Текст праздничной брошюры, поверхностно повествующих о тех событиях:
«Тогда террористы наводнили крупные города Республики близь Теократии, а по остальным частям нашей страны пронеслась серия из десятков терактов разной степени разрушительности и удачности.
Несмотря на то, что правительству Романа Зоркого удалось быстро подавить террористов, а большая часть терактов была либо сорвана, либо очень скоро сведена к незначительному минимуму, уже неделю спустя, население республики было мобилизовано на отечественную войну, ради сохранения государственной безопасности и восстановления справедливости».
«Всё это не более чем жестокая месть и подавление влияния религиозных фанатиков из Теократии! Месть тем, кто сам прибег к ней, ведь никаких терактов бы не было, не проводи Республика этнические чистки *иламов и казни священников!» — написано дрожащей рукой, при помощи подтекающей синей ручки, частично перекрывая текст правительственной брошюры.
*Иламы — Титульная нация Теократии, около 61%. Далее по численности населения происходят *Рейхи 34%, Ламы 9% и другие. Следуя устоявшемся предрассудкам, большая часть иламов крайне религиозны и даже агрессивны к тем, кто отрицает их религию или их бога, а так же ко всем иным религиям, богам и в особенности атеистически настроенным людям. *Рейхи — титульная нация Республики. Отличаются высокой степенью образованности. Так же нация, фактически породившая на свет больше учёных, выдающихся инженеров, писателей и музыкантов, чем любая иная. Преимущественно не религиозны из-за сложившихся исторических обстоятельств и высокой образованности, лёгкой доступности всех возможных мировых знаний и обширных богатств своего государства, так же доступных каждому гражданину Республики без исключения! Любопытно, как пока остальные нации обыкновенно встречаются внутри довольно обширных общин по всей планете или даже значимой части населения отдельных государств, в это же время наша нация Рейхов совсем не многочисленна где бы то ни было за пределами самой Республики и её соседей, что должно говорить о крайней степени патриотичности Рейхов и выдающейся самодостаточности нашей великой Республики. Рейхи — 90% населения Республики. Так же Иламы занимают оставшиеся 9% и ещё один процент уходит иным.Далее вновь текст брошюры:
«После значительного расширения границ республики, за счёт бескрайних плодородных просторов и морских берегов Теократии, ценою шести лет не затихающего конфликта, в конечном итоге повлёкшего вмешательство войск-интервентов Объединённых Сил Центральных Государств, и усиливавшегося негодования среди религиозных масс населения самой Республики, преимущественно проживавших как раз в области, так или иначе больше всего затрагиваемой конфликтом и граничащей с Теократией, президент Республики Роман Зрячий был вынужден издать указ о теперь окончательном прекращении открытых выборов президента, передав эту ответственность парламенту республики».
Рукопись в узком пространстве между этим и последующим печатными абзацами: «*Неразборчиво выписанное ругательство или же какой-то национальный сленг* …как будто в нашей стране “президент” и до того уже не было именем собственным *Романа!» *Роман Зоркий — незаменимый президент Республики вплоть с 1975 года, выдающийся революционер восстания 1973 года, положившего конец тогдашней Монархии земель Республики и начало политической карьеры нашего национального героя. «Роман “Незрячий”!» — грубо нацарапано поверх фамилии президента. На краю листовки крохотными чирками подведена стрелка, отсылающая к ещё более мелкой надписи: “Наст-фамил!!!”Далее вновь текст брошюры:
«В условиях восстановления государства, на добрую половину разрушенного в огне войны, Республика, без того вынужденная теперь содержать не только свою землю и граждан, но ещё треть всех территорий огромной Теократии, а так же постоянную армию всей Теократии целиком, а так же вплоть до 1990 года, подвергшаяся крайне обширным, но никак не сковывающим сильное государство санкциям, Республика подошла к новому юбилею и новому году десятикратно сильнее и богаче, чем в прошлом году!»
«Господи, да этот жирный, низкорослый ублюдок даже своей настоящей фамилии стесняется! Ему, небось, взаправду кажется, что слепота ассоциируется с неспособностью к управлению?!» — наискось приписано с обратной, пустой стороны листовки. Оставшаяся часть букв сильно испачкана давным-давно высохшей кровью: «Хватит верить в эту чушь! Лучше вступайте в ряды сопротивления!»Брошюра напечатана и изменена в одном 1993 году.
Издательство «Госпечать М.»
2015 год. Наши дни. Республиканская столица:
Центральные улицы увешаны сине-красными лентами — цветом партии правительства президента Романа… Единственной политической силы в стране имеющей доступ выше главы села или главы муниципалитета… Почти однородная, заводная композиция громко раздаётся прямо отовсюду, но окна всех квартир до последней настежь открыты. Это радиоприёмники, имевшиеся в каждой семье, на полную мощность играют частоту знаменитей правительственной радиостанции. Под густым синим и безоблачным небом, точно совпадающим оттенком с флагами, так же украшающими улицы города, буквально не сыскать никого, кто бы грустил или же просто скучал. Всё население огромного города, а значит и всей страны, в едином порыве вышло на празднование ещё одного нового года. Эта дата обыкновенно означает старт нового календаря! Ну и, конечно, очередные 4 сезона несменного, но весьма достойного правления Романа. Все как один ждут, если сегодня его лицо обыкновенно покажется на экранах главной площади страны, а голос общего лидера раздастся с окружающих улиц, значит держава всё ещё в правильных руках и будущему быть! Это всегда душный летний день. Не только солнечный, но и жутко знойный! Тем не менее граждане всё ещё здесь, спрятались в тенях дореволюционных столичных трёхэтажек из массивного белёного камня. Чудом те собирают под собой влагу и люди удовольствием распивают бесплатный лишь в этот день ром, цитрусовый лимонад и традиционный для Республики морс. Лишь собственная продукция, взращённая и собранная собственными усилиями! Признаться… В этом году я даже не стал слушать его традиционное приветствие. Так на меня не похоже… Ребёнком я бы никогда не упустил возможности ему вторить, обязательно направляя свой взгляд к небу… Но сегодня как-то само собой обленился. Я чувствую в своей груди огромный стыдливый ком, но ведь так жарко! Всегда было вот настолько жарко? Не может быть! Кажется, я просто перерос эту свою привычку. Сам не знаю. Сейчас мне милее остаться в стенах, лёжа на полу под окном родительского дома и предаваться бессвязным фантазиям, так идеально возникающим в голове, под миллиарды раз прослушанную композицию. — Ах, суета… — не размыкая уставших глаз, лениво пробормотало моё тело кому-то. Сам того ещё не осознав, я уже отреагировал на изменившуюся обстановку, однако и её тут же пускал мимо ушей. Тем временем атмосфера быстро сменялась. — Народ Республики! — с неприятным трещанием, плотно накрывшим собою правительственную мелодию, продолжал что-то вещать приёмник на моём окне. — Народ Республики! — послышалось ещё сильно громче и разборчивее. — Я повторюсь ещё раз, народ республики! — уже буквально закричало мне уши радио. — Не понял! А где Роман?! — подняв удивлённую сонную голову, я наконец уставился на источник, ещё едва ли успев осознать… — Мы несём вам так недостающее Возражение этому дню! Так нас зовут! Мы возражаем! Вдруг, шумы в приёмнике резко пропали и композиция возобновилась как раньше… Однако тут же раздался и свист, прямиком из-под окон. Злой и… Действительно злой? — Э-эй! Ты, там, кто бы ты ни был! Это страшное преступление! Антиправительственная чушь, пропаганда, да ещё и в такой важный день! Совсем страх потеряли, террористы проклятые! — то было явно для меня. — И сюда добрались, вы представляете?! — теперь мужчина обратился к людям вокруг, отчего голос его стал значительно тише и мягче. «Да о чём это он?! Мне? Не может быть!» — вновь уставился я на приёмник, судорожно пытаясь осознать произошедшее. Голос явно был не тот… Не президент! Да ещё и качество здорово хромало. Тем не менее радио точно было настроено достаточно громко, чтобы различать речь оратора, причём наверняка, делать это и с улицы… Ну конечно! Ведь я включил речь президента, это наша всеобщая традиция! Я не стал нарушать её даже тогда, когда потерял всякий интерес и не слушал ни единого слова. — Это силы защиты правопорядка, что происходит? Докладывайте! — с тяжёлым топотом нескольких ног и характерным глухим металлическим шелестом, сюда приближался величавый возглас, обыкновенно присущий тому, кто имел над собеседником какую-то осязаемую власть. — Силовики?! — мой голос сорвался и я тут же ринулся выглянуть наружу, всё ещё не понимая происходящего. — Ах, вот же он, вон! Мелкий паршивец, ещё волосы на теле толком не вылезли, а уже творит такой ужасный беспредел! Да как он только посмел?! — позорный палец одного из моих близких соседей указывал прямо мне в лоб, а скоро их стали десятки. Всё моё лицо, неожиданно, не буквально облили помоями, грубыми оскорблениями в адрес ничего не подозревающего человека. Может, в ту минуту всё ещё успело бы хоть как-то образумиться, но «террорист» вдруг вновь объявился внутри приёмника: «Это наша страна! Наша земля, наш воздух и вода. И мы обязаны её защищать, а не смотреть сквозь пальцы на бровях, как правительство Романа грабит и презирает всех нас!» Тем же мгновением, полицейские, ушами почуяв во мне безграничную дерзость да перекликнувшись ругательствами, уже поспешили выбивать домашнюю дверь. Подумать ещё всего день назад, что один лишь её звук способен вызвать столь сильный ужас… Радио не умолкало даже когда они начали топтать домашние полы и ронять вещи: «Никогда, слышите?! Никогда вы не должны оставаться в стороне! А иначе отродясь ничего не изменится! Станет лишь хуже, понимаете?! Пока столичные радуются жизни в свой праздничный выходной, обычные “областные” рабочие и фермеры продолжают батрачить без продуха в любое время дня и ночи! Ну а взамен? А взамен для нас в магазинах уже больше года не то что колбаса пропала, даже чёрствый хлеб продаётся сразу с плесенью, “аля по-зарубежному” прямо! Как в загнивающем союзе или Теократии, которые мы все так порицаем за все наши проблемы. Бензин и тот подорожал уже в три раза с прошлого года! И вам всё ещё мало?! Вы до сих пор молчите? Меняете теперь бесполезный колхозный трактор на пару лошадей?! Да вы с ума, может, сошли? Почему это мы, обычные граждане, добрые люди, вечно подстраиваемся под всё ухудшающуюся реальность? Или вам взаправду всё ещё кажется, что Роман и его прихвостни тоже вынуждены жрать тающую прямо под солнечным лучом курицу?! Мы её вырастили, отправили в столицу, а назад получили?!» — С-сына?.. — дверь в мою комнату медленно приоткрылась. На пороге стояла прислушивающаяся к происходящему мать. Она не осуждала. Даже не была удивлена… Лишь очень сильно чем-то огорчена. — Я уже не успею позвонить отцу в министерство. Его точно казнят. Это измена… — думая о чём-то своём, заключила мать. Стоило только на мгновение сомкнуть глаза, как за последней точкой произнесённых ею слов, толпа силовиков уже вбежала в комнату, отталкивая мать с дороги таким решительным образом словно она никакой не человек, а являлась той дверью, что несколько секунд мать уже и без того открыла, вознамерившись взглянуть мне в глаза. Террорист с радио даже не успел закончить свою престранную речь, когда к нам стали применять самую в полном смысле слова «силу»… Это, кстати, у нас в Республике называется «задержание». Тем не менее между этих звонких и глухих хлопков, я всё ещё довольно отчётливо слышал слова незнакомца. Такие отстранённые от моей собственного момента, но самоуверенные, они преследовали только свой собственный мотив: «Да каждый из нас если и не был, но точно слышал, как на самом деле обстоят дела в столице… Спрятались от нас за семью стенами, паспортами и пропусками! Осталось лишь установить пулемётные вышки и прожекторы, чтобы отлавливать челядь! Сопротивляйтесь, сопротивляйтесь же вы, наконец! Либо станет ещё много хуже!»***
Только к моменту, когда меня волоком тащили из дома, ведь больше сам ходить я был не способен… На улице я неожиданно осознал, что террорист говорил лишь с моего приёмника и никакого больше. Музыка продолжалась всё избиение, однако, пусть даже радио в городе одновременно орало сотни, я взаправду был один… Быть может, в тот самый день, находясь в мечтательной и скучной прострации, я даже не заметил, как выбрал частоту пусть и близкую и всё равно игравшую правительственную радиостанцию, но вовсе ею полностью не покрываемую. Я не довёл регулятор, оставив его на смежной частоте, со всеми помехами и шумами… А заодно и повстанцами, пытавшимися пробиться в пропагандистский эфир со своей собственной.С этого и начался мой путь,
Денис Павлов, 1996-202?
… нескончаемой революции.