Рассвет

Рассвет - это ворота, которые распахиваются каждое утро, чтобы впустить новый день. Преведущая ночь медленно уходит прочь, а звезды исчезают под розовым светом, когда солнце начинает светить все ярче. Но как прекрасен и мимолетен тот миг, когда холодная луна отдаёт свое место солнцу и хотя эти два светила совершенно разные, они все же были одинаковыми. Лань Ванцзы размышлял об этом, чтобы не думать о совершенно не приятной задаче, которую ему предстояло выполнить в тот день. Он закрыл глаза и приподнял лицо, чтобы согреться в лучах солнца, а также, чтобы вдохнуть аромат распускающихся цветов. Но, несмотря на наступившую весну, по утрам все ещё было довольно прохладно и его руки онемели. Лань Ванцзы почему-то думал, что в клане Вэнь не бывает холодных дней, ведь их отличительным знаком было Солнце и флаги с эти знаком развевались повсюду, куда бы он ни посмотрел, когда стоял у подножия лестницы, не имея никакого желания входить в главный дворец. Не то, чтобы он нервничал перед встречей с главой клана Вэнь и его наследниками, просто он слышал не очень приятные слухи о том, как они обращались со своими жёнами и детьми, а также со слугами. Одно дело, когда они проявляли жестокость во время войны, но как можно было издеваться над самыми близкими людьми? Что за варвары?! Если Лань Ванцзы станет свидетелем такого жестокого обращения, пока он был здесь, то не был уверен, что сможет сдержаться и наверняка разрушит все хорошие отношения, которые его брат так старался достичь. В конце концов, девизом их клана было - ''Будь праведен'', и он конечно, не собирался забывать о правилах, которые навязывали ему с самого детства только потому, что сейчас он был не в Облачных глубинах. Лань Ванцзы услышал лёгкие шаги, когда его брат стал приближаться к нему. - Будь осторожен, Ванцзы. Если ты будешь стоять здесь слишком долго, то замерзнешь и превратишься в статую, которой Вэни с удовольствием украсят свой дворец - подразнил Лань Сичэнь, когда остановился рядом с ним. - Я знаю, но чем раньше мы закончим здесь, тем быстрее сможем вернуться домой. Кроме того, я уверен, что мы оба сможем найти что-нибудь полезное в таком опыте. Я как глава клана должен поддерживать связь с другими кланами и ладить с ними. Вэнь Жохань пригласил нас обоих, и было не вежливо отказать ему, поэтому пойдём Ванцзы. Лань Ванцзы пошевилил пальцами руки, пытаясь вернуть им чувствительность, прежде чем последовать за братом. Он стал подниматься вверх по огромной лестнице, надеясь, что во дворце будет тепло, и в тайне радуясь тому факту, что они приехали на рассвете, ведь это означало, что после встречи у него будет достаточно времени, чтобы справиться с головной болью, которую ему наверняка доставит Вэнь Чао. Ни Вэнь Чао. ни его отец не были приятными людьми, но Вэнь Жохань по крайней мере притворялся вежливым, даже когда каждое его слово было произнесено с высокомерием. но его младший сын даже не скрывал каким ужасным и жестоким человеком он был. Хотя Лань Ванцзы все считали холодным и безчувственным из-за постоянно каменного выражения на лице, его кровь была красной и тёплой, и он воспринимал все близко к сердцу. Поэтому он не был уверен, какого цвета была кровь у главы клана Вэнь и его детей, а также в том, не было ли льда в их венах? *** Лань Ванцзы глубоко вздохнул, готовясь пережить это утро, чтобы потом вернуться домой и расслабиться, оставшись наедине со своими мыслями. Когда они вошли во дворец, он поклонился, встретившись с Вэнь Жоханем и Вэнь Чао, которые уже ожидали двух Нефритов клана Гусу Лань. -Мы благодарим вас за приглашение. Для нас большая честь лично встретиться с главой клана Вэнь,- начал Лань Сичень, и как всегда на таких официальных встречах большую часть разговора стал вести сам, в то время как Лань Ванцзы стал осматривать зал для церемоний. Главный дворец был раскошным и красивым, оформленным в красном цвете. Этот же цвет присутствовал в одеяниях всех членов клана Вэнь. За спинами своих хозяев засуетились слуги, которые быстрым шагом стали направляться в другую комнату, и это движение привлекло внимание Лань Ванцзы. - Вы оба должно быть устали после такого длительного путешествия, поэтому я поручил своим услугам приготовить для нас чай и закуски. Давайте пройдем в гостиную и присядем. Наверняка за чаем будет гораздо приятнее обсуждать наши дела, - объяснил Вэнь Жохань, когда заметил, куда был обращен взгляд Лань Ванцзы. - Если, конечно, Вей Усянь снова все не испортит, - прокомментировал Вэнь Чао, когда они направились в комнату, в которой исчезли слуги. - В прошлый раз, когда мы пригласили главу клана Цзинь, у него так тряслись руки, что он поразливал чай по всему столу. Кроме того, он регулярно разбивает дорогую фарфоровую посуду, а потом скулит и плачет, как маленькая сука, чтобы мы не наказывали его. Мы обучали его всю жизнь, надеясь сделать из него хорошего слугу, но он до сих пор не знает. как нужно поддерживать порядок во дверцей в соответствии со всеми нашими стандартами. и хуже всего...- он наклонился, чтобы заговорчески прошептать: - Я думаю, что просто обязан предупредить таких достопочтимых господ, но ходит слух о том, что он является бесстыдным обрезанным рукавом и регулярно навязывает себя другим слугам и даже охранникам. Поэтому если он скажет или сделает что-нибудь, что вы сочтёте неуместным или оскарбительным, то будьте уверены, что мы разберёмся с этим, ведь не потерпи не подобающего обращения с нашими уважаемыми гостями. ''Я бы тоже разбил каждую тарелку, если бы мне нужно было подать её такому испорченному человеку, как ты'', - про себя сказал Лань Ванцзы. - В этом нет необходимости, - заверил Лань Сичэнь. - Будьте уверены, что мы встречались с разными людьми во время нашего путешествия, и мы не обижается на странное поведение других. Вэни ничего не сказали, проверив ему на слово, и они последовали за Вэнь Жоханем в просторную гостиную. Лань Ванцзы заметил, что в оформлении там было также много красного цвета, который был слишком ярким и насыщенным, а он привык к светло-голубым и белым оттенкам своего дома. Когда он сел на подушку для сидения рядом с братом перед накрытым столом, то на мгновения закрыл глаза, что бы позволить им расслабиться от красного цвета. Он сидел прямо, выпрямив спину, прежде чем открыть глаза через несколько секунд. В то же время, когда Лань Сичэнь разговаривал с Вэнями, Лань Ванцзы осматливал комнату, которая была очень похожа на зал для церемоний, только меньшим размером и тут горел камин для обогрева. Один из слуг подбросил дрова в огонь, и пламя взметнулось вверх по трубе, давая тепло, столь необходимое для Лань Ванцзы в данный момент. Однако повышение температуры не было столь желанным для Вэней, потому что для Вэнь Чао сразу же повернулся к слуге и рявкнул: - Слишком жарко, идиот! Ты хочешь расплавить кости наших гостей? Иди и сядь с остальными! Лань Ванцзы заетил, как слуга чуть не подпрыгнул от резкого выговора, а затем поспешил к коврик для сидения рядом с парой для служанок. Молодой человек сел на колени, послушно опустив голову. - Это Вэй Усянь, обрезанный рукав, о котором я упоминал ранее, - извиняясь сказал Вэнь Чао, обернувшись к гостям. - Я даже не знаю, почему мы до сих пор его держим, ведь он настолько бесполезен и даже не стоит того воздуха, которым дышит. Ему двадцать лет, но он все ещё получает побои, как и слуги, которые вдвое моложе его. Хм... может, его слишком часто били по голове, и теперь он просто неспособен чему-нибудь научиться? - Ладно, Вэнь Чао, твой чай остывает, - вставил Вэнь Жохань, заставив своего сына замолчать, и Лань Ванцзы в сотый раз за сегодняшнее утро почувствовал себя неловко, ведь он был ровесников Вэнь Чао. " Как этот человек может быть таким жестоким и говорить какие ужасные вещи о людях, которые помогают поддерживать дворец в чистоте и порядке?" - подумал Лань Ванцзы. Лани всегда относились к своим услугам с уважением, как к членам семьи. С работниками кухни они разговаривали так же вежливо, как и с главой клана, поэтому из-за такой большой разницы, находиться здесь в этом дворце, Лань Ванцзы определённо не нравилось. *** В то время как остальные продолжили свою беседу, Лань Ванцзы решил рассмотреть этого "беспокойного" слугу и делая вид, что ест, бросил незаметный взгляд в его сторону. Молодой человек был примерно его возраста. Его кожа была бледной, как бумага, а волосы были тёмными, как чернила. Они были длинными, плавно струящимися по его спине, а на макушке собранны и перевязаны красной лентой. Его чёлка была непослушной, концы её завивались, обрамляя его красивое лицо. Он был одет в черные, а не красного цвета клвнв Вэнь, одеяния, что выделяло его среди других слуг. "Возможно, это означало, что он был в клане Вэнь не с рождения?" - догадался Лань Ванцзи. Его челюсти были сжаты, и он жевал внутреннюю сторон щеки. "Это у него такая нервная привычка,?" Руки слуги также были сжаты в кулаки, а спина была настолько напряжена, что казалось, будто он был натянутой тетивой лука, которая собиралась прорваться в любой момент. Его глаза были большими, а лицо выглядело ужасно худым для человека его роста. "Достаточно ли он питается?" - пронеслось в голове Лань Ванцзи. С тем пренебрежением, которое проявил к нему Вэнь Чао, было очевидно, что молодой человек недоедал. Служанки, которые сидели рядом с ним были худыми, но не с такой нездоровой худобой. "О, Боги, неужели этот молодой человек сейчас голоден? Неужели он сидит здесь с пустым желудком и мириться с чудесными запахами, которые исходят от их завтрака и в то же время в тайне желает попробывать?" - подумал Лань Ванцзи. - Почему бы вашим услугам ни присоединится к нам и ни выпить чаю? - предложил Лань Ванцзы, прежде чем смог остановить себя, и Лань Сичэнь сразу же посмотрел на него с широко открытыми глазами. - Ванцзы вовсе не хотел обидеть вас... - начал Лань Сичэнь. - Это было только предложение, - неожиданно перебил его Лань Ванцзи. - В нашем клане мы позволяем слугам есть за одним столом с нами. Наступила гробовая тишина, но Лань Ванцзи не стал ждать, когда Вэни примут решение и продолжил есть. Лань Сичэнь понятия не имел, что нашло на его брата, ведь он никогда нечего не говорил во время таких официальных встреч. - Мы также не хотим обидеть наших гостей, - наконец согласился Вэнь Жохань, и когда он щёлкнул пальцами, трое слуг послушно появились рядом с ним. Он велел им сесть и взять тарелки для себя. Они ни говоря, ни слова сделали то, что им велели. Лань Ванцзи наблюдал, как Вэй Усянь сел прямо рядом с ним, поджав локти и плотно сжав ноги, словно боялся к кому-нибудь прикоснуться, и старался быть как можно более незаметным. При близком рассмотрении он заметил, что руки молодого человека, такие же бледные как лицо, слегка дрожали. "Ему холодно? Молодой человек все ещё жевал внутреннюю сторону щеки, значит, он нервничал?" - размышлял Лань Ванцзи. Вблизи слуга выглядел ещё более худым, его щеки ввалились, а под глазами залегли тёмные круги, как будто он не спал долгое время, а когда человек устаёт и недоедает согреться почти не возможно. Кроме того, всякий раз, когда что-то сталкивалось на столе, издавая громкий и внезапный звук, Вэй Усянь вздрагивал и подпрыгивал на месте. Он так и сидел перед Лань Ванцзи, по-прежнему не притрагиваясь к еде. *** Все продолжили завтракать, хотя чувствовали неловкость, после того, как к ним присоединились слуги. Лань Сичэнь с беспокойством наблюдал за братом, гадая, что у того было в голове? Лань Ванцзи же не мог понять: "Почему, в то время как остальные слуги ели, каждый наложив себе что-нибудь в тарелку, Вэй Усянь оставался неподвижным, как камень?" Тем не менее, Лань Ванцзи с уверенностью мог сказать, что молодой человек был голоден, ведь Вэй Усянь не переставал смотреть на ближайшую к нему еду и глотать слюни. Затем он услышал, как желудок слуги издал слабое урчание, как будто боялся потревожить всех вокруг, но все же хотел предупредить хозяина, что то скудное количество пищи, которое он получил ранее, уже было израсходовано, но Вэй Усянь по-прежнему ничего не трогал. И... Лань Ванцзи заметил, что Вэнь Чао стал ухмыляться над эти фактом! Больше не заботясь о том, что он должен был быть любезным и вежливым с хозяевами этого дома, младщий из двух Ланей послал Вэнь Чао ненавидящий взгляд, прежде чем схватить чистую тарелку и наполнить её разной едой, которая стояла рядом с ним, ведь он не знал, что нравилось слуге Вэней. А затем он посыпались еду специями, надеясь, что они помогут согреть Вэй Усяня. Когда он поставил тарелку перед молодым человеком, Вэй Усянь все ещё отказывался взять ее. Его брови слегка нахмурились, словно ему было физически больно отвергать еду. Дрожь в его руках усилилась, и на мгновение он поднял свой взгляд на Вэней. При этом Лань Ванцзи сразу же заметил, как вспыхнул ужас в глазах молодого человека. Он постучал по его тарелке палочками, чтобы снова привлечь внимание Вэй Усяня, и попытаться развеять его страх. - Вот поешьте и дайте мне знать, если захотите чего-нибудь еще. Молодой человек впервые взглянул на его лицо, слегка изучая и возможно проверяя, действительно ли он имел ввиду то, что сказал? Он не мог понять выражение на лице Лань Ванцзи, но его глаза были ясными и честными. "Этот человек действительно имел в виду то, что сказал? Я действительно могу съесть это?" - пронеслось в голове Вэй Усяня. Он ненавидел себя за то, что не знал, какое решение ему следует принять. Он мог отказаться от еды, обидев гостя или поесть вне назначенного времени приёма пищи, расстроив своего хозяина. Но его хозяин всегда говорил, что ему позволено есть, только тогда, когда ему дают разрешении и сейчас ему его дали такое разрешение. "Тау может все будет в порядке? Ведь Вэни не кричали на меня и не пытались отобрать тарелку. Они даже не смотрели в мою сторону", - размышлял Вэй Усянь. Поэтому он очень осторожно откусил свой первый кусочек, почувствовав специи на своём языке, но вскоре Вэй Усянь успокоился, решив, что они определённо ему нравились. Он ощутил тепло в своих конечностях, которые не чувствовал уже довольно долгое время, а затем, дрожа от отчаяния, он стал есть быстрее, почти не пережевывая их. Это зрелище было настолько жалким, что Лань Ванцзи захотелось отвернуться, ведь этот молодой человек напомнил ему бродячих собак, которых он кормил на улице. "Как часто кормили этого слугу?" - задался вопросом Лань Ванцзи, когда Вэй Усянь в рекордные сроки опустошил свою тарелку и протянул её Лань Ванцзи, боясь, что он мог взять что-то, что ему не позволено было съесть, и молодой господин Лань терпеливо наполнил ее, вернув обратно. Молодой человек снова набросился на свою еду, как будто она могла убежать, но к счастью вторая порция, казалось, сделала свое дело. После того, как он закончил есть. Вэй Усянь сколнил голову в знак благодарности и подарил Лань Ванцзи восхитительно улыбку. На его лице появился румянец, скорее всего от пряностей, а может от того, что в его крови была энергия от приёма пищи. Лань Ванцзи кивнул в ответ и сосредоточился на том, чтобы закончить свою трапезу, надеясь, что молодой человек не заметит, как покраснели его уши. *** После того, как они закончил завтракать и слуги начали убирать все со стола, Вэй Усянь избегал взгляда всех, кроме Лань Ванцзи, и смотрел на него всякий раз, когда думал, что другие не видят. Но вопреки тому, что сказал ему Вэнь Чао, в этих взглядах не было никого злого умысла. У Лань Ванцзи не было ощущения, что это были глаза человека, который собирался его раздеть и прижать к полу против его воли. Эти глаза были невинными и искренними. Казалось за ними не стояло вообще никаких романтических намерений. Он просто старался получше разглядеть человека, который был так добр к нему, что пригласил к столу, заметив, что тот был голоден. Лань Ванцзи понимал это чуввство. Он тоже предпочитал запоминать лица тех, кто был добр к нему. Это могло быть наибольшим утешением в суровые дни и ночи, и он был бы только рад предоставить такое утешение этому человеку. Когда слуги закончили убирать грязную посуду, они исчезли. - Теперь, когда солнце поднялось высоко в небе, давайте пройдёмся до сада. К тому же на улице будет гораздо приятнее разговаривать, чем здесь, - предложил Вэнь Жохань, вставая. Лань Сичэнь кратко взглянул на брата, и тот кивнул в согласии. Когда они вышли наружу, Лань Ванцзи увидел, что последние следы рассвета изчезли, и розовый свет утра уступил место белом свету дня. На улице, конечно, было приятнее, но все ещё было прохладно. Он засунул руки в рукава, следуя за остальными тремя и игнорируя попытки Вэнь Чао вовлечь себя в разговор. Похоже, молодой человек хвастался чем-то, но Лань Ванцзи его совсем не слушал. Когда они достигли сада, он позволил своему вниманию поблуждать, ведь, несмотря на то, что ему было невыносимы Вэни, ему явно понравился сад, который раскинулся перед его глазами. Там росли цветы всех фрм и цветов, которые чудесно пахли. Одни уже отцветали, а другие начинали прорастать из земли. У него возникло непреодолимое желание остановиться и просто постоять в саду, наслаждаясь видом, в то время как остальные продолжили бы свой путь. Однако он знал, что в таком случае он мог бы заблудиться, поэтому неохотно последовал за ними. Внезапно он навострил уши, услышав за спиной слабые шаги, и с уверенностью мог сказать, что кто-то изо всех сил старался быть тихим, но для Лань Ванцзи, который с детства был приучен к восприятию своего собственного окружения, они были довольно очивидными. Остановились, он оглянулся через плечо и мог поклясться, что увидел кончик длинных волос, исчезающих за одной из дворцовых колонн, а также услышал подавленный вздох. Лань Ванцзи остался стоять как вкопанный, в то время как Лань Сичэнь и остальные продолжили свои путь. Он посмотрел на их удаляющиеся фигуры, решив, что ему гораздо интереснее будет узнать, кто следовал за ними, чем продолжить слушать болтовню Вэней, поэтому он тихо подошел к дворцовой колонне, прежде чем резко высунуть голову. Он нисколько не удивился, когда увидел Вэй Усяня, который прижался к колонне с широко открытыми глазами от ужаса. Лань Ванцзи увидел, как его грудь стала быстро подниматься и опускаться. Молодой человек снова начал дрожать, поэтому он инстинктивно отступил на шаг, давая ему больше пространства. «Неужели он испугался, что я разозлюсь, обнаружив его?» - пронеслось в голове Лань Ванцзи. Как же хорошо, что я натолкнулся на вас. Вы бы не могли показать мне этот восхитительный сад? сказал Лань Ванцзи, стараясь смягчить черты своего лица, и Вэй Усянь несколько раз растерянно моргнул. «Значит, меня не накажут за то, что я следил за ними?» - промелькнуло в голове Вэй Усяня. По правде говоря, он не замышлял ничего плохого, а просто подумал, что Лани уже уезжали и хотел в последний раз взглянуть на молодого человека, которыи был так добр к нему. Его доброта была подобна глотку воды для пересохшего горла, и он хотел насладиться ею как можно дольше. Ранее никто не проявлял к нему доброты, и это чувство было новым и чуждым для него, заставляя его чувствовать теплоту в душе, от которой ему хотелось плакать. Он не желал, чтобы этот добрый человек уезжал, но не мог задержать его, поэтому для него было полной неожиданностью, когда он понял, что Лань Ванцзи не только не уезжал, но и охотно попросил Вэй Усяня провести с ним некоторое время. Второй господин Лань уже должен был знать о репутации Вэй Усяня, ведь Вэнь Чао предупреждал всех гостей, которые приезжали в клан Вэнь, что их слуга мог напасть на мужчин. Это, конечно же, было смешным, ведь даже если бы он был тем чудовищем, каким описывали его Вэни, у него не было достаточно сил, чтобы совершить такои поступок, и он никому не был угрозой. «Молодой господин Лань попросил меня оказать ему услуту, и будет невежливо проигнорировать его просьбу, ведь это неблагоприятно отразится на гостеприимстве Вэней. Значит, я должен согласиться, верно?» - рассуждал Вэй Усянь. Он осторожно отодвинулся от колонны, и хотя все еще слегка дрожал, в его глазах больше не было страха, ведь впервые в жизни он был бы только рад сделать то, что ему велели. Неуверенно улыбнувшись, Вэй Усянь выпрямился и кивнул. Он видел, что к тому времени брат Лань Ванцзи и Вэни исчезли за поворотом и, почувствовав себя немного увереннее, махнул молодому человеку рукой, показывая ему следовать за ним. Через некоторое время он оглянулся, убедившись, что Лань Ванцзи действительно шел за ним, и не смог сдержать улыбки. *** Он повел гостя в самое красивое место в саду, куда Вэй Усянь наведывался, когда ему удавалось улизнуть из своей комнаты слуги. Здесь было много фонтанов, статуй из белого камня и цветов всех цветов радуги. Там также был пруд, в котором прыгали лягушки, вышедшие из зимней спячки, и летали разные насекомые. Все гудело от жизни и в сочетании с хорошей погодой, у Вэй Усяня стала кружиться голова от радости. Как взволнованный ребенок он указывал на свои любимые цветы и Лань Ванцзи наклонялся, чтобы ощутить их аромат. Вэи Усянь также поднимал лягушек и черепах, чтобы показать их второму господину Ланю, которыи изо всех сил старался скрыть свое отвращение к этим существам, ведь видел, как радовался молодой человек. Однако когда слуга бегал по саду, чтобы отыскать что-нибудь новое для Лань Ванцзи, он заметил, что Вэй Усянь не подпускал его к себе ближе, чем на метр, и всегда отступал на шаг в сторону, если ему казалось, что он стоял слишком близко к нему. Он также не произносил ни слова, а просто указывал на вещи, желая, чтобы Лань Ванцзи их заметил, и это заставило его задуматься. - Простите, если покажусь грубым, но...вы не можете говорить? - наконец спросил Лань Ванцзи. Этот вопрос заставил Вэй Усяня остановиться, прежде чем обернуться. Он не выглядел смущенным, но явно не знал, как ответить на такои вопрос и просто виновато кивнул. -Значит, вы можете говорить? - в полном замешательстве спросил Лань Ванцзи. Вэй Усянь снова кивнул, но на этот раз более уверенно. Однако он не смотрел ему в глаза и не отрывал взгляда от белых камушек у них под ногами. - Есть причина, по которои вы решили не говорить? - продолжил спрашивать Лань Ванцзи, пытаясь понять, почему он предпочитал молчать. Услышав вопрос, Вэй Усянь снова начал жевать внутреннюю сторону щеки, и Лань Ванцзи понял, что это явно было что-то слишком личным. - Извините, вам вовсе не нужно объяснять мне причину, - тихо сказал Лань Ванцзи. - Давайте пройдем к тем белым цветам, они выглядят прелестно. С переменой темы разговора, Вэй Усянь успокоился и перестал жевать внутреннюю сторону щеки. Он вернулся к своей прежней радости и поскакал к цветам, как олень. Лань Ванцзи молча последовал за ним и остановился как можно ближе к молодому человеку. Затем он наклонился, чтобы понюхать белые пионы. Наклонившись, он заметил, что Вэй Усянь тоже наклонился, когда что-то на земле привлекло его внимание, а затем он ощутил, как ему что-то положили в волосы, прежде чем руки молодого человека быстро дернулись, словно от открытого пламени. Лань Ванцзи осторожно протянул руку и нащупал мягкие лепестки одного из цветов, которые лежали на земле. Вэй Усянь ярко улыбнулся, явно одобряя его новый облик, ведь белый пион хорошо сочетался с одеяниями Лань Ванцзи и придавал некоторую мягкость его застывшему выражению лица. Если бы слуга не был слишком напуган, чтобы говорить, то сказал бы ему об этом. Но, увы, много лет назад, молодой человек понял, что гораздо легче и безопаснее было молчать, чем осмеливаться высказать свои мысли вслух. К его огромному удовольствию, Лань Ванцзи оставил цветок в своих волосах и более того, найдя другой пион на земле, поднял его. Он молча протянул его молодому человеку, позволив ему решать, хочет он его или нет. Глаза Вэй Усяня засияли от предложенного подарка, и он поспешно взял его, прежде чем вложить в красную ленту, которая удерживала его волосы на затылке. Он слегка похлопал по цветку, чтобы убедиться, что тот никуда не денется. Когда молодой человек снова взглянул на Лань Ванцзи, то не смог сдержать свой смех, наблюдая милый цветок на фоне серьезного лица. Его смех застал Лань Ванцзи врасплох, но не потому, что он обиделся, напротив, от этого сладкого звука кровь прилила кего ушам, и сердце стало громыхать в его груди. Румянец покрыл щеки Вэй Усяня, и Лань Ванцзи не мог оторвать своего взгляда от его красивых глаз, которые напоминали ему облака во время грозы или же небо перед рассветом. От цветка, который был в волосах Вэй Усяня, оторвались несколько белых лепестков, и они осели на макушке его головы. Лань Ванцзи почувствовал, что он был на грани сердечного приступа и невольно схватился за грудь, боясь, что его сердце могло выпрыгнуть из груди. «Как же этот молодой человек может быть таким...милым?» - подумал Лань Ванцзи, и внезапно понял, что ему определенно не хотелось покидать клан Цишань Вэнь так скоро. Но, к сожалению, их веселье пришлось прервать. -Брат! - Лань Ванцзи услышал, как брат зовет его и, подняв голову, увидел, как тот помахал ему рукой. Я уже стал волноваться, что с тобой что то случилось, ведь ты пропал на целых полчаса, но, похоже, что все в порядке, продолжил Лань Сичэнь, когда он с Вэнями подошли к ним достаточно близко, и он обратил внимание на его волосы. Ты сделал прекрасныи выбор, этот пион подходит к твоим одеждам. -Если ты хочешь, брат, то тоже можешь выбрать себе цветок, их достаточно много на земле, - предложил Лань Ванцзи. -Не помню, чтобы ты когда нибудь так много говорил, Ванцзи, - заметил Лань Сичэнь, посмотрев на слугу с нежной улыбкой. Похоже, что Вэй Усянь владеет какой-то магией, которая воздеиствует на тебя. То ли из за комплимента, или же, потому что к нему обратились так официально по имени, Вэй Усянь покраснел до самых кончиков волос и начал ерзать на месте, но он выглядел весьма довольным, судя по небольшой улыбке на его лице. Но когда он услышал, как старший из двух Ланеи объявил, что им уже пора было возвращаться домой, эта улыбка исчезла, а страх в глазах вернулся. «Нет! Они еще не должны были уезжать! Особенно не тот Лань, который ел со мной, подарил мне цветок и просто хотел провести время с таким недостоиным человеком, как я», - подумал Вэи Усянь. Ему хотелось плакать и умолять их не уезжать. Он ощутил слабость в коленях, а его желудок болезненно сжался. Когда Лань Ванцзи посмотрел на него, то заметил, что слуга Вэней снова начал жевать внутреннюю сторону щеки, его челюсть была плотно сжата, а лицо потеряло весь цвет. Молодой человек выглядел больным, но, несмотря на то, что беспокойство нахлынуло на него, Лань Ванцзи посчитал, что у него не было права что то сказать Вэням по этому поводу. Они вернулись во двор. Вэй Усянь следовал за ними, как тень, и если бы Лань Ванцзи посмотрел на него в тот момент, то смог бы увидеть, как молодой человек открывает и закрывает рот, пытаясь заставить себя говорить. «Возьми меня с собой», - эти слова вертелись у него на кончике языка, но даже если бы он был достаточно смелым, чтобы сказать что-то после многих лет молчания, то у него не хватило бы смелости, чтобы сделать это перед своими хозяевами. Когда Лань Ванцзи бросил последний взгляд на Вэй Усяня, то увидел, как глаза молодого человека заблестели от непролитых слез. У него защемило сердце, но он немного успокоился, когда его брат объявил Вэням: - Как договорились, мы вернемся через месяц. Это заявление также немного приободрило Вэй Усяня, ведь он готов был ждать этого человека не только месяц, но и целую вечность. - Когда я приеду через месяц, вы не против, показать мне больше мест в саду? - обратился Лань Ванцзи к молодому человеку. Вэй Усянь кивнул, тяжело сглотнув, а затем к облегчению Лань Ванцзи на его лице появилась слабая улыбка, которая снова исчезла, когда Лани встали на мечи и поднялись в воздух. Вэй Усянь смотрел им вслед, пока они не скрылись из виду, и сердце тревожно забилось в его груди. *** Он вытащил цветок из волос и спрятал его под одеждой, чтобы сохранить его в безопасности, а затем как можно тише прокрался обратно во дворец, чтобы попытаться незаметно попасть в секцию для слуг. Конечно, он знал, что на это было мало надежды, и прежде чем он смог добраться до своей комнаты, жестокие пальцы вцепились ему в волосы, повернув к себе. Сразу же Вэй Усянь начал кричать, и его крики стали эхом раздаваться в высоких стенах коридора. Когда его схватили, он испытал боль, но его крики были рождены скорее ужасом, чем болью. Когда он поднял глаза, чтобы увидеть, кто его схватил, то совсем не удивился, увидев ухмыляющееся лицо Вэнь Чао. Он был не единственным его мучителем, но именно ему больше всего нравилось причинять ему боль. Он еще сильнее дернул его за волосы, приблизив свое лицо к лицу Вэй Усяня. -Заткнись! - прошипел он. -Ты знаешь, что стал совершенно бесстыдным? Неужели ты деиствительно думал, что если один из Нефритов клана Гусу Лань попросил тебя поесть с ним, то для тебя что то изменится? У тебя даже хватило наглости флиртовать с ним, грязный негодяй! Ты хоть представляешь, как твое отвратительное поведение может повлиять на наши отношения с другими кланами? Когда же ты уяснишь, что, сколько бы ты ни вилял бедрами перед другими мужчинами, никто не вытащит тебя отсюда! Ты наш, понимаешь? По лицу Вэй Усяня потекли слезы, и он стал сильно дрожать. В ответ на вопрос, он слегка кивнул, насколько позволяла ему удерживающая рука. «Вэнь Чао так сильно дергает меня за волосы, что наверняка они начали кровоточить, ведь это было не в первыи раз», - подумал Вэй Усянь. Без предупреждения Вэнь Чао потащил его вниз по лестнице через секцию для слуг в подвал, где содержались свиньи. Запах там был прогорклым, пол был покрыт соломой, смешанной с мочой и экскрементами свинеи, и единственное, что отделяло от них - деревянное перекрытие, которое казалось, могло сломаться в любой момент. Вэнь Чао отпустил его только тогда, когда закрыл за собой дверь, и Вэй Усянь упал на колени, больше не осмеливаясь поднять голову. Когда он услышал звон снятого пояса и шелест распахнутых одежд, он снова начал плакать, зная, что будет дальше, ведь когда его снова схватили за волосы и развернули лицом к Вэнь Чао, он столкнулся с обнаженным мужским достоинством молодого человека и его насмешливым лицом. -Сегодня ты ел не в назначенное время, не так ли? - заметил Вэнь Чао. - Ты ел без разрешения. Вэй Усянь открыл рот, собираясь возразить, но в тот момент Вэнь Чао с силой дернул его за волосы и, он всхлипнул от боли, ощутив теплую кровь на своей голове. -Тебе разрешено есть только тогда, когда мы даем тебе такое разрешение, а не кто то другой. Я думал, что ты уже знаешь об этом, - продолжил Вэнь Чао. - И теперь есть только один способ исправить ситуацию. Тебе придется вернуть все, что ты только что съел. Вэй Усяню дали всего несколько секунд, чтобы понять, что он имел в виду. Его глаза расширились, прежде чем его потянули вперед и заткнули ему рот плотью молодого человека, заставляя его задыхаться и давиться. Через некоторое время Вэнь Чао отпустил его, наблюдая, как его рвет на уже грязный, твердый пол. Это было громко, влажно и звучало болезненно, когда ребра Вэй Усяня содрогались, а руки мучительно царапали землю. Казалось, что он просидел так целую вечность, пытаясь вдохнуть воздух, но как только он начал расслабляться Вэнь Чао снова потянул его за растрепанные волосы, заткнув ему рот. Вэй Усянь знал, что за этим не стояло никакого сексуального мотива. То же самое было и с остальными, которые издевались над ним. Все дело было в доминировании и власти. Сколько он себя помнил, все, кто трогал его, только причиняли ему боль, наказывая его. Он понятия не имел, что такое нежное прикосновение. И все же...он желал, чтобы кто-нибудь прикоснулся к нему с заботой и лаской, и он жаждал этого даже больше, чем еды, сна или воздуха, которым дышал. Только бы один раз...прежде чем умереть, он хотел бы узнать, какого это - когда тебя нежно гладят по коже, прижимают к теплой груди или прикасаются к твоему лицу, не оставляя синяков. Но это было только глупой фантазией, которая, как он знал, никогда не осуществится. Вэнь Чао продолжал давить на него, пока в его желудке не осталось ничего, кроме желчи. Когда он вырвал слюну, красноватую от крови, его, наконец, оставили лежать на соломе, ведь Вэй Усянь был слишком слаб, чтобы отодвинуться от него. Вэнь Чао поправил свои брюки и верхние одежды, прежде чем уйти. Тихие слезы, не останавливаясь, текли по щекам Вэй Усяня, и в тот момент он отчаянно захотел быть заклинателем и уметь летать на мече, чтобы у него была возможность улететь к звездам, где ни один человек не смог бы найти его.