«Смотрю я на тебя и слов не нахожу. Во рту пересыхает, огнём пылает моя кожа. Когда ты рядом, вся дрожу я и умираю от любви, сгорая в жертвенном огне…»
Слова из стихотворения Сафо всё ещё звучали в моей голове, хотя со дня моего дня рождения прошло уже несколько дней. Я лежала рядом с черноволосой воительницей, наблюдая за ней, пока она спит, и думая о словах в стихотворении. Какими интимными и личными они казались. Я не могла не задаться вопросом… действительно ли эти строки — просто случайное стихотворение, записанное Сафо, или это было чем-то, что Зена вдохновила её написать для меня… именно так она относится ко мне? То есть я люблю Зену, но мои чувства к ней всегда меня смущали, и я знала, что где-то по ходу дела они переросли во что-то… другое, во что-то более сильное, чем простая дружба, а после того как Зена прошла через вечный огонь Брунгильды, я знала, что мы родственные души, но я всегда позволяла своему страху и замешательству брать надо мной верх, поэтому никогда не упоминала эту маленькую деталь Зене. Мы так долго были друзьями и столько всего пережили вместе, и я не хотела это испортить. Я даже не понимаю своих чувств, так зачем обременять этим её. Я погладила щёку спящей Зены, поражённая тем, какой умиротворённой и красивой она выглядит, зачем ей хотеть быть с кем-то вроде меня? С её внешностью она могла бы иметь кого захочет, а я не так талантлива, как Сафо, и не так красива, как Клеопатра. Я всего лишь невысокий боевой бард, приятельница или просто глупая поклонница Зены. Может быть, мысль о том, что она меня хочет, — это просто принятие желаемого за действительное… хотя это приятная мысль… Я наклонилась и слегка поцеловала её в щёку. «Я люблю тебя, Зена», — прошептала я, затем легла на свою постель, закрыла глаза и заснула, надеясь увидеть её во сне.***
— Габриэль, просыпайся, — это первое, что я слышу. — Зачем? — издаю стон я, натягивая одеяло на голову, немного раздражённая тем, что она прервала очень, ОЧЕНЬ хороший сон о ней. Она сдёргивает с меня одеяло. — Эй! — Я сажусь, бросая на неё сердитый взгляд. — Ну, во-первых, сейчас утро, — смеётся она, протягивая мне тарелку с яйцами и ягодами, — вот завтрак. Я улыбаюсь и беру его, с самого моего дня рождения она готовит мне завтраки, хотя с её кулинарными навыками это не такой уж и подарок, но поступок с благими намерениями. Так или иначе, она садится неподалёку от меня и одаривает меня весёлой улыбкой, от которой я сильно нервничаю. — Что? — Я набираю полный рот яиц, о чём быстро сожалею, услышав, что она говорит дальше. — А во-вторых, ты разговаривала во сне. — Я чуть не давлюсь едой. — Что? Что я сказала? — Я быстро откашливаюсь, но теперь чувствую, как моё лицо краснеет. Я пытаюсь вспомнить свой сон: так, ок, давайте посмотрим, там были я и Зена, очевидно, хм, блуждающие руки, встречающиеся губы, ладно, не так уж и плохо, хм, укусы, стоны, Зена связывает меня, а я выкрикиваю её имя… ох, проклятье, этот сон был таким… извращённым, о боги, что, если я произнесла её имя… мне нужно знать, что я сказала, ответь мне, женщина-воительница! — Не знаю, там было много бормотания, но, должно быть, это был очень хороший сон. — На её лице эта небольшая ухмылка… та сексуальная ухмылка, которая у неё так хорошо получается. Я вздыхаю с облегчением, что не сказала ничего смущающего или компрометирующего. — Да, эм… это так, — говорю я, оглядываясь по сторонам и стараясь не смотреть ей в глаза. — Однако куда мы сегодня направляемся? — отчаянно пытаюсь сменить тему я. — Ну, примерно в дне пути отсюда есть город, — Зена встаёт и поливает водой огонь, чтобы потушить его, — мы должны пойти туда и пополнить запасы. Я заканчиваю завтрак и начинаю помогать ей собирать лагерь. Всё время думаю о стихотворении и о своём сне… ох, этот сон, я не осознавала, какой… извращенкой я стала, но это был всего лишь сон, это не значит, что я хочу, чтобы Зена подчинила меня себе… не так ли? Я складываю последние вещи в сумку и, взглянув на неё, мгновенно отвлекаюсь, глядя на её длинные, стройные ноги и руки… сильные руки… я кусаю губу… очень сильные руки, которые легко могли бы удержать кого-то, которые могли бы делать всё, что захочется их хозяйке. Она такая сильная и хмурая, что мне интересно, нравятся ли ей подобные вещи… если подумать, я отчётливо помню её стон, когда я укусила её за шею, как вакханку, ммм, этот укус… здесь жарко. — Эй! Габриэль?! — говорит Зена, возвращая меня к реальности; она всего в нескольких дюймах от моего лица, как я этого не заметила? Она смотрит на меня с беспокойством, и я борюсь с почти непреодолимым желанием поцеловать её. — А! Что?! — Я пытаюсь скрыть свою очевидную страсть к этой женщине… ох, возьми меня прямо сейчас, принцесса воинов… нет, это мозгу не помогает. — Я сказала, что это всё, — её бровь изгибается, — ты в порядке? Ты ведёшь себя более странно, чем обычно. Под тобой мне было бы намного лучше, моя принцесса-воин… — Да, да, я в порядке, просто немного устала, наверное. — Я сверкаю своей лучшей фальшивой улыбкой, и её глаза сужаются. — Ты уверена? — Она кладёт руку мне на плечо, прикосновение похоже на молнию. — Зена, я в порядке, правда. — Что со мной сегодня не так? Ладно, думаю, это больше нельзя отрицать… Я люблю её «таким образом» и очень сильно её хочу. Она садится на Арго и с улыбкой протягивает мне руку. — Давай, это несправедливо, что ты всё время ходишь пешком. — Я не против. — Я чувствую, что краснею. Я не уверена, что смогу выдержать, будучи прижатой к ней весь день. — Не спорь со мной. — Она смотрит на меня «этим» взглядом, и я знаю, что бороться с ним бесполезно. Я протягиваю руку, и Зена помогает мне забраться, но, к моему удивлению, она сажает меня перед собой. Эта женщина пытается свести меня с ума, я чувствую, как её тело прижимается к моей спине, ощущаю её дыхание на моей шее… о боги, это будет долгий день.