На следующее утро Северус проснулся со стоном от того, что его член медленно скользил по небу Гермионы, направляясь в обжигающий жар её горла. Опустив взгляд, он обнаружил, что она расположилась между его бедер, спрятавшись под одеялом.
Он схватился за край одеяла и медленно откинул его назад. При виде маленького розового язычка Гермионы, высунувшегося, чтобы поласкать выпуклые вены на его члене, он едва не излился прямо на переносицу ее очаровательного веснушчатого носика. Когда она провела языком по шершавой коже его уздечки, жадно слизывая предэякулят, он снова застонал, уже громче.
Его длинные пальцы путались в ее волосах, пока она пыталась принять его целиком. Северус видел, что она неопытна, но он оценил вид слез, текущих по ее щекам, когда она изо всех сил старалась взять его. Он нежно провел большим пальцем по ее щеке.
— Потихоньку, моя любимица.
Гермиона захныкала вокруг него, и от этой вибрации по его позвоночнику пробежала волна удовольствия. Его губы скривились в похотливой усмешке.
— Тебе это нравится, не так ли? Тебе нравится быть моей маленькой питомицей.
Гермиона в ответ на это покачнула головой и быстро нашла ритм, от которого у Северуса сбилось дыхание, и он начала ободряюще потягивать ее за волосы. Ее растрепанные локоны приятно щекотали его бёдра, пока она обнимала его ртом. Когда она провела языком по его головке, его бедра дернулись, несмотря на все его усилия не начитать бездумно вонзаться в ее рот.
Она обхватила рукой основание его члена, чтобы погладить его, но ощущение ее пальцев на его болезненно твердом члене окончательно лишило его рассудка. Повторяя ее имя, он излился ей в горло.
Она проглотила все, и провела языком по его смягчающемуся члену, желая убедиться, что не пропустила ни одной капли. Северус притянул ее к себе и с рычанием перевернул на спину.
Они оба разочарованно вздохнули, услышав робкий стук в дверь спальни.
— Что? — Рявкнул Северус, не желая терпеть ничью компанию.
— Сэр? Гермиона? Мы готовим завтрак, если вы хотите присоединиться к нам… — голос Гарри звучал смущенно, и Гермиона практически почувствовала, как он краснеет за дверью.
Северус озадаченно нахмурился.
— Ты позволяешь им хозяйничать в твоем доме, когда они захотят?
— Не когда захотят. Я установила защиту так, чтобы утром по субботам все имели доступ на кухню и в гостиную. Мы встречаемся в одно и то же время каждую неделю.
Северус был впечатлен тонкостью ее работы с чарами, необходимой для создания таких точных оберегов. И Гермиона была очень удивлена, когда он сказал это в слух.
Она покраснела от похвалы.
— Ну да, я хорошо попрактиковалась, когда помогала Минерве укреплять защиту по периметру Валинора*.
Северус недоверчиво уставился на нее.
— Валинор?
— Что? Минерва разрешила мне дать название этому поселению.
— Валинор, то есть место, куда ушли эльфы?
Она скрестила руки на груди в защитном жесте.
— Нормальное название.
Он упал обратно на матрас с драматическим грохотом.
— Мерлин, помоги мне. Какая заумность!
— Простите, мастер Заумность? Не вы ли писали мне в своих письмах, что охранники не кормят вас вторым завтраком и как вы хотели бы, чтобы пришли энты и вызволили вас из вашей башни?
— Ты не можешь знать, что последняя ссылка была именно на Толкина. Я мог иметь в виду Бирнамский лес из «Макбет».
Она покачала головой.
— Ты имел в виду лес из «Макбет»?
Северус сердито посмотрел на нее в ответ. Гермиона поднесла руку к уху.
— Что, Северус? Я принимаю твое молчание как признание того, что ты обожаешь энтов.
Их препирательства были прерваны очередным стуком, и робким голосом Гарри по другую сторону двери.
— Простите, но Драко грозится подняться сюда и прервать ваш «развратный спектакль», если вы сейчас же не спуститесь. Кроме того, сэр, я просто обязан предупредить вас, чтоб вы были осторожны. Никому не следует разговаривать с Гермионой до того, как она выпьет свою первую чашку кофе. Это опасно, сэр.
Гермиона хмуро смотрела на дверь, когда Северус наконец откинул одеяло и вылез из постели.
— Спасибо за предупреждение, Поттер. Я и не подозревал, что моя жизнь в такой опасности. Я скоро спущусь вниз с моей злобной гарпией на буксире.
Гермиона с яростью посмотрела на него, когда вылезала вслед за ним из кровати и начала рыться в ящике в поисках пары леггинсов. Найдя свой любимый джемпер, она повернула голову, чтобы крикнуть в дверь:
— Гарри, мне не нравится твоя наглость. Я жду, что к тому моменту, как мы спустимся вниз, твои извинения примут форму блинчиков.
Она слышала, как Гарри бормотал, удаляясь по коридору.
— Да, моя госпожа. Чем еще я могу быть полезен?
Северус покачал головой.
— Я с трудом могу в это поверить. Кто бы мог подумать, что у Поттера наконец-то появилось чувство юмора, которое не вызывает у меня рьяного желания немедленно его проклясть?
Гермиона швырнула в него брюки.
— Ты так говоришь только потому, что он не тебя подкалывает.
Северус выгнул бровь, когда она бросила в его сторону черную рубашку свободного покроя на пуговицах.
— Я купила для тебя кое-что, пока мы не сможем забрать твои вещи из Паучьего Тупика и Хогвартса.
Гермиона наблюдала за тем, как он одевается, и сдерживалась до тех пор, пока он не просунул руки в рукава рубашки. Она занялась застегиванием его рубашки. Несколько коротких месяцев назад он, несомненно, счел бы такую суету раздражающей, но теперь обнаружил, что ему скорее нравится наблюдать, как ее маленькие пальчики терпеливо продавливают каждую пуговицу в положенное отверстие. Ее руки легли ему на грудь.
— Ну что, вы готовы попасть в львиное логово, Мастер Снейп?
Северус воспринял это как предостережение, что его очень скоро окружат гриффиндорцы, и хотя это оказалось правдой, более подходящим описанием того, что он увидел войдя на кухню, было бы цирк и клоуны.
Джинни и Драко вели жаркий спор о том, какую фасоль использовать — «Хайнц» или «Бранстон». Гарри мужественно пытался поджарить на одной сковороде бекон и сосиски, а на другой — кровяную колбасу и картофельные оладьи, по-видимому, не подозревая, что оставленная без внимания яичница подгорает. Рон изо всех сил старался не уронить опасно накренившуюся башню из тарелок по дороге к столу.
Поскольку на плите Гермионы не хватало конфорок для всех их целей, Лаванда, не мигая уставившись на сковороду, старательно помешивала грибы, которые жарились на электрической плите. Эта сцена напомнила ему, как Сибилла сидела, уставившись на дно чайника, на собрании персонала. Парвати аккуратно нарезала помидоры, передавая каждый кусочек Луне для проверки на наличие Нарглов, после чего клала их в сковороду Лаванды.
Северус наклонился к Гермионе, чтобы прошептать:
— Здесь всегда так?
Гермиона задумчиво кивнула.
— Да, с поправкой на то, что они каждую неделю готовят что-то разное. На прошлой неделе они приготовили «Монте-Кристо» на завтрак и засыпали сахарной пудрой каждый квадратный дюйм моего дома.
— Интересно. Вижу, с тех пор, как они учились в моем классе, ничего особенно не изменилось. Хочешь, посмотрим, сколько времени мне потребуется, чтобы их приструнить?
Ее глаза озорно блеснули.
— Давай.
Скрестив руки на груди, Северус выпрямился во весь рост. Без черного сюртука и широкой мантии эффект был чуть менее устрашающим, но он все равно выглядел строго.
— Что именно вы, болваны, по-вашему, делаете?
В комнате воцарилась полная тишина, нарушаемая только шипением плиты. Все присутствующие, кроме Гермионы, широко раскрыв глаза, уставились на него. Северус был рад видеть, что они выпрямились, поняв, что он здесь, и на секунду задумался, не испугались ли львята, что он снимет с них баллы за плохое поведение.
— Мистер Малфой, прекратите эту нелепую перебранку и займитесь полезным делом. Вы знаете, какой я пью кофе, а Гермиона предпочитает с молоком и двумя кусочками сахара. Приступайте.
Он переключил свое внимание на Джинни.
— Мисс Уизли, пожалуйста, помогите Поттеру. Как обычно, он пытается откусить больше, чем может прожевать, и в результате подвергает всех нас неминуемой опасности.
Северус щелчком указательного пальца выключил конфорки.
— Мистер Поттер, я отчетливо слышал, как Гермиона совсем недавно просила вас приготовить ей блинчики, и все же я не вижу на этой плите ничего, хоть сколько-нибудь на них похожего. В действительности, я не вижу на плите ничего, что можно посчитать съедобным.
Рон в конце концов проиграл битву с тарелками — вся башня рухнула на пол и разбилась вдребезги. Повернувшись к следующей цели, Северус сузил глаза и, к своему огромному удовлетворению, увидел, как Рон задрожал от страха. Гермиона положила руку Северусу на локоть, и он с еще большим удовольствием почувствовал, что она тоже задрожала, но уже по совершенно другой причине.
— Мисс Браун, правильно ли я понимаю, что после войны вы возобновили свои безрассудные отношения с мистером Уизли?
— Да, сэр! — весело ответила она, казалось, пропустив мимо ушей оскорбление.
— Тогда будьте добры найти ему занятие, пока он не разрушил весь
наш дом.
Все бросились подчиняться указаниям, что позволило Снейпу вместе с Гермионой скрыться в столовой. С помощью беспалочковой магии они собрали осколки тарелок и починили их. Гермиона так сосредоточилась на расстановке столовых приборов, что не заметила, как Северус подкрался к ней сзади.
— По-моему, мисс Грейнджер, совершенно очевидно, что вам нравится наблюдать, как я командую вашими друзьями.
Прежде чем Гермиона успела ответить, Драко принес им кофе. Он ухмыльнулся, протягивая Северусу его чашку.
— Сэр, не могли бы уделить некоторое время тому, чтобы обсудить с Грейнджер чары тишины? Судя по сегодняшнему утру, она, похоже, совсем забыла о них.
Северус в ответ ухмыльнулся.
— Драко, если вы собираетесь и дальше появляться в
нашем доме по выходным…
Драко передал Гермионе ее чашку.
— «Наш» дом, да? Значит, он принял тебя?
Гермиона ласково улыбнулась Северусу.
— Да.
Северус продолжил, как будто его и не прерывали:
— Тогда я рекомендую тебе привыкнуть к самым разным звукам. Есть вещи, которые не может заглушить даже хорошее заглушающее заклинание.
Драко сморщил нос, словно только что учуял что-то неприятное.
— Поттер! — крикнул он через плечо.
— Что, Малфой? — Отозвался Гарри, вместе с Джинни пытавшийся переложить гору бекона и сосисок со сковороды на сервировочные тарелки.
— Что за штуки маглы используют, чтобы заглушить шум?
— Беруши?
— Да, их. Добавь их в наш список покупок, ладно? — Драко обвиняюще прищурился, глядя на Северуса. — Они нам внезапно очень понадобились.
Северус наклонил голову и прошептал Гермионе.
— Драко и Поттер действительно ходят по магазинам вместе?
— О, да. У них есть целый ритуал. Нам всем строго-настрого приказано приносить им наши списки к вечеру четверга. По пятницам они ходят в «Co Op Food» и дерутся за то, кто будет толкать тележку. Это довольно мило, на самом деле.
Северус только покачал головой.
— Замечательно.
Гарри в замешательстве нахмурил брови.
— С какой стати нам понадобились беруши?
— Потому что наш бывший профессор — извращенный ублюдок, которого не волнует, что весь мир слышит, как он вытрахивает мозги твоей лучшей подруге.
Северус злорадно усмехнулся.
— Вообще-то, сегодня утром именно она…
Гарри зажал уши руками.
— Послушайте, мы можем, пожалуйста, просто сесть и хоть раз нормально позавтракать? Ну, знаете, так, чтобы сразу после мне не захотелось воспользоваться обливиэйтом?
Драко начал подгонять людей к столу.
— Не думаю, что это возможно в ближайшее время, Поттер.
Гермиона заняла свое место во главе стола, Северус сел справа от нее. Казалось, все восприняли это как сигнал, и заняв свои места с удивительной расторопностью стали накладывать еду.
Следующие полчаса были лишь немного менее хаотичными, чем сцена, свидетелем которой Северус стал впервые зайдя на кухню. В комнате было шумно от оживленной болтовни и звона столовых приборов.
Он с легким ужасом и восхищением наблюдал, как Гермиона режет блинчики на маленькие кусочки, поливает их кленовым сиропом и выкладывает сверху щедрую порцию фасоли. Он был немного ошеломлен обширным меню, учитывая тот факт, что последние шесть месяцев каждое утро на завтрак у него была резиновая яичница, но он быстро остановился на фасоли и тостах с помидорами и небольшим количеством бекона.
Драко сделал глоток чая.
— Грейнджер, ты получила для патента все, что нужно?
Разговор за столом быстро смолк, когда все поняли тему обсуждения.
— Думаю, да, но я хотела, чтобы Северус тоже был здесь, прежде чем мы продолжим обсуждение.
Северус почувствовал, как в нем снова вскипает гнев.
— Ты имеешь в виду, что они используют твое заклинание для выявления людей, подвергшихся воздействию темной магии?
Гермиона кивнула.
— Да. Кингсли может быть экспертом в эмоциональном манипулировании людьми, но он ни черта не смыслит в патентном праве. Больница Святого Мунго не требует задокументированных патентов на чары, которые использует на своих пациентах, к тому же Кингсли утверждает, что чары принадлежат Министерству.
Драко злобно ухмыльнулся.
— Но если у нас будет патент, Министр уже не сможет на него претендовать.
Глаза Северуса расширились.
— Гоблины.
Гермиона задорно улыбнулась ему.
— Да. Поскольку патенты определяют, каким образом генерируется доход, ими управляют гоблины. У Кингсли нет доказательств того, как были разработаны чары, поэтому гоблины не примут его патентную заявку.
Луна добавила еще сахара себе в чай, ее мелодичный голос странно успокаивал.
— Значит, если вы подадите заявку на патент, то сможете ограничить его использование?
— Больница Святого Мунго не будет использовать заклинания, диагностические или любые иные, которые находятся на стадии исследования и разработки или считаются экспериментальными, — добавила Парвати.
Гермиона кивнула в знак согласия.
— Совершенно верно. У меня есть все наши исследования как доказательство того, что мы с Северусом создали это заклинание, но…
— Гоблины — маленькие жадные ублюдки и хотят получить свою долю от будущих прибылей, — со смехом предположил Северус.
— Да. Они все еще недовольны нами из-за того, что мы «украли» у них в последний раз.
Рон фыркнул.
— Ты имеешь в виду тот раз, когда мы вывели их дракона на веселую прогулку, в результате которой была повреждена половина их самых надежных хранилищ?
Гермиона боролась с чувством тошноты, которое всегда возникало при воспоминании о том, как она, едва держась, смогла пролететь тысячи футов по воздуху.
— Но они все еще готовы к переговорам. Они признают наши права на патент, если мы согласимся отдавать им половину прибыли от заклятия и лечебного зелья, когда они будут запущены в производство.
Северус тихонько барабанил пальцами по столу, обдумывая предложение. При обычных обстоятельствах согласие отдать такую большую долю прибыли было бы возмутительным, но, учитывая и без того непростые отношения между гоблинами и волшебным миром, а также тот факт, что передача им патента, по сути, была бы открытым актом неповиновения Министру магии, он понимал, почему они выдвинули такие требования.
Получение патента также помешало бы Кингсли использовать их заклинание для изгнания еще большего числа ведьм и волшебников, пострадавших от проклятий. Хотя Гермиона ничего такого не говорила, Северус чувствовал ее вину за то, что ее творением злоупотребляли, и подача заявки на патент была бы ее способом остановить это.
Почувствовав руку Гермионы на своем колене, и подняв глаза, он обнаружил, что все выжидающе смотрят на него.
Он успокаивающе накрыл ее руку своей.
— Я думаю, мы должны принять их условия.
Она с облегчением улыбнулась.
— Я тоже.
Северус не смог удержаться и наклонился, чтобы запечатлеть на ее губах быстрый поцелуй. Гермиона ответила ему взаимностью, и что-то теплое и незнакомое расцвело в его груди, когда она приняла его привязанность на глазах у всех своих друзей. Свист и добродушное хихиканье быстро стихли, когда Драко бросил на стол экземпляр «Ежедневного Пророка». На первой странице красовалось изображение сломанной палочки Северуса, а заголовок гласил:
«Наследник Волан-де-Морта? «Бывший» Пожиратель Смерти снова показывает свое истинное лицо».
Ноздри Гермионы раздулись.
— Мерзкая маленькая жучиха! Клянусь, я поймаю ее и повыдергиваю по одной ее маленькие тонкие лапки!
Драко скрестил руки на груди.
— Министерство держит в секрете имена изгнанников только, если это соответствует их целям. В данном случае они фактически предполагают, что Северус пытается стать следующим Темным Лордом.
Гарри с отвращением покачал головой.
— Это нелепо. Я показал им его воспоминания на суде. Они должны знать, то он не был предан Волдеморту.
Драко виновато взглянул на Северуса.
— Министерство пытается убедить людей в том, что ты помогал Ордену победить Волдеморта только для того, чтобы легче было занять его место.
Северус чувствовал себя удивительно спокойно, для человека, узнавшего о заговоре Кингсли.
— Если Министерство сможет убедить общественность в том, что Пожиратели Смерти сплотились вокруг нового лидера, люди будут готовы принять любое унижение, лишь бы не допустить того, чего они больше всего боятся.
Гарри уставился в стол, выражение его лица было поочередно то разъяренным, то обескураженным.
— Я отправился к Кингсли, как только Минерва сообщила мне, что Гермиону изгнали. Он сказал, что поведение Тома Риддла — прямой результат темной магии, которую Меропа применила к его отцу. Он сказал, что это испортило Реддла, в конечном итоге сведя с ума. Он утверждал, что в новом мире нет места такой тьме, каким бы невинным на вид ни был сосуд. Я не мог больше слушать. Я сломал свою палочку и ушел.
Драко вздохнул.
— Большинство людей даже не знает, что ты ушел, потому что «Пророк» у Министерства в кармане. Мы должны убедиться, что люди услышат о ведьмах и волшебниках, которые были изгнаны или покинули волшебный мир в знак протеста против глупости Министерства.
— Это единственная причина, по которой мой отец не покинул волшебный мир, — призналась Луна. — Он знал, что нам понадобится «Придира».
Драко криво усмехнулся Северусу, как будто внезапно осознав, что он в сговоре с Луной Лавгуд и стаей львов. Он откинулся на спинку стула и обвел взглядом сидящих за столом.
— Итак, кто будет первым в нашем параде душещипательных историй?
— Я, — вызвалась Парвати. — Я собиралась начать свое ученичество у целителей в больнице Святого Мунго, пока эти ублюдки не выслали меня.
Джинни отодвинула тарелку и оперлась локтями о стол.
— Я буду следующей. У меня был контракт с «Холихедскими Гарпиями», но теперь я никогда не смогу ступить на поле для квиддича.
Гермиона обеспокоенно посмотрела на свою подругу.
— Перси уже приходил поддержать тебя?
Губы Джинни сжались в твердую линию.
— Нет, он этого не сделал. Он слишком занят, изображая маленького подхалима.
Рон бросил на сестру сочувственный взгляд.
— Не волнуйся, Джинни. Остальные прикроют тебя.
Джинни фыркнула от смеха.
— Ты не ради меня сломал свою палочку. Ты сделал это только потому, что Лаванду изгнали.
Лаванда взволнованно пискнула.
— Правильно! Я пойду за Джинни. Люди захотят услышать все об истории нашей любви. О! Возможно, нам с Бон-Боном следует дать совместное интервью!
Драко откашлялся, пытаясь скрыть смех.
— На самом деле, учитывая, что «Пророк» ранее назвал их «Золотым трио», было бы разумно взять интервью у Грейнджер, Поттера и Уизли вместе.
Рон указал на Северуса.
— А что насчет него? Пытливые умы, безусловно, захотят услышать мнение нового Темного Лорда.
Гермиона послала в Рона жалящее заклинание как раз в тот момент, когда Джинни треснула его по затылку, заставив его нос встретиться с чарами. Он взвизгнул, когда его нос раздулся, как пунцовый помидор.
— Какого черта? За что?
— За то, что ты бесчувственный идиот, — хором ответили Гермиона и Джинни.
Драко бросил на стол несколько папок.
— Если мы уже закончили с планом для медиа-цирка, я предлагаю перейти к слону в комнате.
Гермиона с интересом осмотрела папки.
— Твой адвокат нашел нам что-нибудь полезное?
Драко протянул каждому копию одного из документов.
— Нашел. И гораздо больше, чем я мог надеяться.
Рон бросил свой пергамент на стол, так и не прочитав его.
— Честно говоря, я не понимаю, почему они думали, что это сойдет им с рук. Почему Визенгамот согласился с планами Кингсли?
Парвати бросила на Гермиону страдальческий взгляд.
— Больница Святого Мунго опубликовала отчет, согласно которому магглорожденные ведьмы и волшебники подвергались наибольшему количеству пыток во время войны. В отчете также говорилось, что травмы, полученные магглорожденными пациентами, как правило, были более обширными и тяжелыми, чем у других групп, участвовавших в исследовании.
Гермиона глубоко вздохнула.
— Значит, члены Визенгамота, придерживающиеся чистокровных взглядов, подумали, что закон и его обязательные проверки на фертильность — удобный способ избавить волшебный мир от магглорожденных и всех остальных, кого они считают угрозой.
Северус утешающе потер большим пальцем тыльную сторону ладони Гермионы, выражение его лица было грозным.
— И, конечно, более состоятельные семьи предположили, что смогут подкупить Кингсли на случай, если выяснится, что кто-то из членов их семьи подвержен воздействием «темной магии».
— Кингсли не сделал ничего, что противоречило бы этим ожиданиям, но они просчитались, — добавил Гарри. — Кингсли собирается заставить
всех следовать новым правилам.
Драко самодовольно ухмыльнулся.
— В этом и есть наша возможность. Несколько человек готовы пойти на все, чтобы сместить Кингсли с поста и отменить закон. Пэнси Паркинсон и Миллисент Булстроуд были изгнаны, и я уверен, что их отцы проголосуют за любого, кто поможет им отомстить.
— Уже эти два голоса сравняют счет! — Лаванда практически подпрыгивала на своем стуле.
Полумна погладила ее по голове, в ее голосе не было ни капли сарказма.
— Это прекрасно, Лаванда. Я и не подозревала, что ты умеешь справляться с элементарной математикой.
У Джинни чуть чай носом не пошёл, и даже Северус притворился, что кашляет, чтобы скрыть смех.
— И это только начало, — Драко попытался вернуть их внимание к обсуждаемому вопросу. — Мой поверенный нашел довольно интересный документ, датированный тем временем, когда Визенгамот стал частью Департамента Магического Правопорядка очень много лет назад.
— В 1707 году, — инстинктивно ответила Гермиона, вызвав у всех смешки.
Ее брови медленно поднимались по мере того, как она читала.
— Драко, это требует, чтобы все Священные двадцать восемь семей занимали места в Визенгамоте.
— Да. Это был компромисс между чистокровными, которые хотели сохранить свое влияние, и Департаментом Магического Правопорядка, который хотел, чтобы в Визенгамот входили выборные должностные лица и представители других департаментов Министерства.
Северус мысленно подсчитал.
— Некоторые из Священных двадцати восьми уже имеют место в Визенгамоте и не пострадают, но это добавит нам несколько мест.
У Гермионы отвисла челюсть, когда она продолжила читать.
— Это требование позволяет передавать места по наследству на основе генетики, а не только фамилии. Единственное условие — это то, что этот член семьи не находился в заключении.
Лицо Рона озарилось, когда он понял.
— То есть ты хочешь сказать, что мама может претендовать на место Прюэттов?
— Именно это я и говорю.
— И я могла бы претендовать на место Уизли, если папа не захочет оставить свою работу, — добавила Джинни со злой усмешкой. — В законе ничего не говорится об исключении для изгнанных ведьм.
Драко поднял список с фамилиями.
— Это также означает, что Абботты и семья Гринграсс имеют право на места, и, учитывая, что Ханна и Астория были изгнаны, я не сомневаюсь, что их семьи не упустят шанс стать членами Визенгамота и сместить Кингсли. Я также полагаю, что Невилл будет на нашей стороне и займет место Лонгботтомов.
Взгляд Гермионы все еще скользил по документу.
— Здесь также указано, что семья может уступить свое место другой волшебной семье, если другая ее собственность также завещана тому же человеку. Гарри…
— Думаю, Сириус бы только порадовался, если бы я обременил Визенгамот своим присутствием от имени рода Блэк, — Гарри нахально ухмыльнулся.
Драко встал и принял надменный вид.
— И поскольку моя мать в настоящее время не заинтересована политикой, я просто обязан занять место, оставленное Лестрейнджами, — он преувеличенно поклонился под шквал аплодисментов и смешков. Лаванда в восторге хлопала в ладоши.
— Мы будем как тот грибок, который пожирает насекомых изнутри. Как он называется?
— Ophiocordyceps unilateralis**, — сказала Луна, не сбившись с ритма.
— Да! Точно! Мы станем для Визенгамота Офио-как-там-это-называется!
Смех не утихал еще несколько минут, и Северус с потрясением осознал, что за последний час смеялся больше, чем за всю свою жизнь. Драко наконец уселся на свое место и достал из-под мантии толстый рулон пергамента.
— У меня здесь последний пункт нашей повестки дня. В рамках своего расследования мой поверенный также изучил сохранившиеся завещания всех Священных двадцати восьми семей и нынешних членов Визенгамота, чтобы определить возможных наследников. Претензии Гарри на семейное место Блэков — один из примеров, но он обнаружил и другой, которого я никак не ожидал.
Драко развернул пергамент.
— После войны в завещании Дамблдора появился пункт, в котором он назвал наследника его должности Главного мага Визенгамота. Мы думаем, что этот пункт был скрыт, чтобы защитить его наследника во время войны. Завещание имеет магическую силу, и никто, даже сам Министр, не сможет изменить его, если этот человек вступит в наследство.
Все взгляды были прикованы к нему, в комнате воцарилась полная тишина. Лаванда первой не выдержала давления.
— Ну?! Кто там, Драко?
Драко оглядел сидящих за столом.
— Я просто хочу, чтобы вы приготовились, потому что то, что я должен сказать, — это настоящая засахаренная вишенка на вершине заслуженного возмездия Кингсли.
Гарри закатил глаза.
— Малфой, перестань драматизировать и просто скажи нам.
Северус с некоторой долей тревоги отметил, что никогда не видел, чтобы его бывший ученик так дурачился. Драко оперся локтями на стол.
— Дамы и господа, по завещанию Альбуса Дамблдора должнось Главного мага Визенгамота наследует… охрененная Гермиона Грейнджер.
***
Шесть месяцев спустя
Северус резко шлепнул Гермиону по заднице, когда она попыталась устроиться поудобнее у него на коленях.
— Не двигайся, моя любимица. Мне очень трудно сосредоточиться на том, что ты читаешь, когда ты так извиваешься.
Он продолжал помешивать свое зелье, усмешка тронула уголок его рта, когда он почувствовал, что она пытается подчиниться. Ее новая визенгамотская мантия сливового цвета была задрана до самых бедер, ее влагалище время от времени сжимало его, пока она согревала его член. Одна ее рука деликатно покоилась на его плече, другая слишком крепко сжимала дневной выпуск «Пророка», сминая страницы в попытке усидеть на месте. Он ободряюще погладил ее по спине свободной рукой.
— Продолжай, Гермиона. Я хочу услышать все.
Гермиона вернула свое внимание к статье Риты Скитер на первой полосе.
Волшебный мир до сих пор не может прийти в себя после того, как в прошлую пятницу Визенгамот подавляющим большинством голосов вынес вотум недоверия министру магии Кингсли Шеклболту. Сейчас бывший Министр содержится в Азкабане по обвинению в нарушении прав человека. Это тревожное событие — лишь последнее происшествие в череде оскорблений, нанесенных магической Британии Гермионой Грейнджер и ее бандой хулиганов.
Все началось шесть месяцев назад, когда Люциус Малфой подготовил хартию о создании Визенгамота при ДМП, в результате чего законодательный и судебный орган мира волшебников был ввергнут в хаос. Последующее добавление более дюжины мест привело ни к чему иному, как к путанице, включающей в себя отмену закона об обязательном заключении брака и внесение на рассмотрение законопроекта, предусматривающего места в Визенгамоте для разумных магических существ.
Каким бы шокирующим ни было это предложение, следует полагать, что бегущее стадо кентавров все же было бы менее разрушительным, чем события прошлой пятницы, когда явно беременная Гермиона Грейнджер явилась на заседание Визенгамота в маггловских джинсах и кроссовках.
Северус прервал чтение ровно настолько, чтобы провести рукой по выпуклости ее живота, выражение нежности появилось на его лице, когда он провел по нему пальцами. Гермиона нежно поцеловала его в лоб, прежде чем продолжить.
Рядом с ней находился «бывший» Пожиратель Смерти Северус Снейп, который, как подтвердили наши источники, является отцом ребенка своей бывшей ученицы. Одиозную пару сопровождали сотни протестующих, в том числе десятки ведьм и волшебников, изгнанных по отмененному закону о браке, вся команда «Холихедских гарпий», преподавательский состав Хогвартса и старшая исследовательская группа больницы Святого Мунго.
Сборище, приведенное Грейнджер, прервало пятничные слушания, чтобы поддержать ее, когда она заявила о своем праве на должность Главного мага. Министр немедленно опроверг это заявление, но магическое завещание Альбуса Дамблдора сделало его бессильным в этом вопросе. Вопиющим образом пренебрегая авторитетом и приличиями, ведьма первым же своим действием на посту Главного мага объявила Министру вотум недоверия.
Вслед за этим, после сообщений о том, что несмотря на отмену закона о браке Министр Шеклболт продолжал незаконно задерживать и заключать в тюрьму ведьм и волшебников, пострадавших от проклятий, авроры быстро выдали ордер на его арест.
На вопрос о том, почему эта дерзкая ведьма только сейчас заняла место Главного мага, Люциус Малфой ответил, что нашей журналистке не стоит совать свой любопытный нос в чужую личную жизнь. Что ж, его комментарий не был ни полезным, ни оцененным.
Северус снова прервал Гермиону, на этот раз притянув ее ближе и вцепившись в ее губы отчаянным поцелуем. Им удалось сохранить причину этой задержки в секрете ото всех, кроме близких друзей. Новость, которую они ждали, была приятной, но в первые несколько месяцев беременности Гермиону преследовали некоторые осложнения, из-за которых она подолгу находилась в постели, и Северус был в ужасе от мысли потерять ее.
Большая часть членов Визенгамота поддержала отмену закона о браке, но они отказались предпринять попытку отстранить Кингсли от должности, если Гермиона не будет их объединяющей фигурой. Северус не чувствовал ничего, кроме отвращения к их трусости, прекрасно понимая, что на самом деле им нужен был козел отпущения на случай, если их попытка не увенчается успехом. Этот вопрос стал спорным, когда Поппи Помфри наконец разрешила Гермионе покинуть их коттедж, и та настояла на том, чтобы как можно скорее занять свое место.
Несмотря на отвратительные политические игры, Северус находил утешение в своих друзьях. Ведьмы и волшебники, которые переехали в Валинор после изгнания или добровольного ухода из магического мира, решили остаться там даже после отмены закона. Все они согласились на замену палочек, а некоторые даже вернулись на прежние рабочие места, но они знали важность сообщества, которое они построили, и решили продолжить свою совместную жизнь. Их сочувствие и поддержка были, пожалуй, самым большим сюрпризом в послевоенной жизни Северуса.
Гермиона отвлекла его от размышлений, прочистив горло, готовясь к грандиозному финалу Скитер.
Ходят слухи, что Амелия Боунс и Гризельда Марчбэнкс являются возможными кандидатами на пост нового Министра магии. И это порождает беспокойство за будущее нашего мира, оказавшегося в руках Пожирателей Смерти и выскочек-магглорожденных.
Гермиона захихикала, швыряя бесполезный клочок бумаги на пол.
— Как ты думаешь, она в курсе, что ее сегодня уволят?
Северус весело покачал головой.
— Я так не думаю. Барнабас Кафф приложил немало усилий, чтобы сохранить это в секрете. Она также не знает, что Поттер собирается арестовать ее сегодня за сговор с бывшим Министром с целью незаконного заключения в тюрьму магглорожденных ведьм.
Он застонал, когда Гермиона повела бедрами, напоминая ему о том, чем они занимались до того, как сова доставила «Пророк». Поспешно наложив на зелье чары стазиса, Северус позволил палочке упасть на пол, и его руки нашли бедра Гермионы. Он знал, что ни один из них долго не протянет, с учетом того, как долго он заставлял их ждать, и ощущение, как ее влажная киска душит его член, нисколько не помогало делу.
Гермиона наклонилась вперед, нежно прижимаясь к нему животом, поднимаясь и опускаясь на нем. Она скакала на нем верхом, его колени стали мокрыми, когда ее клитор нашел необходимую стимуляцию в грубой шерсти его брюк. Северус запустил руки ей под мантию и впился пальцами в округлости ее задницы, прижимая ее бедра к своему паху и доставая своим членом до ее шейки матки.
Ее голова откинулась назад от удовольствия, когда она кончила. Ее руки вцепились в его плечи в попытке притянуть его ближе. Северус не смог сдержаться, почувствовав ритмичную пульсацию ее влагалища вокруг своего члена, и излился в нее, выдохнув ее имя. Гермиона удовлетворенно вздохнула, наслаждаясь медленным скольжением его спермы по внутренней стороне ее бедер, которая начала скапливаться у него на коленях.
Он снова усмехнулся, без капли вины глядя на то, как она восстановила свои трусики и наложила на него самого очищающее заклинание. Он заправился, прежде чем снова потянуть ее вниз и снова усадить к себе на колени.
— Это, несомненно, одна из любимых вещей в моей новой жизни.
Она хлопнула его по плечу, прежде чем выражение ее лица стало серьезным.
— Есть ли что-нибудь, по чему ты скучаешь из своей прошлой жизни?
Он на мгновение задумался, и решил быть честным.
— Да.
Она положила руки ему на грудь.
— Дай угадаю… Ты скучаешь по острым ощущениям, что Невилл вот-вот взорвет котел и покалечит половину болванов в твоем классе.
Он выгнул бровь.
— Очень смешно. Нет, единственное, по чему я скучаю — мое время в Азкабане.
Ее выражение лица мгновенно выдало ее любопытство.
— Действительно? Чего тебе может не хватать из этого пустого места?
Он взял ее за руку, запечатлел поцелуй на ее ладони, прежде чем сжать ее пальцы вокруг чего-то, на ощупь похожего на холодный металлический предмет. Ее губы приоткрылись от удивления, когда она раскрыла ладонь и обнаружила простое серебряное кольцо, гоблинской работы. Наконец, встретившись с ним взглядом, Гермиона была удивлена уязвимостью и привязанностью, которые он даже не попытался скрыть от нее.
— Я скучаю по тому, как называл тебя своей женой. Ты позволишь мне сделать это снова?
Она сделала все возможное, чтобы наброситься на него, не навредив своему животу. Улыбка Северуса утонула в гнезде ее растрепанных волос.
— Я принимаю это как «да»?
Она засмеялась, надевая кольцо на палец, на ее глазах выступили слезы.
— Да.
Они оба подпрыгнули, услышав топот сапог по лестнице, ведущей в их лабораторию. Драко закатил глаза, как только увидел их.
— Я вижу, что двое самых могущественных людей волшебного мира до сих пор не разобрались, как использовать заглушающие чары.
Он поднял руку, когда они попытались с ним поспорить.
— Я не хочу ничего слышать. Завтрак почти готов, и мы все собрались, так что я предлагаю вам двоим закончить свои развратные дела и сесть за стол.
Они наблюдали, как он отступает вверх по лестнице, наслаждаясь моментом тишины до тех пор, пока желудок Гермионы драматично не заурчал.
— Возможно, нам лучше сделать, как он говорит. Я думаю, Алетейя хочет блинчиков.
Северус фыркнул, когда его рука вернулась к ее животу.
— О, это Алетейя хочет их, не так ли?
— Конечно, это она, и Драко прав, в конце концов, нам еще многое предстоит спланировать.
Они оба ахнули, когда Алетейя Снейп пнула своего отца по руке, выражая свое одобрение миру, который ее родители так усердно для нее создавали.
