! — Ась? — Пошли, — он резко поднялся на ноги, набросил на Мина приспущенный ланг и ткнул пальцем в сторону неопознанного существа у бассейна. — Подайте нам вот это, пожалуйста. А вы, благородная донна, не соблаговолите ли встать с моего друга? Он сейчас штаны стояком порвет. Майя поднялась, с сожалением отпустив воротник Мина: — До встречи, красавчик. Зови, если станет скучно. Уходя, она мягко провела ладошкой по плечам Регента, и тот шарахнулся от нее, как от заразной. Девушка рассмеялась. Секунда — и она растворилась в полумраке. Мин дышал часто-часто. У него так бешено колотилось сердце, будто он целый квартал гнался за каким-нибудь воришкой. — Принесите воды, тут человеку плохо, — послышался ехидный голос Кэс. Мину хотелось перевернуть столик. Или подраться с кем-нибудь. Или не с кем-нибудь, а с Регентом. Съездить по морде своему работодателю, первому магистру Цитадели, — какое было бы чудесное завершение ночи! — А что у тебя за манера не пропускать ни одной юбки? — Регент бросил на него веселый взгляд. Мин огрызнулся: — А вы красивых девушек специально за милю обходите или просто по инерции? — По-настоящему красивая девушка может погубить все дело. Поэтому что нужно делать? — М-м-м... Самому погубить красивую девушку? — Нет, Мин. Красивую девушку нужно иг-но-ри-ро-вать. Вставай и за работу. Мин застонал, сползая с кресла. Смуглянка со стойки с поклоном протянула им три черных повязки: — Прошу, благородная донна, благородные доны… — А это обязательно? — проворчал Мин, чувствуя, как аккуратные пальчики порхают по его затылку, плотнее завязывая повязку на глазах. Не нравились ему эти приготовления, ох, не нравились… Чужой голос извинился, и чьи-то руки ловко сняли с него кобуру. Этого Мин стерпеть не мог, и вцепился в наглеца, пытаясь нащупать запястье. Судя по хрусту костей и последующему воплю, успешно. — Мин, — шикнул Регент и тут же заговорил медовым голосом: — Простите его, прошу вас. Мы возместим все причиненные неудобства. Мой друг очень нервный, он первый раз в подобном месте… — Пусть только с девушками так не нервничает, а то мигом вышвырнем! — рявкнул мужской голос где-то у Мина под подбородком. “Очередной привратник?” — Ах, вот оно что! Такой большой, а боитесь, — а это, должно быть, смуглянка. — И ничего я не боюсь, — вспыхнул Мин. Рядом кто-то приглушенно захихикал. Кажется, Кэс. Их повели куда-то вглубь “Фортуны”. Мин старался запоминать дорогу с завязанными глазами. Двадцать шагов — поворот — десять шагов — спуск… — Шеф, а шеф, — тихо позвал он. — Да? — Вы уверены, что вам нужны зрители в такой э-э-э… деликатной ситуации? Я бы предпочел подождать вас на террасе. Ну минут десять… пять… Я, конечно, не знаю, как быстро вы управитесь, но с вашим, так сказать, опытом… — Мин, — Регент откашлялся. — Помнишь, мы видели вазы с цветами, когда только вошли? — Ну. — Одна из них окажется у тебя в заднице, если ты не закроешь свой рот. — Понял. Спустя еще тридцать шагов они остановились. Смуглянка попросила их снять повязки и пропела: “Приятной вам ночи! Не стесняйтесь пользоваться кнопкой вызова персонала”. Когда Мин стащил с глаз ткань, за его спиной уже закрылась белоснежная узорчатая дверь. Ее покрывали тела, изгибающиеся в самых замысловатых позах, передававшиеся любовным утехам. — Вот такое положение я еще не пробовал, — сообщил Мин одному из изображений. Кэс улыбнулась, вертя в руках черную повязку: — То-то я пока не вижу у тебя сломанной шеи. “Вечно она все портит!” Мин бывал во многих приватных комнатах многих борделей, но такое место видел впервые. Помещение оказалось неожиданно просторным. Повсюду ненавязчивый блеск серебра, белые ковры, легкий туман. Низкое ложе, на котором легко могли бы поместиться четверо. Голубоватый полумрак, освещаемый… Подняв глаза, он ахнул: вместо потолка здесь был огромный прозрачный купол. Звезды горели, словно маленькие далекие маяки. Регент шагнул вперед и низко поклонился, прижав руку к сердцу. Из полумрака соткалась серая босоногая тень, высокая и чуть сутулая. Помедлив, тень изящно спрыгнула со стола и ответила ему таким же поклоном. — Нам пришлось потрудиться, чтобы вас найти, — сказал Регент. — Я не прячусь, — тень сняла капюшон прозрачной накидки. Мин смог получше рассмотреть лицо, которое мельком увидел при свете прожектора у бассейна. Его можно было назвать красивым, но эта красота была странной. Не просто андрогинной, а такой, будто внешность наспех собирали из черт, которые совершенно не подходили друг другу. Подстриженные выбеленные волосы контрастировали с кожей цвета карамели. Чувственные пухлые губы не сочетались с по-птичьи кривоватым длинным носом. Большие карие глаза выглядели бы наивными, девичьими, если бы не нависающие над ними густые темные брови. Чем больше Мин смотрел на него, тем сильнее его раздражала эта негармоничность. “Существо не из этой реальности,” — подумал Мин. Он не мог объяснить, откуда взялась эта мысль, но ясно видел, что перед ним не магистр и не человек, не мужчина и не женщина, а что-то другое. Предчувствие говорило о том, что это нечто сверхъестественное. Что-то, подлежащее уничтожению. Мин на всякий случай нащупал нож. Плохо же они его обыскали… Несколько секунд Это и Регент разглядывали друг на друга. — Мне казалось, вы выше ростом, — наконец сказало существо. Голос у него был низкий, бархатный, и в то же время очень мягкий, будто теплые объятия. — Как там Цитадель? — Пока стоит, — а вот голос Регента слегка охрип. — Где же тот, другой? — Кто другой? — Кто сидел на троне до вас. У Мина перехватило дыхание. “Откуда оно знает, что перед ним Регент?” — Брюнет с оттопыренными ушами и глазами как у рыбок, — пояснило Это. Мин перебрал в уме портреты всех Регентов. — Вы говорите о Десятом Регенте, — догадалась Кэс. — Только уши у него были в полном порядке. Существо посмотрело на Кэс так, будто она только сейчас материализовалась из воздуха, а не стояла рядом все это время. — Это до пластической операции. К слову, он тоже любил разгуливать по Урании. Только предпочитал третий уровень, на нем тогда хватало хороших баров. Мы с ним, бывало, обменивались там выстрелами между стаканчиками и стаканчиками между выстрелами. — Мое почтение, — Регент хищно улыбнулся. — Говорят, мало кому удавалось обменяться с ним более чем одним выстрелом. “Сколько же ему лет, если оно застало Десятого?” — Мин терялся в догадках. — Так вы здесь за выстрелом или за стаканчиком? — Я с просьбой. — Тогда вы не против, если я приму ванну? На лице Регента мелькнула тень недоумения. Впрочем, он быстро взял себя в руки. — На здоровье. Существо прошло к посеребренному корыту, наполненному водой, от которой поднимался пар. Скинуло серую накидку, обнажив худощавое тело со шрамами на спине, — от их количества Мин с уважением присвистнул. Опустив взгляд ниже, он присвистнул еще громче. Он дернул Кэс за рукав и шепнул: — Мне же не показалось? — Не показалось, — ответила она, почти не разжимая губ. — Как думаешь, оно все-таки мужчина или женщина? — Да какая ж нахрен разница, если у него полный набор инструментов?! — он осекся под взглядом Регента. Но Это, казалось, совершенно забыло об их присутствии. — Пыль, — заметило оно, таращась на стену. — Надо будет убраться. Мин никакой пыли не наблюдал. Наоборот, помещение сияло чистотой, будто его хорошенько отдраили пару часов назад. — Какой-то он… оно… — Кэс запнулась, подбирая выражение. — Юродивое, — пробормотал Мин, вспомнив умное слово. Это погрузилось в воду, любовно переставило резиновую уточку и как-то странно посмотрело на них. — А вы чего тут стоите? — Я ведь так и не озвучил просьбу, — мягко напомнил Регент. — Точно, — пухлые губы слегка осветила добрая, рассеянная улыбка. — Последние девятьсот лун память меня слегка подводит. Вы который по счету, кстати? — Тринадцатый. — Уже? Однако, — существо с головой ушло под воду и тут же вынырнуло. — У вашей должности недолгий срок годности. — Ничего себе “недолгий” — хмыкнул Мин. — Матерь богов благословляет Регента почти целой вечностью! — Почти — это ещё не вечность. Регент замешкался. — Это действительно не вечность в вашем понимании, — он присел на корточки рядом с ванной. — Вам кажется, что дворцы строятся за час, а города разрушаются за одну ночь. Для жнецов времени не существует. Вы вечны. Мин поперхнулся. — Жнецы вымерли! — Я тоже так думала. Но у нашего Регента, да продлит Матерь богов время его правления, на этот счет другое мнение, — ехидно ответила Кэс. Регент проигнорировал их: — Но за отпущенные мне луны я должен сделать для Цитадели все, что в моих силах. — Кому должны? — существо заглянуло Регенту в глаза. Мину такую дерзость никогда бы не позволили правила этикета. — Народу. Цитадели. — А чего хотите именно вы? — Это не столь важно, — Регент отвел взгляд. — Кто поклялся на государственном знамени, себе не принадлежит. Мин знал, насколько на Регента давило то, что его предшественник был круглым идиотом. Теперь Совет пытался оградить его от всего происходящего в мире, чтобы не повторять предыдущих ошибок. Но у шефа был свой план на будущее Цитадели, в который он не собирался посвящать никого. Он, казалось, желал перевернуть своей волей саму махину мироздания, и Мин, как и Совет, боялся сказать ему, что это невозможно. Вселенная, судьба, Матерь богов — ее можно называть как угодно, но плевать она хотела на все это. Есть у нее пара любимчиков, но все остальные могут биться в конвульсиях, страдать до посинения, прыгать на одной ножке, но все останется так же, как прежде. “Но, может, господин Реш, — Мин впервые назвал его по имени, пусть сокращенному, пусть только в мыслях, но все же, — может, именно вы и есть ее любимчик”. — Мне лишь нужно, чтобы время людей, которое мы забираем, не заканчивалось так быстро, — Регент говорил почти с мольбой. Фирменный режим “надави на жалость”, подумал Мин. — Мы увеличивали их рождаемость, мы наблюдали за ними при помощи камер и коммуникаторов, мы предлагали Альянсу законы, повышающие благополучие общества. Но их время все равно убывало. Они так настойчиво губили себя, что мы не могли препятствовать. — Потому что они свободны в своем выборе. Сколько бы вы ни контролировали их, всегда найдутся непредвиденные обстоятельства. — Верно. Тогда мы решили пойти от обратного: внушили им, что плохие условия жизни — лишь необходимость. Создали иллюзию гражданской войны. Скоро мы будем активно продвигать идею о внешнем враге, — и плевать, что Урании ничего не угрожает, ведь мир вокруг нее уничтожен давным-давно. Раз в пару лун мы устраиваем потрясения, конфликты, природные катаклизмы, периодически поощряем коррупцию, преступность, что угодно, — лишь бы вызвать потрясения, всплеск эмоций и выброс энергии. Ее тоже можно переработать и сделать нашим временем. Этим мы и занимаемся во время Жатвы. Вот только этого все равно недостаточно. — А вы не думали, что вы тратите слишком много времени? — существо сунуло голову под струю воды. Мин наблюдал, как белая краска на его волосах начала стремительно исчезать, и чернеющие пряди прилипли к мокрому лицу. Неожиданно оно спросило: — Как мне лучше? Блондином или брюнеткой? — И так, и так отлично, — хрипло ответил Регент. Мин был на этот счет иного мнения, но смолчал. — Благодарю, — Это вытерло черные волосы полотенцем и огорченно посмотрело на белую краску, размазанную по ткани. — Так как вы смотрите на то, чтобы поменьше тратить время? Регент покачал головой. — Боюсь вы не понимаете… Я не могу изменить мышление своих сограждан. Думаете, они не пытаются копить время? — он горько усмехнулся. — Над каждым из нас висит осознание того, что одно непродуманное магическое вмешательство может стоить нам жизни. Но магистры все равно продолжают идти на риск. — Какая у вас необычная экономика, — Это спрятало улыбку за полотенцем. “Но наша экономика строится не только на людях, — отстраненно подумал Мин. — Да, они отдают нам время и энергию, плюс они производят большую часть наших предметов обихода, мы забираем у них некоторую часть ресурсов, но… Хотя вообще-то да. Именно на людях она и строится. И это нормально. Для этого мы их и создали”. — У людей так же, — вздохнул Регент. — Знаете, как они любят копить зенты, а потом спускать все на новенький гравикар или поездку на какой-нибудь шестой уровень, лишь бы обмыть свои туши в южном море? Еще и в кредиты умудряются влезать! Благо, нашим экономистам хватает ума пресекать подобные вещи... Но такова психология масс. Такова наша природа, если хотите: без сотворения магии мы вымрем так же, как и без времени. — А мне-то казалось, вы тратите время, потому что вы — изнеженный народ, который разучился бороться и погряз в удовольствии и пороках. Сотни лун никто не осмеливался бросить вам вызов. Оспорить ваше превосходство над другими расами. Серые глаза Регента опасно потемнели. — Кроме вас. — Кроме нас, — согласилось существо, грациозно вылезая из ванной. Серебристый свет окутывал его влажное тело со всех сторон, и оно само напоминало звезду. Мин уставился на ковер. Было Это шлюхой или нет, но пялиться на него в открытую было слишком неловко. — Вы были могущественными и крайне опасными противниками, — Регент, в отличие от Мина, не торопился отводить взгляд. — Но ваша раса осталась лишь страницей истории. Я давно исследую эту тему и мне доподлинно известно, что вы — последний жнец. И я надеюсь, что вы можете помочь Цитадели. Напряжение между ними ощущалось кожей. Мин окончательно перестал понимать, что происходит. — А я надеюсь, что ваше исследование провалилось. Но что нам толку от пустых надежд, верно? — в его глазах сияла тихая печаль, древняя, как само Время. Мин впервые осознал, насколько старым было это существо. Теперь он готов был поверить, что оно видело сотворение золотых пустынь и ледяных океанов, возведение могущественных городов из атомов и их последующее низвержение — снова до атомов. Разрушение цивилизаций. Возможно, настолько многих, что его разум попросту перестал вмещать их. — Разве вы не заслуживаете лучшего, чем это? — Регент обвел рукой комнату. — Я — нет. — Вы уверены? Простите мне мою прямоту, но вы работаете за жалкие зенты на людей, которые отторгают вас. — Причем отторгают во все места, — не удержался Мин и чудом увернулся от подзатыльника Кэс. Шеф улыбнулся самой грустной улыбочкой из своего арсенала: — Жнецы — те, кто обитают в зыбкой области между биологической жизнью и чистой магией. Вы можете ходить между мирами и не отдавать за это ни волоска со своей головы. Сколько существует миров? Я вот видел только два, но вы, полагаю, путешествовали по тысяче вселенных, если не по всему их бесконечному множеству. “Видящий суть вещей” — так переводится слово “жнец” с языка, название которого не знаю даже я. Туман Времени не застилает ваше зрение, вы можете увидеть прошлое и даже линии вероятности будущего. Магистра, человека, предмета — кого угодно. Думаете, люди не чувствуют этого? Вы же понимаете, вам не место среди них. Жнецы были самой могущественной цивилизацией в каждой из вселенных. — До того, как вы уничтожили нас. Да. В тишине был слышен только стук капель, падавших с мокрого существа. — Жнецы вымерли из-за метеорита, — наконец тихо сказала Кэс. — Они вымерли, потому что мы устроили их геноцид, — Мин не был уверен, можно ли открыто говорить то, что он вычитал в документах с печатью “совершенно секретно”. Но, кажется, этой безумной ночью всем было плевать на правила, и Мин решил не отставать. — Ты-то конечно знаешь лучше, — Кэс закатила глаза. — Какой прицельный метеорит, — Это не глядя отбросило полотенце. — Попал не в одно место, а убил каждого из кочевников, рассыпанных между мирами. Чудо Матери богов, не иначе. — Это была случайная трагедия, — настаивала Кэс. — Это была трагедия. Но не случайная, — Регент поднялся на ноги. Кэс ошарашено уставилась на него. “Ага, съела,” — с удовольствием подумал Мин. — Неслучайная, потому что вы задействовали людей, — безмятежно уточнило Это. Вода блестела на его полных губах, и оно облизнуло их кончиком языка, собирая капли. — Вы внушили им, что это лишь гражданская война между вторым и четвертым уровнями Урании. В результате люди убивали и нас, и друг друга. Сколько их потом вернулись домой сошедшими с ума, покалеченными развалинами… Регент склонил голову: — Я прошу прощения. Существо заморгало. — За что? Вы ведь тогда еще не родились. — Ошибаетесь. Я тогда уже мог ходить, говорить и смотреть военные репортажи по телевизору. — Вы выглядите моложе своих лет. Сколько вам? Лун двадцать, наверное? Мин расхохотался, не удержавшись. Это растерянно прижало уточку к груди, испещренной шрамами. — Извините, я плохо определяю возраст. — Это ничего, — быстро сказал Регент. Мин впервые видел у него такое странное выражение лица. “Матерь, это что… — Мин чуть не сполз на пол. — Это что, совесть? У Регента есть сердце? Обалдеть можно. Жалко, в моем коммуникаторе нет камеры, чтобы потом точно убедиться, что мне это не снится”. Регент подошел вплотную к жнецу. — Я видел всполохи Великого пожара, — он говорил быстро и четко. — Я помню, как экраны транслировали темноту, рассеченную ало-золотым горьким светом. Я помню свои догадки о том, что это не просто какие-то личные дела людей. Став Регентом, я получил подтверждение своим догадкам. Это сделали мы. И мы несем за это ответственность. Это наша вина. Мин смотрел, как звезды меркли, и над горизонтом поднимался синий занавес уранийской ночи. Он никогда не задумывался о жнецах и их уничтоженном величии, и он пока не понимал, зачем Регент так хочет притащить в Цитадель это странное создание. Строго говоря, его вообще мало что интересовало, кроме работы, красивых девушек, хорошей драки и интересной книги. Теперь же он просто слушал негромкий разговор первого магистра Цитадели и последнего выжившего жнеца. — Люди никогда не простят вам то, насколько вы отличаетесь от них. Я знаю, о чем говорю. Я вижу непонимание каждый раз, когда оказываюсь один на один с Советом. Мне знакомо чувство отчужденности от самого себя и окружающего мира. Будто само мое существование — лишь чудовищная ошибка. Прихоть вселенной. Прошу, пойдемте с нами. Никто не причинит вам вреда. Даю слово. Я дам вам защиту, деньги, власть. Просто… — Просто “будьте нашей энергетической батарейкой”, вы хотите сказать. Это ведь то, из-за чего магистры истребили мой народ. “Просто отдайте нам то время, которого у вас в избытке, потому что вы бессмертны, тогда мы сможем взять контроль над ситуацией, над людьми, над нашими жизнями”. Вы говорите об этом? — существо приложило ладонь к уху, будто стараясь расслышать что-то. Регент улыбнулся: — Вы ведь поняли это, как только мы появились у вас на пороге. — Я часто понимаю что-то, а потом забываю, — Это внимательно смотрело на него из-под длинных черных ресниц. — Вы правы, — не стал отрицать Регент. — У вас в запасе есть вечность. Сколько бы времени вы ни отдали, у вас всегда будет еще. Я дам вам за ваше время все, что угодно. Вы спросили у меня, чего я хочу. Теперь моя очередь. Чего хотите вы? Жнец уставился куда-то вдаль, поглаживая подбородок. Регент, казалось, потерял терпение. — Выйдите, — резко сказал он. — Я хочу поговорить наедине. Кэс пробовала протестовать, и Мин легонько подтолкнул ее к выходу. Он старался быть тише, но дверь все равно громыхнула, когда он закрыл ее за собой. Тишина душной тяжестью осела на дне легких. Вдруг это существо… этот жнец убьет Регента? Оно кажется безобидным, это да, но Мин совершенно некстати вспомнил, что в засекреченных записях жнецов описывали как яростных и неукротимых воинов. — Я вот подумал сейчас… — Тяжело с непривычки? — съехидничала Кэс. Мин зевнул, борясь с желанием растянуться на ковре в коридоре. — Ты настоящая сука. — Это то, о чем ты подумал? — Нет. Я подумал, что этот жнец не так прост. Он мог бы обхитрить Регента. Кэс отмахнулась: — Ты сам-то в это веришь? Так и вижу эту картину перед глазами: какая-то тощая шлюха из борделя строит ловушку правителю мира. Да как бы наш Регент не обхитрил сам себя! Но Мин видел, что она тоже встревожена. — Что-то намечается, — пробормотал он и на всякий случай бросил мрачный взгляд на привратников, дежурящих поодаль. Дверь осторожно приоткрылась, и на пороге появился Регент. Интересно, что он наобещал жнецу? — Ну и как тебе разговор наедине? — спросила Кэс с деланным безразличием. — Хороший. — Оно тебе отсосало за положительный отзыв или что? Регент обернулся: — Кстати, сколько стоит ваше время? — поинтересовался он. — Я, признаться, не дошел до вашей строчки в меню. Жнец, вышедший за ним, растерялся. — Не знаю. За меня обычно считает та темненькая девушка со стойки. Не помню только, как ее зовут. Вы случайно не знаете? — Случайно не знаю. — Какая жалость. Она очень милая. С этим Мин был полностью согласен. Жнец вздохнул: — Ладно, пойдемте. — А ваши вещи? — Они на мне. Повисла тишина. — Так вы же голышом! — не выдержал Мин. — М-м-м… — жнец оглядел себя так, будто видел собственное тело первый раз в жизни. — Думаете, стоит что-то надеть? — На улице холодно. И там могут быть люди, — сказала Кэс. — Вы очень предусмотрительная женщина, — жнец скрылся за дверью, но тут же снова вышел. На этот раз в черной шелковой пижаме и с резиновой уточкой в руке. Мин даже зажмурился и потряс головой. Может, это все ему мерещится? Может, он слишком много выпил вчера в баре? Он открыл глаза. Желтая уточка таращилась прямо на него. — Помнишь дорогу до выхода, Мин? — шеф быстро огляделся, будто готовясь к нападению. — Так точно. Думаете, они не захотят его отпускать? — Это все-таки не парк аттракционов. Отсюда редко можно выйти просто так. Когда привратники шагнули им наперерез, Мин был готов. А разве он когда-то не был готов к рутинной работенке? — Вы не имеете права выводить собственность “Фортуны” за разрешенную зону… — начал первый привратник и повалился на пол, едва успев схватиться на нож, вошедший в горло. Красное пятно расползлось по ковру. Второго Мин швырнул в окно, и тот исчез в брызгах разлетевшегося стекла. Удовлетворенно размяв руки, Мин бросил взгляд на коммуникатор. Вот и очередное пополнение времени. И убийство. Убийством забрать время легче всего. Можно, конечно, честно дожидаться Жатвы. Можно обманом сгонять в Уранию и выманить время у пары-тройки людей. А можно и убить. Вот только миротворцы за это по головке не погладят, да и проблем с человеческими полицейскими потом не оберешься. Но что ему миротворцы, когда он защищает самого Регента? Шеф хлопнул его по спине: — Мин, что бы я без тебя делал! — Хм… Силой мысли перенесли бы себя в безопасное место? Нашли бы себе нового сателлита? — он не строил иллюзий насчет своей исключительности. — И то верно, — он вдруг достал из воздуха пистолет и протянул ему. — Держи. Мин нежно погладил знакомую рукоять. “Перетащил предмет из одного места в другое и даже не почесался, — подумал он, косясь на Регента. — Вот, что значит “запас времени”. Множество одинаковых коридоров петляли один за другим, но Мина было не так просто запутать. Он то и дело оглядывался на жнеца, но тот не обратил ни малейшего внимания ни на свист ножа, ни на звон стекла. Лишь отступил на шаг, чтобы кровь не забрызгала его каблуки. — Шеф, а шеф, — Мин ускорил шаг, — Как думаете, я успею заглянуть к той блондиночке? Ну, к Майе? Полчасика нам хватит, а потом поедем домой, как вам такой вариант? — Кажется, меня больше устроит вариант, в котором ты поедешь домой в полиэтиленовых мешках, — ласково сказал Регент. — По частям. Мин нахально улыбнулся: — Как будто у вас тут где-то завалялся еще один пилот! Слегка отставшая Кэс обратилась к жнецу: — Вы видите “истинную суть вещей,” — ее интонация давала понять, что она в это не слишком верит. — А кого вы видите, когда смотрите на меня? — Мать, — просто ответил жнец. Кэс хмыкнула: — Ваш радар явно барахлит. У меня никогда не было детей. “Да и само понятие материнства — это что-то на человеческом. Кэс может разве что взять кого-нибудь из малышей Библиотеки на воспитание, — подумал Мин, сжимая руки в перчатках на шее очередного привратника. И тут же выстрелил в следующего. — Но защитники прав детей всегда проверяют эмоциональный фон опекуна. А эта девка просто брызжет ядом на все подряд”. Он остановился, когда увидел направленный на них пистолет. — Ни с места, — голос девушки, стоящей за стойкой, дрожал. — Я позвоню в Отдел обеспечения безопасности… Регент едва удостоил ее взглядом. Мгновение — и девушка схватилась за сердце и медленно сползла на пол. Мин видел, как из ее глубоких темных глаз исчезли последние искры жизни. Это не было честной дракой, которую Мин уважал. Просто магия. Насилие и неотвратимость. — Простите, прекрасная донна, — прошептал он, оказавшись на улице. Будто смуглянка еще могла его слышать. Интересно, куда отправляются люди после смерти? “У нас есть Библиотека, которая хранит генетический материал умерших, а потом воспроизводит новых магистров. А что есть у людей? Может, Матерь богов забирает их к себе? Было бы неплохо”. Он снял шляпу. Холодный ветер будто пытался с корнем вырвать его красные волосы. — Довольны ночкой? — сухо поинтересовался он у шефа. — Вне себя от счастья, — Регент даже не проверил коммуникатор, показывающий оставшееся время. Просто смотрел на жнеца и впервые казался таким умиротворенным, что у Мина стиснуло сердце. Мыслелет успел позеленеть, слившись с живой изгородью, окружающей “Фортуну”. — Это теперь такие мобили? — жнец разглядывал салон со сдержанным любопытством. — Последнее слово техники, — быстро ответил Регент. — Я заказывал его у величайшего инженера Цитадели. Вам нравится? — Нет. Регент искренне рассмеялся: — Ценю вашу честность. — Вот первые мобили — другое дело. — Разве они были комфортнее? — Они были смешнее. Мин опустился в кресло пилота, чувствуя на лице робкие лучи восходящих солнц и тяжесть Лили, которая залезла на его колени. Обычно после подобных стычек его всегда переполняла эйфория пополам с приятной болью в мышцах. Но сейчас ему больше всего хотелось лечь, закрыть глаза и забыть об этой ночи. Желательно, в чьих-нибудь объятиях. — Готов? — спросила Кэс. Избегая его взгляда, она разглядывала построенный маршрут. — Готов, мамочка, — откликнулся он и надел шлем. — Не называй меня так! — Ничего не поделаешь, — Мин злорадно развел руками. — Такова твоя истинная суть! Лили исподтишка сканировала жнеца на пассажирском сидении. Судя по красным огонькам в уголках ее глаз — безуспешно. Наконец объект ее изучения повернулся к ней. — Вы очень красивы, — сказала она, прижав уши к макушке. Мин сомневался, что Лили понимает, что такое красота и уродство. Все-таки она была лишь механизмом. Пусть его старой боевой подругой, пусть в симпатичной кроличьей форме, но — лишь машинкой с шестеренками и металлом внутри. Жнец улыбнулся: — Спасибо, вы очень добры. — Меня зовут Лили. И я андроид. — Приятно познакомиться, Лили. Меня зовут Вега. И я жнец. Огни Урании отдалялись с каждой минутой.