Я люблю тебя, Питер Хейл

Первые признаки начавшейся войны появляются в среду. Дерек сидит на кухне в лофте, листает страницу на Фейсбуке, слушает вскользь новости по телевизору, пока голос ведущей не привлекает к себе внимание.

“Сезон охоты на куропаток и глухарей наконец-то официально открыт. Некоторые изменения коснутся тех охотников, чьё оружие не соответствует стандартам. Из списка разрешённых в этом году власти исключили… “

Дерек знал, что открытие летнего сезона охоты в этом году совпадёт с началом Большой Охоты на оборотней. Его не совсем радовала перспектива дёргаться от любого выстрела и гадать, кто в этот раз окажется под прицелом: куропатка или он сам. Но он уже договорился со стаей Сатоми, что волну его волчата смогут пересидеть на ранчо. Он уже позвонил всем членам стаи, не оставив даже дядю Питера, но младший Хейл сомневается, что его воскресший родственник захочет провести с ними этот уик-энд. Скотт приезжает позже всех на старой развалюхе Стилински и со Стайлзом за рулём. Его косой подбородок покрыт двухдневным подростковым пухом, а взгляд заволокло пеленой наступающей тревоги. Расслабленный Стилински кажется вдохновением стаи, потому что его бессмысленный трёп расслабляет и успокаивает даже волка Дерека, когда они собираются в гостиной, чтобы разложить по полочкам их дальнейшие действия. — Воу-воу, ты же говорил, что будешь нажираться палёной водкой в своей берлоге! — Стайлз дёргается и подпрыгивает на месте, когда видит Питера на пороге лофта. Тот уверенно доходит до барной стойки, достаёт бутылку виски и залпом выпивает половину стакана. — Дерек названивал мне с самого утра, — хмуро отзывается мужчина и чешет небритую щеку, — так что я не мог больше это терпеть. Придётся присмотреть за вами, идиотами, потому что у вашего Альфы явная паника. Волк на пару секунд замирает, а потом осуждающе смотрит на Стайлза: — Я не варвар, чтобы травиться алкоголем дешевле двухсот баксов за бутылку. — У меня нет паники, — вмешивается Дерек и шлёпает небольшой дорожной сумкой у выхода. — Ты не брал трубку. У меня не оставалось выбора. Питер уже наливает второй стакан, когда сбоку к нему подскакивает Стайлз и вопросительно заглядывает прямо в лицо. — Что? — Ты ведёшь себя странно? Питер хмыкает и вопросительно поднимает бровь: — Я? Из нас двоих ты более странный. — Не верю, что в тебе внезапно проснулась любовь к стае, — Стайлз пахнет чистым и искренним любопытством. — Он наверняка в сговоре с охотниками, — раздаётся голос Джексона. Он засел над учебником по геометрии и пытается подготовиться к пересдаче промежуточного экзамена. Складывается ощущение, что Уиттмора совершенно не беспокоит перспектива скорейшего столкновения со свинцовой пулей. — Договорился: наша жизнь в обмен на его неприкосновенность. Стайлз резко оборачивается к Питеру. Настолько, что тот готов устало застонать от чрезмерного внимания: — Чувак, не круто. — Я не веду дела с охотниками, — выдыхает спустя время волк, когда шесть пар глаз смотрят на него с явным ожиданием. Стилински вопросительно смотрит на Скотта, и тот кивает: — Не врёт. — Ну, Шерлок Стайлз, доверишься Истинному Альфе, или мне принести детектор лжи? — Ха, — уныло тянет Стайлз, мгновенно теряя интерес, — отличная шутка для старика. Питер думает, что эта тонкая бледная шея с россыпью чёрных, как смоль, веснушек создана для того, чтобы хрустеть под его руками. Стая Дерека становится на какое-то время тихой, развалившись на диване, кресле и перед журнальным столиком. Альфа уже связался с Сатоми, и та послала к ним одного из своих волков, чтобы тот помог добраться до ранчо. Остаётся только ждать, пока оборотень подъедет к лофту и даст сигнал. Сумки бесформенной кучей валяются друг на друге и ждут, когда их разгрузят по багажникам. Питер тоже собрал вещи, но, как порядочный цивилизованный человек, оставил их в багажнике. Спустя час ожидания волчата предсказуемо начинают скучать. Дерек как можно дольше игнорирует их нытьё, но, в конечном итоге, он вскакивает с кресла, бросает перед ними кредитку и говорит заказать еду. Если бы он только знал, что возможность набить брюхо бесплатной едой вызовет ещё больше шума, продолжал бы игнорировать их дальше до самого приезда оборотня. Стайлз свалил на улицу, чтобы дождаться курьера с пиццей, которую они заказали за счёт Дерека, и из-за которой уже успели повздорить, потому что гавайская с ананасами — это самый настоящий ящик Пандоры. — Твою мать, — стонет Джексон, откладывая в сторону учебник. Дерек быстро зыркает на волчонка из-за раскрытой книги. Он едва отошёл от громких споров на тему “Пицца или Таиланд”, чтобы вытерпеть ещё хоть секунду. Волк косится на остальных бет, но те даже не считают нужным оторваться от телефонов, чтобы прервать игру или важную переписку. Питеру кажется, что Уиттмор сейчас заплачет, но вместо этого бета резво тянется через весь стол и подхватывает рюкзак Стайлза. — Джексон, положи на место, — предупреждающе рычит Скотт. Оно и понятно — он лучший, если не единственный, друг Стайлза. — Отвали, Маккол. У твоего дружка-задрота должны быть с собой какие-нибудь конспекты. Если ты не знал, мы с ним сейчас в одной лодке. Джексон роется в рюкзаке, потому что знает точно, что Стайлзу так же нужна пересдача, как и ему самому, потому что из-за каких-то своих дурацких причин, он не пришёл на экзамен. С довольным возгласом парень вытягивает цветастую тетрадь с надписью “геометрия” и начинает её активно пролистывать. — Джексон, — зовёт его Скотт. Бета предупреждение нагло игнорирует. — Что за хрень? Волчата дружно поворачивают головы к оборотню. Питер скучающе следит за тем, как меняются эмоции на лице беты, как раздражение и непонимание сменяется искренним злым весельем. — Маккол, твой дружок-чудик с кем-то переписывается, — усмехается Джексон и вскакивает, отбегая, когда Скотт бросается в его сторону, чтобы отобрать тетрадь. — Боже, вы только послушайте: “Тебе стоит почаще надевать эти сексуальные штаны…“ Скотт, отвали! Джексон бегает вокруг дивана, перескакивая через ноги других волчат, и безуспешно пытается хоть что-то прочитать в подпрыгивающей вместе с ним тетради. Питер непонимающе косится на Уиттмора и первые пару секунд думает, что он ослышался, заснул или поймал галлюцинацию. Когда до него, наконец, доходит осознание, насколько яростно эта фраза впервые выстрелила в него, волк замирает, чувствуя, как сердце в груди надрывно охает. Он смотрит на Джексона и буквально молится, чтобы тот прочитал дальше. Хоть что-нибудь и как можно скорее. Сейчас же. Чтобы тот опроверг или, наоборот, подтвердил глупую догадку Хейла о личности анонима. Он непроизвольно впивается пальцами в барную стойку, хотя дрожь в коленях, поднимающаяся вверх по позвоночнику, вряд ли так просто свалит его. Питер пытается подавить трансформацию, и внутренний зверь неохотно отступает, такой же оглушённый собственным чувствами, как и его человеческая часть. Джексон с громких хохотом перескакивает через журнальный столик. — “Ты попробовал вино с картошкой фри?”. Маккол, да твой дружок ещё больший фрик, чем я думал. Скотт добирается до Джексона, когда тот пытается прочитать ещё пару страниц, и вырывает тетрадь. Но Питеру уже достаточно. Потому что это Стайлз и его новое письмо для Питера. Стайлз писал ему письма, говорил, что любит, и делал глупые комплименты, которые заставляли мужчину растекаться розовой лужей и смущаться, фантазируя о собственной значимости. Стайлз заставил его поменять гардероб, сделать прическу и даже начать сближаться со стаей племянника. Неосознанно, но мальчишка сделал его бесхребетным и мягким. Из-за него Хейл напивался трижды и каждый раз жалел об этом из-за утреннего похмелья. Его рвало аконитовыми настойками, пока перед глазами танцевали кривые тени. Он пытался забыться в мимолетной связи и впервые за тридцать три года потерпел неудачу, когда у него не встал на пустую оболочку. Жажда эмоциональной близости извратила и перевернула его мир с ног на голову. В тридцать три года. Тридцать три. В то время как Стайлзу едва исполнилось семнадцать. Ещё четыре года до совершеннолетия, и огромная непреодолимая пропасть между ним и Питером. Стайлз, чёрт возьми, заставил его захотеть влюбиться. Влюбиться впервые искренне и крепко, чтобы пометить своим запахом и говорить слащавые признания в любви. Чёрт возьми, чтобы водить на свидания и дарить глупые подарки. Он заставил Питера… Хейл едва ли приходит в себя, когда Стилински возвращается в лофт. Скотт и Джексон громко ссорятся. Стилински не обращает на них внимания, почти спотыкаясь о багаж. Он пинает чью-то сумку, чертыхается, чуть не опрокидывает три большие и сладко пахнущие коробки с пиццей, а потом поворачивается и замирает, когда в руках Маккола видит свою тетрадь. Его глаза поражённо распахиваются, а взгляд тут же находит Питера. В его взгляде читается вопрос: ты уже знаешь? Подросток пытается найти ответ в глазах Альфы и дёргается, когда видит огромное полыхающее “знаю”. Питер выглядит напряжённым и напуганным и смотрит на Стайлза, как олень, которого застал врасплох яркий свет от фар машины. Он на огонь так не смотрел, как смотрит сейчас на Стилински. — Стайлз, мы не успели много… — Не важно, — перебивает его Стайлз и расстроенно качает головой. Он ставит пиццу на журнальный столик чересчур аккуратно. Настолько, что у Питера сводит мышцы от его медленных безжизненных движений. Питер следит за парнем, за тем, как он подхватывает рюкзак, застёгивает молнию и, закинув лямку на плечо, спешно устремляется на выход. — Стайлз, — окликает его Маккол и протягивает тетрадь. Стайлз пару секунд задумчиво разглядывает обложку, потом отстраняется и качает головой. — Мне она больше не нужна, — говорит он и отворачивается. Возле двери, почти выбегая из помещения, Стайлз на мгновение останавливается и еле слышно шепчет: — Прости, ты не должен был узнать. Не хотел… обременять… И уходит, осторожно прикрыв за собой дверь. — Джексон! — рычит Дерек. Питер краем уха слышит, как Альфа устраивает взбучку бете. Племянник не стесняется в выражениях, защищая Стайлза. Возможно, воспоминания о том, как он так же глупо пытался добиться внимания Пейдж, ещё свежи. Все они когда-то были влюблёнными идиотами, свято верящими в чувства на всю жизнь и родственную душу. Питер тоже когда-то верил. Верил, верил и дожил до своего возраста лютой одиночкой, которые купается в ненависти со стороны последнего живого родственника. Питер ждёт, когда приедет оборотень из стаи Сатоми, когда стая разберёт багаж и покинет лофт, чтобы забрать тетрадь, которую Скотт в итоге выкинул в мусорку.