Белая печать

-Тайн, малыш, прекращай играть с едой, и ешь. -А папа уехал, потому что не любит меня, да? -Как к тебе можно не испытывать чувств? - Мин Юнги не особо любит произносить слово "любовь" вслух: разрыв с омегой, которому он собирался сделать предложение руки и сердца в ту же ночь, когда тот бесстыдно сбежал ради дополнительного нуля в банковской ячейке его напарника, привёл альфу к одному выводу. Одному не самому весёлому выводу: хочешь жить без проблем и нервов- не заводи отношения. Четырёхлетний малыш Тайн, который попал к нему в дом будучи двухлетним, привязан к Юнги: альфа никогда не обижал ни его, ни папу. Только вот папа обижал своего альфу: это Тайн видел собственными глазами, но никогда не рассказывал ни о чём Юнги, который приходил с работы уставший за полночь, и находил время на то, чтобы накормить сына, который стал, как родной: Ину настолько лишён всякого родительского инстинкта, что даже на секунду не задумался о том, чтобы взять родного сына с собой. Оно и лучше. Тайн счастлив с Юнги, но терпеть не может свою крошечную жизнь с девяти утра до девяти часов вечера: именно в эти часы Мин пропадает на работе, оставляя его под присмотром воспитателей ежедневно, наблюдая за сынишкой через камеры, установленные в каждой комнате, и сопряжённые с рабочим компьютером. Наблюдать за тем, как ребёнок растёт, пытается узнать мир поближе, и подковырять жизнь до самой сути палочкой, которой ковыряет в песке на заднем дворе- бесценно. Однако, менять воспитателей стабильно каждые два месяца, так как ребёнок не идёт на контакт ни с одним из них, постепенно закрываясь в себе- самое худшее, что альфа может наблюдать через экран, каждый день стараясь освободиться от работы как можно раньше, чтобы вернуться домой, и ощущить объятие ребёнка на себе, вдыхая сладкий аромат ванильного печенья с ноткой розового сиропа: Тайн пахнет, как любовь, и это невозможно отрицать. Тайн пахнет, как любовь, но всё же, Юнги захлопывает свой рот каждый раз, когда хочет произнести это вслух. Патологический страх по отношению к собственным чувствам поглотил Мина буквально в первый же месяц после исчезновения Ину: омега, в котором он ни на секунду не сомневался, ухаживая за ним, как только возможно, убеждаясь в том, что тот ему верен до мозга костей, как и он сам, перечеркнул абсолютно все пункты, которые могут даже косвенно относиться к отношениям. Для Юнги не существует в этой жизни ничего, кроме вложения своих сил в воспитание Тайна, и вложения своих средств в развитие бизнеса, чтобы передать его омеге, когда тот повзрослеет. Прямых наследников у него в любом случае не будет, и Мин отчётливо осознаёт, что малышу может быть неинтересна сфера бизнеса отца, но в таком случае, Юнги будет не против, если он захочет просто продать все акции, вкладываясь в то, что интересно ему самому. Юнги привязан к своему бизнесу, но никак не к идее о том, что надо привязать к нему подрастающего сына. -Я слышал, как он говолил это тому дяденьке, котолый спал в вашей спальне. - Полные губки малыша дрогнули, когда он сказал это шёпотом, опуская свои глазки- полумесяцы в тарелку грустно, и уныло ковыряя палочками, которые всё ещё выпадают из крохотных пальчиков, омлет. Юнги проглотил последний кусок своей порции, допив свой утренний кофе, чтобы тот не встал поперёк горла, как воспоминания. Раньше в его доме никогда не было камер. Мин Юнги безоговорочно доверял Ину, даже не подозревая о том, что тот кувыркался в их постели с его напарником по бизнесу, который принимал блокаторы, чтобы не оставлять свой едкий феромон на простынях чужого альфы. Тайн не тянется ни к одному омеге, боясь привязаться: каждый воспитатель своей напускной любовью и жеманностью вызывает у ребёнка желание отвернуться пухлой попкой манерно, и заниматься своими делами до конца дня. Только Юнги может вернуть его внутренний баланс под конец дня, напоминая о том, что лучше его никого на свете нет, но Юнги- не омега. Проблема ребёнка в том, что у него нет омеги в качестве примера для подражания, а отец не спешит искать себе пару, точно так же, как и он, разочаровавшись во всех вокруг. Все воспитатели- омеги, которых ему предлагает из месяца в месяц отчаявшийся отец- не более, чем охотники за деньгами. Один подкрал вазу у камина в первую же неделю, за что был уволен в тот же день, второму хватило наглости переодеться в халат Юнги, встречая его у дверей в подобном образе. Юнги в тот день взял отгул, возвращаясь домой разъярённым, и хватая малыша в охапку, когда выгонял недоняню из дома. Каждый омега, который задерживался более, чем на месяц, старался так или иначе привлечь его внимание, отмечая, насколько большой у альфы дом, а значит- и деньги водятся. Тайну было бы невдомёк, если бы малыш не слышал их разговоров с друзьями по телефону, пока омежка играл в саду, сидя к ним спиной. Одним словом, прошло уже два года, а с воспитателями всё никак не ладилось. Юнги бы простил Ину даже за измену, не будь омега так жесток, уничтожая самооценку лучшего на свете ребёнка. Мин никогда не сможет защитить Тайна от воспоминаний: отчего-то, малыш ярко помнит то, что происходило с ним в двухлетнем возрасте. Это для взрослого человека- немыслимо сложно, а для четырёхлетнего Тайна- всего два года назад. Подумаешь, полжизни. Ину даже не поцеловал своего сына на прощание, собирая наскоро чемодан, и укатив с ухажёром за кордон, где ему и место, и, возможно, это - единственное, за что альфа ему благодарен. -Тайн, малыш, сегодня придёт новый воспитатель. -Я не хочу, па. - Тайн дует губки, которые и без того на его крохотном личике выглядят, как аппетитная пельмешка, и альфа усмехается, цыкнув, и щёлкнув по очаровательному носику: -Придётся. Ты же са... -Знаю. Тебе лаботать надо. - Ребёнок закатывает глазки, фыркнув, и Юнги улыбается коротко, поджав губы, и поправив галстук: ребёнок растёт, и растёт очень быстро. Меняется не только вес Тайна, но и его характер, становясь немного колючим, что не нравится альфе. Тайн от природы невероятно нежный малыш, и то, как его только формирующуюся психику сломал родной родитель- просто удручает. Юнги прокашливается, услышав звонок в дверь: -Поддержишь меня ещё один раз, сынок? -Ла-адна. Давай его сюда, - Тайн причмокивает манерно, ёрзая на стуле, чтобы отец помог ему слезть, и тот сразу же помогает, направляясь к двери, и открывая её вошедшему омеге. Юнги смотрит на часы, шумно выдыхая: резюме омеги он читал ещё вчера, изучая до дыр: омеге всего двадцать два года, не пьёт, не курит, детей любит. Ничего нового, стандартный набор каждого воспитателя, который попадался Юнги на пути. -Вы опоздали на десять минут. - Стальной голос альфы, что рыкнул это строго, заставляет омегу начать переминаться с ножки на ножку, когда Юнги переводит взгляд с часов на упитанные, подкачанные ляжки, обтянутые плотным джинсовым материалом, - Никаких вещей в обтяжку при мне. Никаких откровенных нарядов, разговоров по телефону, и гостей в моём доме в моё отсутствие. В каждой комнате установлены камеры скрытого наблюдения, так что я буду видеть абсолютно всё, чем вы заняты. Зарплата стабильно раз в неделю, плачу хорошо, ожидаю, что работа будет выполняться качественно. Малейшее нарушение- вы уволены. Малейший намёк на флирт- вы уволены. Малейшее оскорбление в сторону моего ребёнка- вы уволены. - Юнги чеканит это так скоро, и так строго, что омега стискивает кулачки, прокашлявшись тактично, чтобы обратить его внимание на себя. Лисий прищур альфы поднимается быстро вверх по его торсу, останавливаясь цепко на глазах- полумесяцах, практически чёрного цвета, что изучают его своей глубиной. -Пак Чимин, - Голос омеги- нежный, словно зефир, и тающий на языке, словно сахарная вата, пробегается по телу Юнги, влезая в него через уши с обеих сторон, и поселяясь глубоко в закоротившем мозгу: Пак Чимин. - Условия принимаю, я тут ради воспитания вашего ребёнка, и собираюсь выполнять исключительно работу, и ничего больше. Надеюсь, что не подведу ваши ожидания. Эти джинсы больше не надену. - Омега кивает самому себе, обращаясь к Юнги, и тот зависает на мгновение, оборачиваясь, и глядя вниз, на сынишку, что обнимает его за ногу, вцепившись пальчиками в классические брюки отца. Тайн смотрит на отца, хлопая ресничками, словно спрашивая: ты тоже это видишь, или только я? -Вы...Случайно, не альфа? - Юнги хмурится, задавая этот вопрос, и Чимин склоняет голову, хмыкнув: -Я похож на альфу? -Вы похожи на моего сына. Вернее, мой сын похож на вас. -В таком случае, целесообразней было бы уточнить, действительно ли я омега, разве нет? - Глазки Чимина сужаются, пожурив Юнги за вопрос, в котором отсутствует чувство такта, и альфе становится не по себе: не говорить же с порога, на глазах у Тайна, что ребёнок- не родной? Как же он не родной, если самый родной на земле человек для Мина? Тактично решив промолчать, он вскидывает брови, прикрыв глаза и подтверждая победу омеги, от которого даже не пахнет: Чимин указал в резюме, что для убеждения альфы в том, что не собирается ни соблазнять его, ни провоцировать, принимает блокаторы, не приносящие вреда здоровью. Оно и лучше, думает Юнги, отойдя в сторону,и пропуская в дом омегу, что ниже почти на две головы. Чимин стаскивает с себя кроссовки, оставаясь в белоснежных носочках с принтом облаков на них, и садится на корточки, улыбаясь солнечно Тайну, что спрятался за отцом, разглядывая его глазками- пуговками: -Приветик, ангелочек. Меня Чимин зовут. А ты- Тайн, да? - Чимин протянул руку, но ребёнок лишь вжался в ногу отца, что опустил голову, улыбаясь его макушке: -Он не особый любитель поболтать. Прошу прощения, мне надо вас оставить. Опаздываю на работу. Охрана по периметру, за свою безопасность можете не переживать, Чимин. -Да я и не переживал за неё особо, - Пак склоняет голову, наблюдая за малышом, что обнимает Мина, протянув ручки так, чтобы отец поднял его, и встает, оправляя джинсы. -В холодильнике полно еды. У Тайна нет аллергии ни на что, можете не переживать. Не давайте слишком много шоколада, а то ночью не уснёт. -Понял. Господин Мин? - Чимин краснеет немного щёчками, прикусив губу и опустив глазки в пол, когда Юнги нетерпеливо хмыкает, доставая ключи от автомобиля из кармана, опустив сына на пол, - В ван... -Я не извращенец, Чимин. В ванной нет ни одной камеры. Можете пользоваться ей, сколько угодно, ничего не бойтесь. -Спасибо. - Чимин улыбается, кивнув альфе, и тот кивает в ответ, разворачиваясь на каблуках и уходя в сторону чёрного автомобиля, в который садится, ни разу не оглянувшись: Юнги надеется, искренне надеется, что хотя бы в этот раз Тайн сможет раскрепоститься. Ребёнку нужен омега, нужен друг, нужен тот, с кем он будет делиться. Чимин развернулся в сторону кухни, молча проходя в неё, и Тайн сощурил глазки, наблюдая за ним пристально, уже готовый разочароваться. -И не будешь сплашивать ничего-ничего у меня? - Ребёнок следует за изящным и грациозным омегой, что двигается плавно, словно танцует, и Чимин открывает холодильник, надув губки, пожимая плечами: -Твой отец сказал, что ты не особо общительный, так что я не собираюсь на тебя давить. Мороженое будешь? -С утла плямо? - Глазки Тайна распахнулись, насколько это возможно, когда маленькие ножки пошлёпали в сторону омеги, и Чимин опустил голову, ухмыльнувшись ему хитренько, и подмигнул: -А что, ты так никогда не делал? -Никада. -А хочется? -Хочется! - Ребёнок облизнулся, закивав активно, и Чимин мурлыкнул от удовольствия, любуясь его пухлыми щёчками: до чего сладенький. Достав из морозильника упаковку мороженого, он протянул одну из двух ложек Тайну, усевшись на диван, и включил телевизор, делая звук потише: ребёнок не особо реагирует на мультики. Ему интересней необычный омежка, что мурлыкнул. Он точно слышал. - Ты кошечка? -Кошечка, - Пак кивнул, вскинув брови и отправил в рот ложку мороженого: ребёнок уже ест из одной упаковки с ним. А ведь прошло всего пять минут. - Вкусное мороженое, правда? -Плавда, но без папы не то, - Тайн дуется, воткнув ложку в упаковку, оповещая о том, что с него хватит, и скрестил ручки на крошечной груди, - Вечно он там на лаботе своей лаботает. -Скучаешь? -Всегда. -А хочешь, - Чимин встаёт, пряча мороженое в морозильник, и вымывая обе ложки, - Хочешь, в саду поиграем? Я тебе фокус покажу. Только это секретик. -Секлетик? -Ага. Папе не говори, ладно? -Ладна, а какой секлетик? - Тайн щурит глазки, подходя к нему вплотную, и Чимин протягивает руки, желая поднять его: -Пойдёшь на ручки- расскажу. Идёт? -Давай, - Ребёнок позволяет омеге поднять себя,и Чимин с лёгкостью подкидывает его, придерживая предплечьем под попкой: -А ты здоровенький, Тайни. -Тайн. -Как скажешь, цыплёнок, - Чимин хихикает, дёрнув носиком, и Тайн кладёт ладошку на его щеку, завороженно его изучая, - Что такое? У меня мороженое на лице осталось? -Неа. Почему ты так похож на меня? -Потому что...Потому что я хотел быть... - Чимин открывает панорамную дверь в сад, шепча ему на ушко, и щекоча его легонько носом, - Похожим на тебя. -А откуда ты меня знаешь? -А как тебя можно не знать, цыпа? Ты же ангелочек. -Ладна, где твой секлетик? - Тайн выпячивает губу нижнюю, получая ухмылку в ответ, и Чимин поигрывает бровями, - Сорвёшь бутончик розочки для меня? -Какой лозочки? -Вон той, цыпа, дамасской*, - Чимин указывает пальцем на приглянувшийся бутон, подходя к кусту, и Тайн отрывает его осторожно, не поранившись, сразу же принюхиваясь, - Нравится? -Ага. Мой. -Точно. Это твой запах, Тайн, - Чимин мурлычет, втягивая в нос усилившуюся нотку розового сиропа от его феромона, и идёт обратно в дом, - Сейчас мы с ним пойдём в ванную, и я покажу секретик, чтобы папа не видел. Можно? -Ладна. - Тайн не боится: в ванной есть одна превосходная кнопочка вызова охраны, прямо под унитазом, на всякий случай: Юнги учил его, что если его кто-то посмеет обидеть, или обманом затащить в ванную, надо сразу жать на кнопочку, и тогда охранники прибегут по первому зову, а ребёнку всего-то надо притвориться, что он хочет в туалет, и сесть на унитаз, незаметно дотянувшись до заветной кнопочки. - Ладна, но я хочу в туалет. -Идёт, - Чимин пожимает плечами, входя в ванную комнату, и Тайн внимательно следит за его взглядом, ни на секунду не заинтересованном в богатстве интерьера: этот омега определённо точно чем-то отличается от прошлых его нянек, только вот чем? Чимин помогает ребёнку усесться на унитаз, и плюхается рядом, на коврик, с бутоном розы в руке, когда Тайн приподнимает бровки забавно, в ожидании: он видел, как отец вскидывает одну бровь, когда смотрит предупреждающе, и всё никак не может научиться, но старается изо всех сил. -Ты готов, маленькая печенюшка? -Ага, - Тайн подпирает кулачками личико, отчего щёчки кажутся ещё больше, и Чимин кладёт розочку на коврик перед ними, не прикасаясь к ней. -Тогда смотри. Чимин опускает голову, не касаясь бутона, и лишь дует на него немного, отчего роза начинает расцветать, раскрывая свои лепестки один за другим, и превращаясь в ароматный цветок, играющий завитыми малиновыми лепестками. Глазки Тайна распахиваются широко, когда он смотрит то на Чимина, то на цветок, разинув ротик: -Как??? -Немного магии, и цветочки оживают, цыплёночек, - Пак переводит взгляд на вазу с сухими цветами, что стоит у раковины, и дотягивается рукой до неё, поднося к ребёнку, что заинтересованно сполз с унитаза, подтянув штанишки, и схватив распустившуюся розочку с коврика, прижимая к груди, - Какой тебе нравится? Этот, или голубенький? - Чимин дожидается, пока цепкие глазки шокированного малыша выберут сухой стебелёк, и достаёт голубой цветок из вазы, вкладывая в раскрытую ладошку маленького омеги, глядя ему в глаза, - Знаешь, как он называется? -Неа. - Тайн качает головой, с интересом наблюдая за тем, как под коротким дуновением, исходящим из губ Чимина, цветок в руке из сухого и мёртвого превращается в наполненный жизнью стебель, распрямляя окрашенные в дымчато-голубой цвет лепестки. -Это гелихризум*, Тайн. - Чимин мягко оглаживает тыльную сторону его ладошки, поддерживая её на весу вместе с ребёнком, что хлопает ресничками, изучая его, и Пак продолжает говорить, - По-другому его ещё называют кошачьими лапками. -Кошачьими? - Тайн улыбается, обнажая маленькие зубы, стоящие в очаровательный ряд, и Чимин кивает согласно, поигрывая бровями: -Ага. А ещё он бессмертный. -Как воздух? -Как воздух, Тайни. Как воздух. - Чимин поднимается на ноги, протягивая ему руку, и ставит вазу на место, улыбаясь в отражение, - Как воздух, и как вода. -А ты и с водой можешь? - Тайн облизывается, подходя к нему вплотную, и тянет за рубашку, отчего Чимин усмехается, поднимая любопытного ребёнка на руки: -Нет, малыш. С водой не умею. Не будем говорить папе про этот секретик, ладно? -Ладно!- Глазки маленького омежки горят, когда он обещает: Тайну кажется, что он раньше ни с одним омегой никогда так долго не говорил, и ни один омега точно не показывал ему таких фокусов. Фокус с исчезновением какой-нибудь ценности из дома- да. А вот с оживлением... Нет. Никогда. - А ты можешь ещё? -Может, мы лучше пока поиграем, м? - Чимин подходит к фортепиано, нахмурившись, и садится за него, устраиваясь поудобней, приподнимая крышку. Тайн лезет на диван, подползая поближе к нему, и кивает увлечённо: да что угодно! Он же теперь от этого фокусника не отлипнет! Чимин подмигивает омеге, начиная плавно водить пальчиками по клавишам, и хмурится, когда не попадает в такт, цыкая, - Прости, я не так уж хорошо играю. -А мне нлавится! Ещё, хочу ещё! - Тайн похлопывает ладошками по подлокотнику дивана, выпрашивая взглядом котёнка под лавкой продолжение, и Чимин кивает ему, надув забавно губки, и настраивалась на нужный лад, когда у пальцев наконец получается вспомнить нужную мелодию, наигрывая её медленно, тягуче, и... Юнги кусает щеку изнутри взволнованно, сидя в своём рабочем кабинете, вперившись взглядом в экран компьютера: Тайн невероятно быстро нашёл общий язык с омегой, ещё и ластится к нему, как котёнок. Нет, Юнги всегда знал, что ребёнок у него нежный, и ласковый, но с незнакомым человеком? Мин внимательно наблюдает за тем, как омега в экране следит за малышом каждую секунду, держа руки наготове, чтобы помочь ему, если тот хочет сползти со стула, или самостоятельно добраться до полки с ножами, в которую запрещено лезть. Чимин ласково и терпеливо обходится с ребёнком, обхаживая его, и уже в обед, когда Юнги не выдерживает, и звонит омеге, чтобы узнать, как у них дела, альфа смотрит в экран, присосавшись к нему чёрным взглядом, изучая каждое движение Чимина, и пытаясь найти, в чём же заключается подвох. Омега в экране хлопает себя по попе, обтянутой в джинсы, в поисках телефона, одной рукой помешивая в сковороде мясо, которое поставил тушиться, и достаёт его ровно в тот момент, когда звонок обрывается: время ожидания истекло. Мин усмехается, покачав головой, когда омега раздосадованно шипит на свой телефон, откладывая его в сторону, и принимаясь за нарезку ингредиентов, и звонит ещё раз. Омега быстро вымывает руки, потерев ладошки о джинсы, и берёт трубку, ставя на громкую связь: -Слушаю, господин Мин. -Как Тайн? -Превосходно, - Чимин оборачивается к ребёнку, которого занял рисованием по контурам теней, падающих на лист белой бумаги от вертикально стоящих игрушек, и улыбается широко, - Занимается саморазвитием. -Мм. - Юнги хмыкает, прикусив губу, и переводя взгляд обратно на воспитателя, что шмыгнул носиком, нарезав лук, - Что вы там готовите? -Тушёное мясо. Тайн сказал, что очень любит. - Чимин улыбается коротко, посолив мясо, и накрыв его крышкой, и вздыхает с чувством выполненного долга, тряпочкой протирая рабочую поверхность, когда брови Юнги взмывают вверх: Тайн ненавидит тушёное мясо. -Зачем утруждаетесь, если в холодильнике есть готовый рис с курицей? -Ну так...- Чимин хмурится, глянув на ребёнка, что улыбается ему, отвлёкшись от рисования, и садится рядом, показав класс на рисунок, - Ну так Тайн ведь попросил. -Тайн может попросить и пиранью из глубин Амазонки выловить. Побежите исполнять, молодой человек? - Юнги усмехается, захлопнув папку с отчётом за квартал, и допивает свой кофе, когда Чимин хмыкает, дорисовывая динозавру реснички пушистые, и снимая функцию громкой связи, приложив телефон к уху: -Любой каприз за ваши деньги, господин Мин. -В таком случае, предлагаю вам с завтрашнего дня переехать в наш дом, чтобы у ребёнка был постоянный доступ к общению с вами. Тайн постоянно просыпается посреди ночи, и мне неловко оттого, что подрастающий омега никого, кроме меня, не видит, и считает нормальным спать со мной в постели каждую ночь. Ребёнку нужен омега, который объяснит ему, что к чему, лучше, чем это сделает альфа. -Но вы родитель. Это и есть норма. -Это н...- Юнги выдыхает с присвистом, вновь натыкаясь на "родитель", и поджимает губы, - Послушайте, если вы не согласны, так и скажите. Если согласны- ваша комната рядом с Тайном. -И в ней, как я понимаю, тоже будет камера? -Вы совсем из меня маньяка не делайте, ладно? Вы мне в доме нужны для воспитания ребёнка, а не для любования вами. - Юнги говорит это резко, холодно, строго, словно нож раскалённый впускает в ледяное масло, разрезая напополам, и Чимин втягивает скулы недовольно, приподняв брови, когда слышит холод в тоне хозяина: -Простите. Я позволил себе слишком много. Такого больше не повторится. -Я жду ответ. -Вы всегда такой напористый, господин Мин? - Чимин целует в макушку ластящегося к нему Тайна, что хихикает, слыша, как новый друг называет отца, и улыбается ребёнку, щёлкнув его по носику, когда Мин смягчает тон: -Да или нет? -Я согласен. -Я повышу вам зарплату. -В этом нет необходимости, господин Мин. - Омега гарцует обратно к плите, проверяя мясо, и кривит губками, пытаясь понять, чего не хватает. Цыкнув, он бросает листья мяты в кастрюлю, прикрыв её крышкой, и Юнги чувствует, как живот голодно урчит от одного только вида еды. -Почему же? Я займу вас на круглосуточной основе, без оплаты труда? -Брендовые вещи меня не интересуют, походы в клубы- не для меня. Ночлег у меня будет, еда-тоже. Зачем же мне тогда так много денег? Мне не в тягость рассказать бесплатно сказку на ночь. -Когда-то Тайн подрастёт, и вам придётся уйти, - Юнги хмурится, наблюдая за тем, как застыл на месте омега, сощурив глазки: неужели и он из тех, кто хочет его охмурить? Альфа выдыхает бесшумно, когда Чимин, как оказалось, вспоминает о забытой специи, отмеряя её, и отправляя в кастрюлю, незаинтересованно отвечая: -И я уйду, как только вы попросите. В чём проблема? -Я настаиваю на оплате. -Господин Мин, счастье вашего ребёнка не продаётся. Я буду выполнять обязанности без повышения, или исчезну из вашего дома сегодня же, никогда больше не возвращаясь. -Вы со всеми работодателями так борзо и хлёстко разговариваете? - Альфа заёрзал в кресле, изучая уже вторую папку с отчётами, и усмехнулся, услышав короткий ответ: -Если вы уволите меня прямо сейчас- я начну коллекцию с вас. -Ладно. Уговорили. В таком случае, буду давать вам выходные. Суббота и воскресенье целиком и полностью ваши. -Благодарю, - Омега выключает плиту, смещая кастрюлю с мясом на холодную часть, и достаёт тарелку, перекладывая готовое блюдо, и посыпая зеленью. - Тайни, еда готова. -Тайни? Вы назвали его Тайни? -А что не так? - Пак улыбается широко, ставя тарелку перед ребёнком, и у Юнги глаза на лоб лезут, когда его малыш, вечно нос воротивший от тушёного мяса, самостоятельно и добровольно лопает его, после того, как Чимин, подмигнув ребёнку, дует на еду. -Нет-нет, ничего. Сам, говорите, захотел? -Ну да. А что? -Ничего. С этого дня вы официально приняты на работу воспитателем Тайна, Пак Чимин. Завтра мой водитель поможет вам перевезти вещи. -Благодарю, господин Мин. - Чимин утирает салфеткой уголок рта Тайна, усмехаясь, когда тот тянется за новой порцией, подаваясь вперёд головой, и открывая ротик, как голодный птенец: омега прекрасно знает, что ребёнок не любит тушёное мясо, и играет сейчас на камеру ради отца, чтобы тот принял его на работу, так как необычный и загадочный омега по имени Пак Чимин- первый человек, который впервые заинтересовал его по-настоящему. - Воспитывать вашего сына- честь для меня.