***
Идя по унылому школьному, скрасила мой внутренний мир только ты. Ни благодарности за аппетитную трапезу от кулинарного клуба, ни разговор с лучшей подругой, которую я, казалось, так люблю, ни хорошие оценки; только твоя простая улыбка в мою сторону, пока ты шла со своими друзьями по коридору, а я в полном одиночестве.
Может, это всего лишь то, что мне надоела монотонность будних дней, а ты в качестве чего-то нового в моей жизни залезла в громко бьющееся сердечко. Я никак не могу угомониться, когда думаю о тебе: всего лишь мысли о нашей следующей встрече пробуждают во мне
похотливость неизведанность. Все те парни, предлагающие мне встречаться или говорящие, что я красивая, никогда не давали мне возможность прочувствовать себя нужной кому-то по-настоящему. Даже моя подруга может заставить меня искренне улыбнуться на короткое время, но это уже начинает утихать. У неë есть кто-то, у меня же нет.
Однако, недавно у меня появилась ты. Кто бы мог подумать, что наш обычный утренний разговор в классе обойдётся мне странной влюбленностью? Ты — икона школы, на тебя просто невозможно не обратить внимание: популярная, милая, добродушная, наивная, общительная и ненавязчивая. Ты так любишь аниме и заставила полюбить его меня, что меня удивило. У тебя есть абсолютно всë, чего я никогда бы не увидела и не вижу в других, даже в таком дорогом мне человеке, как Коконе-тян.
Твои руки такие тёплые. Мне удавалось продержать их несколько раз в своей хватке — это было настоящим раем.
Иногда я воображаю, как трепетно вжимаюсь своей ладонью в твою и одним рывком протягиваю ближе к себе и своим истинным намерениям. Провожу своей свободной ладонью по твоей, наслаждаясь нашим лёгким стеснением и румянцем.
Твоя фигура тоже хороша. Многие бы девушки позавидовали бы такому в меру худому телосложению с привлекательными изгибами.
Иногда я воображаю, как плотно прижимаюсь к тебе и вспотевшими, дрожащими пальцами дотрагиваюсь до твоей груди, вскоре начиная снимать такую надоевшую блузку.
А твои переливающиеся цветами яркой радуги радужки? Сто процентов — это линзы, причём очень необычные. Но меня это не волнует — тебе прекрасно идёт. Мне всегда нравится созерцать
твои блестящие глаза, особенно когда они смотрят именно в мою сторону.
А иногда я воображаю, что они резко закатываются вверх к потолку и слезятся от удовольствия, заставляя ускорять темп и развращать лихорадочные мысли.
Твои нежно-розововатые пряди длинных, очень длинных волос были усердно уложены и причесаны, что меня удивляло — возможно ли ухаживать за ними? Видимо, для тебя да. Многие тогда удивлялись как и я, возможно ли носить такую длину без испытывания нервозности и усталости от сложного ухода? Для тебя — тоже да.
Иногда я воображаю, как нежно сжимаю их в руках и чувствую еле уловимый запах лавандового шампуня: такого возбуждающего и подходящего тебе. Берусь за корни и захожу с этим слишком далеко, но не преднамеренно.
Иногда я воображаю, что, крепко сжав кулаки, кричу истеричным, как у маленькой девочки, голосом:
— Вакахара-сан, ты мне нравишься!
А в ответ слышу назойливую тишину и вижу твоё застывшее от удивления лицо. Однако, вскоре на нëм появляется слабая, вымученная улыбка, которая твердо показывает взаимность.
Что-то заставляет задуматься, но я ненароком бегу в твои нежные объятия, отвлекаясь и не замечая, что всë происходящее — лишь моë жалкое воображение, которое никогда не сможет стать реальностью.
Иногда я воображаю, что твоя первая улыбка была адресована позади стоящему парню, а не мне.
