Лишних встреч не бывает, как и случайных совпадений.

      Мой дом всегда отличался методом приветствия: гробовой тишиной. Тусклый свет, проникавший через окна, только подливал мрачности в котел одиночества (сегодня это слово преследует меня). Включив освещение, я с притворный радостью проговорила:       — Добро пожа-аловать! — на протянутой ноте мой голос дрогнул, ведь я уверена: они снова уехали. Снова оставили меня здесь, не замечая, как мне хочется убраться подальше от этого монстра, хотя бы на пару дней. И ведь даже… записки не оставят…       — Ты живешь одна? — уловила тонкий звук сочувствия в его голосе. Видимо мои мысли сыграли с эмоциями.       — Не то, чтобы одна… — не стала утаивать правды, ведь по сути обе наши семьи пренебрегают нами, — просто, кхм, родители… часто выезжают за пределы города на неопределенный срок. Но сейчас это не имеет смысла. Ты весь продрог и заливаешь прихожую, так что бегом в ванную под горячий душ!       Как один из истинных почитателей этого красавца, не упустила возможности прикоснуться к нему, поэтому бойко пихала в спину в сторону ванной комнаты.       — Значит так, мокрую одежду кидаешь в тот тазик, с душем разберешься, моешься и вытираешься… — протянула последнее слово, озадаченно обводя взглядом комнату, в которой вдруг не обнаружилось полотенец (за исключением моего), — это шутка такая? — заметалась маленькая девочка в душном помещении. Почему в душном? Да потому что парень моей мечты без стыда и совести начал измываться над моей скромной душонкой, эротично снимая камуфляжную куртку, совершенно не осознавая, что устроил бесплатный стриптиз. Что ты творишь…       — …Карма, — неожиданно выдохнула разгоряченная я, мгновенно отворачиваясь. Вот таким образом наиглупейшие умы выдают себя с потрохами, предварительно заводя себя же в ловушку.       Рывок и я снова «задушена». Только вот роль удавки играла в этот раз собственная… футболка… Кармы. В голове вдруг появились два шарика красного и синего цветов, первый из которых предлагал обморок от устрашающих демонических глаз, а второй — от избытка чувств. И я все больше тянулась к синему шарику, потому что касаться спортивного тела парня одно удовольствие. Удовольствие…       «Я принесу тебе столько сласти, что ты начнешь задыхаться от удовольствия, — с придыханием говорил он, делая новый, более глубокий порез, заглушая неистовые крики мерзкими поцелуями со вкусом собственной крови…»       — Мерзкое животное, — будто не своим голосом процедила я, не заботясь о том, что подумает Акабанэ, после услышанной реплики. Подняв голову, я сквозь занавесь челки сказала, что он может воспользоваться единственным полотенцем здесь и что я постараюсь подобрать подходящую для него одежду.       — А как же…       — Закончишь, после поговорим, — сказала, как отрезала, захлопнув за собой дверь.