СЛЕПЦЫ

— Вы что-то потеряли, сэр? Могу я чем-то помочь вам, сэр? Яша шарит руками на столе в мастерской, на полу вокруг стола и под ним, но натыкается только на пустоту. Все осколки вчерашних глиняных фигурок бесследно исчезли. Механический голос Карен заставляет его вздрогнуть, а от непривычного обращения “сэр” кажется, что в комнате есть кто-то еще. — Я подумал, что здесь надо убрать… последствия, — тихо признает он. Слово “свидетельства” благополучно остается не произнесенным, и, поздравив с этим самого себя, Яша поднимается на ноги. Он так точно все просчитал, чтобы сбежать сюда, не вызывая подозрений, успеть убрать все улики, насколько это будет возможно. Он просто не ожидал, что обо всем позаботятся те самые невидимые роботы-уборщики, про которых говорил Баки. Не зная, что теперь делать, Яша проходит к полкам с корявыми мисочками, ведет рукой, осторожно прикасаясь к их выпуклым бокам. — Сэр, если вы желаете заняться творчеством, могу проинструктировать вас, какие и где можно взять материалы, вспомогательные средства, — вежливо, но совершенно бездушно рекомендует ему ИИ. Яша качает головой. — Не надо. Без Баки не хочется ничего делать. Не хочется делать, если некому показать и рассказать, почему у него получилось слепить то, что у него вышло. Продолжая бережно касаться пальцами предметов на полках, Яша идет вглубь помещения. Миски и блюдца кончаются, начинаются кружки, что-то похожее на кувшины и вазы. У одного из этих сосудов такое длинное и тонкое горло, что Яша даже берет его с полки, чтобы ощупать целиком, гадая, как Баки удалось это сделать. Он даже дует внутрь, чтобы по звуку и движению воздуха убедиться, что глубина его именно такая, как намекает внешняя форма. Тяжкий звук шагов в коридоре снаружи доносится до него еще издалека. И все равно застает врасплох. Яша пятится спиной вперед, запоздало сообразив, что оставил трость у самого начала стеллажа. Вертит головой, пытаясь сообразить, куда можно спрятаться, хотя и уверен: прятаться ему негде. В итоге он просто замирает, вцепившись обеими руками в кувшинчик и втянув голову в плечи, как если бы попался на чем-то запрещенном. Входная дверь открывается, Яша чувствует движение воздуха, улавливает ноздрями запах здорового тела капитана Роджерса. Все мышцы непроизвольно спазматически поджимаются в теле. — Яша, почему ты не сказал Баки, куда ты ушел? — с очень мягкой интонацией осуждения говорит Роджерс. — Хорошо, что Карен сразу же сообщила нам, где ты. Баки нервничал, что потерял тебя. — Простите, сэр. Больше не повторится, сэр, —почти на автомате отвечает Яша и сглатывает. — Все в порядке, не волнуйся. Никто на тебя не сердится. Ты можешь ходить по дому, просто предупреждай заранее, — Роджерс делает шаг в его сторону, и Яша непроизвольно отступает еще дальше. — Ты хотел полепить из глины? Баки сказал мне, что вы очень продуктивно поработали с ним вдвоем. Это ты сделал? Стив явно говорит про кувшин у него в руках, и Яша отрицательно мотает головой. — Никак нет, сэр. Это работа Баки, — отвечает Солдат. — Слишком сложно для меня. И нужно поставить кувшин на полку, но Яша вдруг осознает, что не помнит, насколько она далеко. Он тянется в ту сторону живой рукой, пытаясь нащупать стеллаж в воздухе, бьется пальцами о край полки, задевает одну из поделок, и та падает вглубь полки, толкая и роняя другие. Что-то бьется. Яша почти панически скорее ставит кувшинчик обратно и отступает скорее прочь, слыша приближающиеся шаги Стива. Прижимается спиной к стене. Впрочем, Стив не давит на него, он, кажется, поднимает то, что упало на полке, собирает то, что разбилось. — Все в порядке, — ровным голосом говорит он. — А свои работы покажешь? — Нет, сэр, — отвечает Яша. — Не бойся, я не буду критиковать, — чуть удивленно заверяет Стив. — Я… не могу, сэр, — честно признает Яша. — Они были сразу же ликвидированы. — Почему? — Так было… правильно, сэр. Этот финал был единственной целью их создания. Их миссией, — пытается, как может, объяснить Яша. Стив тяжело вздыхает. — Ты только это и умеешь делать? Уничтожать, да? — с легким разочарованием говорит он. Яша теряется, что можно на это ответить. Ему казалось, что это не так. Ему казалось, что сержант Барнс — Баки так вовсе не думает. Ему неожиданно больно слышать эти слова от Капитана Роджерса, но возразить ему нечего. «Там были собаки, сэр, которых на меня натравили. И очень-очень плохие люди» думает он, но не произносит ни слова. — Я знаю, что ты подслушивал нас сегодня утром, — говорит капитан Роджерс. — И я действительно готов попробовать поладить с тобой, привыкнуть к твоему присутствию в нашем доме, раз уж Баки лучше в твоей компании. Я рад, что это так. Но сразу поясню тебе и мою позицию: я встречал двух существ, появившихся на свет в результате обретения компьютерной программой материального тела. Первым из них был Альтрон, и последствия его создания оказались чудовищны. Второй — Вижн. И с ним все не так однозначно. Ты понимаешь, к чему я веду? — Нет, сэр, — прямо отвечает Яша, буквально ощущая, каким глупым, должно быть, сделалось выражение его лица. — Баки сообщил мне, что все же рассказал тебе правду? Он что, соврал? — в голосе Стива отчетливо звучит интонация угрозы, хотя и не вполне понятно, кому конкретно адресованной. — Он рассказал мне, что мы не в Гидре, сэр, — осторожно признает Яша. Стив снова медленно выдыхает, будто пытаясь спустить пар, как-то усмирить внутреннюю агрессию. —Я обещал, что не буду жесток с тобой, и я не буду, — словно уговаривая самого себя напоминает он и говорит: — Давай попробуем так: кем ты себя считаешь? Что ты такое, Солдат? Откуда ты взялся? Это явно вопрос с двойным дном, хотя у Яши в любом случае не так много вариантов, что можно ответить. И он чертовски устал угадывать правильные ответы. — Меня создали ученые Гидры, сэр. На сержанта Барнса подействовала сыворотка и он стал Прототипом Зимних Солдат, — Солдат неловко пожал плечами. — Полагаю, я его клон. Я не очень владею терминологией. — Звучит складно, — хмыкает капитан Роджерс. — Ты сам это придумал? — Это единственное объяснение, которое я знаю, — с каким-то неожиданным достоинством отвечает Яша и на миг испытывает короткую и сладкую гордость от этих слов. — Это ложь, — просто и как-то устало отвечает ему Роджерс. — Баки был единственным Зимним Солдатом Гидры. Единственным успешным. Были еще пятеро, которыми никто не мог управлять. Но ты не из их числа. Ты появился совсем недавно. Ты — это ошибка. Яша молча открывает рот и сильнее жмется к стене. — Когда мы с Баки вернулись в Штаты, несмотря на международные гарантии его безопасности, армия и ЦРУ не оставляли его в покое. Пока у него в голове был код, он казался всем лакомым кусочком. Все хотели получить себе такого солдатика. Яша слышит, как капитан Роджерс тяжело опускается на стул, на котором раньше сидел Баки. — В случае малейшего неповиновения или несогласия сотрудничать с правительством Соединенных Штатов ему грозил Рафт. Ему ограничили свободу передвижений. Все время таскали по допросам. Генерал Росс постоянно давил на то, что кто угодно может оказаться агентом Гидры, активировать его при встрече и отправить подорвать Белый Дом и расстрелять автобус с сиротами. Яша молчит. Он понимает, что это и правда так. Что код не оставляет для них выбора. В мире не было того, что помешало бы ему выполнить приказ даже сейчас. Разве что кроме его слепоты. — Я пошел на сделку ради Баки. Подписал Заковианские соглашения, взамен на предложенный Хелен Чо экспериментальный способ избавления Баки от кодов. —Капитан Роджерс замолкает, а потом признает: — Теперь поздно уже искать виноватых, факт остается фактом: я позволил себя обмануть. Не разобрался до конца, не стал вникать в научные выкладки, а просто ухватился за первую же возможность. — И? — очень тихо, чувствуя, как замирает у него сердце, спрашивает Яша. — Предполагалось, что машина Хелен создаст искусственный дубликат тела Баки, потому что коды нельзя убрать полностью, если не перенести их на другого носителя. Никто не ожидал, что передадутся не только коды. — С неожиданной яростью Роджерс вдруг бьет кулаком по столу. Солдат вздрагивает. А Роджерс вдруг буквально рычит: — Я не ожидал. Я был не готов к тому, что Росс с командой фактически напечатают себе на 3D принтере готовую копию Зимнего Солдата для собственных нужд. Но еще, — голос Роджерса неожиданно хрипнет, срывается, — никто из нас не предвидел, что процедура повредит Баки лобные доли. — Я… родился… слепым? — тихо спрашивает Яша. Звучит дико, ведь он помнит столько зрительных образов. Помнит лицо того же Роджерса, когда они дрались на хелликериере. Это случилось с ним. Или все-таки с Баки? А ему достались лишь отголоски? Отголоски опыта, отголоски боли, отголоски всего. Яша запускает живую ладонь под футболку и ощупывает шрамы от пулевых, от осколков, от ножевого в боку. Капитан Роджерс только хмыкает: — Физически ты полная его копия. Только память списалась фрагментарно. Начиная с момента создания кодов. Яша сглатывает. Еще и еще. Ему немыслимо обидно и горько. — Я просто ошибка, — глухо произносит Яша. Вся его дурацкая, тяжелая, дерьмовая жизнь — просто ошибка. Это, по сути, даже и не его жизнь, а просто кусок чужой жизни — жизни Баки, от которого его пытались избавить. Яша вдруг чувствует, что не может дышать. У него так сжалось в груди, что воздух физически не проходит в легкие, колени дрожат, и он царапает ногтями стену, будто животное, пытаясь устоять на ногах. — Не надо ломать комедию, — сухо и зло говорит Роджерс, каким-то образом вдруг оказавшийся прямо напротив него. — Теперь ты знаешь правду. Так будет честно. По отношению ко всем. Сильные пальцы впиваются в его протез повыше локтя, неожиданно помогая этим устоять на ногах. — И никаких завышенных ожиданий. Ни у кого из нас. «Да, сэр» хочет ответить Солдат. Яша ничего не хочет. Ему не страшно. Не противно. Не тошно. Ему никак. Не быть — это так просто.