Twins Bound to Death

Дико смотреть на тебя Ведь в тебе все равно, я увижу себя Жизнь происходит сама по себе Я опять вспоминаю кто я. — Мёртвая луна IC3PEAK Тело не показывало признаков жизни, но доктор Джекилл медлил. Оставил труп убогого творения в лаборатории, на время. Генри отметил про себя какой же он трус. Но избавиться от тела в дневное время было попросту невозможно. Тело было невесомым. Вес не составил особого труда поднять Эдварда на руки. И всё же Джекилл не знал, что делать дальше. Он мог оставить труп для дальнейшего изучения, он не мог избавиться от проекта всей своей жизни просто похоронив его (или выкинув в Темзу) на который он потратил уйму сил, нервов и времени. Генри положил тело на холодные белые плиты, рядом со шкафами со стеклянными дверцами, где непосредственно хранились химические колбы и склянки с различными ядовитыми и не очень веществами. Приблизительно ближе к полуночи, два щелчка дверной скажины поворотом ключа открыли дубовую дверь, обитую красным сукном и пустили в бывший анатомический театр хозяина асобняка. Тишина, темнота и холод. Доктор с единственным источником света-свечой в подсвечнике прошёл к столу и поставил её. Оранжевые отблески огонька игриво переливались на стеклянных боках химической стеклопасуды. Он почувствовал дыхание сзади. Кто-то дышал в затылок. Генри обернулся, до щёк дотронулось что-то ледяное и костлявое. Глаза привыкли к темноте и встретились с чужими. Пламя свечи дёрнулось и осветило бледное лицо мистера Хайда. Оно не выражало агрессию, наоборот удивление и нежность? Большие пальцы плавно по коже щёк переместились рядом с переносницей, слабо надавили, и ногти вонзились под тонкую бледную кожу. Почувствовав боль Генри оттолкнул Хайда от себя. Колбы зазвинели, некоторые пробирки упав на пол разбились. Эдвард неуклюже поставил руку на стол, чтобы не упасть. Эдвард хрипло рассмеялся, в тут же минуту схватив творца за плечи. Генри дёрнулся, попытался выбраться, сбил пустую колбу локтём, но тут же отхватил слабую пощётчину. Щека заолела и начала гореть. Хайд спрыгнул со стола и было бросился к входной двери, как ноги его не выдержали и он с грохотом упал, но не сдался, начав ползти. Осталось немного, совсем немного дотянуться до ручки, как он почувствовал толчок назад, Генри оттощил его за ноги к себе. Его главной целью было выползти из этой чёртовой лаборатории. Белый. Много белого и отсвечивающего стекла. —Так. Спокойно, Хайд, спокойно. Эдвард и не думал успокаиваться, он находился недалеко, от сломанного саморучно стула в одном из приступов истерики, схватив обломанную ножку, решил покончить с Генри. Доктор Джекилл это предотвратил. Перехватил руку и закинул Эдварда на стол, приложив затылком и спиной, схватив его за горло, удерживая на месте нацелил на лоб острую палку, и лишь услышал хриплый голос с потухшей свечой: заколишь меня? Снова смех, безумный, скрипучий и раскатистый. Тонкие руки крепко охватили чужое запястье при ударе об стол. Рефлекс. Луна освещала стеклянный купол и просачивалась холодным светом сквозь крышу бывшего анатомического театра. При луном свете мистер Хайд выглядел жутко, безумно. Доктор Джекилл растерянно, с осознанием на лице. Генри резко спохватился, когда увидел кровь текующую тонкой струёй из носа Хайда. Эдвард тут же изменился в лице, почувствовав, что-то тёплое, стекающее по щеке в ухо. Генри отдернул руку, отдёрнулся от резкого скачка Эдварда, что испуганно сев, стал забирать кудри за ухо, ощупывая щёку, пытаясь в панике рассмотреть что-то чёрное и липкое на пальцах. —Что за чёрт?! — низкий, рычащий голос дрогнул. Генри, к этому моменту зажёг свечу и перехватил руку Хайда, что пытался стереть кровь со своей щеки, замарав воротник хлопковой рубашки на два размера больше, заляпав лакирированный стол. —Давление упало. Успакоитесь. Джекилл удалился и вскоре вернулся с аптечкой, становясь напротив Хайда, утёр его лицо ваткой и приказал опустить голову и зажать нос. —Эдвард, сидите так. Хайд резко отдернулся от чужих рук, попытавшись поколотить кулаками Генри. Доктор успел со второго удара схватить его запястья и крепко сжать, намекая этим прекратить. —Не нужно меня трогать! — брюнет отшатнулся спиной и упал со стола по другую сторону от Генри. —Эдвард?! Джекилл быстро преодолел расстояние и замер, налюдая за Хайдом, который сжался, сидя под столом и был схож с загнанным зверем. Он дрожал ни то от холода, ни то от страха. —Эдвард… — уже чуть тише, полушёпотом позвал его учёный, присев на корточки не так близко к нему. Мистер обнял свои острые колени и злобно посмотрел узкими зрачками на Генри. — Я… Ох… Прости меня… Ответом было молчание. Генри сел у стены, напротив Эдварда. Прикрыл глаза, растёр наконец замеченые капли крови на лице от ногтей Хайда. Он вздохнул. Ему будет сложно. Им будет сложно. Уснуть в такой неудобной позе и напротив главного врага твоей новой жизни, Хайд не желал. Но приходилось. Джекилл явно не собирался уходить. И если горе-создатель уснёт, то он то выползет из своего укрытия, но навряд ли сможет уйти, ноги не слушались с момента его пробуждения и он просто своим грохотом разбудит спящего и привлечёт его внимание. Положив щёку на колени и уставившись на уже порядком засыпающего Генри, в голове Хайда проснелась дурная мысль. Стекло от разбитых в потасовке пробирок. Как он не упал на них спиной, вопрос отставался открытым. «Просто всади в его глотку самый крупный из всех.» «Располоси ему лицо, как портрету отца.» Сначала Эдвард долго решался что-либо предпринять из двух вышенаписанных действий, но медлил. Он прилёг на пол, затем упёрся на левый локоть, подтянул тело к себе и дотянулся до осколка. Осколки загадочно перелеливали свет луны и свечи, совмещая в себе сразу два света. Ему терять было нечего, но очень хотелось жить. Он боялся, боялся Джекилла, боялся своей уязвимости перед ним и это же ненавидел. Он прогадал, ошибся. Когда Генри притворился спящем. Можно же было догодаться! Голова раскалывается и совсем не хочет думать. Им движило лишь желание убить или будешь убитым. После вколотой дозы вещества из шприца, теперь-таки взятого из аптечки, откуда Генри брал ватку с перекисью, для обработки крови из носа Хайда, бороться было тяжело, в глазах темнело и ему удалось лишь немного отползти от Генри, как сознание полностью отключилось, погрузившись во тьму. Последнее, что он видел была запертая дверь лаборатории.