Машина смерти

Конец февраля, 1989 Джон с задумчивым лицом передвинул шахматную фигурку. Он чувствовал раздражение: как долго босс собирался держать его здесь? — Потрясающий ход, мистер Эванс, — засмеялся Эдмунд. Его глаза с интересом рассматривали доску. Удивительный ребёнок, невероятно умный для своих восьми лет. — Благодарю, — равнодушно отозвался Джон. Ему ужасно хотелось оказаться подальше от мужчины. С момента становления Эдмунда Грея боссом группировки прошло три месяца. Сейчас был конец февраля, в группировке были более-менее улажены дела. И Грей начал проявлять излишний интерес к Джону. Он часто вызывал мальчика на разговор, играл с ним в шахматы и учил разным стратегиям. Рейчел это раздражало, но она ничего не могла сделать. Лишь предупреждала Эванса быть максимально осторожным. — Кстати, — продолжил мужчина. — Давно хотел спросить, откуда у тебя эта брошь? — он посмотрел на воротник рубашки второго игрока. На ней блестела брошь в виде бабочки. — Подарок, — отозвался Джон, не утруждая себя излишними дополнениями. Он передвинул очередную фигурку. — Боюсь, мне пора идти. Мальчик встал, попрощался и ушёл, не дожидаясь ответа. Эдмунд усмехнулся. — Как жаль, что мы не закончили партию, — пробормотал он и перевёл взгляд на доску. Шах и мат. ****** Джон вышел из здания компании, под видом которого скрывался офис группировки. Он вдохнул свежий воздух — приближалась весна. Торопливо он двинулся к дому. Брошь. Вопрос о ней был сигналом, говорившим Джону, что это момент уйти. Эта брошь, в виде серебряной бабочки, появилась из неоткуда, но опасности не несла. Джон мог лишь подозревать, откуда она взялась, но с ней он чувствовал себя в безопасности. Серебряная бабочка стала его талисманом. Эванс напрягся, ощутив на себе чей-то взгляд. Мысленно он уже рассматривал ходы отступления. В этот момент неизвестный предпринял попытку ударить его. Джон с лёгкостью уклонился. В крови забурлил адреналин, мальчик начал ощущать азарт. Глаза заблестели. Драка развивалась. Нападающий, разозлившись от промаха, стал агрессивнее. Эванс старательно избегал ударов и по возможности бил сам. Но его противник явно был опытнее, ведь у него получилось завести мальчика в тупик. Загнанный в угол, Эванс тяжело задышал и потянулся за ножом в карман. Человек, заметив это, резко схватил его за руку — Джон не успел уклониться. Мальчик ощутил давление на конечности. На периферии сознания скользнула мысль, что будут синяки. В отчаянии ребёнок посмотрел на нападавшего, желая, чтобы он исчез. Нелепая мысль, но… Мужчина резко отшатнулся и закричал, схватившись за грудь и постепенно опускаясь на землю. Мальчик с удивлением смотрел на это пару секунд. За это время напавший затих и перестал двигаться. — Что… — прошептал Джон, потерянное смотря на тело у своих ног. — Я… Убил его? Запоздало Эванс заметил, что брошь излучает слабый голубоватый свет. Получается, она на самом деле была талисманом? И смерть этого мужчины… была из-за того, что брошь защищала мальчика? Стоило уходить, и мальчик поторопился уйти, постоянно оглядываясь. Несмотря на то, что это было действием талисмана и самообороной, под ложечкой неприятно сосало. Технически, это было его первое убийство. Он не лишал его жизни сам, но именно его желание привело к такому итогу. Эванс застыл у дверей клиники. В окне горел свет: Рейчел явно была занята ужином. Как она отреагирует? Поверит ли, что это было действием броши? Джон не знал и был намерен выяснить, как бы страшно не было. ****** Рейчел облокотилась на подоконник. Сегодня у неё было много пациентов, и она очень устала. Сейчас она с нетерпением ожидала Джона — он сильно опаздывал и женщина волновалась. В коридоре щёлкнул замок, дверь открылась. Мальчик вошёл на кухню минутой спустя. Выглядел он… Потрёпаннно. Глаза горели лихорадочным блеском. Рейчел это не понравилось: подобный блеск будто возвещал, что ребёнок подрался; да и весь его вид говорил об этом. Джон подошёл к женщине, опустив голову. — Что случилось? — сиплым отчего-то голосом спросила она. — Я… Неважно. Можно потом? Рейчел вздохнула: — Садись ужинать. За едой Эванс не поднимал голову и водил ложкой по тарелке. Сама Харрис ела спокойно, хотя внутри все дрожало от волнения. После еды ребёнок помог ей помыть посуду, и они устроились в его комнате на кровати. — А теперь говори, — потребовала Рейчел. Мальчик начал говорить: тихим и дрожащим голосом он рассказывал о всем своём дне. — Я не хотел его убивать. Это было действием броши, — устало произнёс Джон и отчаянно посмотрел на женщину: верит или нет? — Так значит я была права, — пробормотала она и заговорила. — Ты не виноват. Это была самооборона, понимаешь? Либо ты, либо тебя. Мальчик понимающе кивнул. — Что значит то, что ты была права? — поинтересовался он. — Я подозревала, что твоя брошь не так проста, -объяснила Рейчел. — Взялась из неоткуда и притом иногда сияет. Вполне очевидно, что это артефакт. Эванс моргнул: — Подожди, это же магия! Разве она. — Существует, — прервала его Харрис. — Я и сама маг. Джон потерянно смотрел на неё. В голове всплыло воспоминание полугодичной давности: его избили, и он оказался… Он оказался в чертогах смерти. Осознание накатило внезапно. Он оказался в чертогах Смерти, он говорил со Смертью, Смерть поцеловала его в лоб. Джон не знал, почему вспомнил об этом только сейчас. Может это был какой-то блок на памяти? И теперь он был прорван из-за сегодняшней ситуации. — Волшебство… — отстраненно подумал мальчик. — Кто бы мог подумать… Мальчик ощутил сонливость и, устроившись под боком Рейчел, вскоре заснул. Женщина задумчиво гладила его по голове, не торопясь уходить. Завтра им нужно будет многое обсудить. ****** Несмотря на новую составляющую в виде магии, жизнь Джона и Рейчел поменялась мало. На следующий же день женщина подробно рассказала про волшебный мир. Сама она была маглорожденной колдуньей, учившейся в школе магии Хогвартс на факультете Рейвенкло. — Факультет умников и немного странных людей, — шутя, отзывалась о нем Рейчел. Также Джон узнал, что в мире магии он был знаменит, как человек, победивший злого колдуна. Это поразило его, невольно он задумался: не были ли те странные люди, которые подходили к ним с тётей в прошлом, волшебниками? Харрис рассказала ему все, что знала о его родителях. Эти истории он слушал с интересом. Женщина была на три года младше Лили Эванс и Джеймса Поттера, да и училась на другом факультете, поэтому рассказать могла мало. Но этого хватало мальчику с лихвой: он никогда не знал их и не помнил, поэтому сильно не печалился. На вопрос: почему женщина решила жить в маггловском мире, а не волшебном, та ответила: — Магический мир не настолько хорошо встречает магглорожденных. Большая часть презирает их, места для нас мало. Тем не менее, Рейчел поддерживала связь со своей старшей подругой, часто писала ей письма. Более того, ей нередко приходилось ходить на Косую Аллею, за новостями и ингридиентами для зелий. Женщина обещала отвести его туда, но позже. Поначалу Эванс заволновался, не узнают ли его — но Харрис развеяла его сомнения: маги считали, что Гарри Поттер — черноволосая, зеленоглазая копия отца в очках и со шрамом на голове. Шрам имелся. Все остальное — нет. Откуда такая дезинформация Джон не имел ни малейшего понятия. По мнению Рейчел, знавшей Лили Эванс лично, он больше походил на маму, чем папу. Те временем, тренировки Джона не прекращались. Теперь Финка стал учить его владению мечом. Как только мальчик взял в руки меч впервые, сразу почувствовал, что это его. Эдмунд Грей тоже не спешил отставать от Эванса. Он, кажется, вознамерился научить его самым разным стратегиям, политике и всему подобному. И пусть мальчик терпеть не мог босса, он признавал полезность знаний, которые ему давали. Не сейчас, так в необозримом будущем, они могут ему понадобится, особенно если вспомнить, что в магическом мире он популярная персона, которую многие захотят иметь на своей стороне. Был март, и Джон успел подзабыть о Дурслях, о школе, о мальчишках, алкоголиках и мелких воришках с улицы. Они не выветрились из его памяти полностью, но перестали иметь какое-то значение. Новая жизнь затянула его в водоворот самых разных событий и людей. Серебряная бабочка-брошь блестела на шее.