***
— Мой принц, — Визерис улыбнулся Отто и кивнул головой. — Я рад видеть вас снова. — Сир Отто, я тоже рад вас видеть. Отто Хайтауэр был вторым сыном из незначительного дома, но Визерис нашел его умным и с хорошей головой на плечах. Он прибыл ко двору с женой и детьми вскоре после кончины своей бабушки. Он был хорошим другом Визерису и давал дельные советы. Принцу нравилось разговаривать с Отто и рассказывать ему о своих проблемах. — Я не часто видел вас. — Отто сел рядом с ним. — Мне сказали, что вы проводите много времени со своим братом, принцессой Нирой, и ее мужем Даймоном. — Да, были вещи, которые нужно было обсудить. — У меня всегда было впечатление, что вы не слишком заботитесь о принце Даймоне. — Визерис нахмурился, поскольку у него не было тех же воспоминаний, что у Отто, а значит, он не мог ответить правдиво. — Я понимаю, что принц Даймон стал принцем, когда женился на вашей тете, но в конце концов он все равно бастард. Что, если он попытается отобрать у вас трон? — У меня? — Визерис нахмурился. — Трон не мой. — Пока нет, мой принц, но когда-нибудь будет, — улыбнулся ему Отто. — Даже если никто не говорит об этом, все знают, что после смерти принца Эйемона ваш отец — следующий претендент на трон. Он станет следующим королем, а вы будете править после него как его старший сын. — Еще ничего не решено. — Визерис знал, что, скорее всего, его отец будет назван принцем Драконьего Камня, поскольку единственным ребенком Эйемона была дочь. Но король еще не принял решения. — Король еще не назвал своего официального наследника. — Но я уверен, что он сделает это в ближайшее время. — Отто положил руку на плечи Визериса. — Вы станете лучшим королем, которого это королевство видело за многие годы, и я надеюсь, вы знаете, что я ваш друг и буду поддерживать вас, как только смогу. — Вы всегда были мне хорошим другом, сир Отто. — Благодарю вас, мой принц. — Мужчина убрал руку с его плеча. — Надеюсь, вы знаете, что можете доверить мне все, что вас беспокоит, и знаете, что я забочусь только о ваших интересах. — Я знаю Отто. — Визерис кивнул, понимая, что этот человек — настоящий друг. — Ты всегда был добр ко мне. — Прошу прощения, если я перегибаю палку, но вас что-то беспокоит? — Отто выглядел искренне обеспокоенным, что обрадовало Визериса: по крайней мере, кто-то заботился о нем настолько, чтобы спросить, как он поживает. — Вы были необычно тихи последние несколько дней. Я слышал, как некоторые слуги говорили, что вы были в гневе. — Просто есть вещи, которые меня беспокоят, но я не знаю, стоит ли о них говорить. — Вам решать, что делать, но, возможно, вы просто должны ясно видеть ситуацию. — Ты веришь в богов, Отто? — Визерис посмотрел на своего друга, он должен был с кем-то поговорить о своих страхах. — Как ты думаешь, они способны творить чудеса, даже когда мы не понимаем, чего они от нас хотят? — Я верю, что у богов есть план для всех нас. — Отто положил руку на грудь. — Я и сам являюсь верным последователем семерых. — Да, я знаю, насколько ты набожен. — Все знали, что этот человек и его семья действительно богобоязненные люди. — А что, если боги послали сообщение? Должен ли я просто выполнить их просьбу, не задаваясь вопросом об их намерениях? — Ну, я думаю, это зависит от того, что это за послание, — нахмурился Отто. — Вы получили послание, мой принц? — Боги… — Возможно, Отто сможет дать ему совет по этому вопросу. — Сир Отто. — Визерис замолчал, когда услышал голос Ниры. — Принцесса. — Отто немедленно встал и поклонился молодой женщине. — Я не слышал, как вы пришли. — Нет, похоже, вы были слишком заняты, разговаривая с моим… моим племянником. — Визерис не заметил, как она запнулась, назвав его своим племянником. Улыбнулась Отто она не слишком искренне. — Я должна поговорить с ним наедине. Отто посмотрел на Визериса, затем еще раз поклонился принцессе и отошел от них обоих. Визерис сразу понял, что Рейнире не нравится Отто, и взгляд, которым она смотрела на него, не был дружелюбным. Точно так же смотрела на него его маленькая дочь, когда она обнаружила, что он был неприятен Деймону. Дочь накричала на него и даже попыталась отправить его в покои без ужина. Он был так потрясен, что на мгновение чуть не встал и не пошел в свои покои. Дочь никогда не разговаривала с ним подобным образом, и он не мог этого доказать, но он был уверен, что именно она украла его торт. Теперь перед ним стояла старшая версия его дочери, и она смотрела на него точно так же, только в ее глазах было гораздо больше ярости. — Разве мы не ясно сказали тебе, чтобы ты никому не рассказывал о том, что сделали боги? — Нира придвинулась к нему ближе. — Неужели ты не понял наших слов? Мы должны были нарисовать тебе картинки, чтобы ты удосужился понять, что значит не доверять никому? — Я ничего не говорил. — Да, потому что я остановила тебя. — Она приподняла руками платье цвета молодой листвы и придвинулась к нему так близко, что почти коснулась его. — Ты должен быть более внимательным к своему окружению, я была здесь все это время. Я сидела под одним из деревьев неподалеку, когда вы вошли в сад, и слышала весь ваш разговор с Отто. — Я просто должен был взглянуть на ситуацию со стороны. — Он старался не показаться ребенком. — Ты не можешь винить меня за это. — Конечно, я могу винить тебя. — Она смотрела на него с таким видом, будто хотела ударить его. — Я не знаю, действительно ли ты настолько глуп или ослеплен собственной значимостью. — Не говори со мной так! — Теперь он был зол: это была его дочь, даже если она была старше, она все еще была его ребенком. — Ты будешь говорить со мной с уважением, которого я заслуживаю. — Уважение надо заслужить. — Она посмотрела на него с насмешкой. — Когда ты начнешь делать то, что должен, и вести себя как настоящий принц Таргариенов, а не как слабак, каким ты себя показал, тогда я подарю тебе свое уважение. — Даже если ты старше, я все равно твой отец. — Он придвинулся ближе, возвышаясь над ней. — В моем присутствии ты должна быть осторожна. В один момент он стоял над Нирой и смотрел на нее, а в другой — уже лежал на земле, глядя на очень сердитую старшую версию своего младшего брата, возвышавшуюся над ним. На его лице была маска ярости, и он смотрел на Визериса. — Какого черта ты делаешь? — В голосе Деймона звучала ярость. — Как ты смеешь так с ней разговаривать? Кем ты себя возомнил? Визерис хотел крикнуть, что он ее отец, но не посмел. Деймон выглядел настолько разъяренным, что мог убить его. — Дей… — Нира взяла мужа за руку и замерла, когда она поняла, что почти назвала его не настоящим именем. — Даймон, мы не должны делать это здесь. Люди будут говорить, если узнают об этом. Визерис заметил, что Деймон пытается успокоить себя. Мужчина опустился на корточки, яростный взгляд его глаз не изменился. — Если ты еще хоть раз сунешься к ней или попытаешься запугать ее, я изобью тебя до полусмерти. — Визерис знал, что его брат не играет. — Ты меня понял? Он кивнул, не желая еще больше разжигать гнев брата. Деймон встал, взял Ниру за руку и пошел прочь. Визерис еще некоторое время лежал, не понимая, что произошло и как он оказался в таком положении.***
— Какого черта ты так опрометчиво поступил? — Бейлон уставился на Визериса, в его голосе слышалась ярость. — Знаешь ли ты, что могло бы случиться, если бы ты действительно рассказал Отто Хайтауэру о том, что происходило? Или что бы случилось, если бы ты попытался запугать Рейниру? — Она не Рейнира! — Эймма вздохнула, заметив раздражение Визериса: последние несколько часов он отказывался называть старшую девочку Рейнирой, даже наедине. Он замкнулся на том, что его дочь никогда не будет говорить с ним так, как говорила Нира. — Ты будешь следить за своим языком! — Визерис вздрогнул от гневного голоса Бейлона и сел. — Нам было велено ни с кем не говорить о происходящем, никому, кроме нашей семьи, не доверять, а ты при первой же возможности пытаешься рассказать об этом совершенно постороннему человеку. — Отто не посторонний. — Голос Визериса был едва громче шепота. — Он мой друг, он был добр ко мне. — Конечно, он был добр к тебе, но он ничтожество и лжец. — Бейлон смотрел на ее мужа как на идиота, и Эймма не могла его винить. Визериса было так легко убедить говоря приятным голосом и улыбнутаясь ему, что он позволял вести себя за собой тому, кто оказывал ему больше внимания. — Ты принц и однажды можешь стать королем. Каждый хочет что бы ты был к ним благосклонен и иметь возможность влиять на тебя. Больше всего меня беспокоит то, что ты так легко поддаешься на уговоры других. — Что ты хочешь сказать? — На вопрос Визериса Эймма закатила глаза. — Я хочу сказать, что если тебя так легко провести, то, возможно, ты не лучший выбор для того, чтобы стать королем. — Глаза Визериса расширились от слов отца, но он ничего не сказал. — Ты должен быть тверд в своих решениях и не позволять другим людям влиять на себя. Помни, что у людей есть свои планы и они будут добиваться ради своих интересов. Твоя работа как короля будет заключаться в том, чтобы выбрать то, что будет лучше для королевства и твоего народа. Она знала, что этот разговор затянется, ведь он не позволит Визерису уйти, пока он не добьется своего. Эймма встала и сделала реверанс обоим мужчинам. — Я уйду. — Эймма улыбнулась своему свекру. — Я хочу увидеть свою дочь и провести с ней некоторое время. Бейлон кивнул, и Эймма вышла, прежде чем ее муж успел высказать свое мнение. Она шла по коридорам и чуть не столкнулась с Нирой, когда подошла к детской. Женщина одарила ее довольной улыбкой, на что Эймма не могла не ответить. Даже когда Визерис отказался признать Ниру их дочерью, Эймма не сомневалась в этом. Между женщиной, стоявшей перед ней, и ребенком трехлет, которого Эймма так любила, было едва уловимое сходство. В Нире также было что-то от Эйммы: Эймма видела в молодой женщине ее волосы и форму рта. — Принцесса. — Эймма кивнула молодой женщине. — Я рада видеть вас, простите, что была занята и не имела столько времени, сколько хотела бы провести с вами. — Я знаю, что вы были заняты, у вас несколько обязанностей и ребенок, о котором нужно заботиться. — Нира переплела их руки. — Я хочу извиниться за то, что произошло вчера. Я поговорила с мужем о том, чтобы он был более сдержанным, но я ничего не обещаю. — Вам не нужно извиняться. — Эймма медленно пошла вперед. — Я знаю, каким импульсивным может быть Деймон, и не думаю, что возраст так уж сильно изменил его. — Нира рассмеялась и покачала головой. — Это я должна извиниться. Я слышала о том, что Визерис пытался сделать с Отто и как он пытался запугать вас. — Принц Визерис сейчас не так уж сильно отличается от того, каким он будет через несколько лет. — Улыбка Ниры была немного грустной. — Мне потребовалось много времени, чтобы увидеть его таким, каким он был, и иногда я жалею, что никогда не видела его таким. — Я была очень молода, когда познакомилась с вашим отцом, и он был так очарователен и приятен. Он не был похож на других мужчин, которых я когда-либо встречала. — Улыбка Эйммы была немного грустной. — Я не хочу, чтобы вы судили его слишком строго, поскольку считаю, что его характер изменился из-за разочарования, которое я ему причинила. — Разочарование, которое вы ему причинили? — Рейнира нахмурилась. — Да, я не выполнила свой главный долг как его жена. Я не смогла подарить ему сына, которого он так хотел. — Она улыбнулась, глядя на дочь, и пожелала, чтобы та первой узнала эту новость, тем более что Нира сможет понять ее лучше, чем Рейнира. — Я надеюсь, что этот ребенок будет мальчиком. — Ты беременна? — Нира остановилась и уставилась на нее расширенными от ужаса глазами. — Да. — Улыбка Эйммы не пропала. — Мы долго пытались, и наконец это случилось. Глаза Ниры наполнились слезами, и Эймма немного растерялась: она верила, что дочь будет рада за нее. Что эта Рейнира поймет важность происходящего. Такой реакции она не ожидала. — Рейнира? — Эймма была так потрясена, что забыла назвать женщину по имени, под которым ее знали люди. — Что случилось? — Я знаю, как важно для вас рождение сына, но поверьте мне, что этого не произойдет. — Эймма чуть не отдернула руки от женщины, но она видела, что Нира напугана. — Мне неприятно говорить тебе об этом, потому что я не хочу причинять тебе боль, но ты потеряешь этого ребенка и всех последующих, пока не ослабеешь. Ты не можешь позволить себе забеременеть еще раз. Когда ты потеряешь этого ребенка, ты должна принять тонизирующее средство, чтобы не забеременеть еще раз. — Зачем ты мне это говоришь? — Глаза Эйммы наполнились слезами. — Я пытаюсь защитить тебя. — Нира крепко сжала ее руки. — Я хочу, чтобы твоя дочь росла, зная тебя, чтобы ты была рядом с ней. Эймма смотрела на женщину, стоявшую перед ней, и не могла говорить. У нее и раньше случались выкидыши, но она никогда не знала об этом заранее. Она даже не сказала Визерису о своей беременности, и осознание того, что она потеряет ребенка, наполняло ее печалью. Казалось, она не может дышать. Эймма ушла прежде, чем Нира успела сказать что-то еще, но она услышала, как Нира зовет ее по имени, и не смогла обернуться. Она должна была подумать.