Ловите своих магистров

Первым, что увидел Оби-Ван, когда очнулся, было хмурое лицо Скайуокера. Поэтому он тут же закрыл глаза обратно и глубоко вдохнул носом. После пробуждения найти перед собой Энакина он ожидал с той же вероятностью, что и, например, графа Дуку. Какого?.. — Брось притворяться, мы заметили, — раздался над ухом сердитый голос. Оби-Ван рассеянно приложил ладонь ко лбу. Какого чёрта?.. В Силе его очень грубо дёргали. Связь была наглухо закрыта им заранее, ещё на крыше, а потому сейчас он понятия не имел, что происходило. Не было, однако, никаких сомнений в том, что происходило всё точно не по плану. Кеноби успокоил свои мысли и решил оценить обстановку целиком. В глаза снова ударил белый свет медпалаты; когда Оби-Ван немного привык, он различил вокруг ещё несколько лиц. Энакин сидел почти у изголовья кровати, с другой стороны поднималась с колен и разминала занемевшие локти Асока, чуть дальше стояли магистры Йода и Винду. Где-то в стороне возился меддроид. Оби-Ван потёр глаза — может, ему после препарата мерещилось? — и, спрашивая больше взглядом, чем словами, обратился к мастерам: — Что слу… — Это ты мне объясни, — Энакин прервал его бесцеремонно и поглядел до невозможности требовательно, всем видом показывая, что учитель просто так не отделается. Будто тому хоть раз это удавалось. Кеноби продолжал посылать сигналы магистрам, но те не спешили откликнуться. Мейс дышал необычно прерывисто. — Что ж… — протянул Оби-Ван, смотря куда угодно, только не на Скайуокера. Он присел на койке, обнаруживая, что роба его распахнута, а броня, бывшая под ней, исчезла. Понимание очень медленно — с той же скоростью, что и возвращались в ритм все биологические процессы в нём — проникало в голову, но мозг словно ещё не вышел из состояния шока. — Если вы сделаете милость и поведаете мне, что произошло, я, возможно, смогу дать вам приемлемое объяснение, — джедай попытался сделать витиеватый заход издалека, чтобы понять, где именно всё свернуло не туда. Он взглянул на мастера Йоду, а тот будто бы слишком тяжело опирался на трость, и его уши явно неодобрительно подрагивали. Оби-Ван поджал губы. Да что пошло не так?! Где он допустил ошибку?! — Тебя подстрелили, — произнёс Энакин тоном, словно это должно было исчерпать все вопросы. Оби-Ван сдвинул брови. Так. — На крыше, — добавила Асока лаконично, с нетерпеливыми нотками в голосе, как у её учителя. Так. — И ты стал падать, — продолжил Скайуокер с таким раздражением, с каким пытался бы втолковать ребёнку очевидную истину. Так… — Но не упал? — осенило наконец Кеноби, после чего он тут же захотел накрыться одеялом с головой. Магистры смотрели на него прямо негодующе. — Разумеется! — очень взволнованно воскликнула падаван; её глаза, большие и без того, раскрылись шире. — Я услышала выстрел и крик, и я… Это произошло так быстро, мастер, что я лишь… Я доверилась Силе и… едва-едва смогла… — девушка глядела на Оби-Вана пронзительно, словно хотела, чтобы тот её понял без слов и ей не нужно было говорить всё это вслух. — Я бы не простила себе, если бы стояла и смотрела, как вы летите вниз, мастер, и не успела бы…! Вы же… Я бы… — Ты умница, Шпилька, — тихо пробормотал Энакин, остановив её сбивчивый рассказ. — Ты молодец. Асока прикрыла веки. Она явно вспоминала подходящие дыхательные упражнения, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Оби-Ван постарался не вздохнуть. Он упрямо не глядел на Скайуокера, потому что было совершенно ясно, что тогда тот упивался бы виноватым выражением в его глазах. Но Кеноби и не нужно было его видеть, чтобы понимать одну простую вещь: Энакин, как и Асока, мысленно задыхался ото всех этих «бы». Оби-Ван прочистил горло. — И-и… Так что же… — он решил было прервать подзатянувшееся молчание, но сам не знал, что мог сказать. Сердце у него билось где-то далеко внизу, потому что рухнуло туда с пришедшей трезвостью рассудка. Всё пошло банте под хвост. Всё, к чему они готовились так долго и тщательно. — И ты за каким-то ситхом вдруг стал трупом. Энакин, очевидно, рассудил, что в данной ситуации красноречие было не уместно. Оби-Ван сдержался, чтобы не прикрыть глаза рукой снова. — Ты сам сказал, что в меня… — начал он, заранее зная, какой аргумент покроет это слабое оправдание. Нужно бороться до конца, даже если бой проигран ещё до его начала. Однако упираются лишь глупцы. — Я хотел осмотреть рану, а там было это, — Скайуокер указал на лежавшую на полу, рядом, дюраниевую пластину. — Там едва видно след, хочешь — проверь. Он небрежно пожал плечами, в голосе сквозило нарочитым равнодушием. Энакин всеми силами пытался заставить Оби-Вана посмотреть ему в глаза. — Я подумала, что это всё не случайно, — подала голос Тано и переступила с ноги на ногу, неловко обхватив себя за плечи. — На вас броня — ни стого ни с сего, без предупреждения. Отсутствие признаков жизни, несмотря на спасение — значит, вам так нужно. Вы же не стали бы устраивать этот цирк просто так, верно, мастер? — она, пожалуй, переняла у Энакина эту привычку переглядываться с Оби-Ваном, потому как тоже всё настойчиво ждала ответного взгляда. — Вот я и сказала громко, что вы, должно быть, скончались… — И стукнула мою голову об эту железяку! — вклинился рыцарь, для наглядности потирая лоб. — Дала бы хоть знак!.. — Это и был знак, — отозвалась Асока. — Нам нужно было быстро реагировать, пока зеваки сбегались, а вы бы начали: «Что, Шпилька, ты чего, ты же видишь, что он цел…» — Я, чтоб ты знала, наблюдателен буду побольше твоего!.. — вскинулся Энакин и начал было раздражённо препираться с ученицей, но Оби-Ван, склонив голову низко, положил ему руку на плечо. У Кеноби в сердце что-то ломалось. Эти двое не допускали даже мысли о том, чтобы не прийти ему на выручку. Они разом кинулись его спасать. Они мигом стали его прикрывать, не раздумывая, не ведая, зачем, — просто ему было нужно, и они сымпровизировали, как смогли. Как получилось. Оби-Ван не был уверен, что успешно, но… Да. Теперь он понимал, почему магистры хмурились. Он и сам стал хмуриться тоже. — Простите, — мужчина как будто с раскаянием поглядел на джедаев, державшихся позади. Энакин, наверное, недоумённо уязвлённо вскинул брови. — Да, вы, как всегда, правы, мастер Йода. Я слишком самоуверен, и за это часто расплачиваюсь нежелательными осложнениями, — Кеноби кивнул с покорным смирением, двигаясь по койке мимо рыцаря, чтобы подняться на ноги. Тот поднял было руку, чтобы ухватить его за локоть, но передумал. Оби-Ван подавил желание зажмуриться: даже сквозь закрытую в Силе связь ясно виделось, как щупальца обиды раползались по помещению. Что же было бы, ощущай они друг друга непосредственно?.. Магистр посочувствовал Асоке, но отбросил эти мысли как в данный момент совершенно неважные. Энакин сейчас не был важен. — Можно ли что-нибудь сделать, чтобы выправить ситуацию? — спросил Оби-Ван у Мэйса, зашагавшего в другую часть палаты. Тот ничего не ответил, лишь покачав головой как-то… обречённо?.. Мастер Йода в раздумьях приподнял трость и вновь опустил, а та ударилась о пол с характерным стуком, обычно успешно прояснявшим головы. — Сгубили всё вы трое чуть не… Силе слава, вопросов что не стал задавать никто на похоронах, — проговорил медленно древний учитель, с прищуром оглядывая молодых джедаев. — НА ЧЁМ?! — вскричал Энакин, почти прыжком оказываясь на ногах. — ГДЕ?! Асоку удержало от возгласа присутствие сразу трёх магистров, но Скайуокеру было всё равно. — Ты так и не объяснил ничего, знаешь?! — тот в пару шагов очутился напротив Кеноби, у которого уже не было возможности отвести взгляд. — Оби-Ван, какого ха…?! — Успокойся, Энакин, — магистру пришлось призвать все свои силы, чтобы не отодвинуть его грубым образом. — Я тут сам разберусь. Это не повод для волнений и, кроме того, тебя нисколько не каса… Оби-Ван осёкся, потому что в глазах юноши отразилось всё то, что обычно крайне интенсивно возмущало Силу. Энакин упорно рвался через непроницаемые щиты, потому что без связи выражать учителю свои чувства — вербально, словесно — он просто-напросто не привык. Чертовски неуклюже у него это получалось. Или не получалось — как угодно. Поэтому он требовал правды прямо сейчас, правды и знания, иначе со временем брешь непонимания разрастётся в пугающих размеров пропасть. Если Оби-Ван не расскажет всё прямо сейчас… — В данный момент я официально мёртв, — выдохнул он наконец, прекрасно понимая, что на объяснения нет времени. — Это нужно для моего задания, так что постарайтесь просто смириться с этим. Энакин и Асока посмотрели на магистра очень выразительно. Во взгляде Тано было явное непонимание, но так же и полная готовность сделать всё, что потребуется для помощи, а у Скайуокера прямо, неприкрыто читалось: «Ненавижу, когда ты так делаешь». Что ж… Это, наверно, было лучше, чем если бы они были действительно уверены в том, что он погиб. — А что за задание? Или это тоже огромнейший секрет? — Энакин с невесёлой усмешкой поднял бровь и сложил руки на груди. Как было хорошо, что он пока не осознал, (хотя это было довольно логично): Оби-Ван ведь изначально не собирался давать им знать, что жив. — За подробностями обращайтесь к уважаемым магистрам, или они сами осведомят вас, когда придёт время, — мужчина почтительно кивнул в сторону мастера Йоды, а тот, казалось, уже успел раз десять покоситься на него и вздохнуть, подобно Мейсу, обречённо. — Уважаемые магистры велели нам ждать твоего пробуждения, — Энакин тоже вынужденно кивнул гранд-мастеру и прикрыл веки, чтобы спрятать неудовольствие во взгляде. — Всё, что нам сказали, это: «Пусть он сам имеет с вами дело». Кеноби недоверчиво поглядел на Винду. Тот лишь приподнял подбородок, но это ясно значило: «Вырастил непутёвого джедая — разбирайся теперь с ним без нас, пожалуйста». Оби-Ван поджал губы, а Мейс небрежно развернулся уточнить что-то у дроида. Вот же крифф. Вот же Энакин… — Так что? — Скайуокер скептически наблюдал за переглядками магистров, понимая, что от него опять всё утаивали, будто он был ненадёжен. Особенно резало по его самолюбию то, что ненадёжным его, выходит, считал и Оби-Ван. — Гордыню и пыл свои умерь: с падавана пример возьми, — тяжело вздохнул мастер Йода, указав на смиренно ожидавшую исхода Тано. — Нужно будет — откликнешься на зов, а пока роль непредполагавшуюся играть ступай и, чтобы естественно было, смотри! Рыцарь похлопал глазами и вопросительно посмотрел на Кеноби. — Я «умер», Энакин, и все, несомненно, жаждут узнать, как в таком случае поживаете вы с Асокой, — терпеливо объяснил тот, погладив бороду (с которой совсем скоро, увы, расстанется). — Мы объявили, что Скайуокер получил лёгкую травму головы и находится у целителей, а падаван Тано за ним присматривает, — сообщил мастер Винду, всё ещё стоя к ним спиной. — По этой причине они не смогли присутствовать на похоронах, которые не стали откладывать ради них двоих, несмотря на протесты приглашённых высокочтимых особ. Это, очевидно, имело смысл, но звучало всё же как-то подозрительно. — Пусть так, — проговорил Оби-Ван на выдохе, а Асока и Энакин переглянулись. Они поблагодарили Силу (и магистра Винду) искренне, потому что врядли выстояли бы эту «церемонию». Даже со знанием, что Оби-Ван жив, заставлять их смотреть, как сжигалось его «тело», было бы издевательством. — Идти можете, да, а Кеноби готовиться оставьте, — произнёс сухо мастер Йода и захромал медленно к Оби-Вану. Асока сделала пару шагов к выходу, но остановилась в нерешительности: Скайуокер не двигался с места. Тот глядел, как учитель снова устраивался на медицинском ложе и как меддроид готовил неизвестное оборудование, и начал подозревать что-то, что ему явно не понравилось. Оби-Ван вздохнул очень устало. — Энакин, ты же мне доверяешь? — спросил он без обиняков, пристально смотря Скайуокеру в глаза. О том, что он ещё утром собирался это доверие принести в жертву Республике и потом мучаться оставшую жизнь из-за его потери, магистр предпочёл не вспоминать. Силе было угодно уберечь его от этого — значит, игра пойдёт с тем, что есть. Энакин нахмурился. — Да, учитель, как всегда, — пробормотал он, прикрыв глаза в осознании собственного бессилия, — но я… — Обещаю тебе, что всё в ближайшее время образумится, — Оби-Ван чувствовал, что терпение всех магистров в медпалате стремительно уменьшалось, как, впрочем, и время. — Иди, и да пребудет с тобой Сила. — А… — рыцарь поднял руку к голове, странно вращая ладонью то у виска, то у затылка. — А ты не… — Я «умер», Энакин, — напомнил Кеноби, разумеется, догадавшись, что он имел в виду. — Никакого присутствия в Силе, по возможности; никаких колебаний и возмущений. Тем более, таких мощных, что обычно были у них. Скайуокер нахмурился сильнее. — Асока, будь добра, забери его, — почти взмолился Оби-Ван, видя, как Мейс опасно опасно запыхтел. — И присмотри там за ним, пока меня не будет, ладно? — добавил всё-таки погодя, чуть поразмыслив. — Есть, мастер, — поклонилась падаван, пряча улыбку, в то время как Энакин возмутился до глубины души. — Скажи, почему, если безрассудством занимаешься ты, это называется «оправданным риском»? — поинтересовался он с лёгким раздражением, нагло выкрадывая ещё пару секунд, чтобы встретиться взглядом с Оби-Ваном. Это было странно, но Энакин чувствовал как-то, что они нескоро снова увидятся. Если вообще увидятся. Эту мысль он загнал глубоко-глубоко внутрь. Оби-Ван послал ему вымученную улыбку. Если он выживет, Энакин, узнав подробности, точно его убьёт. И Асока охотно ему в этом поможет. Но лучше уж пусть его убьют, чем открыто возненавидят. Тано оглянулась ещё раз в неком смятении. Она, как и Скайуокер, понимала, что если посмотрит на магистра ещё раз, то не уйти не сможет… Мастер Винду с Силой вытолкал их наконец за дверь. Оби-Ван вздохнул с небывалым облегчением.