Слово

«Там, где вечный холод, Там, где вечный мрак, Стоит огромный город, И если попал в него — сам дурак.» Пол особняка под ногами вздрагивает еле ощутимо — но Нико достаточно раза. В особняке несколько десятков комнат — но Нико не нужно вспоминать. Он по привычке перехватывает рукоять катаны на поясе и, моргнув, выходит в коридор. Впереди тень. Вжимается в поворот статуей, пропуская полную горничную с надменным выражением и руками, полными, судя по запаху, чистого постельного. Она видит его — бормочет себе под нос и в сторону что-то, чего Нико не рассмотрел. «Специально» — проносится в мыслях с ещё большим равнодушием. Когда она скрывается за одной из дверей, Нико устремляется по коридору вперёд — не может, срывается на бег. Под ногами мягко — ковровая дорожка принимает на себя удары тяжёлых ботинок не по размеру. И тормозит перед самой знакомой дверью хозяина. Она приоткрыта — ровно настолько, чтобы сквозь неё можно было вдохнуть. Запах виски и дыма. Нико задерживает дыхание, склонившись ближе. Внутри темно — но Нико достаточно луча от щели. Хозяин лежит на полу, грубо прижатый к полу господином. Лицо исказилось в болезненном страхе, руки беспомощно метаются по пустому полу в попытках найти что-нибудь, губы пытаются схватить вдох. Господин изрыгает ему в лицо проклятия. Нико знает не все. «лучше бы ты сдох в утробе той …», «как тебя вижу — охота только …», «ещё раз вякнешь о … — и я тебя …». Не замолкая, господин держит его за шею огромной рукой и не сдерживает силы. В другой — тлеющий окурок сигареты. Хозяин заходится в кашле всем телом. «отец, не … прошу… нет…» Господин сплёвывает ему в лицо, выпускает побелевшую шею и, приподняв за волосы, впечатывает затылком в пол. Нико не глядя достаёт из кармана и глотает таблетку селебрера. Хозяин не успевает сказать ничего больше — господин кричит ещё что-то, наклоняется ближе со сломанной ухмылкой. Окурок сигареты отражается жаром в ужасе глаз хозяина. Хозяин, тщетно пытаясь оттолкнуть господина в грудь, кажется, кричит. Огонь, затухая, прожигает правый. Хозяин пытается схватиться за лицо, но его ладонь отбивают в сторону. И тут взгляд голубого глаза кидается в сторону. Не моргая, Нико его перехватывает. Рука хозяина, сбиваясь от боли, обессиленно приподнимается над полом. Жест. Взгляд. Губы. «у… бить…» Господин оборачивается, когда полоска света из коридора резко становится шире, с силой бросает сигарету на пол, не выпускает хозяина. С пылающим от ненависти выражением, почти не размыкая губ, выцеживает перегаром, кажется, «грязная псина». Тянется за пистолетом за пазухой. Смотрит на покинувшую ножны катану слишком поздно. В его глазах — то же самое презрение, какое Нико видел на лице полной горничной в коридоре, госпожи, ещё сотен служанок и своего папы. Селебрер разгоняет кровь в венах, отнимая бесполезные крупицы погибшего слуха. Хозяин улыбается. *** «Двумя руками пистолет, Смелее же, смелее. Смотри, я понял — смерти нет! Но я хочу проверить…»