Жертва войны.

Япония тяжело дышал, держась за левый бок. Его ранили. Не сильно, но ощутимо. Бешеный взгляд осматривал местность. Слишком тихо. Подозрительно. Империя ищет взглядом оружие. Сраный американец выбил его, пока они были в схватке. Бок болел с каждой минутой всё сильнее, а кровь словно и не хотела останавливаться. Цепкий взгляд заметил дуло автомата в кустах рядом. Осмотревшись ещё раз, японец медленно подползал к оружию. Нужно скорее его схватить, пока Америка не напал первым. До слуха донеслись чьи-то тихие шаги. Это не его солдаты, а значит чужеземец. Чёткость, немного слышится вальяжность этих шагов, как будто их обладатель думает, что он на высоте. Сжав зубы, Империя также медленно приближался к оружию. Америка близко. Он остановился, лишь пальцами добирался до автомата. – Я-по-ни-я.. – тянет слова знакомый мерзкий голос, – ну же, не прячься от меня. Я не обижу. Можем просто переговорить. Японец тихо цыкает, показывая острую улыбку кровавых зубов. Врёт, как дышит. Уродец. Мерзавец. Смеет расхаживать на его земле, хотя сам с другого континента. Схватив автомат, он резко потянул его на себя, перезаряжая. США резко запрыгивает в кусты, нападая на Японию. Парень ударяет американца автоматом, и пока тот свалился с него, японец поднялся, направляя на него дуло. – Гнида. Прощайся с жизнью. – он нацелился, уже хотел нажать на курок. Америка смеётся, доставая из кармана камуфляжных штанов пистолет и также направляет на своего соперника. Дикий, грязный и агрессивный взгляд. Лицо, измазанное в чьей-то крови, грязи, так же как и руки. Безумная улыбка и слегка дрожащий пистолет. Очки США подбиты, поэтому Империя прекрасно видел его желание. Желание убивать. Американцу нужен лишь повод и он разрушит целые города, страны, лишь бы удовлетворить свою хотелку крови и криков. Он говорит, что это защита суверенитета, демократии, свободы. Это враньё. Красивая фальш, которую он всем любезно навязывает. От него разит запахом крови. Он желает её ощутить на своих грешных руках. Как сейчас. Он медлит, играет. Американец облизывает разбитую губу, смакуя свою же кровь. США садист и это нельзя отрицать. Орлиный взгляд Америки падает на рану в области живота на своём враге. Его улыбка стала шире, а взгляд слегка томным. – Ты долго не проживёшь, – посмеивается американец, – не думаю, что твоя армия справится без лидера. Япония держался хорошо. Не взирая на адскую боль, жжение и неприятные ощущения, он стоял ровно на ногах, не смея давать себе поблажки в виде тряски. Он прищуривается. – Мне будет спокойнее умирать, зная, что ты сдох первым. – усмехается Империя. – Ну же, Япония, стреляй. Тот только смеётся. – Боишься быть первым? Изучаешь слабые места? – он немного склонил голову на бок, – ждёшь, когда я поддамся боли и упаду сам? Нет. Ты не настолько тупой. Хочешь убить меня руками, да? Задушить. Ломать мне кости. Выдрать зубы. Срывать кожу и срезать скальп. Да. Ты хочешь этого, – шипит японец, замечая как пальцы американца начинают подрагивать, а его взгляд наливался похотью и манией убийства, – пистолетики надоели, да? Америка начинает от удовольствия смеяться, за ним повторяет и Япония, копирует. – Стоит мне опустить автомат, так ты выстрелишь. – Умный, умный япошка, – американец закидывает голову назад, не боясь, что его расстреляют, а после смеётся. Он возвращает голову в первичное положение, подмечая напряжение своего врага. Он питается этим напряжением. Его это возбуждает. – опускай автомат, я следом за тобой. – Тактику сменил? Думаешь, поверю? – Ну эй! Я же знаю, что тебе тяжело, – коварно улыбается Америка, наслаждаясь злым видом своего врага, – я помогу. Можешь мне ногу подстрелить, чтобы было честно. Я не сбегу. Япония резко меняет направление своего автомата и стреляет в ступню американца. Тот кричит, выронив пистолет. Резкая, адская боль, которая расходится по всему телу волнами жара и паники. Империя упивается этим. Да. США отлично кричит. Но бесит. Парень наклоняется к нему, тем самым прижимая к земле и убирая оба оружия куда подальше и затыкает рот американца рукой. – Заткнись. Заткнись, я сказал! – японец влепил капиталисту сильную пощёчину, пачкаясь в чужих слезах, но улыбку того не стёр, – не будь тряпкой, мерзавец. США быстро меняет их положение, не взирая на больную ногу. Он прикусывает губу до крови, пытаясь сдержать лишние звуки боли. Выходит. Америка не старался убить, навредить. Это замечал японец, поэтому просто наблюдал, изучал. Он снял с японца ненужные ремни, которые явно неприятно давили на ранение. Не взирая на чужой протест, Америка приподнял подол рубашки того, осматривая рану. – Что? Нравится? США медленно поднял на него свой безумный взгляд. Да, нравится. Япония скривился. – Раз нравится, – парень схватил того за блондинистые волосы и прижал к своей ране лицом, – взгляни поближе. Они знают, что оба вряд ли умрут. Регенерация у воплощений хорошо работает, но иногда тормозит. Например, во время войны. Они оба истощены, на вид бледные и вялые, так что, организм ещё не успел сориентироваться. Запах крови врага ударил в нос. Штаты улыбается. Он словно с цепи сорвался. Он больно ухватывается за талию японца, чем вызывает недовольно шипение. После же, американец прикасается губами к очагу поражения, начиная, буквально слизывать кровь, пить её. Рана кровоточила, что давала довольно много вкусной жидкости для обезумевшего Америки. – Твою мать..! – восклицает Империя, сильнее сжимая волосы на затылке Штатов. Рана саднит от каждого движения языком. Боль разносится по всему телу, от чего Япония пытался нормализовать дыхание. Было в этом нечто.. Притягательное. Приятное. Вроде хотелось прекратить, а вроде и продолжить странные ощущения. – Извращенец. – говорит японец, когда язык США проник в пулевое ранение, – сука, какой же ты.. Японская Империя откидывает голову назад, томно промычав. Перед глазами плыло. Было невыносимо больно. Когда это начинало надоедать, парень отрывает США от своей раны. Америка медленно расплывается в довольной улыбке, облизываясь. Его лицо было всё испачкано в японской крови. Взгляд Империи бегал по этому ненормальному виду, получая странное, но захватывающее удовольствие. Америка тихо смеётся, чем вызывает неоднозначную реакцию у своего врага. – Гнида. – шипит Япония, отпуская мягкие волосы Штатов. – Было же неплохо, верно? – Америка льнёт ближе, усаживаясь на бёдрах японца, – была бы моя воля.. Я бы съел тебя полностью. – Каннибал херов. – Ну-ну, не притворяйся святым. Я знаю, что ты творил в отряде.. Как на вкус человеческая плоть? Страдания? Тем временем, рука Америки спускалась по сильному торсу Империи к его бёдрам. Не смотря на явный протест, Штаты разбирается с ремнём на штанах врага, дальше расстёгивает ширинку. – Застрелю. Но американец делает наигранную эмоцию жалости и бесцеремонно запускает руку в его штаны. Империя дёргается, старается скинуть с себя Америку. Всё же, каким бы США не выглядел худым, он тяжёлый. – Нравится сопротивляться? – шепчет на ухо капиталист, смеясь, – я же чувствую, что ты возбуждён. Отдайся этому наслаждению. Всё же.. Война.. Без секса сложно.. – Я не пидор, как ты. – Но у тебя стояк. Рука залезает в трусы, проходится по горячему органу пальцами, вызывая у Японии нервный вздох. США победно улыбается, осмелев и взяв член в руку полностью, задавая темп. Чёртов американец. Злиться на него становится всё меньше сил. Нервно облизывая губы, он хватает Америку за щёки рукой и ещё раз наслаждается этим кровавым зрелищем. Их объединяет одно - жажда крови. На войне нет рамок. На войне можно выпустить себя настоящего и не притворяться миленьким и хорошеньким. На войне можно расслабиться. Империя впивается в алые, от крови, губы Штатов, вовлекая его в грязный, порочный и настолько ненасытный поцелуй, от которого голова моментально закружилась. Япония слизывал свою же кровь с чужих губ, кусал их же. Теперь на губах Америки была не только кровь японца. Язык проходится по дёснам, по крепким зубам, слизывая металлический привкус. Это всё возбуждает до чёртиков. В голове взрываются огни, а перед глазами плывёт. Они закончили тогда, когда вся кровь была слизана. Они плавятся в безумии. Им это нравится. – Я хочу вскрыть тебя. – усмехается японец, словно сумасшедший, замечая такую же ухмылку со стороны врага. – Ты бы кончил сразу же, когда увидел мои внутренности. – шепчет тому в губы американец, слушая тихий смех. – Я бы кончил на них. Представляю твою боль. – Извращенец. – склоняя голову на бок, с улыбкой на лице выдаёт США. Он ускоряет темп рукой, наблюдая за подрагивающими ресницами японца. Скоро настигнет кульминация. Но нет, Америка не допустит, чтобы его недруг так быстро излился. – Убью тебя.. – злиться японец, когда рука Америки перестаёт двигаться и покидает его боксеры. – Что ещё хотел бы со мной сделать? – интересуется Штаты, расстёгивая свой ремень уже не в силах сдерживаться. Собственное возбуждение болезненно натирает, что заставляет парня вытащить горячий член из оков штанов. Срывая чужие штаны также, американец плюёт на свою руку и берёт два члена вместе, задавая темп. Специально медлит. – Чтобы я сделал? Я бы с удовольствием вскрыл тебя, вытаскивая по одному органу, попутно наблюдая как тебе больно. Я бы съел твои органы на твоих глазах. Я бы душил тебя, избивал, наносил переломы и порезы, – Япония облегчённо мычит, когда чувствует долгожданное движение, – ты мерзкий кусок лже-демократии, которому все верят и думают, что ты милый и добрый. С каждым словом Америка возбуждался лишь сильнее. Его тело заметно дрожало, а рука ускоряла темп. Лицо исказилось наслаждением, что не ушло от внимательного взгляда Империи. Японец тихо посмеивается с реакции врага, окончательно осознавая, что он чёртов псих. Кто бы говорил, разумеется. Не выдерживая, японец сбрасывает руку Штатов, теперь уже сам задавая их безумию темп. Америка шипит, утыкаясь в чужое плечо и вдыхая металлический аромат крови. – Не кончи так быстро, не хочу испачкаться. – недовольно бубнит Япония, откидывая голову назад. – Принципиально испачкаю тебя. – Так сильно не можешь сдерживаться? – хрипло смеётся японец, облизывая сухие губы. – Я не смогу сдерживаться, когда буду в тебе. – похабно улыбается американец. Японец злобно фыркает. Ещё чего. – Будет смешно посмотреть как ты попробуешь занять лидирующую роль. США ухмыляется. – Разве не хочешь постонать подо мной? – он залезает руками под верх японца, оглаживая крепкое тело. Чувствуется его рельеф и жар. Японская Империя смеётся вновь. Фантазия америкашки довольно забавная. Он ни за что не ляжет под этого самодовольного выродка. Штаты тихо шипит, сжимается и трясётся. Скоро настигнет оргазм. Безумие захватывает разум, заставляя тело трястись всё сильнее. Японец выбрал идеальный темп. Его грубоватая рука отлично проходится по всем чувствительным точкам. Хватая ртом воздух, капиталист сосредоточился на ощущениях и неприлично приятном звуке хлюпающей природной смазки. Ещё немного.. Япония сам не может остановиться. Его тело также требует дойти до пика. Горячее дыхание врага сбивает с тонкой грани рассудка. Парень жмурится, слегка усиливая нажим и слышит чужой глухой стон. Впрочем, это заставило и японца также излиться, всячески подавляя в себе стон удовольствия. – Твою мать.. – шепчет Империя, слушая тихий, но довольный смех со стороны США. – Не достаточно, верно? – задаёт риторический вопрос Штаты, расслабляясь, – снимай штаны, я доведу тебя до пика.. Япония хватает того рукой за щёки, поворачивая его лицо к себе. Злой взгляд встретился с ещё отходящим от оргазма взглядом США. Тот слабо улыбался на зрелище, которое ему открылось. – Я-по-ни-я, тебе же понравилось, не злись. – Сукин сын. – он вытирает свою вторую руку об одежду американца, позже толкая того на землю, – только посмей встать, – Империя наступает на больную ногу того, наслаждаясь гримасой боли на вражеском лице, – кричи, – он давит сильнее, – кричи, я сказал! Америка срывается на крик, а на глазах выступают слёзы. Резкая боль захватывает тело, вырывая из горла крик за криком, а после опять смех. Этот ненормальный, надоедливый и тупой смех. – Заводит мой уязвимый вид, да, Япония? – посмеивается США, прилагая усилия, чтобы подняться. Стоит говорить, что очки давно куда-то отлетели, окончательно разбившись? Принимая положение сидя, он пододвинулся ближе, – хочешь оближу твою рану снова? Высосу всю кровь, достану пулю зубами.. Империя сжимает кулаки, наклоняется и больно бьёт Америку по лицу. Штаты цыкает, поправляя челюсть, которая теперь неприятно ныла. – Давай же, сломай меня. Сломай мои рёбра, бёдра, руки и ноги. Каждую косточку во мне переломай и заставь задыхаться от боли, – шепчет американец, прикасаясь к японцу вновь рукой, – тебя легко возбудить. Глупая война, портит тебе сексуальные утехи. Глупый смех и Штаты садится на колени, рукой не забывая ласкать чужой, снова возбуждённый член. США сплёвывает свою кровь, которой уже успела наполнится ротовая полость, не сильно, но неприятно. Он размазывает её по разгорячённому органу, после прикасаясь к нему губами. Америка видит чужую похоть в японских глазах. Выжидает момент, как будто хищник. Японская Империя хватает американца за волосы, резко заставляя взять член до упора. Слушая звуки протеста, он лишь сильнее давит на затылок американца, задавая темп. – Будь хорошим мальчиком, расслабь горло. – шипит Империя, выпуская рваный вздох. Рот Америки бесподобен. Тёплый, мокрый, то, что нужно. Да ещё и сосёт отлично, что может быть лучше? Послушно принимает полностью, расслабляет горло, проходится по каждой венке. – Шлюха. – усмехается японец, ускоряя движение его головой, – тебя бы я всей армией ебал, – слушая недовольное мычание, Япония изгибает бровь в не понимании, – ну-ну, ты чего? Ты бы потом вошёл во вкус. Американец мычит, уже и сам по новой возбуждаясь. Он опускает свою руку на полувставший член, начиная движение. Однако, его грубо тянут за волосы назад, заставляя выпустить чужой орган. Хватая воздух ртом, Америка облизывается и ухмыляется, смотря на того. Японская Империя также ухмыльнулся, толкая США на землю. Капиталист специально раздвинул ноги, чтобы подразнить своего врага. Только вот.. Выдержка у Японии-то сильная, но сейчас иной случай. – И вправду шлюха. Настолько сильно заводит противник? – Могу спросить тоже самое у тебя. Империя не стал церемониться. Он резко стянул с американца штаны с боксерами, блокируя все попытки сопротивления со стороны врага. Закинув чужие ноги себе на плечи, парень криво усмехается, замечая ярость на лице США. – Забавно.. Не так ли? – насмехается над ним японец, облизывая его больную ногу, – жаль твои ботинки, хорошие были.. – он бросает взгляд на обувь капиталиста, которая валяется рядом с ним. – Только посмей.. – А я посмею. – довольно усмехнулся Империя, взяв немного крови из своей раны, кривясь, – у тебя стояк, так что хватит говорить то, что ты против всего этого, – он смазывает чужой вход, слегка натирая его пальцами, готовясь войти, – засунь свою гордость в жопу и покажи на что ты способен, в плане удовлетворения мужчин. Пальцы вошли легко, заставляя США выгнуться. Из лёгких моментально ушёл воздух. Чувствуя поступательные движения внутри себя, явно искавшие нужную точку, Америка шипит, цепляясь за землю руками. У Японии довольно тонкие, но гибкие пальцы, что заставляет задыхаться из-за ощущений. – Так и думал, что трахаешь себя чем-то. Резиновый хер, может, вибратор? – Империя внимательно наблюдает за чужим выражением лица, раздвигая пальцы в стороны, – так легко принял два моих пальца.. Какая же ты грязная шлюха, – когда Япония дотронулся до какой-то из точек внутри США, до его слуха добрался долгожданный стон. Криво усмехаясь, он целиться теперь только в эту зону, вырывая из Америки всё больше стонов и вздохов, – разве тебе не стыдно поддаваться бёдрами на пальцы своего врага? – Я убью тебя. Оторву тебе.. – движения ускорились, от чего США мычит, подавляя свою агрессию. За время войны у него давно не было секса. Поэтому, различные игрушки для взрослых стали неплохим отдыхом. Можно было расслабиться, но не надолго. После, хотелось чего-то настоящего. Чего-то более извращённого и грубого. Штаты кидает взгляд на японца. Вражеский взгляд пробирал до дрожи. Властный. Яростный. Сексуальный. Разумеется, на Японию член будет стоять. – Думаю, твоя жопа хочет чего-то побольше, так ведь? В ней так жарко. Думаю, моему члену там понравится. Смазывая кровью возбуждённый орган, Империя также не церемонится и одним движением входит в своего врага. – Да.. В тебе определённо приятно.. – начиная грубые толчки, японец довольно усмехается, замечая, что США немного поплыл, – ты так держишь меня там.. Словно, не хочешь отпускать. Слишком хорошо? – Хватит говорить всякую херню. Бесишь. Завались уже. – Тебе это нравится. Нравится, когда общаются с тобой, как с конченной сукой, жаждущей члена. Нимфоман. Японской Империи нравится видеть своего врага податливым. Такой сексуальный и манящий. Так и хочется прикасаться к нему, выбивать из него стон за стоном, заставлять кричать от наслаждения и боли. Облизывая чужое ранение на ноге, Япония слизывает выступившую кровь, замечая, что Америке явно это по нраву. Конечно, он же извращенец похлеще самого Японии. Они стоят друг друга. – Не делай такое лицо, не хочу кончать в тебя так быстро. – говорит японец, после залезая языком в пулевое ранение, вылизывая сладкую кровь. – Твою.. Ненавижу тебя! – дёргается США, но его удерживают за бёдра силой. – Взаимно. – облизывая свои губы от крови, Япония немного замедляется внизу, наслаждаясь моментом, после же возвращая бешеный темп толчкам, – какая же ты похотливая шлюха.. Уверен, тебя многие хотя трахнуть. Японская Империя укладывает свои руки на тонкой шее Штатов, потихоньку начиная его душить. – Да.. Ты явно ловишь кайф с моих действий. С кем же ты ебался до меня? Кто приносил тебе такое же удовольствие? Желательно, тебя нужно ебать пару раз в неделю, чтобы твоё тело наконец получило наслаждение. Штаты скалится, хватаясь за ладони Японии, которые душат его. Он больно впивается в них ногтями, попутно подрагивая от наслаждения. Он так и думал, что Империя такой: грубый, властный, сильный. Тот, кто не будет церемониться, спрашивать разрешения. Он просто берёт. Как сейчас. Японец снова слизывает кровь, которая успела выступить из ранения на ноге капиталиста. Американец ловит с этого кайф. Ловит кайф с жестокости, с крови и от боли. Ради этого он живёт. Благодаря этому он жив. Империя изначально видел в нём того, кто жаждет крови и войны. И всякие маски "доброго и милого" на него не действовали. Мозги плавятся не только у США. Япония также сходит с ума, но только пытается держать свой рассудок. Однако, кажется, выдержка трескается с каждым толчком в податливое тело американца. В глазах Америки темнеет от недостатка воздуха, но улыбка всё также держится. Ему приятно. Конечно, как такому извращенцу может быть не приятно? Это же верх безумного удовольствия! Японии нравится держать власть над своим врагом. Он выглядит нуждающимся в нём. От него зависит жалкая жизнь США. Америка это прекрасно понимает и слабо трогает пальцами мягкие ладони японца, умоляя отпустить. Империя от такого чуть ли не кончил. Как же.. Как же ему нравится это подчинение со стороны Штатов. Отпуская свои руки, тем самым давая капиталисту получить долгожданный кислород, Япония немного наклоняется вперёд и целует обкусанные губы врага. Америка сейчас слаб. Слаб настолько сладко, что Империя с большей страстью целует того. Хотелось им насытиться. Запомнить США именно таким. Штаты отвечает на поцелуй, чувствуя как толчки становятся более плавными, что говорит о скором оргазме. Японец отрывается от чужих губ, облизывая свои. – Чудно. – хрипловато произносит тот, выпрямляясь и касаясь пальцами следов от своих рук на американской шее. – Чего засосы не сделал? Думал, ты любитель такого, – смеётся Америка, опуская руку на свой член, подстраиваясь под ритм толчкам, – давай уже.. – У тебя проблемки будут если я поставлю тебе засосы, но да, я любитель такого. Да и.. – Япония хватает податливые бёдра капиталиста, чувствуя скорую разрядку, – любитель и не такого.. Через несколько секунд, Империя заканчивает в Америку, заставляя того выгнуться и громко простонать. Тело прошибло удовольствием, вплоть до мозга. Сознание словно перезагрузилось, а тело расслабилось. Именно этого не хватало все эти годы. Опуская взгляд на своего врага, Японии открылась следующая картина: американец часто и тяжело дышит, прикрывая глаза рукой. Видно, что ему безумно хорошо сейчас. Весь расслабился, переживая и собственный оргазм. Довольно бурный, судя по стону, который был в самый пик наслаждения. Самодовольно ухмыляясь, японец опускает один палец на живот Штатов, смазывая чужое семя, а после, когда Америка решил узнать, чего это его тронули, Империя слизывает сперму со своего пальца. – Извращенец херов. Как на вкус? Может, всё слижешь? – насмехается капиталист, расслабленно улыбаясь, нежась в после-оргазменной неге. – Кто бы говорил. На вкус.. – он специально смакует семя американца на своём языке, – можешь сам попробовать, давай, – парень набирает пальцем ещё немного, а свободной рукой заставляет капиталиста открыть рот. Слабое сопротивление со стороны врага сломать было проще простого, поэтому, вскоре палец оказался во рту того, – облизывай. Живо. Америка противится, но скорее для вида, чтобы поиздеваться над противником. Спустя какое-то время, он охватывает палец губами, языком начиная слизывать своё же семя. Империя перестаёт хмурится, одобрительно кивая. – Молодец. Ну как? Выпуская, уже слюнявый палец изо рта, Штаты цыкает. – Солёная. Зачем было мне в рот-то.. Бесишь. – Сам же хотел попробовать, – Япония приподнимает в наигранном недоумении бровь, после ухмыляясь хитро, – мог бы попросить меня сказать какая она на вкус, тогда бы, этого и не произошло. Наконец, японец выходит из Штатов, довольно наблюдая как собственная сперма медленно вытекает из него. Переведя взгляд на лицо США, замечает, что тот смотрел на него хмуро. – Что? Разве не нравится чувствовать себя заполненным? Можем повторить. Насмехается. Конечно.. Америка приподнимается, подтягиваясь. Придётся мыться. На это сейчас плевать. На данный момент надо стереть самодовольство с лица этого придурка. Немного пододвинувшись к нему, парень резко толкает Японию на землю, нависая сверху. – Моя очередь, – произнёс Штаты, – не рыпайся, иначе буду груб с тобой. Думаю, порвать свою девственную попу ты не хочешь.. – Я сломаю тебе кости, если ты сделаешь это. – После таких слов захотелось сильнее. Империя резко бьёт его коленом в живот, кулаком же ударяя по его лицу. Теперь Япония сверху. Пока США старается отойти от удара в живот, японец берёт свой ремень и завязывает руки врага довольно крепко. Америка выглядит сексуально сейчас. Из его носа течёт кровь, руки связаны, его лицо искажено болью и яростью. Видеть своего врага таким слишком возбуждающе. – Нравится? – криво усмехается Америка слизывая свою же кровь, которая уже успела достигнуть губ. – Я хочу перерезать тебе глотку. – Если собираешься говорить подобное, можешь тогда подрочить мне? Слишком возбуждаешь. А лучше, сядь на мой член. – Доиграешься. Японец наклоняется к нему, слизывая чужую манящую кровь с губ США. Они чересчур увлеклись. Собственная рана, которая красовалась на боку, медленно затягивалась. Всё же, регенерацию никто не отменял. Напоследок запоминая выражение лица американца: как всегда хмурое, злое, но в глазах читалась похоть и возбуждение от всего, что было. Да, его всегда будет заводить война, кровь и убийства. Они похожи. Может, поэтому Японии хочется видеться с ним чаще? Хочется бить его, насиловать, причинять ему боль? Потому что, США тоже жаждет этого. Их удовольствие от этого напряжения витало в воздухе, поэтому он и не боялся бить его, ведь знал, что Америке нравится это и он ударит в ответ. – Я убью тебя, ты же знаешь это, Япония? – Надень штаны для начала, а потом попробуй убить, – хмыкает Империя, развязывая чужие руки и сразу ударяя этим ремнём по американским рукам, – только посмей трахнуть меня. У тебя не выйдет. Замечая повторную попытку американца напасть на него и одержать верх, Япония ударяет ремнём уже два раза, но теперь не по рукам, а по лицу. – Я не намерен с тобой больше возиться. Последнее, что делает японец, прежде чем уйти, это забирает своё оружие, а после скрывается где-то в кустах, совсем теряясь из виду. Бежать за ним было бы глупостью, да и, они ещё встретятся, Америка это знает и его враг, также это знает. Наконец, одевшись, капиталист забирает и свой пистолет, направляясь в противоположную сторону. Следующая их встреча будет решающей. Но что она решит? Никто из них пока не знает. Впрочем, неизвестность всегда привлекала. Шелест листьев, звук стрельбы, война в самом разгаре.