Good Baby

      — Да сколько можно... — Ким который час сидел в пустой аудитории, пытаясь исправить, казалось, давным-давно идеальный натюрморт.       Последний год обучения в университете выдался не самым лёгким: постоянные практики, контрольные точки, конкурсы и конференции... Под конец шатен ужасно устал от такой нагрузки. Парень даже как-то думал отчислиться, чтобы больше не трепать себе нервы. Единственное, что его останавливало, так это — родители. Которые, в свою очередь, гордились сыном, учащимся в лучшем университете Сеула. Ещё эта манера парня делать всё на сто один процент, желание быть лучшим в группе... Один промах или замечание в его сторону — и самооценка Сынмина стремительно падала, хотя, казалось, что ниже уже некуда.       Вот и сейчас он сидит, пытаясь исправить свою работу.       Пары давно закончились. Все студенты разошлись по домам и ближайшим кофейням, ведь следующий день выходной, а значит — завтра им никуда не надо и можно со спокойной душой расслабиться. Один Ким сидел битый час в аудитории, вырисовывая только ему понятные параллели на холсте.       Поступить в Корейский Национальный Университет Искусств, который готовит молодых и талантливых мастеров для профессий всех художественных жанров, — было давней мечтой Сынмина. Со школьных времён шатен ходил на различного рода кружки: бейсбол, хореографию, вокал, в том числе была и Арт Студия, где он как раз и нашёл своё так называемое призвание.       Сидя в пустом помещении и напевая себе под нос очередную песню любимой группы Day6, юноша плавно выводил тонкой кистью ровные линии и небольшие мазки на уже давно не белоснежном холсте. Но вот только неаккуратным движением руки парень локтем задевает банку с водой, что стояла рядом.       Ким раздражённо выдыхает, вытаскивая из ушей излюбленные наушники, и медленно поднимается с рабочего места. Чёрт бы его побрал, ставить эту проклятую банку так близко. Никакой тряпки рядом не было, поэтому приходится идти до стола преподавателя, у которого есть привычка хранить там всякий хлам.       — Зачем ему столько ненужного мусора... — Сынмин яро рылся в содержимом ящиков, пока не услышал звук открывающейся двери и приглушённый разговор двух молодых людей. По инерции он ныряет под стол рядом, пытаясь прислушаться и выяснить, кто пришёл в столь позднее время, ведь все студенты и преподаватели давно ушли.       — Давай скорее уже эту ведомость, её нужно вернуть до прихода декана. Зря, что-ли, ходил отвлекал её? — чуть громче произносит один из парней, подходя ближе. — Минхо, если нас спалят, я тебе трусы на голову натяну, отвечаю...       — Да не парься, кто в такое время вообще тусуется в унике? Мы туда и обратно. Быстро сейчас всё сделаем и вернём. Никто не заметит даже, — самодовольным тоном отвечает Ли Минхо, одногруппник Ким Сынмина. Младший, услышав, о чём говорят парни, решил, что лучше лишний раз не высовываться и подождать, пока те уйдут.       Минхо подходит вплотную к столу преподавателя, доставая из шкафчика ручку и быстро что-то чёркая на листе бумаги. Ким замирает, стараясь вообще не шевелиться. С Ли он был не в прям хороших взаимоотношениях, поэтому получится не очень приятная ситуация, если старший его спалит. Нет, они не ненавидят друг друга, просто не общаются, даже как одногруппники.       Сынмин всегда считал брюнета высокомерным и наглым. Хо часто прогуливал пары, не выполняя никакие задания, а потом просил у девушек с группы списать. Те же, ведясь на смазливое личико и харизму молодого человека, послушно выполняли его просьбу. Преподаватели никогда не задавали вопросы насчёт посещаемости и домашки Ли. Вместо этого молча ставили ему высший балл.       И это дико бесило Кима. Почему кому-то готовы поставить отличную оценку лишь за красивые глазки, в то время как ему нужно горбатиться ради неё? Но и красоты старшего парень не отрицал. В первое время Сынмин даже пытался подружиться с Минхо, ведь поначалу парень его заинтересовал, но в итоге — Ким был благополучно проигнорирован.       Если быть до конца честным, то шатен никогда не видел, чтобы Ли общался с кем-то так же тепло, как со своим “другом” — Крисом. Бан всегда ошивался около Минхо, и у Сынмина складывалось впечатление, что они скреплены суперклеем, так как ни на минуту друг от друга не отходили. Только вот Чан не был таким же прогульщиком как Ли, наоборот, приходил всегда вовремя и был любимчиком среди преподавателей. Да и девушки за ним бегали толпами, но Кристофер, в свою очередь, им тактично отказывал.       — Минхоша... — Бан подходит вплотную к Ли со спины, окольцовывая руками талию парня и целуя того в загривок. — Здесь у нас ещё не было... Не будем же мы упускать такую возможность? — Крис подхватывает его на руки, сажая на деревянную поверхность, и, не дожидаясь ответа, врезается губами в чужие, аккуратно сминая те поочерёдно.       А брюнет и не против — жмётся к широкой груди, руки на плечи закидывает, притягивая к себе ближе. Хо дразнит, губы слегка кусает, заставляя Бана приоткрыть рот. Ли поцелуй углубляет, запуская в чужие уста язык, и проходится им по ровному ряду зубов. Крис довольно стонет в поцелуй, пока его руки блуждают по крепкому телу, исследуя каждый сантиметр.       Бан пальцами цепляет пуговицы на атласной рубашке молодого человека, расстёгивая ту, а после стягивает ткань, отбрасывая её в сторону. Старший отстраняется от желанных губ, спускаясь к бархатной шее, и оставляет на ней поцелуи-бабочки с еле заметными розовыми пятнами. Минхо откидывает голову назад, наслаждаясь засосами и приятными касаниями любимого.       Чан тянет брюнета на себя, ставя его на ноги, и руками сжимает широкие бёдра. Аккуратно ведёт ладонями по мускулистым ляжкам вверх к промежности и слегка давит на неё, вызывая у Ли слабый стон. Крис на колени опускается, стаскивая светлые брюки парня вместе с нижним бельём, и откидывает их в сторону. Языком касается чужого возбуждения, проходится им от основания до розовой головки, слизывая естественную смазку, а кончиком — в уретру толкается, посасывая. Бан длинными пальцами обхватывает член, начиная плавные движения вверх-вниз.       Ким явно не ожидал такого поворота событий. Он жмётся спиной к одной из стенок стола, улавливая тихие стоны своими красными от стыда ушами. Кто же мог подумать, что эти двое... Сынмин узнал немного лишнего, не так ли?       Но если до такой степени стыдно, то почему он не может отвести взгляд от Криса? Тот так сексуально облизывает и посасывает член Хо... Лицо младшего заливается краской, и он невольно тянется рукой к своей промежности.       От такой картины Ким невольно возбудился, как школьник при просмотре очередной порнушки. Его член неприятно давит, и Сынмин старается тихо расстегнуть ширинку, пробираясь холодными пальцами под своё нижнее бельё, обхватывая ими ствол.       Это так неправильно — прятаться под столом и наблюдать за тем, как твои одногруппники ублажают друг друга... Но что ещё дурнее, так это — возбудиться и дрочить втихую. Ким не может отвести взгляд от привлекательного лица Бана, что жадно заглатывал чужой половой орган, пока другой одногруппник подмахивал бёдрами вперёд... И... Боже...       То, как Крис свои карие глаза от получаемого удовольствия закатывает...       Шатен бесстыдно водит своей горячей ладонью по стоящему колом члену, пока вторая рука покоится на губах, заглушая стоны. Он взгляда от старшего не отводит, наблюдая за его шикарным профилем. Пара резких движений, и Ким изливается на стенку напротив, замечая на себе похотливый взгляд.       Бан отстраняется от паха Ли, облизывая свои привлекательные губы:       — Кажется, мы тут не одни, Минхоша, — Чан сильной рукой тянется к парню под столом, вытягивая его оттуда.       Ким с алым лицом выбирается из своего “убежища”, уводя взгляд куда-то в сторону из-за нахлынувшего стыда.       — Как же так, Сынмин-а?       — Я-я не специально... Я никому не скажу, честно... — глаза цвета тёмного шоколада от смущения метались из стороны в сторону, пытаясь хоть где-то найти покой и спрятаться.       — Конечно не скажешь. Так или иначе ты стал свидетелем того, что видеть был не должен... — Ли насмешливо улыбается, притягивая младшего к себе, и рукой пробирается под белую футболку, обхватывая пальцами затвердевшие соски, пока Крис пристраивается к шатену сзади, окольцовывая его тонкую талию, и несильно ладонью давит на промежность юноши, улавливая звонкие стоны, такие приятные слуху.       — Плохой мальчик должен быть наказан...       Чан пахом жмётся в тощую задницу, оставляя лёгкий поцелуй на гладкой шее. Ли времени не теряет — хватает парня за челюсть, врезаясь своими губами в его. Углубляя поцелуй, он стягивает с шатена тесные джинсы на пару с боксёрами и откидывает на рядом стоящий стул.       Сынмин спину выгибает, трётся задом о возбуждение Криса, пока тот еле слышно шипит от такого действия. Бан стаскивает с парня последнюю мешающуюся вещь и языком ведёт по костлявой спине, кусая смуглую кожу и оставляя на ней бордовые следы.       Ли взглядом даёт понять Чану, что пора бы местами поменяться, а тот и не спорит — усаживается на стол и тянет шатена на себя, впиваясь губами в чужие. Хо пристраивается сзади, раздвигая мягкие ягодицы Кима в стороны, и оглаживает их своими шершавыми ладошками. Ли тяжёлую руку поднимает, замахивается и со всей силы ударяет по одной из половинок, оставляя красноватый отпечаток.       — Сынмин-а... Ты знал, что подслушивать и подглядывать —нехорошо? Такой плохой мальчик... — Ли довольно гладит место удара, а после наносит следующий, но уже по другой ягодице. Младший протяжно стонет в поцелуй, прогибаясь в спине сильнее, выпячивая свой зад.       Бан отстраняется от сладких губ и рукой тянется к ширинке на своих брюках, расстёгивая её. Сынмин не так уж и глуп — понимает, что от него хочет старший, и немедля спускается. Языком мажет по промежности, тонкими пальцами стягивает нижнее бельё, доставая чужое возбуждение. А Криса ведёт, он голову назад запрокидывает, томно выдыхая. Ким губами касается головки члена, оставляя свой скромный поцелуй. Потом уверенно проходится язычком по стволу, беря сразу половину от всей длины. Младший зубки прячет, не касаясь ими чужого возбуждения, а после довольно стонет, чувствуя, как в него вошло что-то холодное.       Хо достал из того же грёбаного ящика крем, который преподаватель часто использовал на парах (так как руки от краски сушились), и выдавил небольшое количество себе на пальцы. После начал оглаживать ими сжатое розовое колечко мышц, вводя сразу два пальца и растягивая на манер ножниц.       Шатен чувствует тяжёлую руку у себя на затылке — Чан сжимает его волосы, давая знак наконец действовать. Довольный таким исходом, Сынмин начал медленно двигать головой, настраиваясь на нужный темп. Привыкнув к длине, он насаживается ртом на член до основания, отгоняя рвотный позыв, и продолжает двигаться в такой же медленной скорости. Жар внизу живота постепенно увеличивается, прося хоть какого-то внимания. Сынмин тянется к своей промежности, оглаживает, но резко получается звонкий шлепок по ягодице и слышит тихое:       — Не смей.       Удостоверившись, что Ким достаточно растянут, Хо распределяет остатки крема на свой твёрдый член и медленно входит в чужое нутро. Осознание своего наслаждения близостью и состояния экстаза захлестнуло Ли с головой. Он ладонями обхватывает тонкую талию и несильно сжимает её, делая первые грубые толчки.       В кабинете раздаётся протяжный, приглушённый стон младшего. Бан бёдрами вперёд подаётся, всё так же держа Сынмина за волосы, безжалостно трахая его рот. Шатен задыхается от нахлынувших эмоций, подмахивает своими бёдрами, самостоятельно насаживаясь на член Ли, пока рот занят Крисом. Чан делает ещё пару резких толчков и изливается в горло Кима, задерживаясь в нём ещё на пару секунд.       Сынмин, как послушный щенок, сглатывает всё до последней капельки, а после облизывает свои припухлые губы, пока Хо нещадно трахает. С каждым новым толчком Ли проезжается по комку нервов. Младший удовлетворённо стонет, и, чтобы хоть как-то заглушить свои громкие звуки, притягивает Криса к себе, впиваясь в его губы. Чан улыбается в поцелуй, притягивая за челюсть к себе. Здравые мысли давно покинули их, но сейчас до этого не было и дела.       Хо набирает темп, двигаясь быстро и размашисто, шлёпая своими бёдрами по уже и так бордовой коже юноши. Ли тихо постанывает, когда проходится в точь по простате молодого человека. Движения становятся более резкими, парень беспощадно врывается в податливое тело. Сынмин выгибается в спине, прижимаясь задом к паху старшего, и изливается на пол с протяжным стоном. Ещё пара резких толчков, и кончает сам Ли.       — Превосходный малыш, — Бан нежно поглаживает Кима по голове, заглядывая в его шоколадные глаза и мерзко улыбаясь. — Повторим?