***
Все началось с пачки старых сигарет. Она нашла их за диваном на Перекрестке девичьего крыла. Там, где девушки прятались от воспитательниц, хихикали и болтали про всякую чепуху, разливая по стаканам настойки и куря ванильные сигареты. Диван на Перекрестке старый и пыльный, столько ничейных вещей там можно было найти. Только загляни. Только вот ничейных вещей там не было. Рано или поздно они найдут себе новых хозяев и снова заживут жизнью чьей-то вещи. Пачку она нашла случайно, даже и не знала, кто и почему ее мог туда запрятать. Она, отбросив мокрую тряпку, бывшую когда-то белой и нарядной юбкой, в ведро с грязной водой, несколько раз осмотрелась по сторонам и, юркнув в дырку между стеной и диваном, подняла потеряшку. Сдула пыль и запрятала себе в карман пиджака. А зачем она это сделала, сама не поняла… В тот же день Крестная шерстила по комнатам. Лазила по шкафам и заглядывала под кровати. Это ее любимое дело — лезть в чужое пространство. Пришлось возиться с Куклой и подымать ее на руки, чтобы доказать воспитательницы, глупо хлопая ресничками и глядя на свою самую верхнюю полку с одеждой, что ничего такого там не припрятано. — А ты? Долго будешь отмалчиваться? — скривившись, словно за один раз проглотила целый лимон, произнесла Крестная, глядя на девушку, что усаживала Куклу обратно в коляску. — У меня ничего нет, — спокойно ответила дева и, не думая, вывернула карманы пиджака. Из одного из них с противным стуком на пол упала пачка сигарет. В Желтой комнате воцарилась мертвая тишина. — Это не мое. Честно... Крестная ничего не ответила. Подняла пачку, запрятала в своей противной бездонной сумочке, которую всегда носила с собой, и несколько раз ткнула пальцем куда-то вниз. Словно стучала по чьей-то невидимой голове. Тут девушка и поняла, что попалась. — Я предупреждала тебя. Умываясь, девушка разбила стакан с зубными щетками. Она этого и не заметила, если бы не наступила на один большой осколок. Плохой знак. Во всем надо было искать скрытый смысл, и в каждом своем действии девушка его проискивала. Хотя иногда это чувство подводило... Отражение, смотревшее из зеркала, выглядело до смерти напуганным, но на самом деле она почти не боялась. То есть боялась, конечно, но вместе с тем ей было все равно. У Крестной в кабинете она частый и желанный гость. За любой промах туда попадала…Поэтому, зачем лишний раз нервничать? Воспитательский кабинет в часы работы Крестной сверкал от чистоты. И казалось, что, попавшая в этот кабинет оборванка, кто-то наподобие ее самой: в разноцветной юбке до самого пола, с браслетами до локтей, всевозможными шнурками разного цвета, обвязанных, как ожерелья, вокруг шеи, в безразмерном свитере с джинсовыми заплатками на животе, чернильное пятно на белоснежном ковре. — Садись, что встала, как истукан, — проговорила Крестная, не отрывая взгляда от какой-то бумажки. Девушке показалось, что она рассматривала ее личное дело и в этой седой голове уже зрел план, как вытурить негодницу из Дома. — Меня выгонят, да? Просто, знаете, это как-то… — но договорить ей не дали, в кабинет рыжим ураганом влетела девчонка, прыжком усевшаяся на стул. Тощая, мальчишечья фигура. Рыжие волосы, лицо как у лисички и огромные чернильные глаза. Рыжая… Девушка знавала ее, но, чтобы когда-то с ней общаться, нет. Только слышала глупые сплетни о ней. И, кстати, совсем не глупые, если уж она побаивалась подходить к этой девчонке. У нее тысяча и один друг в Доме, зачем ей еще одна обуза, которая тем более ее старалась избегать. Полчаса их забрасывали камнями, потом Крестная махнула рукой, что ей несвойственно, и выгнала девушек за дверь. Странно, ни единого упоминания Клетки, ни единого наказания и ни единого слова о том, что она вызывала их к себе уже почти сотый раз. — Напугала ежа, — плюнула Рыжая, как только Крестная закрыла воспитательскую дверь. — Пошли поскорее, пока она еще что-нибудь не выдумала. Шли молча. Никто не старался обогнать друг друга или наоборот, притормозить и дождаться, чтобы кто-нибудь из них наконец-то скрылся за дверью своей комнаты. Шли бок о бок. На Перекрёстке остановились, словно у двоих в голове сработала кнопка «Стоп». Рыжая плюхнулась на диван и помахала рукой, чтобы ее новая знакомая тоже куда-нибудь уселась. Достала из кармана джинс пачку сигарет. Одну — тут же в зубы, другую протянула девушке. — Не курю, — ответила та. — Спасибо. — Да ну? Врешь? Мне же не показалось, что ты попалась как раз таки на сигаретах… Зачем тогда прятала их у себя? — Просто…Захотелось. — Просто, — повторила Рыжая и хитро улыбнулась. — Захотелось? Ну тогда попробуй хоть. Узнай, что за дрянь решила припрятать у себя в кармане. Девушка, вздохнув, приняла сигарету и на манер Рыжей зажала ее в зубах. Девушка подкурила сначала свою, потом перекинула через диван зажигалку знакомой. — Затянись, а потом сделай глубокий вдох. Только медленно. Никаких других лишних телодвижений не надо… Девушка повторила и сильно закашляла, на что Рыжая только заливисто рассмеялась. — Напомни, как тебя кличут? Нет-нет-нет! Дай угадаю, - встрепенулась она. - Я знаю, что ты тут не новенькая, лицо у тебя слишком домовское...Значит, кличка неглупая...На Зеленоглазку ты не похожа, так младших обзывают. Может, Крапива? Черемуха? Мавка? Кикимора? Шмыголка? Иголка? Соплячка? Поганка? — Маркиза… - оборвала девушка поток глупых кличек. - Просто Маркиза. Не Крапива, не Черемуха, не Мавка, не Кикимора, не Шмыголка, не Иголка, не Соплячка и даже не Поганка. Мар-ки-за. — Да? Черемуха тебе бы подошла, - и указала на россыпь красных прыщечков у Маркизы на щеках. - А Мавка из-за волос, они у тебя свисают как водоросли сгнившие...Вспомнила! Заразкой же была, — не вынимая изо рта сигареты, протараторила Рыжая. — Я помню тебя. Помню! Ты еще вечно таскалась с этим железным каркасом на половину тела. В Могильнике с самого утра твой плачь слышен был, всех там перепугала... Мы тебя тогда Железным Дровосеком прозвали втихаря… — Не Заразкой, а Заразой…это две разные клички. И не каркас, а корсет. Сама будто никогда его не носила. — Тьфу ты! — усмехнулась Рыжая. — Ну и манеры у нас, как я погляжу. Одна на весь Дом такая правильная… Не зря тебе кличку, видимо, новую дали. Ты с кем в комнате то живешь? — не унималась девушка, забрасывая свою собеседницу вопросами. — Точно не рядом с нами, я б тебя почаще видела. — В желтой комнате… Где Кукла, Бедуинка, Муха… — Можешь не продолжать, — перебила ее Рыжая. — В дурдоме. В Желтой плоховато с соседями всегда. Одна Кукла спокойная… Другие две — вечно орущие, храпящие, слюнящие…фу! Это говорила ей Рыжая! Рыжая, которая все это время прожила в Проклятой комнате! — Ты знаешь, кого мне напоминаешь… Одного из котов Кошатницы… Бегает то к нам, то от нас. Черненький такой, зеленоглазик. Вот ты и он — одно лицо. Тебе только не хватает обрасти шерстью и усами, — и тут же по-детски рассмеялась.***
Желтая комната на первый взгляд была вполне обычной для Дома. Единственным сильным отличием было неприятие ими мебели, кроме шкафа с одеждой, и того он был один. Спали они на матрасах на полу, на полу же ели, играли в карты, писали и читали. Из-за этой их особенности они быстро стали первой стаей с ковром, причём ковром на весь пол. Он был приятного бордового цвета и оказался очень мягким, благодаря чему его полюбили шастающие по Дому кошки. Сама комната была квадратной, с желтыми изрисованными стенами и крупным окном напротив двери. Окно смотрело во двор, а на широком подоконнике было расселено несколько пледов, так что это делало его самым возвышенным местом в комнате, на котором можно полежать. За эту особенность его облюбовали и так невысокие колясники. Несмотря на то, что на первый взгляд, раз нет мебели, то и вещи класть некуда, вещей у них было превеликое множество и расставались они с ними крайне неохотно, так что пол иногда превращался в минное поле, по которому было очень сложно пройти, не наступив на что-нибудь жизненно важное для твоего состайника. Многочисленные настенные полки тоже были набиты под завязку. Потом, во вторник, пока все уходили на меняльню, дежурная все убирала. Это мало кому нравилось, но через пару дней все возвращалось в норму. Все было тихо. Разве что один из матрасов то и дело шуршал, переворачивался и периодически изгибался, меняя свое положение. Дело в том, что обладательница этого матраса — Кукла — видела слишком много кошмаров за ночь. Ей снилось многое и по-всякому. Маркиза, тихонечко закрыла дверь, протопала до своего спального места. Стянула колючий свитер, оставшись в майке, спрятала в наволочку подарок Рыжей — целую пачку новеньких сигарет, которую ей из Наружности принесла Крыса, — так сказать, за то, что она на этот вечер стала ее внимательным и неговорливым слушателем. Переползла к матрасу Куклы и легонько потрясла ее. Колясница мигом проснулась и захлопала своими глазками, как настоящая куколка. Словно только вытащили ее из коробки и вставили батарейки, чтобы она заработала. — Маркиза не видела? — Эх, ты снова про своего гулящего кота, — вздохнула Кукла и перевернулась на другой бок. — Говорят, ушел в Проклятую комнату, Кошатница за ним ухаживает лучше, чем ты. — Понятно все с ним… Дурак…я ему рыбу с ужина оставила, а он сдрыснул. — А ты где все гуляла? Или сидела все это время у Крестной? — На Перекрестке сидела, как-то не хотелось возвращаться. — Одна? — Да, одна. Что в этом такого? — А вдруг ты с кем-то тайно встречаешься. И мне ничего не говоришь. — Конечно…встречаюсь. Посмотри на меня, а потом говори такую ерунду. А может это ты с кем-то встречаешься? М? И отводишь от себя сейчас все подозрения… Кукла надула губы и призадумалась. — А вдруг? Я же так, просто ради интереса. А ты сразу на дыбы поднялась. Кошка блохастая! Маркиза, уставшая от надоедливых вопросов Куклы, закутала ее в одеяло, как в кокон и отвернула от себя. — Спи лучше. На утро поговорим, а то я сейчас всех своих блох тебе на голову перенесу. Как раз затылок зачесался. На вопросы Рыжей хотелось отвечать. Они не казались ей какими-то глупыми и надоедливыми. А вот от вопросов Куклы в один миг стало тошно. Словно все перевернулось с ног на голову. А это только начало их истории. И все началось с пачки старых сигарет. Которые она нашла за диваном на Перекрестке девичьего крыла. Там, где девушки прятались от воспитательниц, хихикали и болтали про всякую чепуху, разливая по стаканам настойки и куря ванльные сигареты.