Бездомных сновидений сброд, отстаивающий свою независимость перед лицом всех догм

Эми любит предаваться фантазиям. Не меньше ей нравится бегать взглядом по напечатанным на фонтейнских принтерах буквам, однако поскальзываться то и дело на особо затронувших душу строках: повествовательных — воображая себя важной участницей событий, описательных — оказываясь непредвзятым созерцателем. И лишь призрачные картины пропадают, она осознаёт, что уже давно стемнело. В странном пограничном виде предстаёт перед ней вечерний Мондштадт: не то пеленой ночи, не то чьим-то плащом укрывается привычное голубое небо, в кусте то и дело кажется, будто шуршит злонамеренная химера, чьё, однако, присутствие удручает не больше, чем самой обыкновенной ящерицы, а шпили вдоль и поперёк изученного собора Фавония, если взглянуть на них под другим углом, меняют форму и окрашиваются самыми неожиданными цветами. И уведи Барбатос в этой полутьме заглянуть в зеркало или пруд.